И пока все отдыхают, я быстро переписываю контрольную, надеясь, что все сделала правильно. Когда же наступает конец еще одного ужасного дня, я совсем неэстетично плюхаюсь на заднее сиденье семейного автомобиля, забиваюсь в угол и закрываю глаза.

– Дядя Леня, выключите музыку, пожалуйста, – прошу его. – Очень хочу тишины.

Он выключает радио, и меня сначала оглушает тишина, а потом резко становится хорошо. Есть только очень хочется, но это точно можно пережить. Тренировки сегодня нет. Нам дали выходной за то, что вчера мы выложились больше чем на полную, а мышцам обязательно нужен отдых, иначе будут травмы. Вспоминаю про карамельку, которую получила утром в подарок. Улыбаюсь, разворачиваю прозрачную хрустящую обертку и закидываю конфету в рот. Сладость приятно обволакивает язык, и я улыбаюсь шире, почти не чувствуя угрызений совести – ведь обеда у меня не случилось.

Возле дома Калинина стоит большая машина. В нее рабочие грузят то, что осталось от дома. На мою блузку снова садится черный пепел, но я застываю, так и не смахнув его. С территории особняка выходит тот самый парень в татуировках. Полуголый! Проглотив остатки конфетки, хлопаю ресницами, бессовестно разглядывая перекатывающиеся канаты натренированных мышц под блестящей от пота кожей. Из одежды на парне только армейские штаны, грубые ботинки и черная с белыми черепами бандана. Смотрится устрашающе. Он поводит мощными плечами и исчезает в воротах. Несет оттуда какую-то балку, устроив ее на левом плече и играючи придерживая пальцами, будто она ничего не весит. Мой вес для такого, наверное, покажется совсем несущественным. Как тот самый пепел, что кружится сегодня в воздухе.

Парень кидает балку в машину, вытирает ладони о штаны и оглядывается на меня. Снова мимолетный взгляд глаза в глаза. Его кривая ухмылка. И он отворачивается, показывая, что ему совсем не интересна такая, как я.

Разворачиваюсь к нашим воротам и кожей ощущаю: смотрит. Резко поворачиваю голову. Нет. Говорит с кем-то из рабочих, стоя ко мне вполоборота. Сердце отчего-то стучит сильнее, а щеки опаляет жаром. Прикладываю к ним ладошку, поправляю снова съехавший рюкзак и иду в дом.

Во мне горит любопытство, и я торопливо ем, пока не видит мама. Беру из подставки с фруктами крупное зеленое яблоко, поднимаюсь к себе в комнату. Забираюсь с книгой на подоконник, впиваюсь зубами в хрустящую, сочную, кисло-сладкую мякоть и иногда подглядываю в окно за тем, как этот гигант, перепачканный сажей, помогает расчищать место пожара. Поднимает взгляд на наши окна, и мое сердце снова уносится куда-то в другую вселенную.

– И что это такое? – спрашиваю сама у себя. А он уже снова не смотрит…

Глава 4

Данте

Смешная…

От нашей игры в гляделки грудь снова обжигает приятным теплом. Не помню, когда в последний раз меня тянуло улыбаться. Прячу эмоцию за привычной циничной ухмылкой. Оказавшегося на моем пути мужика передергивает. Он роняет себе под ноги пару обгорелых досок, чертыхается, перешагивает через них и идет дальше. Выхожу вслед за ним к загруженной машине. Поднимаю борт, фиксирую тент и отпускаю водителя. Примерно через час он вернется. Мы пока успеем разобрать еще часть почерневшего каркаса какой-то постройки.

Я все время смотрю себе под ноги, натыкаясь то на осколки, то на расплавленный пластик какой-то техники, шаг за шагом вспоминая наш вчерашний загул. У Серого день рождения, а бабок на аренду нормального дома нет. Откуда они у обычного курьера, да еще в маленьком городе? У нас только цены столичные, а зарплаты провинциальные. У меня тоже случился напряг с деньгами по своим причинам. Я ему еще подарок должен. Был. До того как он меня кинул. И мне плевать на причины их побега. В итоге я здесь, отрабатываю непонятный долг, а он развозит заказы по клиентам. Хреновая вышла дружба, но на другую я давно не рассчитываю.

Серега в этот район тоже приезжает, тут у него постоянные клиенты. И вот он нас заверял, что хозяина точно не будет, а влезть в дом не так уж и трудно. Затея оказалась довольно азартной. Хапнуть адреналина, потусить с пацанами. Почему нет?

