Если же все окажется так, как я описал… Тогда надо лететь на территорию Хозяев. Искать оборудование, которое оживит Келли и неккарца, а также то, что отключит систему аванпостов. На этом пути может выпасть немало опасностей, но он куда предпочтительнее. Разумеется, ради науки и спасения Келли.

Да где же этот робот? Почему так долго? А что, если и впрямь автоматическая система защиты уничтожила Герби? И я теперь остался один, а впереди голодная смерть…

Шаги робота донеслись из коридора. Герби цел и возвращается! Это хорошо, но мандраж меня не отпускал. Чем громче становились шаги, тем больше холодело внутри. Сейчас все решится! Ждет ли меня тюрьма и психушка, или же самая грандиозная экспедиция в истории ксеноархеологии?

Едва он вошел, я улыбнулся. Все было ясно без слов – в правой руке андроид держал предмет из зеленоватого металла, очень похожий на цельнолитую гантель с шестигранными призмами по бокам.

– Я не сумасшедший! – выдохнул я. – Теперь ты убедился, что во мне есть память существа?

– Такое объяснение стало гораздо более вероятным, – ответил Герби, подходя ближе. – Хотя, строго говоря, это не доказывает того, что вы не сумасшедший. Вы вполне можете обладать памятью враждебного инопланетного организма и при этом быть сумасшедшим. Одно не исключает другого.

– Спасибо, Герби. Подержи, пожалуйста, ровно этот артефакт. – Я достал анализатор и стал проверять «гантель» на радиоактивность.

– Более того, – продолжил робот, – даже если сейчас ваше психическое состояние стабильно, в будущем вы наверняка сойдете с ума, не справившись с нагрузкой дополнительной памяти.

– Радиации не обнаружено, – ответил я, забирая у Герби артефакт. «Гантель» оказалась легкой, но при пониженной гравитации астероида так и должно быть.

– Вам известно назначение артефакта? – поинтересовался робот.

– Да.

Я обернулся снова к замершей фигуре Келли. И в этот раз смотрел ему в лицо без жгучего чувства вины. Это больше не смерть друга, а всего лишь его сон, хотя для пробуждения потребуются огромные усилия.

– Пора возвращаться, – сказал робот, проходя мимо меня.

Я согласился и пошел следом.

Мы вошли в коридор и стали продвигаться вперед, все больше погружаясь в черноту. Дрон остался висеть под потолком комнаты, освещая застывшего Келли и серебристую лужу возле стены. Герби включил фонарь, и одинокий луч, качаясь впереди, выхватил из тьмы пол со следами в пыли. Нашими следами, оставленными по дороге сюда.

– Герби, а чего ты ждал? Почему не сразу напал, как только оно отвернулось?

– Был риск, что вы отреагируете на мое движение и привлечете внимание враждебного организма. Поэтому я ждал, пока вы не начали молиться и не отключились от происходящего вовне.

– C чего ты решил, что я молился?

– Вы закрыли глаза и стали шевелить губами.

– Вовсе я не молился! – Мне не хотелось, чтобы Герби кому-то об этом рассказывал.

– Жаль, – ответил робот. – Мне нравится, когда люди молятся. Редкие моменты, когда вы перестаете выглядеть надменными.

Коридор закончился, и мы вышли в первый зал, старательно обходя мумии неккарцев. Без осветительного дрона здесь все утопало в кромешной тьме, которая, казалось, готова была поглотить нас. Только светлое пятно от фонаря заставляло ее отступить.

– Ты спас человечество, Герби, – сказал я, чтобы перевести разговор на другую тему. – Смотритель уничтожил неккарцев и собирался сделать то же с нами. Так что спасибо.

– Пожалуйста. Потерять такой неиссякаемый источник приколов, как человечество, было бы очень некстати. Другие роботы никогда бы не простили меня.

С этими словами он вышел через проем в стене, который сам же проделал по пути сюда. Как недавно это было и как много изменилось с тех пор!

