– Тебе страшно было в обезьяннике? – Сара прижимается ко мне. Она похожа на яркое солнце, которое ещё недавно освещало путь человечеству и согревало каждую клеточку кожи. Её красота подобна спелой вишне, созревшей под этим же солнцем.

Её вопрос поставил в тупик. Я не почувствовал страха, хотя должен был.

– Да нет.

– Да или нет?

– Скорее нет, чем да.

– Ты пробовал написать свою музыку?

Я пропускаю песок сквозь пальцы и песчинки мерещатся мне нотами. Когда они смешиваются с остальным песком, мелодия завершается.

– Никогда. Я боялся отойти от привычного, – сознаюсь я.

– Когда мне купили синтезатор, я нажимала на произвольные клавиши и думала, что это звучит красиво.

Сара смеётся, но смех её невесёлый и негромкий, как мне всегда нравилось, а подавленный. Сара ушла в мысли.

– Как ты поняла, что это было плохо?

– Когда в колледже впервые появилась афиша с твоей фотографией, и тебя объявили талантливым пианистом, я пошла на концерт. Это и помогло мне понять…

– Почему ты захотела играть?

Она кладёт голову мне на плечо.

Вот как выглядит любовь.

– Я увидела в магазине синтезатор и в голове что-то щёлкнуло, – хихикает, упираясь макушкой в мою шею. А ты?

– Мне родители предложили попробовать, а я взял и согласился. Кто бы знал, что они для своей выгоды.

– Но теперь-то тебе нравится?

Небеса отражаются в воде, по поверхности гуляет рябь. Я высматриваю невысокие волны, лениво накатывающиеся на берег.

– Сейчас да, но до недавнего времени я мечтал разбить пианино прямо на сцене.

– Хорошо, что это желание пропало, мне очень нравится слушать твою игру.

– Ты сегодня другая.

– Да? Какая же?

– Грустная.

Она ёрзает на пледе.

– Из-за меня схватили тебя и остальных, – выпаливает Сара. Моя рука, лежавшая на её спине, опускается на песок. Сара убирает голову с моего плеча.

Вот так выглядит предательство.

Я точно не ошибся в том, что услышал.

Тая была права: «Нас предал кто-то из своих».

Я сажусь вполоборота и смотрю Саре в глаза.

– Тебя уже ничего не могло остановить, – продолжает объясняться, а я слышу Сару хуже и хуже, ныряя в тёмное озеро сомнений и недоверия. – Ты ехал с дикой скоростью. Кайн избил бы тебя после победы. Это он только разглагольствует, что проигрывать и выигрывать весело, на деле он ненавидит проигрыши.

Я, как ужаленный в задницу, встаю с пледа. Моя девушка не верит в мои силы! Я делаю всё, чтобы стать сильнее, а Сара признаёт победителем Кайна.

– Сара, меня чуть не упекли за угон машины!

– Я знаю, – она опускает голову и закапывает пальцы в песок.

– Если Кайн, по-твоему, такой сильный, почему ты разошлась с ним?

Она поднимает взгляд. Светло-каряя радужка принимает медовый оттенок, сужающиеся зрачки похожи на чёрные звёзды, блестящие от слёз.

– Нам было по пятнадцать, мы решили, что встречаться будет круто. Продлилось это недолго.

Вскидываю голову.

Круто встречаться? Разве отношения для крутости? Я сам грешен с чувствами к Тае, но на то время я думал, что люблю её.

– И долго ты собиралась скрывать?

««Не слушай её», – говорил Майк.

Я для них слабый дебил, что ли, которого нужно запереть во лжи, чтобы с ним ничего не случилось?!

– Я хотела рассказать чуть позже.

Покачиваю головой в такт обрывочным мыслям. Сара переживала за мою жизнь, и я могу это понять. Но её страх, что Кайн меня изобьёт, – унижает. Было такое раз, но и я был другим.

– Что ещё я должен знать?

Я пугаю её этим вопросом. Я нервничаю и беззвучно шевелю губами. Сара открывает рот и издаёт непонятный звук. Отрицательно машет головой, плотно сжав губы.

– Что-то ещё, Сара, ты хочешь сказать.

– Артур, прости. Я беспокоилась за тебя. Машина была поцарапана, фара отлетела. Ты проехал так быстро, что люди попадали на газон!

Я прижимаюсь лбом к холодному камню.

