Я повернула голову в сторону, махая перед собой рукой, чтобы как-то охладить свое лицо, на котором щеки наверняка стали пунцовыми. Я не ожидала, что столкнусь взглядами с господином Голдманом, который с улыбкой наблюдал за нашей компанией. Он оторвал от нас свое внимание, продолжая разговаривать с отцом.

Мне хотелось раствориться в воздухе. Наше знакомство прошло не в самой удачной форме. В его глазах я – неуклюжая мямля, и теперь не знаю, как завтра поменять его представление обо мне. Первое впечатление не забывается никогда.

Хотя сегодня я увидела господина Голдмана с совершенно противоположной стороны, которая немного затмила его образ жестокого владельца крупной компании. Больше он никак не демонстрировал себя, отчего я и никак больше не представляла его себе. Может и со мной завтра так случится? Он забудет об этом инциденте, узнав о моем профессионализме.

Я уехала раньше девочек. Грейс все еще ждала Райли Голдмана, желая познакомиться с ним поближе. Люси не смогла сбежать от нее и принесла себя в жертву, позволяя уехать мне, учитывая мое состояние после непростого столкновения с Дэвидом Голдманом.

В доме тихо и темно. Лишь ночник вентиляции горит на кухне. Я осторожно поднялась по лестнице, собрав подолы платья, и вошла в спальню, где тоже темно. На часах уже около одиннадцати ночи, и я подумала, что Айлин заснула. Но стоило ей услышать шорох платья, как она тут же включила светильник на прикроватной тумбочке. Она выглядит бодрой, видимо, просто валялась.

– Я могла умереть от скуки, – пожаловалась она. – Ну, рассказывай! Как все прошло?

Я устало приблизилась к своей кровати и плюхнулась на нее, бросая на пол туфли, которые несла в руках.

– Не очень хорошо, – с грустью ответил я. – Я облила его шампанским.

– Кого? Дэвида Голдмана?

Я кивнула.

От Айлин последовало недолгое молчание, но вскоре она рассмеялась. Я разочарованно выдохнула. Для всех эта ситуация кажется смешной, но не для меня, когда мне завтра необходимо предстать перед ним после такого нелепого инцидента.

– Рада, что тебе смешно, – пробормотала я и встала с кровати, принимаясь снимать платье.

– Ты в своем репертуаре, Оливия, – сквозь смех проговорила Айлин.

Я осуждающе посмотрела на нее и направилась в ванную комнату.

У меня даже за работу взяться не получилось. Я полностью погрузилась в этот нелепый случай, в котором опозорилась и думала о том, как завтра показаться ему. Теперь мои колени будут дрожать не от его жесткого оценивающего взгляда, а от воспоминаний вечера. Буду гореть от стыда, а не от страха.

Я накрылась с головой одеялом и постаралась заснуть, чтобы избавиться от тяготеющих воспоминаний.

Глава 3

Оливия

«Перемены в жизни всегда к лучшему»

Мне бы хотелось иметь способность управлять временем. Хочу вернуть все назад и исправить свои ошибки.

Вернуться на два дня назад и отказать Грейс в помощи.

Сразу же переместиться во вчерашний день и не облить своего босса шампанским. Хочу вернуть все на свои места, как было, чтобы я так сильно не приблизилась к нему. Продолжать работать переводчиком и раз в месяц видеть его лишь в переговорном кабинете, где он не обращает на меня никакого внимания, отчего мне комфортно.

Вчера же я удостоилась и его улыбки, и испытывающего мои нервы взгляда, и внимания в целом, отчего мне до сих пор не по себе. Стоит вспомнить эти карие глаза, устремленные на меня со всей проницательностью, как мурашки тут же целиком овладевают моим телом.

Я поняла, что рядом с этим мужчиной я напряжена до предела, отчего кровь стынет в жилах, и я бледнею. Затем во мне взрывается тревога, напряжение спадает, кровь бурно циркулирует по организму и меня охватывает жар. И удивительно, что все это вызывает одно явление – страх. Я боюсь не оправдать надежды, а после вчерашнего случая так вовсе чувствую себя дурно.

