– Предоставляю это тебе, союзник. Но мне нужна защита, чтобы добраться до Тонга. Большинство моих кораблей уничтожено.

Тейн моргнул и вымучил улыбку, в то время как Кикай закипала на своём троне.

– У меня и так мало кораблей, Букаяг. Иди вдоль побережья, и тебе не понадобится защита. Да и вообще, может, тебе стоит просто отправить гонца?

Сейчас Роке не хватало Фарахи даже сильнее, чем обычно.

– Короля Тонга придётся убеждать, – махнул он на Лани. – Мне следует привезти его дочь и внука в качестве жеста доброй воли.

Это, казалось, удивило даже Тейна. Его лицо почти утратило выражение вежливой доброжелательности, и он подался вперёд на своём месте.

– Мои жена и наследник не покинут Шри-Кон в этот трудный час. Кажется, ты не понимаешь, сколько опасностей и предательства нас ожидают в ближайшем будущем. Сейчас Алаку кажутся слабее всего со времён…

– Он прав. – Лани коснулась руки мужа. – Мой отец человек практичный, но упрямый. Моё присутствие точно поможет шаману его убедить. – Не дожидаясь согласия, она повернулась к Роке. – Я поеду с тобой. Я желаю вновь увидеться с семьёй. И мои слова могут принести пользу.

Рока ответил тонгской принцессе полупоклоном. Он не до конца ей доверял, но, как это постоянно случалось в последние десять лет, у него не было выбора. По крайней мере, недоверие и, вероятно, беспомощность на лице короля его позабавили.

– Мы можем выделить несколько кораблей, – сказал он, – для королевы. Но ты должен взять как можно больше своих людей.

– Мои люди останутся на Шри-Коне, – ответил Рока. – Они не позволят болезни распространиться, и им известно, что делать. Многие из молодых обучились твоим словам. Может, говорят они не так свободно, но, если потребуется, ты сможешь с ними общаться.

Ни одна из трёх королевских особ ничего не это не ответила. Тейн поёрзал в кресле.

– Сегодня во время приёма ты отказался платить репарации. Боюсь, их всё равно следует обсудить.

Букаяг забурлил в груди Роки, словно штормовая волна, грозя его утопить.

– На твоём месте, – тихо сказал он, – я бы не стал подсчитывать цену истории. Никогда не знаешь, чем это может закончиться.

Тейн нахмурился.

– Я говорю не про историю. Семьи убитых всё ещё живы; их убийцы ходят по нашим берегам. Ты должен заплатить.

– Возможно, сын рая, нас вообще стоит поблагодарить, – прорычал Рока, – за то, что мы не закончили начатое.

Рока разжал кулаки и заставил себя отступить. Он смотрел на королевских особ и понимал, что его ответ вышел слишком резким, слишком несдержанным. Кикай, казалось, почти улыбнулась из-за своей маски презрения.

– Пока оставим этот вопрос, – как ни в чём не бывало произнёс Тейн. – Удачи в Тонге. И имей в виду, союзник: если с моей женой или моим наследником что-либо случится, отвечать будешь ты.

Рока кивнул, не рискуя заговорить, и вышел из комнаты. Он чувствовал, как вокруг разливается хаос, проверяя его планы на слабые места, насмехаясь над ним. Он подумал о Дале, об Айдэне, надеясь, что великий вождь вернулся домой и всё идёт, как он и задумал. Он знал, что степняки могут ему понадобиться ещё до того, как всё это закончится. Он лишь надеялся, что и они не предадут его.

Глава 6

Дала поёрзала на неудобном троне, что символизировал священный камень, и жестом приказала служанкам продолжать. Младшие жрицы провели её гостей внутрь и указали, где им следует встать. Арбник преклонил колени. Но скальд – истинный посланник Айдэна – лишь поклонился.

– Святая Матриарх, – улыбнулся Эгиль, ныне часто называемый Герольдом Гласа Божьего, выпрямляясь. Его обветренное загорелое лицо сделалось старше, но от того не стало менее красивым. В его позе и тоне сквозила дерзость, но он благоразумно воздерживался от того, чтобы встречаться с Далой глазами. Говоря, он улыбался. – Рад снова видеть тебя.

Дала ответила с той же вежливостью.

– И я тебя, Эгиль. Надеюсь, ты прибыл с добрыми вестями и, возможно, припасами.

– Боюсь, только вестями. Я прибыл впереди Айдэна, что ныне вернулся из Обетования Тэгрина.

Обетованием Тэгрина народ пепла называл Северные острова. Это была старая традиция, существовавшая ещё до Книги Гальдры, и означала примерно «рай на земле».

У Далы было полно вопросов, и, возможно, она задаст их позже наедине. Но ей приходилось быть осторожной даже в присутствии служанок. Управление информацией из Нового Мира являлось делом политическим и чем дальше, тем сложнее становилось. Жрицы и моряки сплетничали, вожди жаловались на праздность, бесконечное ожидание и труд без награды. Некоторые даже пытались заполучить её своими силами.

– Зачем Айдэну гонец, Эгиль? Он может сам явиться и поговорить со мной.

Склонив голову, скальд достал из плаща письмо и протянул его служанкам Далы.

– Я принёс послание от Букаяга. Несомненно, в нём ты найдёшь многое, что предназначено лишь для твоих глаз, но он также просит меня передать, что желает провозгласить Айдэна Первым Вождём Аскома, чтобы все остальные вожди обращались к нему за указаниями. Он говорит, ты знаешь, как лучше всего это обустроить. Как только ты это сделаешь, Айдэн сойдёт на берег.

Дала смотрела на скальда, пока не увидела, что ему стало не по себе. Заяви такое кто угодно другой из народа пепла, Дала бы приказала вернуть посланника обратно по частям.

– Желает? Скажи мне, Эгиль, – вложила она гнев в свой голос, – а твой господин сказал, кто тогда станет Первой Матерью всего Аскома?

Скальд открыл было рот, затем закрыл и пожал плечами. Дала покачала головой.

– У Айдэна уже много лет одна и та же матрона, верно? Со времён битвы при Хусавике.

– Да, госпожа, – ответил Эгиль. – Ида, дочь…

– Индры, – закончила Дала с презрением, какого это имя заслуживало. – Эгиль, провозглашая Айдэна Первым Вождём, мы фактически объявляем Аском единым городом. У города, очевидно, должна быть Первая Матерь. Неужели ты думаешь, Вальдайя согласятся с тем, чтобы самая могущественная из ныне живущих матрона принадлежала к никчёмной, бедной семье с Юга?

По выражению лица Эгиля было ясно, что он её понял.

– Мы… не подумали.

– Верно, не подумали. – Дала моргнула и сдержалась от того, чтобы судорожно не выхватить письмо. Именно она была той, кто управлял вождями, матронами и жрицами уже почти десять лет.

Первый Вождь! – подумала она. – По крайней мере, этот проклятущий человек не сказал «король»!

Но это было бы слишком очевидно. И неважно, какие у него там будут полномочия – такой ход в мире Далы может положить начало многовековому страху перед мужчиной-тираном. Она взглянула на лица своих служанок, подмечая их реакцию. Разумеется, они были из хороших семей и обучены ничем не выдавать своих чувств.

Рока почти всегда признавал логику во взглядах Далы. Так почему же сейчас он решил отдать власть в руки такому грубому орудию, как Айдэн? Дала пожала плечами, словно её это не волновало.

– Решение вынесут матроны. Но на это потребуется время. Мне нужно встретиться с Вальдайей и ещё несколькими знатными семьями.

– Госпожа, – облизнул губы Эгиль. – Прошу меня извинить, но шаман и, как следствие, Айдэн желают, чтобы всё произошло быстро. На встречи и обсуждения времени мало…

– Благодарю за послание, Эгиль. – Дала поднялась с трона. – Я прочту письмо шамана и пошлю за тобой, когда потребуется. Обещаю, я как можно скорее примусь за дело. – Помедлив, она вперила в скальда тяжёлый взгляд. – Примет ли Айдэн новую матрону, откажется ли от своих детей?