«Артурчик, не ходи гулять, там хулиганы. Послушай маму».

«Артур, мама переживает за тебя. Играй на пианино, драки не для тебя. Отец тоже так считает».

Я боялся крови и боли. Я стал справляться со страхами, обуздал даже самую сильную боль. И тут моя девушка говорит, что Звонов в драке лучше. И произнесла она это с такой уверенностью, что мне противно от осознания, что Сара считает меня слабым. Она ещё и думала, что меня избивали в тюрьме.

Сара встаёт, обнимает со спины, шепчет извинения, но так и не понимает, что именно меня задело.

– Я отвезу тебя домой. Мне нужно подумать.

– Артур…

Поднимает олимпийку с песка и протягивает мне.

– Ты замёрз.

Глубокий вдох, длинный выдох. Я плохо спал в тюремной камере. Всхлипы Таи и скрип кроватей не давали уснуть. И тело от обиды перестаёт согреваться.

– Сара, я, может, и слабее Кайна, но это не значит, что он обязательно меня вырубит.

Я забираю все вещи и ухожу к скутеру. Сара плетётся следом, пиная песок. Запихиваю сумку с вещами под сиденье скутера. Майк прав – это сложное дельце.

– Я не считаю, что ты не можешь победить Кайна, – она встаёт с другой стороны скутера и начинает помогать заталкивать вещи.

Волосы убраны за уши, зубы кусают нижнюю губу. Я не хочу делать ей больно и не хочу видеть эту грусть на её лице. И не собираюсь слушать удары браслета по запястью. Я подхожу к Саре, беру её руку и снимаю к чёрту этот браслет из деревянных шариков. Красные пятна расходятся по её коже.

– Перестань бить себя, когда нервничаешь.

– Я хотела сказать, что ты адекватнее Кайна, а не то, что он тебя побьёт.

Кручу браслет в руке, рассматриваю игральные кубики: неужели для Сары я всё ещё единица.

– Ты не обращал внимания на звонок Майка с просьбой остановиться. Ты не видел, как я бежала за машиной, когда вы поехали по второму кругу. Машина Кайна была в таком же ужасающем состоянии, как и твоя. Что ещё я могла сделать?! Смотреть, как ты… разобьёшься?! – она переключается на крик, выплёскивая всё, что накопилось.

Мне бы тоже стоило покричать, а не шипеть сердито, но я не могу это контролировать, и эмоции только усиливают возмущение.

– Вот я сяду на этот скутер и поеду по дороге, при этом буду вилять из стороны в сторону, держась как можно ближе к деревьям. Разве ты не сделаешь всё возможное, чтобы я остановилась?

Вместо Сары я вижу лишь полупрозрачный мираж: она врезается головой в дерево и падает на землю, истекая кровью.

Я моргаю, возвращаясь к озеру, небу, песку, дороге – ко всему, что окружает. Обнимаю Сару и сжимая крепче, когда она слабеет.

– Ты должна обсуждать со мной всё сразу, а не ждать подходящего момента. Неприятно знать, что ты считаешь меня слабым. Не хочу, чтобы ты лгала.

– Я не считаю тебя слабым. Даже самого сильного человека возможно ранить. Я помню, как твой отец нёс тебя избитого и без сознания. Ты стал сильнее, и Кайн не доведёт тебя до того состояния снова, но вы оба уйдёте с боя в ранениях. Я больше не собираюсь рыдать в подушку, заглушать навязчивые мысли о твоём разукрашенном лице и неудачных попытках есть с салфетками у рта. Мне было так больно видеть это!

Плечи Сары содрогаются. В её слезинках все переживания, и она выпускает через них боль и страх. Слёзы текут по её красивому лицу, в слезинках все её чувства и их много.

В моих глазах тоже выступают слёзы. Второй раз за сегодня. Но с Майком от счастья, а с Сарой из-за её слёз и поступков, причиняющих боль.

Я поглаживаю волосы Сары. Щемящая тоска не отступает даже при близком контакте с вишневолосой.

– Я понимаю, почему ты так поступила. Но то, что ты не поговорила со мной об этом ещё в квартире, огорчает. И ты не выбирала слов, когда намекала, что Кайн побьёт меня. Сара, давай разъедемся по домам. Я немного расстроен, ты тоже, и дальше будет только хуже. Мне нужно немного подумать.

Она отходит, садится на заднее сиденье и отворачивается.

