Пиздец, конечно: а если б Марину к себе притащил, а тут гости незваные. Я ж недалеко от этого шага. Ее на плечо. Рот на скотч. И клал я на все ее возражения.

Но завались Нелли сюда, тогда б точно армагеддон был. Я бы от этого отплевывался еще долго.

Чувствуя, как раздражение набирает обороты, распахиваю дверь, даже не уворачиваясь от колкого осуждения в глазах девушки. Оно впивается мне в лицо. Как пиявка, цедит кровь по глотку.

Нелли гневно сверкает глазами и, не проронив ни слова, цепляет сумку и выходит прочь.

О да. Аж дышать легче стало.

О пропущенном звонке я вспоминаю уже перед выходом из дома.

Поднимаю с дивана мобилку и… застываю с открытым ртом.

Марина.

Улыбка растягивает губы.

Ну вот! Другое ж дело! Больше упрямилась.

Перезваниваю мгновенно, готовый прискакать к ней хоть на край света, но… Марина не отвечает.

И на следующий вызов тоже.

Смутное переживание вызывает бешеное сердцебиение и учащенное дыхание.

Вот этого не люблю. Марина не дура, в эти игры играть со мной точно не станет, чтобы поднять собственную ликвидность.

Звоню вновь.

Тот же результат.

Я раскаляюсь до предела.

Недовольный женский голос доносится из динамиков только на четвертом гудке.

– Ты почему не отвечаешь?! – несдержанно гаркаю я в трубку, со злостью лязгая челюстями.

Марина же лишь сухо уточняет в ответ:

– Я же просила мне не звонить. Зачем ты обрываешь телефон?

– Ты же сама мне набрала! И молчишь!

– Я?!

– Ну не я же!

– Ты пьян, что ли?

От снисхождения и пренебрежения в ее голосе у меня в груди что-то скручивается. Ощутимо так.

– У меня от тебя пропущенный, – докапываюсь. – Я уж бог весть что подумал!

– Тео, я тебе не звонила, ты, наверное, что-то перепутал. Я прошу, не вынуждай меня тебя избегать!

Напряжение постепенно утихает.

– Серьезно говорю, пропущенный. Мало ли что! А я не могу дозвониться!

– Ладно, проверю список исходящих вызовов, но точно тебе говорю: я не звонила.

Хм. Я когда начал до нее дозваниваться, пару раз напал на отсутствие сети. Может, автодозвон? Да, должно быть так. Вот черт!

– Марин?

– Да?

Прикрываю веки на мгновение, представляя ее руки на моей груди. Вспоминаю, как она притягивала меня к себе, как изгибалась подо мной еще совсем недавно.

Когда я ее впервые увидел, будто хук справа по челюсти пропустил. А она была с Игорем.

Еще помню, волосы у нее на одну сторону были перекинуты, мягкими волнами обрамляя лицо. Мочку открытого взору ушка оттягивала массивная сережка.

Именно этот образ выжжен где-то очень глубоко во мне, и ни стереть его ничем, ни вытравить. Пытался, но успеха не добился.

– Всегда бы мне так отвечала.

Сдерживаю радость. Оттого, что она там. На другом конце провода.

Что она теперь рядом, всего за несколько десятков километров – почти рукой подать – и никуда не уедет.

Да, избегает, признаю. Но она избегала меня и раньше. Мое осторожное дозированное внимание поначалу лишь отпугивало Марину, заставляя без конца меня сторониться.

Тяжело было к ней пробиться, и если бы Игорь не вел себя по отношению к жене по-скотски, далеко не факт, что она не сдержала бы оборону. Своим блядством Игореша только в плюс мне сыграл. И, как я узнал позже, не только этим.

Он поднимал руку на жену. Редко, будучи под мухой. И очень злым.

Когда я вклинился в их брак, там уже и спасать-то было нечего. Марина подала на развод, а Игореша все трепыхался из последних сил и агрессивно сопротивлялся. И вроде все было под контролем. И все вроде было нормально. И вроде все было зашибись, пока Игорь коньки не отбросил.

Виновного так и не нашли, стрелки мастерски перевели на меня. Мне потребовалось много упорства, денег и времени, чтобы отмыться от приписанного преступления. Около года я боролся за свободу.

