Он снова погрузился в свои бумажки. Грейс чуть подпрыгнула от счастья и развернулась, чтобы покинуть кабинет. Я продолжала смотреть на этого…несносного мужчину, который умеет балансировать веселье и серьезность, и при этом не нарушать профессиональных границ, и личных границ своих сотрудников.

Грейс заметила, что я и с места не способна сдвинуться, поэтому схватила меня за руку и дернула назад.

– И, да, – послышался низкий голос Дэвида Голдмана. Мы с Грейс повернули головы. – Пусть она соблюдает дресс-код. Эти кеды совершенно не вписываются в мой имидж, – проговорил он не отрываясь от бумаг.

Я раскрыла рот. Грейс дернула меня, выпроваживая из кабинета.

– Конечно, господин Голдман.

Она закрыла за нами дверь и снова подпрыгнула, но теперь уже не так сдержанно.

– Победа!

Грейс счастливая, а я даже не знаю, что чувствую. Пока нахожусь в полном замешательстве. Я посмотрела на свои красные кеды, которые, на мой взгляд, очень хорошо гармонируют с моими черными брюками по фигуре. И что значит «мой имидж»? После этой фразы я действительно почувствовала себя проданным товаром, над которым теперь можно иметь власть.

Грейс затолкала меня к своему столу и заставила сесть на свое кресло. Я осмотрела ее с ног до головы. Белая блузка с декольте, юбка по фигуре до колен, каблуки. Длинные белокурые волосы Грейс распущены и собраны лишь передние пряди, закрепленные заколкой на затылке. Я неосознанно прошлась рукой по своему каштановому хвосту.

– Мне вот так придется одеваться?

Грейс что-то искала в своем компьютере и попутно ответила:

– Ну, да. Юбки, блузки, стильные брючные костюмы, каблуки. Ты лицо ювелирной компании. И самое главное, – она выпрямилась, встала передо мной и подняла указательный палец, – никаких украшений. Если они не нашего бренда. Видишь, – Грейс выставила передо мной свою руку, демонстрируя кольцо, – оно производства Goldman Jewelry, и поэтому я могу носить его на работу. Другие сотрудники могут позволить себе носить все, что угодно из украшений, но только не личный помощник президента и генерального директора.

Я вздохнула и кивнула. Куча правил, под которые необходимо подстраиваться. Это пытка для меня.

– И так. Все отчеты на этот месяц я уже подготовила. Вот папка на рабочем столе, – она указала на нее пальцем на экране компьютера. – Тебе останется лишь распечатать все это дело постепенно в течении месяца и отдавать в руки господина Голдмана во время заседаний директоров. Далее, что от тебя требуется. Дисциплина, ответственность и все остальные необходимые качества я не буду перечислять, сама это понимаешь. Тебе необходимо составлять письма, запросы, другие документы, готовить ответы авторам писем. Помнишь я тебе присылала такие письма и свой ответ, чтобы ты перевела на нужный язык, и я могла отправить?

Я кивнула.

– Вот. Тебе даже проще будет, зная языки. Прочитала письмо и сразу перевела. Отправила господину Голдману на почту, она ваша личная с ним, он прочитал, дал ответ, и ты пишешь его в развернутом виде, после чего отправляешь.

Я снова кивнула, впитывая непростую информацию.

– Далее. Ты должна выполнять работу по подготовке заседаний и переговоров. Это, – Грейс смотрела наверх и сгибала пальцы, когда перечисляла. – Сбор необходимых материалов, оповещение участников о времени и месте проведения, повестке дня, их регистрация. Ты должна вести оформление протоколов заседаний и переговоров.

Я провела ладонью по лбу. На моем лице далеко не выражение понимающего человека.

– Это легко, чем кажется на первый взгляд, – успокоила меня Грейс, отмахнувшись. – Ты будешь знать тему заседаний и сможешь все написать. И, конечно же, расписание каждого дня президента.

Грейс указала на планшет, который лежит передо мной.