Я работаю здесь два месяца и во мне пока нет той уверенности, что есть у Грейс, которая работает рядом с президентом уже три года. Она знает его от и до, знает, как себя вести. А я теряюсь и не могу расслабиться, начинаю чувствовать себя глупо перед ним. Присутствуют одни лишь страхи, которые заглатывают мою стальную уверенность. Мне невыносимо, когда я не знаю, под каким углом подойти к человеку. Я же люблю все контролировать, даже свое состояние. А в себе я больше всего люблю спокойствие, а не хаос из бесконечных мыслей и нескончаемой тревоги.

Надеюсь, что Грейс сегодня всему меня научит, и хотя бы в общих чертах расскажет, какой нужно быть перед боссом, а не бросит как слепого котенка в эту коробку под названием «Приемная президента», и сама упорхнет оттуда, как едва вышедшая из куколки бабочка.

Я не люблю подстраиваться под кого-то, но в данном случае, когда я становлюсь ассистенткой владельца такой крупной компании, пусть и временной, мне придется примерить на себя совершенно другую личность. Я привыкла быть переводчиком и не сидеть под пристальным вниманием своего босса. В этом кабинете я чувствую спокойствие, а если есть покой, то значит, и я не суетливая и из моих рук ничего не валится. Выходя из своей зоны комфорта, я буквально на грани нервного срыва.

Мой мобильник зазвонил на столе, и я вздрогнула. Провалившись в свои раздумья, я не заметила, как начала грызть карандаш. Швырнув его в сторону, я ответила на звонок.

– Слушаю, Грейс.

– Поднимись, пожалуйста, на этаж президента. Он готов познакомиться с тобой.

А я не готова.

Грейс завершила вызов, а я замерла на месте, все еще придерживая мобильник возле своего уха. Тревога взяла надо мной управление, отодвигая в сторону все остальные эмоции.

Я поднялась со своего кресла и погладила бедра. Руки похолодели и будто онемели от волнения. Если бы не тот злосчастный вчерашний случай, то я бы сейчас не чувствовала себя такой бесполезной. Прошлась бы лишь легкая волна волнения, а не разрушительное цунами переживаний, что дыхание захватывает.

– Ты пошла? – послышался голос Люси.

Я кивнула.

– Да, пойду покажу себя.

– Познакомишься во второй раз?

Я с недовольством посмотрела на Люси, которая спрятала свое лицо за бумагой, чтобы я не заметила ее насмешек. Но я их услышала, даже если Люси озвучила свой вопрос серьезным голосом.

Я шагнула вперед и вскоре вышла из кабинета. Оказавшись в тихих коридорах компании, где можно встретить лишь двух или трех сотрудников, я на дрожащих ногах добралась до лифта и нажала на самый верхний этаж. На Олимпе засиживается наш президент, управляя своими людьми, как марионетками. В его власти судьбы тысячи людей, в том числе и моя. От этого осознания стало не по себе, и я съежилась, будто на меня подул холодный ветер.

Последние два дня я очень много думаю о Дэвиде Голдмане, отчего все больше понимаю, каких масштабов власть в его руках. Такие люди напоминают мне роботов, которым чужды проявления позитивных эмоций. На их лицах серьезная маска, в голове четкие планы и ничего лишнего себе позволять с ними нельзя. Приходится стать таким же роботом.

Я шагнула в лифт и тихо взвыла, когда он начал подниматься. Почему я не подумала о том, что работа Грейс – это совершенно не моя сфера, когда соглашалась заменить ее. Для меня приемная любого босса – это пыточная, где приходится замкнуться и видеть лишь одну работу. Сидеть в одиночестве, не разговаривать обо всем на свете с Люси, и каждый день видеть только лицо своего начальника, постоянно кивать на любой его приказ и выполнять все его требования. А что самое страшное – ошибки не прощаются. Такой человек, как Дэвид Голдман, даже времени на адаптацию не выделит, я в этом уверена.

Да настанет период выживания.

Двери лифта передо мной распахнулись, и я тут же оказалась в светлой приемной нашего президента. Белые оттенки, ослепительная чистота и невероятная тишина.

