Впрочем, грустил он недолго. В юной и весьма беспечной голове уже зрел новый план, благодаря которому Ян собирался не только вернуть так глупо потерянный учебник истории, но и разжиться еще парой книг. В этот раз к подготовке он подошел более серьезно, не раз обследуя территорию рядом с библиотекой. В частности, его очень интересовали окна и строение оконных защелок. С прогулки Ян вернулся очень довольным собой и тщательно записал полученную информацию в тетрадку, которую не менее тщательно прятал в тайнике под книжным шкафом. В этой тетрадке, помимо деталей плана, были и рисунки. Примерный план библиотеки, конструкция окна, а также лисья мордочка, которую Ян твердо решил сделать своим отличительным знаком. Знаком, который он и не подумает скрывать. А виной всему, конечно же, внутренний голос, крепко занявший место единственного друга Яна, которому можно было поведать все свои секреты. В спорах с самим собой, Ян привык обращаться к внутреннему голосу, как к самостоятельной личности. И имя у этой личности тоже появилось. Фенек. Темное альтер-эго Яна, ехидное, сыплющее сарказмом, но очень нужное, в чем он очень скоро сумеет убедиться.

Вторая операция в библиотеке, как обозвал её мысленно Ян, тоже прошла успешно. В успехе воришка снова не сомневался и лишь ехидно посмеивался, насколько дерзким и простым получился план. Для начала Ян упросил дедушку позволить ему загладить вину и предложил вечером отнести в библиотеку книги, которые дома не пользовались большим спросом. Затею Яна поддержала и бабушка, потому что новые книги некуда было ставить и они занимали места в местах для этого совсем неподходящих. Таких книг нашлось много, и Ян с дедушкой трижды возвращался домой за новой партией.

В библиотеке же Ян быстро втерся в доверие к библиотекарю, тучной даме, носившей роговые очки с очень толстыми линзами. Маленький воришка очень уж убедительно изобразил раскаяние и даже вызвался помочь с сортировкой щедрого дара. Конечно, библиотекарь согласилась сразу же, стоило ей только увидеть стопки толстых книг, обвязанных тесемкой. Дедушка, поверив Яну, с чистой совестью оставил внука разбираться с книгами и отправился домой, чего Ян только и ждал. Библиотекарь тоже скоро потеряла интерес к мальчишке, который таскал опечатанные книги на склад. Её даже не смутило то, что времени Ян на складе проводил куда больше нужного, порой возвращаясь то через десять минут, то через пятнадцать. А причины этого были так же просты, как и план, придуманный маленьким хитрецом.

Пользуясь моментом, Ян разыскал на длинных стеллажах не только реквизированный у него украденный учебник, но и еще три книги, которые показались ему интересными. Так, к учебнику истории добавилось дореволюционное издание «Сказок тысячи и одной ночи» с ручными иллюстрациями, мифы древней Греции из того же периода, и первое издание «Братства кольца» Толкина, которое каким-то чудом попало в московскую библиотеку и теперь пылилось на полках. Книги Ян выбрал заранее, получив доступ к библиотечному каталогу, который любил от скуки перебирать, пока библиотекари вписывали названия книг в читательский формуляр. Поэтому пришлось потратить время, чтобы найти книги, бегая по складу.

Конечно, совать книги под колючий свитер, как поступил бы дилетант, Ян не стал. Вместо этого он аккуратно открыл форточку одного из окон в дальнем конце склада, после чего перекинул украденные книги на заботливо постеленную на снег белую наволочку. Закрыв форточку, Ян со спокойным сердцем отправился обратно и доложил, что работу закончил. Дело осталось за малым: накинуть куртку, выйти из библиотеки и завернуть за угол, куда никто не заглядывал, после чего сложить книги в сумку и отправиться домой.

В этот раз светить добычей Ян не стал. Поначалу он спрятал их на чердаке дома, где жил, после чего перетащил в тайник под книжным шкафом, о котором никто кроме него не знал. Украденные книги Ян доставал только в те моменты, когда дома никого не было, и, самодовольно улыбаясь, принимался читать.