– Там все уже расписано на месяц, но может что-то измениться. Тебе могут написать и попросить перенести встречу. Или господин Голдман этого захочет. Поэтому необходимо каждое утро читать ему эту повестку дня и дальше он уже скажет тебе, что менять или не менять.

Грейс тараторила, ни разу не запнувшись, и я даже завидовала ей. Она просто на все сто процентов знает свою работу и создана для нее. Я же чувствую себя умственно отсталой и точно не в своей тарелке.

– Ну и утром, за пять минут до его прихода, на столе должен быть кофе и ты.

Я вздрогнула, выходя из транса, в который меня ввела тяжелая информация, и с расширенными от шока глазами уставилась на Грейс.

– В каком смысле?

Грейс с непониманием посмотрела на меня и задумалась, вспоминая свои недавние слова. Тут она рассмеялась и слегка шлепнула себя ладонью по лбу.

– В смысле, ты должна находиться уже в приемной до его прихода, а не после.

Я выдохнула и расслабилась. Грейс продолжала смеяться над моей реакцией.

– Хотя было бы здорово, правда? Хороший и приятный бонус каждое утро.

– Грейс, Боже! – воскликнула я.

– Ладно-ладно, успокойся. Здесь такое не прокатит. У нашего президента есть личные границы. В отличии от генерального директора.

Последнюю фразу Грейс проговорила с ненавистью, и эта эмоция отразилась на ее лице. Да, она встречалась с нашим директором, строила будущее с ним, а мистер Хокинс оказался всего лишь бабником, который пробует всех красивых девушек в этой компании. Грейс узнала об этом слишком поздно. Имея взрывной темперамент, она готова была закидать мистера Хокинса всеми предметами, которые ей бы под руку попались.

– Но господин Голдман очень красивый, согласись?

Сначала я посмотрела на Грейс, которая, закусив губу, смотрела на окно, которое служит стеной между приемной и кабинетом президента. Окно может закрываться жалюзи, но пока они приоткрыты, и можно сквозь небольшие щели видеть его. Я тоже засмотрелась.

Грейс права, он действительно очень красивый, и невозможно опровергать этот факт даже если я уже хочу его ненавидеть. Костюмы сидят на нем как влитые, кажется, у него есть личный модельер, который шьет ему их. Они подчеркивают его фигуру, над которой он ухаживает, и наверняка не выходит из зала. Полные губы, строгие черты лица, густые брови, под которыми сейчас скрываются карие проницательные глаза, устремленные на бумаги. Черные волосы с прекрасной укладкой, небольшая щетина, ровный нос. Я так сосредоточенно засмотрелась, что уже начала как Айлин видеть в нем эталон мужской красоты. И хорошо, что меня выдернула из этого водоворота Грейс.

– Помни о его личных границах, девочка. Замечталась уже?

– Не говори глупостей! – огрызнулась я и встала с кресла. – На сегодня все?

– Да. Завтра не забудь подняться сюда, а не в свой кабинет по привычке. И, – Грейс плавно махнула передо мной рукой, указывая на внешний вид, – дресс-код.

Я кивнула и поправила очки.

– Здесь тебе нужно быть в семь тридцать утра.

– Что? Во сколько? – испуганно уточнила я.

Грейс всего лишь пожала плечами, намекая этим жестом, что не избежать этой страшной участи. Ну вот, мне придется тратиться на такси по утрам.

К вечеру дядя Джозеф забрал меня из компании. Я не стала говорить ему об изменениях, которые создала в своей жизни, а решила рассказать обо всём за ужином. Даже не представляю, какая реакция будет у моей семьи на такие неожиданные новости.

Тете Джулиет и дяде Джозефу не безразличны наши с Айлин судьбы, и они стараются присутствовать в каждой сфере нашей жизни. Я не называю это тотальным контролем, в отличие от Айлин. Это скорее желание нормальных родителей знать обо всем, что происходит в жизни их детей, а не хладнокровно оставаться в стороне.

Тетя Джулиет уже накрывала на стол. Она чудо-женщина, которая успевает делать все на свете. Тетя работает бухгалтером в отеле. В шесть часов вечера она уже дома и сразу же направляется на кухню, хватаясь за кастрюли. С Айлин ей проще и благодаря ей они успевают все сделать к восьми вечера. Сейчас тетя в отпуске, и она делает все без спешки.

