– Какого черта вы орете? Не даете поспать, – раздался рокочущий голос Эфкена, заполнивший комнату за несколько секунд до появления его хозяина. Я быстро перевела взгляд с Джейхуна на мужчину, стоящего в дверном проеме. Его льдисто-синие глаз покраснели. Черные брови были нахмурены, а на лице застыло суровое выражение. Кроме черных спортивных штанов, на нем снова не было ни единого предмета одежды. Я невольно задержала взгляд на четко очерченных кубиках его пресса. Почувствовав, как начинают пылать щеки, я тут же отвернулась.

– Ты не знаешь, как туда добраться? – спросила я Джейхуна.

– Брат, эта девушка говорит про Стамбул, – странным голосом сказал Джейхун.

– Она и вчера про него говорила. – Эфкен прищурился и, посмотрев на меня, спросил: – Что с этим Стамбулом?

– Эфкен, разве Ибрагим не говорил, что он из Стамбула? Он тоже упоминал о Турции…

На мгновение перед моими глазами блеснул свет надежды. Некий Ибрагим зажег этот луч надежды, но я совершенно не знала его. Кто он такой? Я посмотрела на Джейхуна полными мольбы глазами.

Эфкен глубоко вздохнул и насмешливо рассмеялся.

– Ибрагим блаженный, – саркастично сказал Эфкен, и его суровый голос поразил меня словно пуля. – Хотя эта ничем не отличается. Они оба сумасшедшие.

Я проигнорировала его слова. Человек, о котором они сейчас говорили, был моим единственным вариантом.

– Кто такой Ибрагим? – спросила я, и все уставились на меня.

– Сезги, – обратился Эфкен к рыжеволосой девушке, стоявшей рядом со мной. – Накорми ее. Мы скоро уходим.

– Я спросила, кто такой Ибрагим, – пискнула я, и взгляд Эфкена машинально нашел меня. В глубине его глаз я встретилась со всеми людьми, которых он когда-то погубил в этой бездне. И я могла бы стать одной из них. В глубине его глаз я увидела черный ствол, который он направил на меня.

– Ты слишком громкая, – сказал он, и угроза в его голосе заставила меня отпрянуть назад. – Я причиню тебе боль, и поверь мне, удовольствие, которое я получу от этого, не поддается оценке.

– Ты ничего мне не сделаешь, – возразила я. Я понимала, что играю с огнем, но не могла уступить ему, пусть даже он грозился меня убить. Интересно, а он смог бы меня убить? Стал бы это делать? Я точно не знала.

Он выглядел как человек, способный убить, не моргнув и глазом.

Когда он снова поднял палец, у меня появилась возможность получше рассмотреть его руки. Первое, что я заметила, – это татуировки на его крепких, длинных пальцах. Чуть выше костяшек было большими буквами выведено «УМРИ», а на фалангах были выбиты маленькие рисунки: миниатюрный бриллиант, странные буквы, миниатюрные весы, еще одни весы, снежинка в бриллианте, капля воды, кинжал и еще какие-то замысловатые фигуры, которые выглядели сложно, но эстетично. На другой руке в том же месте было написано: «ЖИВИ», а на татуированных пальцах, конечно же, красовались грубые кольца.

Во время нашей первой встречи я не смогла разглядеть татуировки на его смуглой коже. В комнате было довольно тускло, да и его руки практически закрывали специальные бинты. Но даже тогда, когда он уничтожал боксерскую грушу, их трудно было не заметить. А теперь я могла изучить их более досконально. Меня удивило, что он забил татуировками только ладони. Возможно, они были и на ногах, но верхняя часть туловища была чиста.

– От тебя и правда много шума, – сказал он, и я медленно перевела взгляд с его татуированных пальцев на его льдисто-синие глаза. – Ты испытываешь мое терпение. Хватить строить из себя недотрогу. Просто делай, что тебе говорят.

– Видимо, ты привык, что все тебя слушаются, – вырвалось у меня.

Голова закружилась, в животе появилась неприятная боль, а шею покалывало. Эфкен внезапно повернулся ко мне, и слова, которые сформировались у меня в сознании, разлились словно чернила. Он бросил на меня такой пронизывающий взгляд, что я едва удержала равновесие, а потом тяжело сглотнула и сделала шаг назад.