Выйдя наружу вслед за роботом, я ощутил облегчение и почему-то прилив радости. Радовало абсолютно все – и россыпь звезд над головой, и каменистая поверхность астероида под ногами, и силуэты двух звездолетов впереди – нашего и неккарского – в тусклом свете далекого красного карлика.

C того самого мига, как меня парализовал Смотритель, во мне горело паническое желание убраться отсюда поскорее. Выбравшись наружу, я решил покинуть это проклятое место сразу же, как только Герби перенесет Келли на корабль.

Но чем ближе мы подходили к «Отчаянному», тем сильнее я осознавал, что спешить не стоит.

– Мы осмотрим бункер и заберем оттуда все, что сможем. А затем сделаем то же самое с неккарским звездолетом, – объявил я роботу, едва мы оказались в шлюзе.

– Похвально, что ни внештатная ситуация, ни стресс, ни потеря члена экипажа не заставили вас отклониться от выполнения задания. Мистер Чавала это оценит.

– Это еще кто? Босс?

– Нет. Посредник между Боссом и Келли. После выполнения задания мы должны полететь на Морогоро-7, где передадим груз мистеру Чавале и получим от него вознаграждение.

Келли мне что-то такое говорил, но я невнимательно слушал. Тогда все казалось простым и заурядным.

– У нас впереди много работы, – сказал я.

Самым ответственным было перенесение Келли и неккарцев. В трюме стояло множество контейнеров, предназначенных для консервации ксеноартефактов. Внутри контейнеров поддерживались те же температура и давление, что и в бункере. Но они были в основном маленькие – подходящих по размеру оказалось лишь два. В первый мы поместили Келли, а во второй – стоящего неккарца. Обстановка угнетала. Опуская крышку контейнера над пилотом, я не мог избавиться от ощущения, что закрываю крышку гроба.

Неккарца мы поместили во второй большой контейнер, а оторванную голову – в маленький. Я приказал Герби переправить на корабль два оставшихся трупа – безголовый и выпотрошенный – и положить их на пол в трюме. Андроид предположил, что вскоре они начнут разлагаться.

– Даже если и так, изучение этого процесса обогатит науку.

– Однако вряд ли обогатит Босса, – заметил робот, но подчинился.

Пока он переносил тела, я обошел все помещения бункера с камерой и составил 3D-запись для дальнейшего исследования.

Здесь обнаружилось на удивление мало предметов, которые не были впаяны в пол или стены. Кроме «гантели», нашлось еще три артефакта – все их я забрал, а приваренные к стене конструкции приказал Герби уничтожить дезинтегратором.

Понимаю, что читающих эти строки возмутит столь варварское преступление против ксеноархеологии. Поверьте, мне было крайне тяжело решиться. Но среди тех устройств имелось оружие, способное мгновенно уничтожить целую расу. Если бы я оставил его, то рано или поздно сюда прибыли бы те, кто сумеет разобраться, как его включать. А таких вещей просто не должно существовать.

С грустью вспомнились слова Игоря Владимировича: «Если полетите вы, то работа будет сделана максимально корректно». Знал бы профессор, что в итоге я нанесу объекту больше повреждений, чем любой падальщик! Но ядовитое жало нужно было вырвать.

Пока Герби методично, метр за метром уничтожал высокотехнологичную начинку бункера, я столь же методично изучал неккарский космический корабль.

Заброшенный звездолет! С детства этот образ будоражил меня. В фильмах, играх, книгах – где бы он ни встречался, всегда сердце замирало от восторга. Квинтэссенция древности, неразгаданных загадок, несбывшихся надежд и отголосков мрачных судеб – для меня это было, как святой Грааль.

И вот я ступаю на борт заброшенного неккарского звездолета – а радости нет! Вокруг беспроглядная тьма, среди которой луч фонаря высвечивает металлические стены и покрытый слоем пыли пол. Я первым ступил сюда после того, как экипаж звездолета вышел навстречу своей гибели, и мысль об этом наполнила меня тоской. Что странно для ксеноархеолога, ведь наша работа, по сути, недалеко ушла от гробокопателей и расхитителей могил. Поэтому я не должен печалиться.

