Королевский мятеж (страница 15)
Дмитрий отнес на кухню последние тарелки и вернулся в комнату. Нужно сложить стол. Он снял и аккуратно свернул скатерть. Взгляд снова зацепился за фотографию на комоде и рюмку с водкой перед ней, накрытую куском черного хлеба. Защипало глаза. Бабушки больше нет. А он даже не был с ней в ее последний час. Все зимние каникулы провел с классом в Таллинне. Когда уезжал, бабушка была еще довольно бодра. Он и подумать не мог, что ее не станет так скоро.
– Дима, одевайся! – раздалось из коридора.
Значит, посуду родители уже перемыли. Но уходить так отчаянно не хотелось…
Дмитрий выглянул в коридор:
– Я переночую здесь, ладно?
– Что за странная идея – остаться на ночь в квартире покойницы? – мать застыла с сапогом в руке. Во второй уже успела обуться. Балансировать на высоком каблуке, стоя на одной ноге, было не очень удобно, и она схватилась за руку отца.
– Пусть остается, – решил тот.
Мать попыталась возражать, но отец ее уговорил.
– Только чтоб никаких спиритических сеансов, – пошутил он уже на выходе.
– Никаких, – улыбнулся Дмитрий.
Он запер за родителями дверь и вернулся в большую комнату. Откровенно говоря, он бы с радостью переехал в эту квартиру прямо сейчас. Но, к сожалению, до восемнадцатилетия ждать еще целых четыре года. Четыре года и тринадцать дней, если быть точным.
А спиритический сеанс это, кстати, мысль. Можно было бы проститься с бабушкой… Правда, как именно его проводить, Дмитрий не имел представления. Но точно нужна фотография и свечи. Фото в рамке стояло на комоде. А где у бабушки свечи? Наверняка ж должны быть.
Первым делом Дмитрий полез в ящики комода. Белье. Нет, здесь вряд ли. Он выдвинул другой ящик. Тысяча самых разных мелочей. А это что такое? Взгляд приковал конверт с надписью «Диме». Письмо определенно предназначалось ему – других родственников с таким именем у бабушки попросту не было.
Он разорвал конверт и развернул сложенный вчетверо лист.
«Димочка, боюсь, мы уже не увидимся. Ты много раз спрашивал, где я научилась магии… Хотела рассказать, когда ты станешь старше. Но, видно, другого случая не представится.
Это произошло в сентябре 1940-ого. Саша тогда работал в посольстве. – Сашей звали первого бабушкиного мужа. – А фашисты каждый день бомбили Лондон. Обычно по ночам. Но в тот раз налет случился днем. Я была далеко от посольства, когда завыла сирена воздушной тревоги. Тот район я знала плохо и толком не представляла, где бомбоубежище. Но побежала следом за другими людьми. Туфли были ужасно неудобные. Я подвернула ногу, упала. Жуткая боль, слезы потекли из глаз сами. Когда наконец поднялась, поняла, что осталась на улице одна. Но, конечно, похромала дальше. Рев самолетных двигателей был уже близко. А потом начали рваться бомбы! При каждом взрыве сжималось все внутри. От страха я даже боль в ноге почти перестала чувствовать.
Не знаю, откуда он вдруг взялся рядом.
– Стой! – прокричал он. – Все равно не успеем.
Да чего ж стоять-то – накроет бомбой, и поминай как звали. Но он крепко держал меня за локоть, я не могла сдвинуться с места. И тут бомба ударила в здание рядом с нами. Все, надеяться не на что! Словно в замедленной съемке я видела, как фасад трехэтажного дома падает прямо на нас…
Это было невозможно, но нас не задело ни единым обломком. Поначалу я думала, что мы оба умерли, поэтому ничто больше не причиняет нам вреда. А потом до меня стало доходить, что кромешный ад творится повсюду, но только не в радиусе метра вокруг. Возле нас не упал ни один камешек, в воздухе вовсе не было взвеси, еще не осевшей на улице. И даже грохот взрыва и обрушения здания оглушил меня не так уж сильно. Да и взрывной волны я ведь не ощутила вовсе.