– Сезги, заткни ее, – сказал Эфкен, не сводя взгляда с моих глаз. – Иначе мне придется самому заткнуть ей чем-нибудь рот.

– Пулей? – спросила я, не отрывая глаз с его лица.

Его губы, казалось, изогнулись в ядовитой улыбке, но всего на мгновение, а потом он снова натянул на лицо ледяную маску.

– Ты меня совсем не знаешь, – угрожающе сказал он, и, хотя от его тона у меня бешено забилось сердце, я не собиралась позволять ему сломить меня и заставить отвести взгляд. – Если бы знала, то не говорила бы таких глупостей. Мой тебе совет: не задавай вопросы, на которые боишься получить ответ.

– Ты последний человек, которого я хочу узнать, – прошептала я, зная, что он меня хорошо слышит. Несмотря на охвативший меня страх, внутри разгорался самый настоящий гнев.

– Время расставит все по местам, – просто сказал он, и звук его голоса ветром прокатился по моим волосам, просочился в мысли и застрял у меня в сознании.

Если бы я попыталась убежать, он бы меня убил.

Я знала, что он может это сделать. Отчетливо видела это в его сверкающих льдисто-синих глазах.

Я молча смотрела на него, изо всех сил стараясь не сглотнуть. Его взгляд ненадолго задержался на моем лице, отчего к горлу подступила тошнота. Меньше всего на свете мне хотелось выглядеть в его глазах трусихой. Конечно, моя храбрость таяла с каждой проходящей минутой в этом месте, но где-то в глубине все еще жила и дышала бесстрашная часть меня.

Рыжеволосая девушка, которую, как я теперь узнала, звали Сезги, мягко притянула меня к себе и прошептала:

– Не обращай на него внимания. Он всегда был грубияном и пещерным человеком. – Она понизила голос так, чтобы ее слова слышали только мы двое, но меня это не обнадежило.

Когда Эфкен и Джейхун вышли из дома, сославшись на неотложные дела, я обратила все свое внимание на Сезги в надежде узнать хоть что-нибудь. Эта девушка с яркими зелеными глазами не отходила от меня ни на шаг. В какой-то момент мне даже стало интересно, оставит ли она меня в покое, если я попрошу ее об этом. Я знала, что должна убираться отсюда как можно скорее. Я не виновата в том, в чем меня обвиняли, поэтому не было смысла удерживать меня здесь, и в глубине души Сезги это понимала. Она ведь не позволит мне быть пленницей такого человека, как Эфкен, правда?

– Забудь об этом, – прошептала она, встревоженная моими намеками. – Пожалуйста, не доставляй мне хлопот, ладно?

Я услышала хлопок закрывшейся входной двери, и внутри меня затеплилась искра надежды, пламя свободы, и все, что мне сейчас требовалось, чтобы Сезги подбросила немного хвороста.

– Мне нужно уходить. Ты мне поможешь?

– Нет, – сказала Сезги, замотав головой. – Я не могу этого сделать. Иначе мне конец.

– Почему? Разве вы не друзья? Он поверит тебе, если скажешь, что я сбежала.

Сезги несколько секунд колебалась, глядя мне прямо в глаза. Казалось, она хотела помочь мне, но в то же время боялась нажить себе проблем.

– Ты даже не знаешь, куда идти. Как я могу тебя отпустить? – с искренним недоумением спросила она. – Эфкен найдет тебя еще до темноты. Он – превосходный следопыт. И когда он найдет тебя, все станет еще хуже. Даже Бог не сможет убедить его в твоей невиновности.

– Разве ты не видела тьму в его глазах? – спросила я. – Такой человек, как он, не верит в Бога.

– Так и есть, – прошептала Сезги, и я почувствовала, как по моей коже пробежала ледяная дрожь.

– По крайней мере, позволь мне воспользоваться телефоном.

– И кому ты собираешься позвонить?

– Точно не в полицию, – заверила ее. – Пожалуйста, Сезги.

– Ты ведь не имеешь никакого отношения к Семиху, да? – спросила она, будто разрывалась от противоречивых чувств. – Можешь считать меня бессердечной, но я не стану портить отношения с Эфкеном.

– Можешь остаться, пока я говорю по телефону.

Некоторое время она изучала мое лицо, а потом наконец-то дала мне телефон. Единственный номер, который я помнила наизусть, – это папин. Пока я набирала нужные цифры, у меня тряслись руки и бешено колотилось сердце. Я поднесла телефон к уху и стала ждать, но вскоре раздался сигнал, похожий на сирену, и женский автоматический голос сказал:

– Неправильно набран номер.

Мое сердце на мгновение замерло. Я посмотрела на Сезги, которая с любопытством наблюдала за мной, и от ее проницательных зеленых глаз не ускользнули изменения на моем лице. Она вопросительно взглянула на меня, но я лишь молча протянула ей телефон.

Должно быть, я попала в кошмар.

Иначе как объяснить все происходящее?

– Что случилось? – спросила она, опустив взгляд на экран телефона. При виде набранных мною цифр она нахмурилась. – Какой странный номер. – Она сделала паузу и снова посмотрела на меня. На душе стало очень тяжело. Вся эта ситуация казалась невыносимо сложной. Этого не могло со мной случиться.

Сезги вышла из комнаты, оставив меня одну. Я понятия не имела, куда она направилась, но явно куда-то недалеко, потому что входная дверь была заперта. Возможно, я могла бы воспользоваться ситуацией и ускользнуть через одно из окон, но я так мертвецки устала, что не могла даже сдвинуться с места. Кроме того, я не понимала, что творится со мной, и если бы попыталась сбежать в таком состоянии, то упала бы лицом в землю уже через несколько метров. Сезги не составило бы труда меня поймать. Может быть, я и справилась бы со Сезги, но все равно не представляла, куда ушли Джейхун и Эфкен. Возможно, они были совсем рядом, и Эфкен, если верить словам Сезги о том, что он превосходный следопыт, поймал бы меня в одно мгновение.

Стиснув зубы, я забралась на кровать и скрестила ноги перед собой. Головная боль немного поутихла, но меня все еще тошнило. В сознании крутилась тысяча вопросов без ответов. Я не знала, что делать, не знала, как сюда попала и как мне отсюда выбраться. Дома наверняка заметили мое отсутствие, и папа уже искал меня вместе с полицией. Я так отчаянно нуждалась в его надежных объятьях, в его любящей поддержке… Но вместо этого я была здесь, в цепких руках человека, который наслал смертоносную темноту на тень моего отца, стерев ее и накрыв меня, подобно ночи.

– Где ты, папа? – прошептала я, глядя на плотную черную штору, закрывавшую половину окна. Лес снаружи был укрыт снегом, но вскоре на белоснежную землю начал падать дождь. – Во что я вляпалась? Как мне выбраться отсюда? Как спастись от этого человека?

Капли дождя, медленно стекавшие по оконному стеклу, напоминали слезы, которые сейчас скользили по моим щекам.

Я-то думала, что не заплачу.

Зря только сдерживалась.

Забравшись под одеяло, я повернулась к окну и стала наблюдать за безмолвно падающим ледяным дождем. Я больше не видела лес, потому что его затянуло туманом. Когда внезапно прогремел гром, я дернулась и свернулась калачиком на кровати, пытаясь сжаться до размеров эмбриона. Мне уже исполнился двадцать один, но этот страх, казалось, никогда не покинет меня, сколько бы лет мне ни было.

Вскоре вернулась Сезги, держа в руках сверкающий серебристый поднос. Не вставая с постели, я проследила, как она пересекла комнату и, подняв брови, поставила его на прикроватную тумбочку.

– У тебя что-то болит? Ты в порядке? – обеспокоенно спросила она.

– Нет, – пробормотала я, слушая, как в ушах звенит зловещий раскат грома. – Ничего не болит.

– Ярен здесь, – сказала она и указала на поднос. – Съешь чего-нибудь.

Я взглянула на дымящийся в миске суп, но вместо аппетита почувствовала лишь подступившую к горлу тошноту. Я была голодна, но мне казалось, что если съем хоть один кусочек, то все тут же выйдет наружу, и я снова разревусь.

– Кто такая Ярен?

– Девушка Ибрагима, – прошептала она. – Знаешь, того парня, о которым мы говорили.

Я широко открыла глаза. Вновь забрезжила надежда.

– Я могу с ней увидеться?

– Конечно, – ответила Сезги. – Кстати, а как тебя зовут? Она знает о твоей ситуации, я вкратце все рассказала, пока варила для тебя суп.

– Махинев.