Лукс⁴ медленно подошёл к аварийному шарику. Чуткие радары фрегата молчали, и Макар выпустил из приёмника катерка портативный зонд акустической разведки. Тот выкатился огненным колёсиком, быстро прильнул к боку терпящего бедствие судёнышка и тут же погас.

Несколько напряжённых минут тишины, и в динамиках катера раздалось тихое и невнятное… как будто поскуливание? И ещё слабый звук, словно царапающий стальную обшивку кораблика изнутри.

Мужчины переглянулись.

– Да, Мак, это бион, – Гесс прислушивался напряжённо, сжав губы и мрачно нахмурившись.

Его мнению Макар доверял везде и всегда. У биолога чуйка была на “бионы”, как он звал всё живое. Особый вид интуиции, ещё ни разу их не подводивший.

Значит, придётся туда всё же лезть.

Шервово невезение.

Осторожно прижав катер к боку судёнышка, Макар подключился к системе автоматической швартовки. На общеимперские сигналы она ожидаемо не отвечала, на код принудительного открытия не среагировала.

– Игореша, ломаем, – прозвучало практически ласково.

– Да, капитан, сейчас распервачу по полной! – тут же голос ответил восторженно.

И уже через пару минут поступил чёткий сигнал – разрешение на швартовку, запуская процесс безопасной стыковки с входным шлюзом судёнышка. Можно переходить, не рискуя разгерметизировать эту космическую горошину.

– Кел, вход и первичное сканирование пространства, цель – очаги потенциальной опасности, любые биообъекты. Кил – по штатному расписанию.

Первый ядроид пошёл. Эти роботы были похожи на странные организмы, собранные из тонких блестящих металлических трубочек. Кел, смахивающий на гигантскую многоножку с человеческой головой, и Кил, сильно напоминающий огромного земного богомола. У того, кто приделал этим монстрам маски человеческих лиц, явно было чёрное чувство юмора.

Гибкие и сильные конечности, крепкий скелет.

Определённо удобнейший инструмент.

– Кел докладывает: на борту исследуемого судна повсюду наблюдается интенсивное задымление, следов открытого огня не обнаружено. Есть биопомехи, мангитоэнцефалографической активности не обнаружено, фиксирую сердечную деятельность. Источник пока не локализуется.

Погано. Если энцефалографических следов активности разума уже нет, то это – агония. Но придётся туда им всё же лезть.

Гесс безмолвно всё понял.

– Мак, нам обоим бессмысленно.

В принципе, он правильно всё сказал. Но была одна пренеприятнейшая деталь: дохлый шервь его знает, с каким типом разумной жизни столкнули сегодня их демоны космоса.

А протокол спасательной операции должен подписывать антрополог. Что-то в духе: “Пытались вытащить из задницы некую форму жизни, предположительно, инсектоидов³, потерпели тотальную неудачу, всё равно все подохли”. И подпись.

Макар был обязан сам видеть покойничков, лично. Уже состоявшихся или весьма перспективных. Сам, на свой личный видер⁵, снять запись осмотра и сплясать ритуальные танцы с полной процедурой идентификации.

Гесс отлично всё знал, он просто не смог смолчать, только плечами пожал, быстро отстёгиваясь.

– Бессмысленно лезть обоим, – Макар повторил его фразу, сказанную меньше минуты назад.

– Безумие – штука заразная, – Гесс усмехнулся. – Я лекарь, биолог и воин.

Именно так.

“Лекарем” можно было назвать ту феерическую смесь специальностей, что преподавали военным на Глизе. Нечто среднее между ветеринарией, психиатрией и форменным шарлатанством. Имперское лицензирование это всё проходило в графе “Младший медицинский персонал”.

И право подписи в RIP-протоколе Гесс тоже имел. И что-то инспектору подсказало… Шервову жопу инспектору подсказало то самое “что-то”. Самую натуральную серо-коричневую толстую задницу.

Потому и полезли туда они оба.