– Я поставил защиту. Магическую, – пояснил англичанин, видя мою растерянность. – Знаю, ты не поймешь…
Я действительно не понимала и ни за что не поверила бы в какую-то чушь про магию… если бы не наблюдала невозможное собственными глазами.
– Пойдем, – сказал он. Самолеты над нами больше не ревели, бомбили другие части города.
На больную ногу я еле наступала. Кое-как с его помощью перебралась через завалы. А потом он поднял меня на руки и понес к бомбоубежищу. Хотя сам, похоже, от усталости едва держался на ногах.
Когда объявили отбой воздушной тревоги, он уже более-менее пришел в себя. А вот я по-прежнему не могла ходить. Англичанин понес меня к себе домой – оказывается, жил неподалеку. По дороге, пока он передыхал, я позвонила мужу из телефонной будки. Сказала, что со мной все в порядке и почему-то солгала, что останусь ночевать у приятельницы – был уже довольно поздний вечер. Не знаю, что подумал бы англичанин, но я старалась говорить как можно тише.
Больше всего я боялась, что дома у него обнаружится семья. Но квартира была пуста. Только радовалась я недолго – повсюду стояли и висели на стенах семейные фотографии. Он сразу сказал, что это его жена, указав на одно из фото. Как будто стену между нами воздвиг. И только потом вспомнил, что до сих пор не представился и наконец сделал это:
– Кеннет Барнс.
Он был немало удивлен, узнав, что я русская. Но никаких перемен – враждебности или еще чего-то такого я в нем не заметила. Он взялся лечить мою ногу. Опять магией. Через час я уже забыла о растяжении. А Кеннет опять здорово вымотался.
Но с воодушевлением рассказывал мне о возможностях магии. А когда немного отдохнул, даже взялся учить ей меня. Ночь пролетела незаметно.
Кеннет предложил продолжить уроки. Его семья была в отъезде, и я бывала у него еще не раз.
Все закончилось в одночасье, когда Сашу неожиданно отозвали из Лондона.
Наверное, Кеннет понимал, что я влюблена в него до безумия… только упорно делал вид, что ничего не замечает. Очевидно, любил жену. А я… я все еще надеялась на что-то до последнего. Но чуда не произошло.
Когда мы прощались, я сокрушалась, что не смогу продвинуться в магии дальше – хотя, на самом деле, куда сильнее я сожалела о том, что никогда больше не увижу его. Возможно, в утешение Кеннет подарил мне записи своих учителей.
Поистине бесценный подарок! Мне стыдно, что я воспользовалась лишь толикой предоставленных мне возможностей. Но в Москве Сашу арестовали. Потом война. Не до магии было. Да и вообще каждый раз, беря в руки записи, я вспоминала Кеннета… Становилось нестерпимо больно оттого, что между нами так ничего и не было… и никогда не будет.
В общем, освоила я немногое. Надеюсь, тебе достанет времени и терпения. У тебя и способности гораздо выше моих. Дима, оставляю записи тебе. Они в тайнике, ты знаешь, где он».
Дмитрий опустил руку с письмом и посмотрел на фотографию. Грустная история. Похоже, бабушка всю жизнь любила этого Кеннета…
Слезы сами наворачивались на глаза. Чтобы не дать им воли, он отошел к румынской стенке, открыл платяное отделение и разобрал фальшивое днище шкафа. Под ним, на втором дне, лежала аккуратная пачка старых листов, перевязанных веревкой.
Дмитрий развязал ее, сел на диван. И углубился в чтения с первых же строк.
Глава 9
Друзья обшарили весь замок сверху донизу и даже постучались в стены потайных комнат, но Дэрэлла так и не нашли. Уставшие и растерянные, они собрались в столовой.
– Кто-нибудь что-нибудь понимает? – задала Авира риторический, по сути, вопрос.
– Может, опять на чей-то вызов ответил?.. – неудачно пошутила Эстэлия.
– Вот только этого не хватало! А вдруг – правда?.. – не на шутку обеспокоилась Авира. – Как вы думаете – мог он снова ринуться в такую авантюру?
– Нет! – уверенно заявил Сэлдом.
– Навряд ли, – одновременно с ним ответил Кил.