Но очень скоро Ян снова заскучал. Адреналин, полученный во время операции «Библиотека» (именно под этим громким названием проходила вторая кража в тетрадке Яна), давно уже выветрился и душа принялась тосковать по составлению плана и подготовке, по восхитительному мгновению осознания произошедшего и восторгу от собственной гениальности. Фенек такое только приветствовал. Впрочем, Ян прекрасно понимал, что от его проделок могут пострадать невинные люди и от этого мучился угрызениями совести. Угрызения немного утихли, когда он тайком подбросил пару украденных книг обратно в библиотеку, но идти на преступление, чтобы обокрасть ни в чем неповинного человека, Яну казалось чем-то мерзким и тошнотворным. Все же воспитан он был не в семье маргиналов и прекрасно понимал, что такое хорошо и что такое плохо. За него все решил случай и очередное знаковое событие произошло с Яном в пятом классе.

Тогда, прямо на перемене, он увидел плачущую отличницу Третьякову, которую утешала верная подруга Сальцова. Ян, проходящий мимо, услышал лишь обрывок их разговора, но и этого ему хватило, чтобы моментально вцепиться своим гением в непростую ситуацию, в которую попала Третьякова.

– Да, говорю тебе, я шпору забыла в тетрадке, – утирая слезы, повторила Третьякова. Ян, вставший неподалеку, рассеянно рассматривал в окне голубей, которые слетелись в кормушку, сделанную кем-то из учеников на уроках труда. – Если Муся найдет, мне сразу пару влепят. Представляешь, что со мной сделают родаки за двойку?

Ян молча с ней согласился. Не из-за родителей, а из-за учителя по биологии, Мусиной Елизаветы Петровны, которую одноклассники обычно называли Мусей. Строже учителя, чем Муся, в школе было сложно найти. Дело осложнялось и тем, что Муся была донельзя злопамятной и найденная ей шпаргалка напрочь вычеркнет Третьякову из списка любимчиков, а значит о золотой медали по окончании школы можно забыть.

– Может тетрадку у Муси попросить и незаметно вытащить? – предположила Сальцова. Ян мысленно фыркнул, сразу отвергая такой глупый способ.

– Ага! И что я скажу? «Елизавета Петровна, я там забыла кое-что в тетрадке»?

– А если… – Сальцова запнулась, увидев, что Ян ошивается рядом, и поджала губы. – А ты чего уши греешь, Лопоухий? А ну вали отсюда!

Ян меланхолично пожал плечами и удалился. Вот только девчонки ни за что бы не догадались, что в его голове уже прокручивались планы, как можно завладеть тетрадкой Третьяковой. Правда дело осложнялось тем, что уже завтра Мусина огласит результаты контрольной, а значит забытую шпаргалку нужно выкрасть, как можно скорее. Но Яна это лишь раззадорило. Он усмехнулся и направился в столовую, попутно продумывая в голове детали предстоящего дела, начав, привычно, с опасности.

Ян понял, что если его застукают копающимся в сумке учителя, то постановки на учет в детской комнате милиции не миновать. Докажи потом, что ты хотел помочь однокласснице. На самом деле Яну было плевать и на Третьякову, и на Сальцову, и на любую другую девчонку в школе. Ему попросту было скучно, а обрывок разговора, услышанный в коридоре, дал то, чего Ян уже давно не ощущал. Адреналин и чувство опасности. От этого приятно шумело в голове и чуть подрагивали руки, но Ян радовался этому ощущению. Как радовался и тому, что заскучавший мозг снова принялся работать в паре с Фенеком, подкидывая крайне интересные варианты для обдумывания.

Купив в школьной столовой пирожок, Ян уселся под лестницей, ведущей в спортзал, вырвал листок из тетрадки и принялся набрасывать план. Привычное внимание к деталям здесь сыграло ему на руку. Каждый день Мусина в половину первого ходит в столовую, где берет себе тарелку супа, кусок черного хлеба и стакан чая. Ян частенько пересекался с ней на обеде, покупая у повара вкуснейшие пирожки с картошкой. Во время обеда кабинет биологии пуст, потому что уроки у первой смены заканчиваются, а таскать тяжелую сумку с тетрадками в столовую Мусина не любит. Обедает Мусина ровно двадцать минут и этого времени должно хватить, чтобы выкрасть шпаргалку. Прикусив колпачок ручки зубами, Ян задумался о том, как проникнуть в закрытый кабинет. Но и здесь его не подвела природная любознательность.