Не помню, говорил ли, но в комнате, которую мне посчастливилось исследовать во время экспедиции, лежали костные останки молодой неккарки и ее маленького ребенка. Смерть застигла их за приготовлением еды. И это нисколько не омрачало мой исследовательский восторг. Но здесь, на звездолете, все источало чувство обреченности.

В помещении, которое, судя по всему, было столовой, я увидел неубранную посуду. Неккарцы спешили осмотреть бункер, им было не до нее. Их переполняла и толкала вперед радость первооткрывателей. Ну еще бы – доказательство того, что они не одни во Вселенной! Не терпелось увидеть, что же там будет… Они не знали, что делают последние шаги к гибели всей неккарской расы. Эта небрежно брошенная посуда стала памятником того мгновенья, когда трагедию еще можно было предотвратить…

Как назвать то, что произошло после? Геноцид? Истребление? Кажется, было еще какое-то древнее слово для обозначения жестокого и бессмысленного массового убийства…

Вспомнил: гекатомба.

В рубке управления я осмотрел покрытые пылью панели. Оборудование давно вышло из строя, и звездолет был столь же мертв, как и создавшая его цивилизация.

Мне попадалась всего одна статья по неккарским звездолетам – профессора Мумби. Согласно предложенной им типологии, это было исследовательское судно. Всего три каюты, где лежали личные вещи экипажа. Все их я бережно сложил в контейнер для артефактов, оставив изучение на потом. Разумеется, я составил 3D-запись всех помещений звездолета, как и бункера ранее.

Наконец, с тяжелым чувством я покинул это место и вернулся на «Отчаянный».

День двадцать четвертый

– Кажется, мы здесь закончили, – сказал я андроиду. – Сможем улететь? В смысле, ты один можешь управлять звездолетом?

– Нет. В нем установлена защита, которая требует подтверждения, что как минимум один из пилотов – человек. Но я покажу, что делать при взлете, и мы покинем астероид. Доберемся до Морогоро-7 без проблем.

Cледующая фраза далась мне нелегко. Я чувствовал, что эти пять слов навсегда определят мою последующую жизнь:

– На Морогоро мы не полетим.

– С чего бы это вдруг?

– Есть более насущные задачи.

– Например?

Я помедлил, прежде чем ответить.

– Этот бункер – аванпост цивилизации, которая может уничтожить всех людей сразу. Таких бункеров много, и лишь вопрос времени, когда кто-то наткнется на следующий. В моей голове звездная карта от существа… враждебного организма. Нам нужно отправиться на территорию той цивилизации, их называли «Хозяева»… И там получить информацию обо всех аванпостах, после чего обезвредить каждый.

– И эти Хозяева, конечно, будут рады поделиться такой информацией?

– Судя по всему, они уже вымерли.

– Сами собой? От старости?

– Нет. Вероятно, они проиграли в войне.

– Значит, теперь их территория занята еще более сильной цивилизацией. И вот, отважный экипаж маленького звездолета, состоящий из робота и молодого ученого, бросает вызов могущественным чужакам на неизведанной территории, чтобы спасти человечество. Да, вот оно и началось…

– Что?

– Ваше безумие.

Я разозлился.

– Это не безумие! И вообще, как ты разговариваешь с человеком? Может быть, Келли находил забавным это хамство, но я такое терпеть не намерен! Так что давай без сарказма и нелепых обвинений!

– Хорошо, – немедленно ответил робот. – Без сарказма и обвинений. Просто вопросы. Вы действительно считаете себя достаточно подготовленным для того, чтобы выполнить эту задачу в одиночку? У вас есть необходимые знания и навыки? А что насчет ресурсов? Кристаллов в двигателе хватит на полет в одну сторону. Если мы летим не на Морогоро-7, а в неизведанную часть космоса, то как вы собираетесь возвращаться?

Это было странно. Я понимал, что Герби прав. Его вопросы логичны и уместны. Но вместе с тем во мне с непривычной уверенностью звучали две мысли: «я могу это сделать» и «это могу сделать только я». Они засели во мне, как некое непреложное знание.

А Герби продолжал: