– Что? – с набитым ртом заговорила она. – Констатация факта. Тебе нравятся простые парни с чувством юмора, но которые при этом не шутят над тобой, не влезают в твое личное пространство и не диктуют, как жить правильно. Короче говоря, собственники тебя отталкивают сразу же. Ты их определяешь, как сканер, стоит посмотреть на такого мужчину. Дэвид Голдман как раз такой мужчина – мое, значит мое.

Я закатила глаза и вздохнула, снова принимаясь за свою работу.

– Даже я сама не знаю, какой тип парней мне симпатизирует, – пробормотала я.

– А я знаю. Да и вообще, с такими мужчинами, как Дэвид Голдман, чувствуешь себя как за каменной стеной.

– Ничего подобного. Это абъюзеры, которые властвуют над чужими жизнями.

Айлин громко рассмеялась.

– Ты дотошная, Оливия. Даже к людям применяешь свое свойство перфекционизма и копаешься в мельчайших деталях.

– Ну и пусть. Зато такие, как я, способны распознавать неподходящих людей… – Я резко осеклась и выпрямилась. – Как ты сказала? Применяю к людям свой перфекционизм?

– Ну, да. – Я не смотрела на Айлин, но слышала, как она поднялась с кровати и потянулась, издав стон. – Ты капаешься в них и ищешь только изъяны. Не пробовала жить проще? Ладно, пойду приму душ.

Айлин скрылась в ванной комнате, а я осталась сидеть как вкопанная и размышлять над словами сестры. Описание меня моей сестрой шокировало, поскольку я точно так же описывала Дэвида Голдмана. И сейчас просто не могу поверить, что у нас с ним имеются схожие черты.

Я тряхнула головой, собираясь как можно скорее вылезти из этих навязчивых мыслей. С таким человеком, как Дэвид Голдман, у нас не может быть ничего общего даже в характере. Айлин просто ошибается на мой счет и преувеличивает.

Я полностью погрузилась в работу и вскоре перестала думать о Дэвиде Голдмане и о завтрашнем напряженном дне.

Глава 4

Оливия

«Трудности необходимо преодолевать, а не приспосабливаться к ним»

Мечта выспаться никогда не осуществится.

Заснуть в машине такси была очень соблазнительной затеей даже после хорошей, бодрящей кружки кофе. Водитель, мужчина с низким и грудным голосом, смог с легкостью разбудить меня, спокойно сказав: «Мисс, мы на месте». Хотя из этого пленительного царства выходить совсем не хотелось. Поэтому я выползала.

Это первое непривычное явление при моем новом временном положение.

Второе – я никогда не видела эту компанию настолько пустующей. Обычно, когда я приезжаю на работу, здесь уже кипит труд. Я здоровалась со многими по пути в свой кабинет, а сегодня поздоровалась лишь с охранниками.

Третье – я поднимаюсь на самый высокий этаж здания, чтобы восседать на стуле ассистента президента компании. Когда я вошла в свой пустующий кабинет для переводчиков, чтобы забрать рабочий ноутбук, мне хотелось взвыть от тоски, ведь меня не будет здесь целый месяц.

В лифте я посмотрелась в зеркало и оценила свой внешний вид. У меня не так много подходящей одежды, но думаю, на месяц хватит. К тому же на крайний случай у меня есть Айлин, которая всегда подстрахует в критический момент. Я выбрала классический брючный костюм бирюзового цвета вместе с белой блузой под пиджаком. И, конечно же, бежевые каблуки. Ходить в них целый день – это тот еще аттракцион для моих ног.

Я закинула хвост за спину и медленно выдохнула через рот, продолжая смотреть на себя в зеркало.

– У тебя все получится, Оливия.

Двери лифта распахнулись, и я вышла в приемную, как можно скорее усаживаясь на свой новый временный стул. Я все непривычное для меня буду называть временным, потому что это когда-нибудь закончится.

Я посмотрела на календарь на столе и взяла его в руки, попутно хватая красную ручку из канцелярского набора. Высунула язык и обвела жирным кружочком дату освобождения, подписав внизу маленькими буквами «Свобода от тирании». Довольная результатом, я вернула календарь на прежнее место и включила компьютер. Рядом освободила место под свой ноутбук, без которого я тут буду как без рук.

