Я опустила взгляд. Конечно, я знала, что все так и есть. Ару терпеть меня не может. Не рад, что ему досталась такая бестолковая практикантка, как я, да еще и кровница. Но отчего-то его слова меня покоробили. Как будто оттого, что кто-то произнес это вслух, что-то изменилось.

Глория смерила меня сочувствующим взглядом, затем бросила:

– Что ж, работай. Поговорим после.

После этого девушка развернулась и ушла. Руперт покачал головой, вернул на место портупею с оружием и поспешил дальше по улице, ругаясь сквозь зубы:

– Как тигрица налетела… Уши развесила и слушает бредни. Наверняка Марта ре Айштервиц ей про это напела, стерва белобрысая.

– Мне жаль, что я создаю тебе проблемы, – сказала я.

Руперт отмахнулся.

– Да если бы ты… Это же идея Роя была. Знал, что Глории донесут и она будет биться в истерике. Это еще цветочки. Утром мне придется отправиться к ней домой, и там вся прислуга разбежится от визга. Но так-то Гло милашка… Если ты понимаешь, о чем я.

Я рассеянно кивнула. Какое-то время мы шагали по улицам молча, а затем Руперт осторожно спросил:

– Ты как будто расстроилась из-за того, что я сказал. Ты же знаешь, что я соврал ей и взять тебя с собой меня попросил Ханс Эттвуд. А Рой мне ничего подобного не говорил.

Я покосилась на него и ответила, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно равнодушнее:

– Но это же правда, разве нет? Он не рад, что ему все-таки пришлось взять практикантку. Не рад, что она такая безголовая. И еще меньше рад, что это именно я.

На лице Руперта отразилось замешательство, а затем он многозначительно хмыкнул. Я вопросительно посмотрела на него, и блондин улыбнулся:

– Знаешь, иногда вы с ним очень похожи.

Это замечание привело в замешательство уже меня. Поколебавшись, я спросила:

– И чем же?

– Есть вещи, в которых вы не признаетесь даже себе. Не бери в голову, – отмахнулся он и поспешно сменил тему разговора.

Как он и предсказывал, патрулирование на этот раз вышло скучным донельзя. Мы не встретили никаких адских врат или даже самого завалящего полиморфа. Руперт любезно довел меня до ворот Эйехона. Больше всего на свете мне хотелось упасть и заснуть на месте. Но пришлось тащиться на завтрак.

Моего учителя там, ожидаемо, не было. Кай выглядел уже лучше, а от ожога на его руке не осталось и следа.

Я сонно поздоровалась, и Ханс усмехнулся:

– Судя по всему, ночное дежурство с Рупертом удалось.

– Ага, – зевнула я. – Единственный, кто напал на меня в этот раз, – его пассия.

– Которая из них? – переспросил юноша.

– А, девушка у него все-таки не одна?

– Может, и одна, но они меняются с такой скоростью, что только и успеваешь глазами хлопать, – серьезно ответил Кай. – Так кого ты встретила?

– Кажется, ее зовут Глория Бейтс, – припомнила я.

– Ну это серьезно, – протянул Ханс. – Они расставались уже раз десять. Отбилась?

– Естественно. Мы равны по силе. А вы еще не надумали рассказать мне, к чему все это было?

Я выразительно посмотрела на парней. Они переглянулись, и Кай покачал головой:

– Если ничего не случится, через пару дней. А если случится… Мои слова тебе будут не нужны.

В его глазах светилось предупреждение. Я вспомнила о том, что вокруг могут быть лишние уши, и кивнула на руку третьекурсника:

– Обратился к лекарю?

Тот отвел взгляд и ответил:

– Да. Отец постарался.

При этом его лицо окаменело. Похоже, с отцом он в не очень хороших отношениях.

Ханс поспешно перевел разговор на учебу. Под его болтовню в сон клонило еще сильнее. Вяло ковыряясь в тарелке, я доела завтрак и отправилась в город. Меня ждала магическая практика в компании учителя. Несмотря на ужасную усталость, а может, и благодаря ей, мои мысли упорно возвращались к ночному патрулированию и словам Руперта.

Я вынуждена была признать, что он прав. И отношение учителя, такое понятное и предсказуемое, все же задевает меня. Но он же мой кровный враг, разве могло быть иначе?