Я практически не пью. С моими нагрузками это фатальная история. Пара банок легкого пива в редкие выходные. И то не всегда. Так что я был вменяем до самого конца. Точно помню, что пожар начался с задней части дома и очень-очень быстро стал охватывать все пространство. Откуда взялся огонь? По камерам тоже не посмотришь. Все компы и серверы в утиль, как и все на территории Калинина. Попахивает… Да нет, воняет откровенной подставой! Если свои – им лучше уехать из города, из страны куда подальше!

Где там мое солнце? Снова поднимаю взгляд на окна дома напротив. Даже занавески закрыла. Жаль. От нее тепло. Мне нравится. А еще я хочу знать, какого все же цвета глаза у этого забавного Огонька. Голубые или серые?

Мужики стоят в стороне, курят и обсуждают футбол.

– Будешь? – Один предлагает мне сигарету.

– Не курю, – морщусь я.

– Спортсмен, что ли? – оценивающе смотрят на мое телосложение.

– Можно и так сказать.

Прислонившись голой спиной к бетонному столбу и щурясь, гипнотизирую закрытые занавески. Огонек высовывает свой любопытный нос в окно. Видит меня. Улыбаюсь, а она застывает и отскакивает, а я смеюсь под удивленными взглядами мужиков из бригады. Маленькая трусишка! Я близко не подойду, не бойся.

Там у нее в комнате что-то происходит. Занавеска то и дело дергается. Ворота открываются. Водитель или охранник, черт их разберешь, выгоняет машину на улицу. Присев на корточки, опираюсь затылком о столб. Прикрываю глаза и сквозь ресницы смотрю, как выходит Снежная королева – мать семейства, за ней в брючном костюме, задрав нос, семенит еще одно неприятное создание, так похожее на свою родительницу.

– Мам, – долетает до меня. – Ну мама! Почему мне нельзя было то голубое платье? Почему она в нем поедет? – ноет девчонка.

– Потому что оно идеально подходит к ее глазам. Садись в машину. Не устраивай сцен на улице.

Мне достается еще один колючий взгляд Снежной королевы. Мне кажется, что, будь ее воля, она вызвала бы дезинсекторов, чтобы нас всех отсюда вытравить. Так смешно за этим наблюдать. Я скалюсь, она резко вздергивает голову выше и подталкивает дочь к машине.

– Амалия, ну где ты там? – смотрит во двор.

М-м-м, так вот как зовут Огонька. А-ма-ли-я.

– Вау, – выдыхаю, увидев спешащую по дорожке девушку в платье цвета весеннего неба.

Юбка рваными краями где-то касается икр, где-то колена и похожа на перевернутый цветок. Тонкие бретельки подчеркивают узкие плечи и красивые длинные руки, а я думаю, что через пару часов эта девочка замерзнет в таком виде. Что в голове у ее пришибленной матери?

Рыжие волосы Огонька собраны в прическу, и лишь пара прядей, которые заметно короче остальных, тугими пружинками касаются бледного лица. Опять слишком далеко. Я не могу поймать точный оттенок ее глаз, и хотя уверен, это платье к ним точно подходит, но я бы накинул на ее плечи куртку… Цокая каблучками серебряных босоножек, Огонек доходит до матери и получает тихий выговор, судя по мимике женщины. Бледнеет.

«Посмотри на меня, – мысленно прошу ее. – Ты же знаешь, что я все еще тут». Огонек идет к машине. Водитель открывает для нее дверь. Она находит меня, случайно обернувшись. Или почувствовав, что я смотрю слишком пристально. Ее щеки меняют оттенок на розовый, а я отворачиваюсь, чтобы наша странная игра не стала слишком очевидной.

Еще около трех часов после их отъезда мы разбираем место пожара и расходимся. Так вышло, что сегодня вечером у меня снова бой. Один из бойцов внезапно выбыл на время, а мне теперь бабки нужны позарез, так что я договорился с Ильханом, одним из владельцев «Клетки», что заберу это окно себе.

Он предлагал дать бабла в долг. Но я лучше буду должен Калинину, чем ему. Это все равно что подписаться на пожизненное рабство. Ильхан давно ищет способ привязать меня к клубу, но однажды я пришел туда сам, поэтому не принадлежу никому из них.