– А я бы все же не стала полностью исключать такую возможность, – подвела Авира черту под обсуждением собственного вопроса. – Иногда Дэрэлл бывает слишком уверен в себе. Итак, ясно одно – в Вермигене его нет. Никто не мог увести его отсюда силой. Значит, он отбыл куда-то по собственной инициативе… но куда? Вряд ли просто решил прогуляться по окрестностям.
– Причем пешком! – добавил Зар. – Эльмерон-то в конюшне.
– Тем более. В общем, гулять он уйти не мог, – подытожила Авира. – Отправиться куда-то по делам, не предупредив нас, тоже не мог – любое дело сейчас сопряжено с опасностью, он должен был хотя бы оставить записку.
– Может быть, Дэрэлла куда-то срочно вызвал его агент? – предположил Сэлдом.
– Откуда он мог знать, что вызывает его именно агент?! Вот мы и вернулись к проблеме, что он ответил на чей-то вызов. Тогда он сейчас наверняка в большой опасности…
– Нужно что-то делать!.. – Эстэлия была близка к панике. – Кто-то из нас должен поехать его искать, – себя она при этом вряд ли имела в виду.
– Радость моя, ты явно забываешь, – напомнил Зар, – что мы заперты здесь как в клетке, а хозяин с ключом пропал неизвестно где!
Повисло тяжелое молчание. Защита замка подчинялась только Дэрэллу, впуская и выпуская кого-либо лишь по его воле, и, похоже, об этом неприятном обстоятельстве запамятовала не только принцесса…
А через минуту тишину прорвал поток самых разнообразных и вряд ли выполнимых планов по спасению из плена. В этой какофонии каждый предлагал что-то свое и вовсе не слушал других. Кто, о чем и с кем спорил – определить уже не представлялось возможным. Кроме того, все начисто позабыли об опасности, грозящей Дэрэллу.
В какой-то момент Авира вдруг осознала, что, пожалуй, больше всего их обществу сейчас необходим лидер – иначе бардак рискует обернуться большими проблемами… особенно, если каждый ринется исполнять свой идиотский план.
– Заткнитесь! – закричала она. – Если мы действительно хотим решить нашу проблему и помочь Дэрэллу, а не просто лечь костьми в борьбе с неприступной защитой, нужно подойти к вопросу серьезно. Все хорошенько обдумать, обсудить, выбрать лучший вариант и тогда действовать единым фронтом. Но в первую очередь, как я только что убедилась, мы должны решить, кто будет руководить операцией, кому мы станем подчиняться. Иначе будем спорить здесь, пока не перемрем с голоду.
– Наверное, ты права, – отозвался Сэлдом.
– И кого же выберем лидером? – спросила Эстэлия.
– По старшинству – это Сэлдом или Кил, – предложил Зар свой вариант. – Сэлдом – принц и брат Дэрэлла, а Кил всегда был к Дэрэллу ближе всех.
«Ах, Зар, Зар… – усмехнулась про себя Авира, – конечно же, ты рассчитываешь, что другие сейчас выдвинут тебя».
Самоотвод Сэлдома не заставил себя ждать:
– Нет, я слишком плохо знаком с Вермигеном, можно сказать, совсем не знаю замка. Кил ориентируется здесь гораздо лучше.
– Ну… – замялся Кил, – конечно, я бы приложил все усилия, чтобы оправдать оказанное доверие… но я никогда еще не выступал в роли лидера… и не очень уверен, что у меня получится. У Зара это вышло бы лучше. И замок он тоже успел отчасти изучить. А я бы помогал ему всем, что в моих силах.
– Наверное, Зар – действительно наиболее подходящий кандидат, – согласился Сэлдом.
«Вот, Зар, твои расчеты и оправдались, – утвердилась в своем предположении Авира. – Мнишь себя гением комбинации? Только не получишь ты свой приз так просто!» – то ли у Авиры случился нежданный приступ амбиций, то ли натура прирожденной интриганки призывала поиграть…
– Ты посмотри на них! – обратилась она к Эстэлии. – Женщин эти сексисты вовсе в расчет не берут!
– Вряд ли Эстэлия подходит на роль руководителя, – парировал Зар, видя, что пьедестал лидерства зримо удаляется от него. – Конечно, она принцесса, однако не обладает ни достаточными знаниями о замке, ни задатками лидера.