Макар скафандр полностью активизировал, переведя в боевой режим, видер приляпал на грудь, выставил их катерок на автоматическую эвакуацию и потопал вперёд, не оглядываясь. Если случится что-нибудь крайне паршивое, маленький лукс самостоятельно выпустит пару дронов-эвакуаторов и вытащит всех. А уж вот в какой комплектации и состоянии – зависело только от них, человечков не самых разумных.

Они вылезли через узкий швартовый проход в ещё более узкий шлюз маленького корабля. Задымление сильное, и вид этот дым имел крайне странный. Гесс на секунду остановился, выпустив длинный манипулятор и зонд из предплечий скафандра. Взял пробы с поверхностей, воздуха, дыма.

Мак притормозил на минуту, его ожидая.

Вот тогда и раздался приглушённый звук, подозрительно похожий на взрыв.

– Кил докладывает! – в наушнике зазвучал тревожный тембр голосового устройства ядроида. – В жилом секторе исследуемого пространства нештатный объект. Анализу не поддаётся. Логическому объяснению не поддаётся.

– Опасности не представляет? – Макар замер, подняв руку и предупреждая идущего следом биолога.

– Прогнозирование невозможно.

Понятно. Ядроид завис, вероятно.

– Кел, удалось локализовать источник сигналов сердечной деятельности? – на кораблике что-то происходило. Макар просто кожей почувствовал: надо быстро отсюда валить. Но кто его спрашивал? Спасательная операция всегда доводится им до конца.

– Да, малое домашнее животное, Canis lupus familiaris, самец. Травмирован, отравление угарным газом.

– Эвакуировать.

Краем глаза проследив за окончанием манипуляций по взятию проб, Макар двинулся дальше. Ядроиды уже передали в канал общей связи примерную карту всех помещений кораблика. Кил замер в самой дальней каюте. Вокруг царил хаос. Удручающую картину всех разрушений следы пожара лишь только подчёркивали. Макар смотрел на обшивку стен корабля, на искорёженные странным образом двери, пятна глубокой коррозии на коммуникационных панелях и не понимал: что же так его настораживало?

– Мак, мне кажется, этому кораблю лет пятьсот, не меньше. – Гесс подал голос. Снова притормозив, он сосредоточенно ковырял рыжую ржавчину на панелях.

Точно! Это же целый музей, собрание настоящего космического антиквариата. Уже несколько имперских веков такими материалами корабли не отделывают. Само построение помещений, полумеханические системы управления… Что за ветхие раритеты болтаются в космосе? Любители старины? Винтажный новодел?

Нет, следы разрушений говорили обратное…

“Летучий Голландец?”

Какой-то землянин когда-то назвал так пропавшие в Сумерках корабли, с завидной регулярностью и сегодня “всплывающие” на просторах галактики.

Эпоха Первого Освоения была невероятно трагичной и оставила за собой целый шлейф таких страшных теней из кровавого прошлого. На просторах вне времени и пространства они до сих пор регулярно встречались. Мало кто в этом космосе помнил и знал, кто такие “Голландцы”, но, как это обычно бывает, название накрепко приросло.

Земляне вообще слыли любителями всему новому очень удачно давать странные имена и названия. Макар тоже из этого племени.

Но откуда здесь это живое, хоть и травмированное существо? Не бессмертное же оно, в самом деле.

Загадки, загадки…

❂❂❂

⁵Видер (от лат. vide – видеть) – гаджет, тонкая полупрозрачная пластина, простым нажатием сцепляется задней панелью с любой поверхностью. Может “затвердевать”, превращаясь в аналог планшета. Может проецировать информационную ленту в виде голограммы.¹ Плазистер – компактное личное оружие, мощное и эффективное. Стреляет плазменными микроснарядами. ² Homo sapiens – человек разумный (лат.) (мн. ч. – люди) – вид приматов, представитель группы гоминид рода человек, способный к речи, абстрактному мышлению, прямохождению и изготовлению орудий труда и их использованию. ³ Инсектоид – от лат. insectum (насекомое) oides (подобный) – насекомоподобная форма разумной жизни. ⁴Лукс – (от лат. lux огонёк) – маленький и манёвренный бортовой катер фрегатов класса A- IIV.