А когда победил и вышел, уже совершенно точно знал, что Марину я здесь не найду.

Глава 7

МАРИНА

Дописываю поставленные на неделю задачи в ежедневник.

Прядь волос непослушно падает на лицо, в задумчивости я сначала пытаюсь ее сдуть, а потом раздраженно прячу за ухо. К вечеру я вымоталась знатно. На работе вечный дурдом, дома безмерно душно, надо бы запланировать и потратиться на кондиционер. Очень хочется поскорее развалиться на кровати и вытянуть ноги, но на кухне еще гора посуды, да и вещи бы разобрать. Мама сегодня вновь себя неважно чувствовала, меня это беспокоит.

Завтра она с утра должна поехать с Тимом в поликлинику – пора ставить необходимые для школы отметки. Но если утром не станет полегче, то сына повезу я, а вечером придется задержаться на работе.

От Светы мы вернулись вчера вечером, но эффект выходных мгновенно испарился, стоило только настать новому дню.

– Мам, почитаешь? – просит сыночек, его руки ласково обнимают меня за шею.

– Да. Ты уже приготовился ко сну? – оглядываю сына с головы до ног. На нем любимая пижама – с цветными улыбчивыми монстриками.

– Угу, уже и в душ сгонял! – радостно кивает Тим и протягивает любимую книжку. Про исчезнувшего робота.

– Хорошо. Давай-ка ты сам одну страничку, потом я подхвачу.

– Эээх, так и знал, – недовольно вздыхает Тим. Он не любит читать. То есть читает он нормально, особенно то, что вызывает у него интерес, и озвучить небольшой кусочек текста он не против, но сыночек точно знает, чем это чревато. Я обычно прошу передать собственными словами смысл написанного. Тиму это крайне не по душе. – Ну мааам!

Сыночек недовольно морщится.

– Я слушаю, – уверяю его и откладываю в сторону планер, демонстрируя, что полностью сосредоточенна на сыне.

Он совсем по-взрослому закатывает глаза и нехотя погружается в чтение.

Как только сын осилил страничку, мы начинаем проговаривать, какие герои упоминаются в тексте и какие действия совершают. А также обсуждаем эмоциональную окраску прочитанного. Так рекомендовали делать воспитатели из детского сада.

– Мам, – отвлекается Тим, используя любую возможность оторваться от пересказа. – Кто тебе постоянно звонит? Уже вон третий раз.

Меня, разумеется, напрягает вопрос сына, но я стараюсь сдержать лицо. Обман я не приемлю, но иногда к нему прибегаю, чего уж там.

– Это один из моих старых друзей. Он узнал, что я вернулась, наверное, хочет уточнить, так ли это.

– Почему тогда ты игноришь его? – хлопает глазами.

– Потому что уже поздно и для меня общаться в такое время неприемлемо. Я завтра сама ему перезвоню.

Не факт, но возможно. И если все же перезвоню – не с держусь и выскажу пару ласковых.

– Понятно. Ну так что? Я уже на все ответил? Теперь можно ты мне почитаешь? – растягивает Тим слова от усталости. У них с мамой сегодня был насыщенный день.

Света меня отговаривает от няни, но я все-таки не перестаю задумываться на эту тему. Маме будет легче.

– Ложись, – соглашаюсь и растягиваюсь рядом с Тимом.

Принимаю книжку в руки, глажу сыночка по голове, утыкаюсь носом в его щеку. Этот сладкий запах врезался в подкорку с первого дня жизни моего любимого мальчика, я от удовольствия зажмуриваю глаза.

Целую Тима в щеку, отчасти испытывая сожаление, что он так быстро вырос.

Раньше он всегда целовал меня в ответ, не хотел отпускать, просился ко мне в кровать. Теперь же просто с легкой улыбкой на губах принимает от меня трепетный поцелуй и смыкает веки, ожидая, когда же я начну.

Раньше мне хотелось поскорее прожить те моменты, когда он был совсем маленьким. Теперь же я понимаю, что они не вернутся никогда, и чаще смакую настоящее – ведь оно тоже уйдет и уже никогда не вернется.

Звук мобильного я отключила, чтобы не отвлекать Тима, Тео уже оборвал мне телефон. Какой же он упрямый. Как баран. Бьется и бьется.

