Итоговый тест оказался не столь сложен, как интуитивно боялся Тридцать седьмой. Многие вопросы не раз попадались ранее в заданиях, и он успешно справлялся. История, философия, биология. В общем, ничего сверхъестественного. Молодой человек методично отмечал правильные ответы, мандраж давно улетучился, уверенность в положительном итоге росла с каждой минутой. Юноша уже нисколько не сомневался, всё закончится хорошо, его имя окажется если не в «голубой» зоне, то, по крайней мере, очень далеко от «красной». Надежда и дальше идти одной дорогой с Пятнадцатой окрепла, Тридцать седьмой невольно начал обдумывать, как бы при собеседовании, когда будут разбирать результаты, прозрачно намекнуть, чтобы его вместе с избранницей определили на одно направление.

Юношу уже не волновал сон, виденный накануне. Странный, принципиально невозможный. Подсознание часто выделывает подобные фортели, перемешивая реальные события и персонажей, выдавая такую нелепую комбинацию, аж дух захватывает. Можно увидеть, как рыба тонет в воде или человек летает, размахивая руками, академик не в состоянии решить простую задачу, а заядлый двоечник изобретает машину времени! Так вот. Тридцать седьмой не мог долго уснуть, волновался, ворочался, потом вроде забылся, но, казалось, он в некой полудрёме, не спит ещё полностью. Раздался едва слышимый шорох. Малюсенькая дверца открылась, в неё просунулся мухан. Обычная, сто раз случавшаяся ситуация в реальности, а потому вполне логичная и для сна. Зверёк осмотрелся и быстро засеменил по полу в сторону Тридцать седьмого, вскочил на прикроватную тумбочку. До сих пор ничего особенного не происходило, такие же события вполне могли быть и наяву, но затем маленькое существо пристально посмотрело на юношу и поклонилось! Молодой человек был готов поклясться, то было не какое-то случайное движение, а именно сознательный почтительный поклон, как показывали на обучении в старых фильмах. Затем мухан произнёс: «Правильный ответ на последний вопрос – человек». Зверёк бросил быстрый взгляд по сторонам и поспешно ретировался обратно через малюсенькую дверцу. Чего и говорить, сон идиотский. При первом взгляде домашние помощники могли показаться разумными, но кланяться, а тем более говорить, безусловно, не умели. Тридцать седьмой знал это точно. Зверьки попискивали, общаясь между собой. Все животные издают те или иные звуки, но человеческая речь им недоступна, кроме бессознательного подражания, как у некоторых пород попугаев, конечно. Нет необходимого развития головного мозга и речевого аппарата.

Тест подходил к логическому концу. Завершающий раздел «Психология и социология». Надо сказать, самые нелюбимые и потому трудные для Тридцать седьмого науки, а может, наоборот, трудные и нелюбимые по этой причине. Он стал заметно медленнее выбирать ответы, по несколько раз перечитывая вопросы, дабы ещё и ещё убедиться, что правильно понял, чего спрашивают. Юноша бросил взгляд на таймер: времени достаточно, а он почти закончил. Необычно. Как правило, Тридцать седьмой укладывался впритык, а тут самый важный, Итоговый тест, а времени дано больше чем надо. Или он просто сегодня чрезвычайно хорош?! Всё! На экране появился последний вопрос. Тридцать седьмой быстро прочитал, рефлекторно протёр глаза, пробежал по строчкам медленнее, снова и снова. Нет, так и есть, короткий тупой вопрос без правильного ответа, гласивший: «Кем вы себя считаете?» Ниже варианты: «А. Шарот», «Б. Человек», «В. Мухан».