Замки в школе были простенькими. Однажды Ян сам видел, как учитель труда приподнимает дверь с помощью палки и, чуть отведя её в сторону, освобождает ригель из запорной планки. Конечно, делалось это не ради просвещения учеников, а из-за того, что трудовик попросту потерял где-то ключи. Но Ян запомнил и сейчас втайне порадовался, что присутствовал при этом замечательном событии. Дальнейшее представлялось Яну легким. Зайти в кабинет, найти в сумке или на столе тетрадь Третьяковой и изъять из нее шпаргалку, после чего выйти и просто захлопнуть дверь.

Удача не подвела Яна, лишь с замком пришлось повозиться, потому что школьный деревянный пенал был небольшим и в качестве упора плохо подходил. Провозившись добрых пять минут, Яну все же удалось освободить ригель и открыть дверь. Шпаргалка тоже нашлась быстро. Тетрадь Третьяковой лежала третьей по счету в стопке. Ян вытащил шпаргалку и сунул её в карман, после чего не отказал себе в удовольствии нарисовать на полях в тетради Третьяковой лисью мордочку. Фенек настоятельно советовал оставить «фирменный знак». С чувством выполненного долга он вышел из кабинета и аккуратно закрыл дверь. Замок сухо щелкнул и Яна захлестнула долгожданная эйфория. Он даже присел на корточки у стены и, улыбаясь, смотрел на подрагивающие пальцы. За этим занятием его застала Мусина, вернувшаяся из столовой, и подозрительно наморщила нос.

– А ты чего тут сидишь, Соколовский? – грозно спросила она. Но Ян, вернув себе самообладание, спокойно ей ответил.

– Думал, что записал домашнее задание, а оказалось, что нет.

– Думать тебе почаще бы не помешало, – вздохнула Мусина и, чуть подумав, добавила. – Параграф тринадцать, Соколовский. Запиши, а то опять забудешь.

– Спасибо, Елизавета Петровна, – обаятельно улыбнулся Ян. Но Мусина уже потеряла к нему интерес. Она открыла ключом дверь и скрылась в кабинете.

На следующем уроке биологии Ян самодовольно улыбнулся, наблюдая за бледной, как мел, Третьяковой. И чуть не рассмеялся, когда отличница открыла рот, услышав оценку за контрольную и критику за рисунок на полях. Рот открыла и Сальцова, но её реакция Яна не интересовала. Он смотрел на свои подрагивающие пальцы и упивался очередным успешным делом, которое увековечил в тайной тетрадке под броским названием «Операция «Шпаргалка». Засыпая, Ян неожиданно понял, что это состояние ему нравится. Да, он совершил преступление, взломав кабинет учителя, но зато помог другому человеку. На миг Яну даже подумалось, что неплохо было бы вытащить из кошелька Мусиной пару купюр и купить бездомным у магазина еды, но в итоге отмел эту мысль. По той простой причине, что Мусина, хоть и была самым строгим учителем в школе, но человеком все же являлась неплохим. А вредить таким людям, Ян точно не собирался. С этой мыслью он и заснул, и спал так сладко, как еще никогда в жизни не спал.

Так альтер-эго Яна стало его постоянным, пусть и невидимым партнером. В жизни Ян был обычным и в чем-то даже скучным мальчишкой, а Фенек наоборот действовал рискованно и нахально. Правда, чаще всего, лишь на бумаге, или в голове, с удовольствием оспаривая идеи Яна и подкидывая свои, не менее нахальные.

Друзей у Яна не было и всю свою неуемную энергию он пускал на продумывание операций, которые тщательно разрабатывались и записывались в тетрадку, на обложке которой была нарисована голова лисицы-фенек. Помимо операций «Библиотека» и «Шпаргалка», там был план проникновения в учительскую с целью кражи классного журнала, чтобы выправить оценки. План кражи дедушкиного офицерского ремня из крепкой кожи и его последующая ликвидация в подвале. Планы срыва уроков на контрольных, в тех случаях, если Ян не будет к ним готов. Жизнь Яна постепенно менялась и в ней находилось место новым увлечениям.

Бабушка удивленно поглядывала на внука, который мог до ночи копаться в старых ящиках, где дедушка хранил неисправные выключатели, розетки и прочий хлам, который вроде и не нужен, но когда-нибудь обязательно станет нужен. А Ян с головой погружался в устройства различных замков, которых в коробках оказалось слишком уж много.