Я ступила на белый пол из мрамора, облицованный гладкой поверхностью, и посмотрела в сторону. Рядом с панорамным окном сидит Грейс и что-то сосредоточенно печатает на компьютере. Одновременно начал работать принтер. Грейс одной рукой продолжала печатать, а другой забрала распечатанный документ и отложила его в сторону.

Выполнять несколько дел одновременно – еще один аттракцион в работе ассистента.

Я кашлянула, таким образом привлекая к себе внимание. Грейс посмотрела в мою сторону и встрепенулась.

– О, отлично, ты здесь.

Она встала со своего кресла и поправила на бедрах слегка поднявшую вверх юбку нежно-розового оттенка.

– Пойдем.

На своих каблуках она подбежала к массивной, дубовой, лакированной двери. Я вобрала в себя как можно больше воздуха и выдохнула, шагая за Грейс. Она дернула за ручку и вошла вперед. Мне оставалось идти за ней и держаться из последних сил, чтобы не грохнуться в обморок от дичайшего волнения.

– Господин Голдман, я привела свою замену.

Я подняла глаза и увидела широкий стол, за которым восседал Дэвид Голдман. За ним огромное панорамное окно, затонированное от солнца. В этом кабинете так же преобладают светлые оттенки серого и коричневого, и уже не кажется, будто я вошла в Преисподнею.

Когда мы с Грейс встали напротив господина Голдмана, только тогда он оторвался от бумаг и посмотрел на нас.

Я задержала дыхание и напряглась. Стало холодно. Он некоторое время молча смотрел на меня, затем уголки его губ дрогнули в усмешке. И гадать не нужно о том, какие мысли сейчас посетили его голову при виде меня.

Я поправила свои очки и тихо выдохнула, сглотнув ком в горле. Цепкий взгляд моего босса приковал меня к полу.

– Уверяю Вас, эта девушка справится, – хвалила меня Грейс, а мне хотелось заорать, что я не справлюсь с ее работой.

Но вдруг, когда я уже готова была сдаться, на помощь приходит мой внутренний стержень, который напоминает мне о том, что слабость перед страхами – это трусость, а это не профессионально. Поэтому я сжала кулаки и продолжала стоять на месте, как товар, который тщательно оценивают.

Наконец, после, как мне показалось, вечного осмотра моего внешнего вида, он заговорил:

– Ты дала мне очень богатую характеристику на эту девушку.

Я почти закатила глаза. Не сомневалась в способностях Грейс. Ради долгого отпуска она даже из обезьяны сделает гения.

– Поэтому у меня всего лишь один вопрос к Вам.

Я подняла на него глаза и с тревогой выжидала этот чертов вопрос, который еще не озвучен, а у меня уже сердце колотится как невменяемое.

– Вы всегда такая неуклюжая?

Я вскинула брови. Грейс прочистила горло, наверняка сдерживает смех. Я заметила, как уголки его губ снова дрогнули. В карие глазах купается какой-то издевательский азарт. Может он не совсем робот, если позволяет себе такие проявления с сотрудниками. Мне не показалось, ведь он действительно видит в ситуации веселье и с удовольствием напоминает мне о ней.

– Нет, – хрипло ответила я и тут же прочистила горло, чтобы снова твердо повторить: – Нет. Просто, я считаю, что любой человек может в определенные ситуации стать неуклюжим. От этого никто не застрахован. Просто случайность, – пожала я плечами.

Я соединила руки перед собой и сжала их между собой. От напряжения все мое тело уже дает сигналы о боли.

Господин Голдман закивал.

– Я надеюсь. Я уточняю, чтобы быть готовым в следующий раз. Встать, например, с кресла и отойти на пару метров от стола, когда Вы принесете мне кофе.

Мои брови взлетели вверх от удивления. Он смеется надо мной? У этого человека существует чувство юмора?

С этим удивлением я посмотрела на Грейс, которая постоянно облизывает и поджимает губы. Она пытается не засмеяться, а я же нахожусь в полном шоке. Мне пришлось как можно скорее сбросить замешательство и посмотреть на своего босса.

– Не переживайте, такого больше не повторится, – деловитым голосом объявила я.

– Хорошо. Тогда, Грейс, введи ее в курс дела и проваливай в свой длительный отпуск.