Дверь дома, где снимали комнаты учитель и его друг, снова была открыта. На этот раз с кухни выглянула приветливая пожилая хозяйка. Она только скользнула взглядом по моим волосам и улыбнулась. Наверное, Ару предупредил, что к нему явится ученица. Я начала медленно и неохотно подниматься наверх, а затем побрела по длинному коридору.

Дойти до нужной двери я не успела. Она распахнулась, и я услышала веселый голос Руперта:

– Вот это и называется ревность, дружище.

Это он впечатлениями о ночной встрече с Глорией делился, что ли?

Блондин вышел в коридор и увидел меня. Как-то неловко улыбнулся и сказал:

– Твоя ученица уже пришла.

С этими словами он сделал приглашающий жест и прошел мимо меня в свою комнату. Я подошла к приоткрытой двери и услышала голос учителя:

– Заходи.

Я осторожно шагнула в комнату и притворила дверь. Ару затягивал ремни портупеи с артефактами. Выглядел он совершенно здоровым. Учитель бросил на меня взгляд и сообщил:

– О ваших ночных похождениях мне уже известно.

Я кивнула и прислонилась к двери. Спать хотелось невероятно. Я даже представить не могла, как прожить этот день. Глаза закрывались сами собой. Я тряхнула головой, пытаясь отогнать сонливость. И обнаружила, что Ару приблизился и навис надо мной, упираясь ладонью в дверь. Я застыла, как кролик перед удавом, и заглянула ему в глаза, ожидая разноса. Но во взгляде учителя плескалось ледяное спокойствие.

– И что мне с тобой делать? – без привычного раздражения произнес он. – Эттвуд, конечно, не дурак, и не стал бы просить Руперта взять тебя с собой без причины. И надеюсь, что эта причина не Кай.

– За что вы его так не любите? – вырвалось у меня.

– Я? – искренне удивился он. – Мне нет дела до него. Не могу перестать удивляться тому, что ты его рядом с собой терпишь.

Я подавила очередной зевок и не стала отвечать. Усталость навалилась с новой силой. Ару развернулся и направился к комоду в дальнем конце комнаты, рядом с еще одной дверью.

Я едва удержалась от вздоха облегчения. Вернулся кровник со стаканом воды, в который при мне накапал какого-то снадобья.

– Пей, – приказал он, показывая этикетку. – Стимулятор. Протянешь до вечера. У тебя еще законодательство сегодня.

Не раздумывая, я проглотила горькую жидкость и поежилась. После этого мы отправились в патруль.

В голове медленно прояснялось, слабость и усталость отступили.

Но далеко уйти не успели. Через пару улиц я услышала топот копыт. Ару напрягся, и в следующий миг жандармы уже взяли нас в кольцо.

– Что происходит? – спросил кровник.

Их капитан спешился и доложил:

– Боюсь, у нас есть несколько вопросов к леди Суру. Дело не терпит отлагательств. Вам тоже лучше поехать с нами, господин Ару. Так вышло, что вас это тоже касается.

Я затравленно огляделась. Жандармы? По мою душу? Но я же ничего не сделала…

Глава 18. Обвинения

Я оглядела напряженные лица жандармов и невольно придвинулась к своему учителю. Это было глупо: ему нет резона защищать дочь кровного врага. Наверное, будет рад избавиться от обузы…

Ару покосился на меня и задал вопрос:

– В управление?

– Нет. В Эйехон. Вы сами должны это увидеть, – ответил капитан. – Эл, возьми ее к себе в седло и…

Я увидела в руках одного из жандармов два браслета из белого металла, и меня прошиб холодный пот.

Ограничители магии? В чем меня обвиняют?!

Но огненный только вскользь глянул на них и бросил:

– Нет. Она поедет со мной.

Возразить ему не посмели. Один из жандармов тут же подвел лошадь. Продолжая поглядывать на браслеты в руках стража порядка, я покорно устроилась в седле впереди Ару. Учитель уже привычным жестом перекинул мне на грудь розовые пряди, чтобы не мешали. Я отстраненно подумала, что он никогда не забывает про волосы. Даже перед стаей лавотов или в противной ему воде.

Как только лошади тронулись, Ару наклонился к моему уху и прошептал:

– Когда и что ты успела натворить?

– Ничего, – выдавила я. – Понятия не имею, что им нужно.

Оставшуюся дорогу до академии мы молчали. Стимулятор подействовал – спать мне пока не хотелось. Тревога и страх засели глубоко внутри.

Я даже представить не могла, зачем меня могут искать жандармы. В одном была уверена точно: Кай знал и хотел меня уберечь. Вот только от чего?

У ворот Академии мы спешились. Ко мне снова подошел тот жандарм, у которого в руках были браслеты. Не знаю почему, но я шагнула за спину кровника. Это на меня уже надевали. Снова испытывать действие ограничителей на себе не хотелось. Учитель не шелохнулся.

Жандармы сгрудились вокруг нас, а их старший попросил Ару:

– Вы бы того… Придержали девицу, чтобы не сбежала.

Ару удивленно хмыкнул, но тут же стальной хваткой сжал мое запястье. Я покорно шла рядом с ним по пустым коридорам в Академии. Сердце колотилось в груди, тревожное предчувствие не отпускало.

Что же случилось? В чем меня обвиняют?

К моему удивлению, вели меня не в ректорат и не в деканат, а в корпус для преподавателей. На первом этаже дежурили еще двое незнакомцев. На одном была форма жандармерии. Второй был одет в простой коричневый костюм. Но его лицо мне не понравилось. Худое, невыразительное. Отделение магического сыска?

Мы поднялись на второй этаж и двинулись по коридору. Дверь в одну из комнат была распахнута, и возле нее суетились жандармы. Только один был одет в черный мундир с золотой звездой на груди, и от его вида у меня ёкнуло сердце. Менталист.

Я попыталась сдать назад, но Ару удержал меня. И не только удержал, но и заставил подойти к тому, кого я боялась. Этому человеку было не меньше пятидесяти, короткие рыжие волосы почти не тронуты сединой. Коренастое телосложение, эти глаза…

– Дэмиан Хейг, – произнес Ару, а затем кивнул на меня. – Леди Ариенай Суру. Зачем ты выдернул меня с практики? И что все эти люди делают в моей комнате?

– Сам посмотри, – сказал менталист и посторонился.

Я шагнула вслед за кровником и заглянула внутрь. Потом в ужасе зажала себе рот ладонью. В этот миг я, наконец, поняла, от чего меня пытался уберечь Кай.

Вода была повсюду. Капало с люстры, с потолка, стеновые панели вздулись, ковер вымок насквозь. Всполохи голубого света медленно вращались по кругу. А еще повсюду была кровь. Бурыми пятнами расплывалась по ковру, полосами застыла на стенах и потолке.

Хейг за нашей спиной начал рассказывать:

– Слуга пришел, чтобы убраться в комнате. Его разорвало на клочки за минуту. Двойной водоворот. Подвешен был точно над входом. Можешь праздновать второе рождение…

Ару презрительно скривился.

– Всего лишь двойной? Этим меня не взять. Нужно быть полным идиотом, чтобы устраивать покушение с таким простым заклинанием.

– Половина круга, – развел руками Хейг. – На большее твоя ученица не способна.

Я смотрела в холодные зеленые глаза Хейга и видела в них свой приговор. Так вот в чем меня обвиняют. В попытке убийства Ару. Огненные ждали этого.

И раз я сама не сподобилась покуситься на жизнь своего учителя, мне «помогли».

Но мой кровный враг смерил Хейга ледяным взглядом и огорошил менталиста:

– А при чем здесь моя практикантка?

Жандармы вытаращили глаза, а Хейг на несколько мгновений потерял дар речи. Затем он сказал, стараясь вернуть себе уверенность:

– Так… она же без огня. И у вас кровная вражда. Кто еще мог сотворить подобное? Сейчас леди проследует за мной в управление, а там мы с племянником уговорим ее на чистосердечное признание.

От его взгляда я покрылась гусиной кожей. Почему-то я ни на минуту не сомневалась, кто тот самый племянник. Мастер огненных иллюзий, Лукиан Хейг. Я снова дернулась, но Ару удержал меня и бросил:

– Спокойно.