Я посмотрела на часы, которые показывали семь сорок утра. У меня еще есть пять минут спокойно посидеть до того, как придется начать заваривать кофе для своего босса. Боже, мне лень даже для самой себя по утрам заваривать кофе, а тут совершенно чужой для меня мужчина, которому я просто обязана приносить кофе. Данный факт вызывает во мне негодование.

Мой мобильник в кармане завибрировал, и я достала его, посмотрев на экран. Там высветилось сообщение от Грейс.

«Уже на месте?)»

«А ты будешь меня контролировать весь месяц?»

«Ох, нет. Я в это время буду сладко спать. Это я сегодня ранняя пташка, потому что у меня скоро самолет. Поэтому решила написать тебе и поддержать в первый день.»

«Поиздеваться.»

«Я обожаю тебя, Оливия. Без тебя у меня бы не было этого отпуска. Удачи, солнышко)»

Я вздохнула. Получила еще кучу смайлов с поцелуями от Грейс и заблокировала мобильник, убирая его в сторону.

Посмотрев на часы я вскочила и кое-как побежала на своих каблуках до кухонной зоны, чтобы сделать кофе. Неужели в нем действительно высокое стремление к совершенству и безупречности, что у него даже кофе должен быть на столе за пять минут до прихода? Я тоже люблю жить по правилам, чтобы отсутствовал чрезмерный хаос в жизни, но настолько закапывать себя в пучину идеального существования по расписанию, это уже слишком. Это уже психическая не норма.

Я отнесла кофе в кабинет и вернулась к своему столу. Подготовила планшет с расписанием перед собой и снова выдохнула. Я чувствую свою напряженность, от которой у меня заболели плечи и похолодели руки. Я решила, что у меня еще есть время, чтобы расслабиться, и вытащила из своей сумочки наушники.

Музыка – это лучшая терапия при неврозе.

Я включила свою любимую песню «Bloody Mary» Леди Гаги и полностью отдалась ритму. Мое тело само по себе начинает двигаться, а рот подпевать. Погружаясь в музыку, я закрыла глаза и расслабилась, совершенно позабыв, где нахожусь в данный момент. В своих фантазиях я в большом стадионе, выплескиваю свою дикую энергию в толпу.

Уже ближе к кульминации я возвращалась в свою мрачную реальность и решила открыть глаза, чтобы завершить свою терапию.

Лучше бы я этого не делала.

Нет. Лучше вообще отмотать время назад и отказаться от своей затеи слушать музыку на рабочем месте, зная, как она меня затягивает.

Я буквально вырвала наушники из ушей и встала со стула с испуганным выражением лица, на котором не скрыть покраснение щек.

– Доброе утро, – как ни в чем не бывало пожелала я широко улыбающемуся мистеру Хокинсу и серьезному господину Голдману.

Засунув руки в карманы брюк, он одними глазами прошелся вдоль моего тела, оценивая мой внешний вид. Пока он рассматривал меня, я не смела пошевелиться, будто нахожусь под сканером.

Закончив процедуру, мой босс снова устремил свои карие глаза на мое лицо.

– Доброе утро, – низким голосом пожелал он мне в ответ.

Я мысленно выдохнула, когда далее не последовали замечания по поводу моего внешнего вида, и вообще по поводу моего поведения за рабочим столом. Если бы он снова выразил свое недовольство по поводу моего внешнего вида, я бы вряд ли смогла сдержаться и точно бы что-то ляпнула.

– Хорошенькая, – послышался голос генерального директора, который, в отличие от президента компании, рассматривал меня жадно и почти облизывался.

– Умерь свою животную сущность и живо в кабинет, – рявкнул господин Голдман и широкими шагами направился к двери. – Оливия, ты тоже.

Я встрепенулась и вышла из транса, в который меня ввел строгий взгляд моего босса. Схватила планшет и быстрыми шагами последовала за ним. Мистер Хокинс придержал для меня дверь и вошел за мной, наверняка сейчас рассматривая мою задницу. В чем-то со своим начальником я согласна, это действительно животная сущность.

Мистер Хокинс плюхнулся на черный кожаный диван, а я встала перед столом, сжимая в холодных руках планшет.

