Я моргнула. Потом ещё раз и только после этого до меня дошло, что он имел в виду не совсем то, о чём говорил. Его задело, что я открыто пялилась на его необычную внешность, а не то, что я пялилась на него, как на… м-м.. кхм… как на красивого мужчину.

– Э-э… Прости. Ты же понимаешь… что отличаешься. От других. Как тут не смотреть…

– Понятия не имею, о чём ты.

Сказал он без единой эмоции в голосе и, бросив накидной ключ в ящик, снова начал искать в нём какой-то инструмент. Зачем-то вытащил шило и опять вернулся к мотоциклу.

А я тем временем всё ещё пыталась понять, всерьёз ли он решил, что понравился мне или действительно обиделся на то, что я пялилась на него, как на уродца в банке.

– Да ладно. Спрашивай. Я же вижу, что тебе прямо не терпится.

Неожиданно сказал он, когда я уже до хруста замариновалась в своих противоречивых предположениях.

У меня пересохло во рту и забегали глаза. Он хочет ответить на какие-то мои вопросы? В смысле, он здесь не затем, чтобы учинить мне допрос с пристрастием? Выбить из меня арматурой какую-нибудь информацию или заставить сознаться в том, чего я не совершала? Я всерьёз могу что-то у него спросить?!

Я шумно сглотнула подступивший к горлу ком. Вопросов у меня было море. Но начать я решила с самого ожидаемого и безобидного. Ну, на мой взгляд безобидного. Точнее, это был даже не вопрос, а утверждение:

– Ты не альбинос. Я видела альбиносов. Для них у тебя слишком яркие черты лица. А ещё я не заметила у тебя проблем со зрением и с солнцем. Ты ведь совсем не загораешь, да? Даже не краснеешь на солнце?

Я не видела этого, из-за того, что он был ко мне спиной, но мне показалось, что он улыбнулся.

– Догадливая, значит.

– Но при этом ты и не просто блондин… твои глаза такого странного цвета… Это что, какая-то мода? Ты осветляешь волосы и носишь линзы?

Он вздохнул и обернулся ко мне. Поймал мой взгляд. Задумался.

– Ты права. Я не альбинос и не блондин, я – ультра. У всех ультра такие глаза. Именно из-за них нас так и прозвали. И нет, я не могу этого изменить. Я такой навсегда. Слышала о таком?

Слышала?! Да у меня челюсть только что отпала и укатилась куда-то под верстак.

В страшных историях про имперцев, которые всем детям во всех достижимых звёздных системах рассказывают со времён начала их колониальных войн, обязательно отводилась отдельная роль для «ультра». Личной гвардии Императора, в которой служили не то люди, не то мутанты – в общем, живые роботы для убийств, неуязвимые и беспощадные.

Они, как «бог из машины» часто появлялись в историях о заговорах и покушениях на Императора. Когда всё, казалось, шло к его смерти, «ультра» спасали его, страшно расправляясь со всеми его врагами.

– Не может быть… я думала… думала…

– Что ультра – киборги? – Грустно усмехнулся имперец. – Немые бездушные машины с титановым скелетом и грубо сшитой толстыми нитками натуральной оболочкой, собранной из того, что осталось от трупов бравых имперских воинов?

Я притихла, не зная, перешла ли я уже черту в своих расспросах или ещё нет. Но на самом деле именно так я о них и думала.

– Ну… все так говорят.

Имперец безразлично пожал плечами, заставив меня с облегчением выдохнуть.

– А ещё про нас говорят, что мы продукт запрещённых генетических экспериментов над людьми. На самом деле это куда ближе к правде, чем всё остальное, что ты о нас слышала.

Он замолчал и вернулся к ремонту мотоцикла. А я терпела сколько могла.

– Так кто ты? Ох… Если тебе, конечно, можно об этом говорить! Только не подумай, что я настаиваю…

Он помолчал, в который раз вогнав меня в напряжение, но всё же ответил.

– Многого я всё равно не расскажу. Просто потому, что не знаю деталей. Но что-то может быть тебе интересно.

Он остановился, словно задумавшись, а потом продолжил работу и свой рассказ одновременно.