Еду сначала домой. Ну как домой? Старая дача на другом конце города. Вместо дома – вагончик, сортир на улице. Из мебели односпальная кровать, компьютерный стол, пара книжных полок в этом же углу, а в другом что-то вроде кухни с необходимым минимумом и самодельный душ.

Во дворе среди таких же старых фруктовых деревьев у меня оборудован тренировочный плац и парковочное место моей повидавшей жизнь «бэхи». Зато весь этот шик и блеск только мои. От бабушки по наследству достался, предки продать не смогли. Я из интерната сразу переехал сюда. Так что, наверное, это место все же можно назвать домом, хоть и с натяжкой.

Смыв с себя пот и сажу, ныряю в ворот белой футболки. Застегиваю ремень на штанах «белая ночь» с удобными карманами чуть выше колена. Затягиваю шнуровку на берцах. В спортивную сумку складываю высушенную форму, сверху кладу маску, бутылку с водой, напичканной витаминами, аптечку. Простые правила, которые помогают выжить в таком месте, как бойцовский клуб «Клетка». Даже ватные тампоны и перекись лучше иметь свои.

Закрыв вагончик, сажусь в тачку и гоню в сторону столицы. Встаю в круглосуточную пробку на въезде. Она заложена в общий тайминг перемещения. Потом ловлю еще одну. И еще. В итоге добираюсь до места, когда все уже началось, но я не первый выхожу. Там на разогреве пацаны послабее бьются. Есть время на подготовку.

– Здоро́во, – поочередно жму руки охранникам на входе.

Обхожу гостей, разместившихся в ложах и за столиками в зале. Чем меньше народу меня сейчас видит, тем лучше. В раздевалке готовятся очередные бойцы. Здесь уже другой принцип. Человек человеку зверь, но с некоторыми мы нормально общаемся. И то только потому, что нас не ставят друг против друга. Но все может измениться в любой момент.

Парни выходят, я остаюсь один. Переодеваюсь в удобные шорты, меняю носки на гетры, сверху – защита на колени и локти. Торс голый, чтобы ухватить было не за что. Да и элемент шоу. Мои татуировки возбуждают женщин и впечатляют мужиков. За это тоже платят. Здесь вообще за многое платят…

Разогреваюсь. Достаю из сумки маску.

– Дан-те. – Теплые женские руки скользят по прессу.

– Это мужская раздевалка, Дана, – закрываю глаза.

Весь настрой мне сбивает, дура!

– Все уже вышли, – мурлычет в лопатки. Ее ладонь скользит по шортам. – Ты же хочешь меня…

– Я не занимаюсь сексом перед боем. Это правило, – напоминаю ей.

– Так много правил… – хнычет она.

Да, у меня много правил. Иначе сдох бы здесь в первую же неделю, а я бьюсь в этом клубе уже полгода.

– Благодаря им я все еще жив, – надеваю маску, пока фиксируя на подбородке, чтобы не мешала говорить.

Выхожу в зал. Там большой босс собственной персоной. Замечает меня. Зовет, подняв руку:

– Данте, иди сюда. Разговор есть.

– Мне за разговоры не платят, – ухмыляюсь, снова стянув маску на подбородок.

– Умный, да? – улыбается Ильхан.

– Не жалуюсь, – смеюсь и протягиваю ему ладонь.

Пожимает и кивает мне в сторону своего кабинета:

– Пойдем. Это надо решить до боя.

Глава 5

Данте

Ильхан вальяжно разваливается в кресле с высокой спинкой, всем своим видом показывая, кто здесь хозяин. Взмахом руки позволяет мне сесть. Усмехнувшись, копирую его позу на стуле напротив.

– Ты знаешь про НХЛ – ночную хоккейную лигу?

Моргаю, думая, что мне послышалось.

– Допустим, – качаю головой.

– У меня старший брат решил поиграть в это дело. Обратился за помощью. А я не могу отказать брату в такой малости. Да и тебе бабки нужны, как выяснилось. Есть вариант заработать.

– Рассказывай. – Складываю руки на груди.

– Хоккей – игра силовая. Брат хочет сильного бойца, который потренирует его команду в зале и подтянет как по силовым приемам, так и по защите от них. Я хочу, чтобы ты это сделал. Тем более тренируются они в вашем ледовом.

– Ильхан, я ни черта не знаю про хоккей, кроме каких-то общеизвестных вещей.