Господин Голдман снял пиджак и повесил его на спинку кресла, после чего сел на него и отпил кофе.

– Излагай, – с хрипотцой сказал он и прочистил горло.

Я кивнула и опустила глаза на экран.

– Сегодня у вас не запланированы заседания в компании. После обеда у Вас встреча с нашими партнерами из Франции, которые будут ждать Вас в ресторане при Royal Garden Hotel. Далее встреча с главным ювелирным дизайнером в офисе. Обговаривается проделанная работа.

Закончив, я заблокировала планшет и опустила его вниз, держа перед собой. Прочистила горло и посмотрела на господина Голдмана, внимание которого устремлено на бумаги. Он промычал и кивнул.

– Хорошо. Я сейчас отправлю тебе полученные письма, переведи их, – дал он указание, не поднимая на меня глаз.

– Поняла. Я могу идти?

Еще немного и мой голос начнет трястись от переизбытка тревоги и напряженности.

– Да, иди.

Я развернулась и направилась к выходу из кабинета. Ноги словно онемели, но я заставила себя дойти и ни разу не спотыкнуться. Я не могу больше позволить себе обломаться перед ним и продемонстрировать свою неуклюжесть. Еще этот чертов прожигающий и оценивающий взгляд мистера Хокинса, который выбивает меня из колеи и заставляет раздражаться. Мне стоит вежливо донести до него, чтобы он не тратил на меня свое время.

Я плюхнулась на свое кресло и судорожно выдохнула, но при этом продолжала держать профессиональный настрой, поскольку жалюзи открыты. Сейчас я начну переводить письма, войду в свою излюбленную сферу и смогу расслабиться. Мне не пришлось ждать их долго, поскольку господин Голдман отправил их немедленно. Я повернулась на кресле к своему ноутбуку, открыв оригиналы писем на компьютере.

Я полностью погрузилась в свою работу и меня отвлекли лишь раз, и это был мистер Хокинс, который вышел из кабинета президента, чтобы отправиться в свой – этажом ниже.

– Еще увидимся, милая Оливия.

Я натянула вежливую улыбку, которой проводила его до лифта, затем она медленно сползла с моего лица, и на смену пришло отвращение.

Над переводом писем я работала до самого обеда и отправила их господину Голдману. Когда работа подошла к концу я почувствовала усталость, которая отразилась на моей спине. Я немного размялась, сделав небольшие наклоны в стороны.

– Оливия, – раздался голос Голдмана в селекторе.

– Да? – ответила я, нажав на кнопку.

– Дай знать Ричарду, что мы отправляемся на обед.

– Хорошо.

Я отпустила кнопку и мысленно взвыла. С этим типом мне придется сталкиваться часто. И что только Грейс находила в нем. Ничего, кроме пошлости, в этом мужчине нет. Я думала, что мне придется терпеть присутствие господина Голдмана, а оказалось, что он не такой омерзительный, как его генеральный директор.

Я обула свои туфли, которые сняла во время работы, и подошла к лифту, нажимая на кнопку.

Через несколько секунд я уже была в приемной генерального директора и надеялась передать слова господина Голдмана ассистентке мистера Хокинса, но, к моему сожалению, ее не было на месте. Мне придется напрямую взаимодействовать с ним.

Я зашагала к двери, за которой находится кабинет генерального директора и, чем ближе я подходила, тем сильнее оттуда исходили непонятые звуки. Я остановилась перед дверью и прислушалась. Когда поняла, что это стоны и за этой дверью сейчас происходит грязная соития, я расширила глаза и подбежала обратно к лифту, спрятавшись в нем. Мне пришлось обратно вернуться на свое рабочее место в растерянном состоянии, не выполнив указа своего босса, который как раз вышел из своего кабинета.

– Оливия?

Я выпрямилась и повернулась к нему лицом, так и не находя причин спрятать свой испуг. Господин Голдман смотрел на меня с непониманием и ждал объяснений.

– П-простите. Там просто…происходит что-то личное, в которое я не могла вторгнуться, – издалека объяснила я ситуация и надеялась, что он меня поймет, поскольку напрямую называть все своими вещами у меня попросту не поворачивается язык.

Господин Голдман цокнул языком и разочарованно вздохнул, доставая мобильник из кармана.