Я пока не представляю, как совмещать работу с домашними обязанностями. Видимо, это приходит с опытом. Хотя, смотря на тетю, я считаю, что для такого, чтобы успевать всюду, нужен природный талант.

Мы все уже сидели за столом и принимали пищу. Я подготовилась для того, чтобы передать новости, откладывая приборы в сторону.

– Семья, у меня есть для вас новости, – начала я говорить, привлекая к себе внимание.

Все подняли на меня глаза и ожидали, дожевывая свою принятую порцию.

Я вздохнула и продолжила:

– Я вынуждена стать временной ассистенткой президента компании, в которой работаю. Начинаю с завтрашнего дня.

Айлин улыбнулась и подмигнула мне. Затем я посмотрела на реакцию дяди и тети. Они некоторое время сидели и с непониманием впитывали в себя эту информацию, после чего переглянулись.

Тетя Джулиет прочистила горло и осторожно отложила свои приборы.

– Оливия, тебе не будет тяжело?

Я пожала плечами.

– Надеюсь, что нет. Грейс, его действующая ассистентка, сегодня мне все объяснила. Всю основную работу она сделала заранее.

Дядя Джозеф прочистил горло и вытер губы салфеткой.

– Но все же, это такая ответственность. Никаких проблем не возникнет? – продолжала выплескивать свои сомнения и переживания тетя.

– Мама, я не поняла? – встряла Айлин. – Ты сомневаешься в ее способностях?

– Айлин, нет! – огрызнулась тетя в ответ. – Просто очень переживаю, когда Оливия берет на себя слишком много работы.

– Это всего лишь на месяц, – быстро добавила я, будто это могло успокоить тетю. – Грейс стала мне подругой, она сама всегда выручает меня, и я не могла отказать.

– Джулиет, – дядя накрыл ее руку своей. – Оливия способная девочка и со всем справится. Успехов тебе, дочка.

– Спасибо, – улыбнулась я и вновь взяла в руки приборы.

Успех мне очень пригодится.

– Я буду уезжать раньше, поэтому на месяц можешь передохнуть от перевозок, – предупредила я дядю.

– У тебя есть сбережения на такси? – спросил дядя, намекая этим, что готов уже дать мне денег.

Я улыбнулась и кивнула. Даже когда начинаешь работать, родители переживают, что у их детей не хватает денег на жизнь и всегда готовы всучить их. Не могут поверить тому, что их дети со временем становятся самостоятельными.

После ужина мы с Айлин, как обычно, помогли тете с посудой, после чего скрылись в спальне. Там я взялась за перевод книги, присев за рабочий стол, одновременно поддерживая разговор с Айлин, которая развалилась на своей кровати и поедала чипсы.

– И какая у него была реакция на тебя сегодня?

Я фыркнула, когда снова вспомнила нашу беседу в его кабинете.

– Оказывается у него есть чувство юмора. Он пошутил над моей неуклюжестью и спросил, всегда ли я такая.

Айлин издала смех.

– А ты говорила, что он мрачный тип.

– Если даже он умеет шутить, то это все равно не снимает с него клеймо скрупулезного нарцисса, – хмуря брови перед ноутбуком, злостно процедила я и грубо тыкнула на клавишу пальцем.

– Ого, он тебе еще ничего не сделал, а ты уже с такой ненавистью о нем говоришь, – заметила Айлин, хрустя своими чипсами.

– Просто не люблю мужчин, которые…

Я не могла найти подходящее описание к нему. Я знаю, что имеется какая-та черта в нем, которая меня отталкивает от него, но не способна выразить эту черту в словах.

– …который высокомерный и указывает тебе? – продолжила за меня Айлин.

Я медленно повернулась к ней лицом на стуле, положив руку на спинку. Она как ни в чем не бывало внимательно копалась в пачке чипсов, доставая из нее остатки. Облизывая пальцы она посмотрела на меня и, заметив мое негодование на лице, Айлин пожала плечами.