ГЛАВА 5

Кэллум

– Я надеюсь, мы договорились, Кэллум, – голос, раздающийся в наушнике, заставляет меня отвлечься от выбора маски на этот вечер. Раньше они были частью ролевых игр, которые я устраивал, и реквизитом для всех моих вечеринок, но учитывая запуск «Идола», обретут новый игровой и интерактивный смысл.

– Заказ будет исполнен в лучшем виде. Это я надеюсь на то, что ты по итогу выполнишь свою часть сделки, – грудную клетку печет от ненависти и отвращения к человеку, с которым веду диалог. Но мне приходится поддерживать связь со своим родственником, поскольку этот ублюдок – единственный, кто может вытащить меня отсюда.

Больше всего я ненавижу зависеть от кого либо, но именно в таком положении я нахожусь, когда речь заходит о моем дяде Никласе Торнтоне. Именно он заточил меня на этом острове три года назад после громкого скандала, связанного со студенческой вечеринкой, и проигранным мной судом. Именно он с хладнокровной ухмылкой инсценировал мою гибель для мирового сообщества и сделал так, чтобы я не имел возможности убежать из этой тюрьмы.

Я представляю для него огромную опасность и угрозу, и не только потому, что являюсь наследником огромной многомиллиардной компании. Причина в особых способностях, которыми обладаю я и большинство моих друзей из «дьявольской семерки».

Я здесь из-за того, что он всегда был одержим тем, чтобы остановить меня. Закрыть меня. Избавиться от меня, но при этом он никогда бы не посмел меня убить… Даже этот сморчок осознает, насколько бесценен мой дар и какие дороги открылись бы перед ним, если бы я был среди его поданных.

– Это станет интересным приключением, – его низкий голос с характерным шипением действует на нервы. Уверен, если бы змеи разговаривали, их голоса звучали бы именно так. – Мне нравится концепция реалити-шоу, которую ты придумал. Мне и моим друзьям будет чем развлечься по вечерам. А ты получишь долгожданную свободу, как только каждый из них будет удовлетворен.

– Несомненно, – усмехаясь, говорю я. – Но ты же не думаешь, что я начну это шоу, не получив от тебя никаких гарантий? Ты там, а я здесь, Никлас. Я не идиот и прекрасно понимаю, что ты можешь оставить меня ни с чем после того, как я покажу тебе этот авторский цирк.

– Какие гарантии тебе нужны? – в голосе Никласа слышен металл.

– Я должен знать, что выберусь отсюда. Вернусь в большой мир. Ты вернешь мне компанию и публично признаешься в том, что это ты закрыл меня здесь и инсценировал мою смерть, – повышая ставки, требую я.

Сначала я был рад тому, что он вообще вышел со мной на контакт и мы начали договариваться. Теперь я хочу большего.

– Как я тебе их дам?

– Ты отправишь мне компромат на самого себя. Он будет моей гарантией того, что ты выполнишь свою части сделки. Не дашь заднюю – никогда не будешь скомпрометирован. Мне это не нужно. Мне нужна свобода.

– Я не могу это сделать. И если я публично признаюсь в том, что инсценировал твою смерть, это уже скомпрометирует меня.

– Я скажу, что ты сделал это для того, чтобы защитить меня.

– Частично это правда.

Могу лишь возвести глаза к потолку на этот ответ.

– Я отменю шоу, если ты не согласишься. И распущу всех гостей. Включая ее.

– Ты издеваешься? Я пообещал всем нечто особенное и незабываемое. То, на что способен только ты. О твоих вечеринках еще в Йеле ходили легенды.

Обычные кинки-вечеринки6 и рядом с моими не стояли. Мои эвенты – всегда были иммерсивными 7шоу.

– Нет, не издеваюсь. Мне нечего терять, поэтому я открыто ставлю тебе условия, – бросаю прямой вызов Никласу. Я устал молчать и не намерен больше сидеть в заточении, лишая себя своих амбиций. Возможно, первые годы… я был слишком подавлен, чтобы бороться, и не замечал этого. Возможно, я просто наслаждался отшельничеством и «развратным раем», который мне здесь создали. Не сказать, что мне было плохо здесь, наслаждаясь особняком и его утехами. Я не чувствовал в себе готовность вернуться, пока знал, что она жива. – Так ты отправишь материалы по почте или загрузишь на облако?