«Абсурд, – Тридцать седьмой не верил глазам, – как можно спрашивать подобную чушь? Допустим, не мухан. Это я точно знаю. Хотя если вспомнить сон, то раз говорю со зверьками на одном языке, то почему не быть муханом-переростком?» Он улыбнулся про себя, хотя сейчас совсем не до смеха: ведь крайне неприятно, когда работа сделана, а единственный вопрос вызывает затруднение. Таким образом, один из вариантов отпадал, можно сказать, автоматически. А вот другие два… В кампусе вопрос расовой принадлежности никогда не ставился ребром, более того, старательно обходился, ведь все ученики – гибриды, сочетавшие черты обоих видов. Задать подобный вопрос – это глупее, чем спросить ребёнка: кого ты больше любишь, папу или маму?

Тридцать седьмой по очереди ткнул на интерактивном экране в оба ответа: нет, выбрать тот и другой одновременно невозможно, надо или-или. Юноша поднял голову, бросил взгляд по сторонам. По растерянным лицам, сидящих неподалёку, он понял, этот последний вопрос поставил в тупик не его одного.

«Всё внимание на экран, по сторонам не смотреть! – в кабинете грозно прозвучало предупреждение, – Работы списывающих будут аннулированы без возможности пересдачи!»

Тридцать седьмой не мог сделать выбор. Он переводил взор, то на правую руку, то на левое щупальце. Как можно предпочесть одну конечность другой? Ведь обе удобны и незаменимы! Время неумолимо заканчивалось. Перед глазами неожиданно всплыл зверёк из сна.

«Нет, – Тридцать седьмой энергично затряс головой, стараясь прогнать наваждение, – это был лишь сон. Сказочный и сумбурный. Не разговаривают муханы, не сдают тесты. Надо сосредоточиться! Да и откуда зверьку заранее знать вопрос, а тем более ответ? Грежу наяву. Собраться! Или ещё сплю?»

Юноша ущипнул пальцами левую конечность. Щупальце дёрнулось.

«Больно. Тест наяву, без сомнений. Надо отвечать! Может, вопрос имеет два правильных ответа, – внезапное озарение снизошло на Тридцать седьмого, – ведь так бывает. Как, например, из курса физики про ученика на эскалаторе. Он движется относительно наблюдателя на полу вестибюля и одновременно стоит относительно эскалатора. Может, и здесь так? Неважно, какой ответ отметить. Главное – обосновать и выбрать». Молодой человек резко ткнул в первый вариант по списку – «Шарот». На экране всплыла надпись «Принять ответ, завершить тест» и ниже предупреждение «Внимание! После нажатия у вас не будет возможности вернуться и внести изменения».

Тридцать седьмой вновь заколебался, и тут в класс открылась маленькая дверца, в неё вошёл мухан, начавший деловито подбирать на полу едва видимый мусор. Война войной, а обед по расписанию!

«Наверное, даже если будут рушиться стены и потолок, зверьки не перестанут работать, – подумал Тридцать седьмой и невольно позавидовал, – вот ведь как у них всё просто, ни тебе тестов, ни каверзных вопросов». – Ему на мгновение захотелось уменьшиться, стать маленьким, пушистым, беззаботным.

Конечно, подобное чудесное превращение не могло случиться. Молодой человек отвлёкся, перестал думать о вопросе, он наблюдал за зверьком, совершенно не осознавая, что находится в шаге от провала теста. Так бы и случилось, но мухан поднял головку и посмотрел Тридцать седьмому прямо в глаза. Во взгляде было столько неприкрытой боли и жалости, что молодой человек вздрогнул. Юноша не сомневался – взор, направленный через весь класс, предназначался именно ему и мог звучать примерно так: «Ну, что же ты, я же говорил, предупреждал!»

Тридцать седьмому стало не по себе, он вернулся в реальность. Тикали последние секунды, отведённые на работу, и юноша решился. Он изменил ответ на «Человек» и нажал «Принять ответ, завершить тест». Через секунду все экраны в классе погасли, положив конец испытанию дня.

***

Проснулся Тридцать седьмой не в своей комнате, а в какой-то палате. Причём как он не старался, не мог припомнить, как в неё попал и когда собственно уснул. Последнее воспоминание касалось теста и класса, где тот проводился. Складывалось впечатление, юноша отключился прям по завершении работы. Забегая вперёд, надо сказать, именно так и было. Усыпляющий газ запустили в помещение для облегчения транспортировки.