– Меня определили в корпус «Ультра» сразу после рождения. Я был «исключительно подходящим для испытаний», как написано в моей анкете. Регулярные инъекции специальных препаратов, суровый курс подготовки, специальное питание и муштра – вот весь секрет создания ультра. А все сказки про киборгов, просто фантазии недалёких умов. Не все готовы объяснить своё поражение тем, что противник был лучше тренирован и дисциплинирован. Иногда проще убедить себя в том, что он был из тугоплавкого металла и против него не было шансов.

– И вы все… такие?

– Какие «такие»?

– Ну… блондины под два метра ростом с фиолетовыми глазами?

Он посмотрел на меня и язвительно фыркнул, а я смутилась. Нет, ну а как ещё я должна была это сформулировать?!

– Нет. Не всё. В процессе подготовки некоторые умирают, некоторые слепнут, становятся инвалидами. Кто-то теряет рассудок, кто-то приобретает внешние особенности, как я. Не обязательно депигментация. Может быть, даже наоборот. Есть и те, на кого внешне курс подготовки не оказывает никакого влияния и всё ограничивается только цветом глаз.

Я задумалась. Гвардеец Императора. Один. Здесь, на Отероте. Во всех историях про Ультра, которые мне известны, они никогда не ходили поодиночке. Их всегда была сотня, десяток… ну, в крайнем случае пятеро! Но и то, когда они отправлялись в патруль у его покоев или на разведку в стан врага. Но чтобы один, здесь со мной. Что с конкретно этим ультрой было не так?

Глава 19

– Я думала, что вы навсегда остаётесь среди своих. Ну в смысле – гвардия, сила в единстве оружия, все дела…

Он кивнул.

– Многие, но не всё. Дожить до пенсии практически невозможно, но можно выслужиться и получить повышение.

– Как ты?

– Как я. Хочешь узнать, за что меня повысили?

От того, как он безэмоционально и буднично спросил об этом, у меня по спине побежали крупные мурашки. Действительно, за что могли повысить воина, подразделение которого испокон веков используют как таран в борьбе с самыми мощными врагами Императора? Действительно ли я хочу знать, что он делает здесь, на Отероте?

– Лучше не надо. – Я почувствовала, что нужно срочно менять тему. – А… как же твои родители? Ты сказал, что тебя приняли в корпус сразу после рождения… Неужели кто-то способен так просто расстаться с собственным ребёнком?

Имперец безразлично пожал плечами.

– Кто-то способен. У моего отца было много детей. Он дал мне имя, но, возможно, даже не вспомнит его, если мы снова встретимся.

– А мать?

– А мать была цифией. И, насколько мне известно, давно умерла.

Мне стало не по себе от его слов.

Моё детство было полно лишений и бед, но даже оно казалось мне счастливым. А что же он? Сын наложницы, оторванный в младенчестве от матери и родным отцом отданный туда, где над ним проводили опыты и всячески измывались, стремясь сделать идеальным солдатом… Если так на всё это посмотреть, то совсем неудивительно, что «ультра» славятся своей беспощадностью перед врагами. Удивительно только то, что они при этом всё равно остаются на стороне Императора, который, по сути, на всё это их и обрёк.

– Странная ты. – Я встрепенулась, снова услышав его голос. – Даже не узнала моего имени, но обо всём этом спросить смелости всё же хватило.

Я пожала плечами.

– Мне не нужно твоё имя, потому что я всё равно не собираюсь его запоминать. А так я вообще из безрассудных.

– Я заметил. – Он сдержанно улыбнулся и как-то очень пристально на меня посмотрел. – Что ж, считаю, что рассказал о себе достаточно, и теперь пришла моя очередь спрашивать.

Я насторожилась. Это что, такая методика допроса? Вначале усыпляешь бдительность, рассказываешь о себе всякие личные подробности, а потом резко, неожиданно разишь в цель вопросом «кого ты прячешь под своей мастерской, Мора?»

Так, что ли, это работает?

Я сложила на груди руки и кивнула, признавая его право.

– Ну… попробуй.

Имперец на мгновение задумался. Или просто сделал вид, чтобы не выглядеть слишком подозрительным, задавая заранее подготовленный вопрос.

– Почему живете с сестрой одни? Что с родителями?

Я прищурилась.

– Знаешь про сестру?

– Читал твоё личное дело. – Без обиняков признался он.

Я насупилась.

Ну конечно, он его читал! А я чего ожидала? Что просто так он со мной связался? Мимо мастерской проходил и решил, а чего бы не зайти?

Мне не хотелось больше с ним разговаривать, но раз уж согласилась отвечать на его вопросы, то нужно было дать ему хоть что-то.

– Мать и отец были хорошими техниками. Когда ваши добрались до Тонкской системы, их отправили на Нарвиби в главный док починки. Через полгода пришли похоронки. У одного из кораблей, добравшихся до доков после боя, взорвался двигатель во время диагностики. А весь боевой заряд с корабля к тому моменту снять ещё не успели.

– Соболезную. – Сказал он будто бы даже искренне. – Значит, они оба были в корпусе повстанцев?

Мне определённо не нравился этот разговор, в котором одновременно присутствовали мои родители, корпус Кри и ультра, который обо всём этом спрашивал.

– Их не вербовали. Просто забрали и всё. Вы уничтожали базы Кри одну за другой. Им нужны были все свободные руки, способные что-то чинить и строить. Ну что? Может, хватит на сегодня? Тебя ещё твои не хватились?

Но он не поддался на манипуляцию.

– Ещё немного. Ты куда-то спешишь?

Так… а вот с этого момента он определённо начал меня пугать. Так что же? Это всё-таки допрос?!

Как бы там ни было, я решила по максимуму отвечать честно о том, что не могло мне никак навредить.

– Скоро сестра вернётся. Нужно накормить, а из-за тебя на рынок не сходила. – Едва я это произнесла, он зачем-то активировал свой монитор на запястье и что-то принялся там набирать. – Что… что ты делаешь?

– Сейчас тебе все принесут.

– Что? Что принесут? А…

Я спохватилась и подскочила на месте, замахав на него руками. Ещё мне не хватало, чтобы вокруг моего дома крутились имперские солдаты с продуктами! Мне же за такую услугу соседи либо яд в водяной колодец подсыпят, либо мастерскую подожгут!

– Не смей, слышишь?! Ничего нам от тебя не надо. Мы сами с сестрой со всем разберёмся!

– Я знаю. – Безразлично сказал он. – Считай, что это просто плата за твоё потраченное время.

Чувствуя, как закипаю, я сжала кулаки и процедила сквозь зубы:

– Ладно. Пусть так. И всё-таки тебе пора.

Глава 20

Имперец отрицательно мотнул головой и ответил с таким видом, словно это был вопрос, а не утверждение.

– Нет. Я ещё не закончил.

– Хмх… Как скажешь.

Через силу выдавила из себя я и пошла к входной двери с намерением закрыть её. Так я, по крайней мере, смогла бы проконтролировать приход сестры или Эгга. И, может быть, даже спровадить их, избежав нежелательной для меня встречи.

– Ты куда? Твоя очередь.

– Что?

– Задавать вопросы. Твоя очередь.

Так. Это было неожиданно. Он хочет, чтобы я его ещё о чём-то спросила? Но… зачем?!

– Нет, спасибо. Не буду больше тебя отвлекать. Вдруг без меня ты быстрее поймёшь, что эту рухлядь не оживить.

– Ты не отвлекаешь. – С каким-то подозрительным энтузиазмом отозвался он. – Так интереснее. Останься.

– Это что, просьба?

– Может, и нет. Зависит от того, заставит ли это тебя остаться.

То есть… он только что приказал мне остаться? Или всё-таки пошутил? А он вообще умеет шутить? Потому что до сих пор мне казалось, что у него спектр эмоций, как у гаечного ключа.

– Хорошо.

И всё же я решила с ним не спорить.

Но и спрашивать мне у него больше ничего не хотелось. Теперь, когда я знала, кто передо мной, мне было страшно спрашивать.

– Так и будешь молчать? Ничего не спросишь? Перед тобой целый имперский ультра, и мы даже не на допросе.

С моих губ против воли сорвался нервный смешок.