– Какое именно видео ты хочешь?

– Самое компрометирующее и грязное из возможных.

– Хорошо. Но ты должен знать… что мне тоже нужна страховка на случай, если я выполню свою часть сделки, а ты все равно воспользуешься материалами.

– Говори прямо.

– Я убью ее, если что-то пойдет не так. Убью нашу маленькую принцессу, – хладнокровным тоном отзывается Никлас. – Я вижу, что ты к ней неравнодушен. Еще бы, девчонка помогла мне избавиться от тебя.

Глубокий вдох раздувает мои ноздри. Если бы я мог увидеть себя со стороны, уверен, я заметил бы чертов пар, выходящий из них.

– Ты ошибаешься, – делаю вид, что упоминание об Авроре меня совершенно не триггерит. – Как я уже сказал, твое видео необходимо мне не для того, чтобы я тебя подставил. Оно – лишь гарантии моей свободы. Я умею играть грязно, но предпочитаю делать это грациозно, интеллигентно. У меня творческий подход, если ты не заметил: я превратил эту тюрьму в рай, к которой ты сам захотел присоединиться.

– Иногда мне кажется, что ты все это спланировал, Кэллум.

– Не представляю кем нужно быть, чтобы спланировать такое. Должно быть, по истине уникальным человеком. Разве ты считаешь меня таковым, дядя?

– Ты обычный избалованный мальчишка, Кэллум.

– Как и ты, Никлас, – голосом, каким мог бы бросить равнодушное и короткое «окей», отзываюсь я. Однако я способен вообразить себе, как мило могла бы смотреться в моем кабинете твоя отрубленная голова, насаженная на пику.

– Я не могу дать тебе то, о чем ты просишь, – безапелляционным тоном заявляет Никлас. – И ты не в том положении, чтобы не согласиться на мои условия, – ставит жирную точку он.

И к сожалению, он прав. Поэтому, мне стоит перейти к плану «Б». И если придется, я задействую все буквы алфавита, но я выберусь отсюда.

Аврора

Катер тормозит у пирса, длинной в сто метров. Каким-то чудом он плотно стыкуется с деревянной поверхностью, и сделав широкий шаг, я все ближе продвигаюсь к «воротам ада». Прохладный морской бриз слегка подхватывает шлейф от пояса на моем комбинезоне.

Каждый шаг сопровождается хаотичным ударом сердца. У меня перехватывает дыхание, когда я осознаю, что добровольно приближаюсь к скалистому острову и особняку, от одного вида которого поджилки трясутся. Он словно вырастает из самой скалы – чертов вызов всем законам природы и архитектуры, потому что я понятия не имею, как некоторые его элементы встроились в каменистую поверхность. Основная часть огромной виллы расположена на пологой поверхности, но множество террас, являющихся ее элементами, визуально напоминают ступни в небо. Они поднимаются одна за другой, утопают в зелени, цветах и камне. Глицинии каскадами спускаются по графитовым колоннам, их соцветия колышутся на ветру. Пирс и сам остров разделяется аркой, ее конструкция пылает золотом в лучах заходящего солнца. Все это больше похоже на виртуальную реальность, на декорации для потрясающего шоу или фильма.

Все это напоминает мне чертов портал в другой мир. В мир психопата, который его создал. Только безумный человек может сотворить такое.

Наконец-то я вижу людей, и их гораздо больше, чем я могу себе представить.

По обоим сторонам арки возвышаются два охранника, полностью облаченные в черные рясы с капюшонами, скрывающими их лица.

– Без маски проход запрещен, госпожа Хейз, – голос одного из бодигардов возвращает меня к реальности. Ее я еще на яхте спрятала в сумку. Он хватает меня за запястье и проворачивает ключ на моих часах, еще больше заковывая меня в их плен. Подобные браслеты дают заключенным с условным сроком.

– Не собираюсь я надевать никакую маску, – пытаюсь воспротивиться я. – Если вход мне запрещен, я с удовольствием вернусь на яхту, – с вызовом ставлю в известность безликих охранников.