Постепенно отходя от принудительного наркоза, Тридцать седьмой огляделся. В палате, кроме его кровати, стояли ещё три. Две заняты, одна – пустая. Юноша с трудом встал и, пошатываясь, подошёл к ближайшей. На ней спал незнакомый молодой человек. Заботливо висящая на торце кровати зелёная бирка гласила «Г-1903-03-52». Нетрудно было догадаться, перед ним такой же выпускник кампуса, только с третьей кафедры. Второй спящий оказался также собратом с зелёной, как и у Тридцать седьмого биркой – «Г-1903-03-66», а вот на пустой красовалась голубая с самым ненавистным именем – «Г-1903-04-93». Именно Девяносто третьего юноше хотелось видеть меньше всего, тем более в качестве соседа.

Дверь в палату открылась, и несколько муханов торопливо втолкнули в помещение каталку. Тридцать седьмой посторонился, уступая дорогу. Зверьки остановились со своей ношей у пустой кровати, один из них деловито нажал на какие-то кнопки, ложе пришло в движение и путём нехитрых манипуляций переместило тело с каталки на кровать. Юноша старался не смотреть, ибо понимал, привезли Девяносто третьего, а встречаться с ним взглядом не испытывал ни малейшего желания. Тем не менее не посмотреть было физически невозможно. Когда все стоят и что-то дружно разглядывают, разве вы не остановитесь поглазеть?

На кровати действительно возлежал Девяносто третий собственной персоной. Без сознания и… без правого щупальца. На месте конечности шарота рука! Самая настоящая, обычная, человеческая. Бинты скрывали плечо, но можно не сомневаться, сустав тоже прооперировали.

– Топы вперёд, – услышал Тридцать седьмой звонкий голос. Это проснувшийся Шестьдесят шестой выглянул из-за его спины. – Сперва «голубые», а потом и до нас «зелёных» доберутся. В принципе справедливо. Лучшие должны быть первыми. Да, не переживай так, и до тебя дойдёт очередь!

Соседи оказались осведомлённее Тридцать седьмого. Они успели побывать на вступительном занятии. Юноша же проснулся не первым в палате, а последним. В целом пропуск был несущественным и на следующий урок Тридцать седьмой отправился вместе со всеми. Как же разительно отличались новые занятия! Они вроде бы повторяли старый материал, но подача шла принципиально иная с главным посылом: «Человеческая раса подверглась неспровоцированной агрессии шаротов. Долг каждого направить все силы на борьбу с ненавистными захватчиками!» Теперь были плохие и хорошие, наши и ваши. Кадры геноцида шаротов по отношению к людям всячески осуждались и требовали отмщения. Истребление же людьми мирных шаротов называлось вражеской пропагандой, не имевшей ничего общего с реальными событиями.

Такое информационное давление изо дня в день давало плоды. Девяносто третий в порыве злости пытался зубами отгрызть оставшуюся щупальцу, дабы «инородный кусок плоти», как он прорычал, отправился в помойку, где ему и место. Конечно, в мутациях людей виновны шароты. Коварные захватчики не смогли победить честно на поле боя и подло отравили всё и вся, пытаясь превратить гордое человечество в мутантов, недошаротов, существ второго сорта.

Тридцать седьмой не был столь импульсивен, но стал всё чаще замечать, у него во время занятий зреет ненависть к захватчикам, а кадры нападения шаротов вызывают всплеск адреналина и желание немедленно начать крушить противника. Вечером же, предоставленный самому себе, юноша успокаивался и, глядя на левое щупальце, задумывался, а хочет ли он променять столь удобную конечность на руку? У него и так есть правая. Зачем себя ограничивать? Чем мешает хвост? Какое отношение к патриотизму имеет наличие конечностей или внутренних органов пусть и враждебной, но разумной расы?