❂❂❂

7. Хлопоты

Планета Лигла, или Кеплер D. Планетарная система двойной звёздной системы Кеплер 47 в созвездии Лебедя.

Воды мне не подали.

Отец забрал из дрожащих рук Кусты тонкий сосуд, хриплым голосом приказал каким-то «всем слугам» из гостиной удалиться и только потом вручил бледной дочери освежающий морс. Пришлось завернуться в полог толстой шкуры и пить кисло-сладкую жидкость. Хотя… он, наверное, прав, воды я сегодня хлебнула достаточно.

Пить мне не очень хотелось, но надо же было хоть как-то себя оправдать. Руки ещё ощутимо дрожали, и удерживать в пальцах серебристо-прозрачный цилиндр из дорогого багаевского стекла оказалось непросто.

Отец стоял рядом, мрачно глядя на свою очень злую жену.

– Мне бы, – я хрипло пробормотала, – немножко одеться. Хоть самую малость. Холодно и вообще неприлично.

– Никаких слуг, – отец холодно распорядился, тут же прервав порыв Аланы. – Дорогая, сама принеси ей одежду. Странно, что Нэрис доставили сюда в таком виде. С этим разберись тоже, поди, не задерживай нас.

Женщина громко фыркнула, ясно давая нам понять, что смысл этой просьбы прекрасно поняла, но возразить не посмела. Этот батюшкин тон она тоже узнала. И то, что обычно следовало за ним, отлично себе представляла. Когда отец так холодно разговаривал, словно весь замок стремясь заморозить словами, спорить с ним было вообще бесполезно. Даже в самой буйной фазе хозяйственной ярости он посговорчивее.

– Ну? – дождавшись ухода супруги, отец развернулся ко мне, кинув невесть откуда вдруг взявшийся спальный халат. – Что скажешь?

Ну что тут ответить ему…

Спорить с сильными мира сего совершенно бессмысленно. Особенно в нашем бедственном положении. Конунг явно преследовал какие-то личные цели, нам неизвестные и непонятные. А мы… вольны были лишь решать для себя, как пройти этот квест с наименьшими потерями.

– Подскажи мне, если я вдруг неправильно помню законы. Если сам конунг объявляет брачный отбор, это ведь что-то меняет? – навожу осторожно на мысль растерявшегося отца.

– Да-а-а… – он тут же немного взбодрился, – я тоже припоминаю что-то такое.

– Если сам глава континента потом в результате отбора введёт меня в новый род, то девочки… – главное, с правильного хода мыслей не дать ему ускользнуть.

– Я могу просить его передать твои титул и имя своим младшим дочерям! – он на ноги подскочил, возбуждённо шагнув на осколки.

– О происхождении младших в законе ни слова не сказано,– я устало ему улыбнулась. Хоть кому-то понадобился мой безупречный диплом и отменное знание юриспруденции. – Старый закон, лазейка в котором давала шанс получить титул прайда даже бастардам, расширяя возможности угасающих прайдов.

Тут отец помрачнел. Ох, зря я это ляпнула. Надо бы закрепить результат, пока он не наделал глупостей, а он может.

– Наши девочки рождены в законном браке, – я поспешила добавить. – И получат все обе, они близнецы. Оптимальный расклад.

Очень хотелось добавить: – «Если никто ничего не испортит!»

Хотя…

Моих старших братьев давно в замке не было. Они жили в нашей столице вольной жизнью пока ещё свободных холостяков. Уже очень скоро законы колонии их ограничат жёстко и в главных правах.

Молодые мужчины в возрасте старше тридцати двух лет (в исчислении Лиглы) обязаны были жениться. Иначе рассчитывать на продолжение карьеры и рост могли лишь те немногие, кого лекари признавали негодными к продолжению рода.

Жестоко? Наверное. Но… Малочисленность высокородных халмов оставалась насущной проблемой и головной болью всех конунгов. А наш старый властитель привык решать все задачи с размахом и планомерно. К слову сказать, конунг был категорически против ухода зажатой в тиски семейных традиций молодёжи на пожизненную службу в монастыри и этой практике всячески препятствовал. Может, его приезд вызван этим? Мне оставалось только гадать.