Лишь на кухне, после того, как сыночек уснул, я замечаю еще четыре пропущенных и одно смс. Только что.

Тео: «Не отвечаешь, ок. Тогда я сейчас поднимусь и начну тарабанить в дверь, пока не откроешь».

Я: «Ничего, что у меня мама спит?»

Тео: «Печально ее будить, но ты ведь сама выбрала».

Я: «Перегибаешь. Мне завтра рано вставать».

Тео: «Спустись ко мне».

На этой настойчивой фразе сердце мое замирает. Он ведь действительно сейчас весь дом перебудит! Еще и перепугает!

Я молчу, ведь уже прилично нервничаю.

Тео звонит снова.

– Я не могу, – заявляю сразу, как только прикладываю телефон к уху.

– Можешь-можешь. Минут на пятнадцать. О большем не прошу. Пока не прошу.

– Тео… – вновь пытаюсь достучаться.

– Или ты ко мне. Или я к тебе. Выбирай.

– А если я вызову полицию?

– Хм… – тихонько, задумчиво. – Давай попробуем.

– Да перестань же!

– Я жду десять минут. После – поднимаюсь сам. Думай.

Вызов прекращается.

Я чиркаю уставшим взором по круглому циферблату наручных часов… И иду одеваться.

Мдэ. Очевидно, посуда пока откладывается.

Глава 8

Каждый шаг по лестнице отдается внутри меня неприятной вибрацией.

Миную последний лестничный пролет, в груди начинается настоящее землетрясение.

Нажимаю на кнопку, чтобы размагнитить домофонную дверь, как снаружи Тео уже тянет ее на себя, пропуская меня вперед. В свете тусклых ночных фонарей мы сталкиваемся с ним взглядами…

Это мгновение тянется невыразимо долго, но мне удается первой отвести взор.

В неестественной тишине Тео ведет меня к своей машине, а я даже не обращаю внимания, на чем он теперь ездит. Темная и длинная – это всё, что я запомнила.

Внутри – рыжая кожа, очень удобно и мягко, но я все равно как на иголках, расслабиться не удается. После того как Тео галантно закрывает за мной дверь, он решительно занимает место рядом со мной.

– Спасибо, что спустилась.

– От сердца эти десять минут оторвала, – роняю в пустоту, на собеседника даже не смотрю: сердце кровью обливается.

– Пятнадцать, – настойчиво поправляет Тео.

– Чего ты ждешь?

Он не спешит отвечать, разговор не клеится.

Тео медленно тянется назад, слишком поздно я понимаю, что там. Розы. Кустовые мелкие нежно-оранжевые соцветия привлекают взор, они и душу способны расплавить, но моя – остается покрытой инеем. Настоящая нежность в мужских руках не трогает меня нисколько.

– Это тебе, – Тео протягивает мне букет.

– Не нужно, – излишне резко возражаю я.

– Не нравятся?

– Это неуместно.

Тео досадно поджимает губы, ему неприятно. Но в ответ он молчит, лишь отбрасывает букет назад и вновь подается ко мне, сверля напряженным взглядом. Расстояние между нами – всего несколько сантиметров.

– Почему холодная такая? – ранит он меня острием вопроса.

Я молчу. Я просто молчу, язык онемел почти.

– Никогда иной и не была, – тщательно укрепляю воздвигнутую между нами стену.

– Хватит, – срывается Тео. – Что-нибудь скажи уже мне!

– Что ты рассчитываешь услышать? – едва шевелю губами. Господи, как это сложно, я не думала, что будет так сложно.

– Что моя! Что нужен! Что ко мне вернулась! Скажи мне это!

Не могу на него смотреть. Мне больно. Больно видеть его. Слышать его голос, наполненный мучением до отказа.

– Не твоя. Не нужен. Не к тебе.

– Да твою мать!!! – свирепеет он и несдержанно бьет руль ладонью, заставляя меня вздрогнуть и повернуть голову к стеклу.

Тео отворачивается.

Я слышу, как резко и сбивчиво он наполняет грудь воздухом, и сама отшатываюсь, как от удара.

– Что я не так сделал? – воздух в салоне сотрясается напряжением. – Ответь мне хотя бы раз! Что! Я пальцем Игоря твоего не тронул! Ничего ему не сделал! Слова ему не сказал!

– Не успел просто? – глухо уточняю я.