Эгиль замер, словно кролик перед хищником. Его глаза, в которых мелькнуло нечто вроде печали, опустились, и он приглушённо ответил:

– Полагаю, да, госпожа, если потребуется.

Дала кивнула, уже думая о другом.

– Скажи Айдэну, что Вальдайи ему, скорее всего, не избежать. Что ж, полагаю, Джучи и дети очень по тебе скучают. Иди к ним.

При этой мысли лицо Эгиля слегка оживилось. Он поблагодарил её и поклонился на прощание, как то предписывал этикет, а затем удалился, прихрамывая, таща за собой арбника.

– До полудня меня не беспокоить.

Служанки Далы спешно покинули комнату, а она взяла письмо и стала ждать, пока зал опустеет. Дрожащими руками она вскрыла печать, провела пальцами по пергаменту, отчаянно желая узнать вести и, да, возможно, услышать голос шамана, читая написанные им слова. Она отпила разбавленный анисовый ликёр, что стоял рядом, и собралась с духом.

Слова шамана обычно были грубы, почти жестоки. Но с годами она научилась улавливать тонкости.

«Могучая дочь пепла» – так начиналось письмо, и Дала улыбнулась. Это была отсылка к их спору перед его отъездом, когда он «признал своё поражение», сказав лишь, что только самая могучая дочь Аскома могла так его усмирить. Конечно, это была шутка, но она дорожила тем, что он мог говорить ей подобные вещи, когда они оставались наедине. В остальном письмо было написано совершенно в стандартном для Роки стиле.

«Мой главный союзник мёртв. Припасы будут поставляться медленно, если вообще будут. Вводите нормирование. Мне требуется больше воинов, а также столько лошадей, оружия и доспехов, сколько удастся добыть. Собери вождей, старых и молодых, обещай им кровь и славу. Я ручаюсь, они получат и то и другое. Повышение Айдэна должно помочь набрать мужчин. Пожалуйста, разберись с женщинами. Если мы потерпим неудачу, наша великая мечта о рае будет утрачена для целого поколения – а может, и навсегда. Если, как ты и считаешь, у нас и в самом деле есть общая богиня, то сейчас она нам очень нужна. Не подведи меня».

Дала глубоко вздохнула и провела большим пальцем по первому предложению. Ох, Рока, подумала она. Она много знала об этом «Фарахи», их благодетеле из-за волн. Конечно, её знания в основном ограничивались тем, что его корабли снабжения надёжны, а власть огромна. Но также ей было известно, что Рока его уважал, возможно даже любил. У неё было много вопросов о том, как, и почему, и что это значит, и она проклинала мир за то, что он такой большой и что всё движется так медленно. На одну лишь дорогу мог уйти целый месяц.

«Пожалуйста, разберись с женщинами!»

Четыре слова, и всё. Дала бы рассмеялась, если бы эта мысль её не утомляла. Для Роки «пожалуйста» являлось практически мольбой, и это даже придавало ей сил. Хотелось бы ей, чтобы Вальда была с ней, она бы помогла, но дочь Вальды и новая великая матрона Вальдайи обладала значительной властью, и её можно было переманить на свою сторону, если позволить ей выбрать новую матрону Айдэну. Чего ещё она может пожелать, известно одной Богине. Дала предполагала, что в новом мире ей придётся дать Роке много обещаний. Но так тому и быть – он выразился ясно: не подведи меня.

Дала откинулась в кресле, стараясь противостоять ноше, что грозила её раздавить. Букаяг Глас Божий, как теперь звали его южане, не говорил всуе. Раз он сказал то, что он сказал, значит, верит в истинность сего. А когда она задумалась о трудностях, связанных с новым флотом, мужчинами и оружием, то поняла, зачем нужен Айдэн.

Она могла бы сама сплотить мужчин, но многие и так уже шептались о бесконечном труде без награды – вожди ссорились из-за «приказов» шамана, отдаваемых так, словно он был их королём. Многие считали, что должны стремиться в новый мир поодиночке, если того пожелают, а не объединяться. Это неправильно, заявляли самые смелые и зачастую самые богатые, мы должны иметь возможность делать то, что считаем нужным, чтобы приумножать имущество нашей матроны!