– Что ж, попробуйте, – с усмешкой в голосе отзывается один из них. Резко оборачиваюсь, и с удивлением замечаю, что небольшого катера, который привез меня сюда, уже нет. Пока я подходила к арке, он скрылся во тьме или за ближайшими скалами.

– Отлично, всегда мечтала попасть на маскарад, – ерничаю я и с неохотой достаю маску.

– Покажите сумку на предмет запрещенных вещей, – приказывает один из ужасающих стражей и проводит досмотр, как в аэропорту, при помощи металлоискателя.

После довольно унизительной процедуры я с неохотой достаю маску и подношу ее к лицу. Она держится на ушах и, на удивление, не доставляет дискомфорта.

– Можете проходить на церемонию посвящения.

– Добро пожаловать в обитель Идола, – чересчур торжественно объявляет второй. Я ощущаю себя так, словно прорвалась в какую-то строго засекреченную секту, сама того совсем не желая.

В маске я чувствую себя даже комфортнее, чем без нее, несмотря на то, что прекрасно понимаю, что вся концепция маскарада спроектирована не только для красоты и создания атмосферы. Очевидно, что место, где я нахожусь – продумано до мелочей, и здесь есть свои законы и правила, которые я не смогу нарушать.

И один дьявол знает, что будет, если нарушу.

Каждый шаг вперед отдается в душе странным предчувствием. Люди вокруг меня выглядят счастливыми и гордыми, что попали на столь эксклюзивное и закрытое сборище. Я оказываюсь в эпицентре карнавала, сопровожденного этно—электронной музыкой без слов. Одно ее звучание уже вводит в некий транс, гипнотизирует сознание. Вокруг меня кружатся пары в масках и костюмах всех возможных мастей. Их так много, что они переливаются в хаотичном калейдоскопе.

Негромкий смех, звон бокалов… Можно подумать, я на светском мероприятии, а не в дурдоме, куда меня буквально силком затащили.

С другой стороны, каждый шаг заставляет меня все больше верить в то, что Лиама может быть жива. И она может быть здесь, среди этих гостей в масках.

Что-то здесь не так…

Все происходящее напоминает мне съемочную площадку, а присутствующие – безликую массовку.

Я замечаю, как официант в венецианской маске клоуна слишком механически разливает шампанское. Как неестественно застыла улыбка на лице дамы в павлиньем платье. Как быстро отводят взгляд те, с кем я пытаюсь установить зрительный контакт. В тени колонн мелькают темные силуэты, и мне кажется, что они наблюдают за каждым моим движением. Я вижу камеры, зафиксированные на фонарных столбах и пальмах. От этого становится, мягко говоря, не по себе. Жить под постоянным прицелом «большого брата» – такое себе развлечение. Но людей, присутствующих здесь, это, по всей вероятности, мало заботит.

Я чувствую себя песчинкой в безумном водовороте ярких масок и блесток. Музыка продолжает завораживать, а воздух пропитан сладковатым дымом благовоний вперемешку с запахом, характерным для очень влажного воздуха. Слишком много запахов, слишком много звуков. Слишком много всего.

И меня не покидает ощущение, что все здесь собравшиеся, несмотря на улыбки и непринужденное поведение, – свиньи, загнанные на убой. Такое чувство, что некоторые еще не знают об этом.

Очередной толчок в спину на небольшом танцполе заставляет меня споткнуться. Чьи-то руки хватают за локоть, и я инстинктивно дергаюсь, собираясь закричать. Вся жизнь проносится перед глазами: ну вот, началось. Маньяки, работорговцы, извращенцы – они вот-вот схватят меня за грудки и утащат в подвал, чтобы совершить там сектантское надругательство над моим телом.

– Тише, красотка. Не хотелось бы, чтобы ты разбила свой прелестный носик, – низкий женский голос звучит насмешливо, но не зло.

Резко оборачиваюсь. Высокая блондинка в темно-синем костюме, явно вдохновленным одним из персонажей из Mortal Combat, дополненным серебряной полумаской, удерживает меня за локоть. Ее короткие волосы торчат во все стороны, а в глазах пляшут огоньки, делая ее похожей на озорного эльфа.