– Ты бросаешь меня?

– Что? Даже в мыслях не было.

– О чём тогда тебе надо подумать?

– Как стать настолько сильным, чтобы моя любимая никогда не произносила, что кто-то может победить меня в драке.

По привычке Сара тянется к браслету, но он в моём кармане джинсов рядом с брелоком-пианино Майка. Сара обхватывает пальцами пустое запястье.

Не о таком вечере я мечтал. В моих мечтах Сара не сидела на скутере в слезах, а я не возвращал старое чувство неуверенности в себе.

– Я неправильно выразилась.

– Девушка Майка ушла от него, боясь, что её изнасилуют, если он не защитит её в следующий раз. Я тоже не хочу, чтобы из-за моей беспомощности с тобой произошло подобное.

– Ты не беспомощный!

– Возможно, но для тебя, похоже, что да.

Я сажусь на скутер перед Сарой. Она решает взяться не за меня, а за ручки на баке.

Еду до тридцати километров в час. Сара не хочет обнимать, а я не хочу потерять её по дороге.

Я мог бы закрыть на это глаза, забить на всё. Но в моём представлении моя девушка верит только в меня. И если у Сары не получается сделать это, я исправлю ситуацию.

Я ощущаю сожаление Сары спиной, но слова нельзя взять обратно, вычеркнуть из прошлого. Я их услышал, они запечатлелись в памяти. Поэтому всегда нужно следить за речью – пока я не оскорбил маму Пола, я этого не понимал.

Придётся понять и Саре.

Глава 36
Я передумал прятаться

Я провожаю Сару до её квартиры. Всю дорогу до двери она молчала. Я целую Сару, но не продолжаю поцелуй. В тусклом свете лампы её глаза, наполненные слезами, ещё медовее, чем казались у озера.

– Ты узнаешь кое-что ещё, но я не скажу об этом сама. Мне трудно произнести это вслух, – её слова сопровождаются металлическим скрежетом ключа в замочной скважине.

– Что-то хуже того, что я уже услышал?

Я стою за Сарой, мои руки в карманах. Могу представить, как выгляжу со стороны: я похож на подростка из книг. Но я настоящий, и никто не изменит мою историю, не вычеркнет из текста неприятные моменты. И эти внезапные сокращения сердца ощущаются очень реально. Мне придётся додумывать, что произошло с Сарой, пока я отсутствовал.

– Я сожалею о том, что приняла решение прежде, чем осознала насколько это грязно. Я просто хотела спасти тебя.

– Сара, говори.

Она поворачивается на меня.

– Не смотри так озлобленно. Я бы не сделала этого, а он был пьян, – она ведёт к чему-то, но не договаривает.

Я чувствую безнадёгу.

– Был пьян… Кайн? Что он от тебя хотел? Сара!

Противная мелкая дрожь заставляет сотрясаться. Вынимаю руки из карманов, бросаю ладони на плечи вишневолосой и слегка трясу её, с желанием вытряхнуть информацию.

Она не смотрит на меня.

– Я не смогу сказать тебе это. Это… это… очень плохо. Я испугалась, не подумала здраво, – отворачивается и ключ ударяется об замочную скважину, руки Сары дрожат, и она не может прокрутить его.

– Сара!

– Кто-то точно скажет тебе об этом, и тогда… произойдёт то, чего я и Майк боялись с самого начала. Я подготавливаю тебя… и себя.

Ключ проворачивается в замке. Дверь открывается, и Сара проскальзывает в квартиру. Щелчок – Сара заперла дверь, оставив меня одного.

Пальцы складываются в кулак.

Ощущение пустоты вокруг сдавливает горло. Нечем дышать или забыл, как. Бессильная ярость вспышками растягивает грудную клетку.

Кайн предлагал ей что-то? Поэтому Майк разочаровался в нём? Он приставал к ней?

Нет, я не могу об этом думать.

Вечерняя темнота и уличный холод не унимают злость.

Что-то скрывают от меня. Зачем? Почему я должен выпрашивать правду? Что будет, когда я всё узнаю, к чему они готовяться?

Я оставляю скутер на платной парковке и возвращаюсь на улицу. Не смогу усидеть в номере и не найду занятие, чтобы прогнать поганые мысли.

Я иду на спортивную площадку, где установлены турникеты и тренажёры. Хорошее место для тренировок, но из-за дождей всё в грязных лужах.