Я подышал на замерзшие руки, стараясь немного их согреть, но жалкие попытки оказались бесполезны против ночного мороза. Вблизи послышался хруст льда на ветках и легкий звон. Сердце бешено забилось в груди, отдаваясь глухими ударами в ушах. Я застыл на месте, боясь пошевелиться, и не знал, что хуже: наткнуться на дикого зверя или же встретить охотников, отправленных за мной. Но больше никаких звуков не последовало, только завывание ветра. Возможно, мне всего лишь показалось. Оставаться здесь надолго было опасно, и я стал пробираться дальше через сугробы, пока не вывалился на тропинку, попутно сломав несколько веток. Ночное спокойствие нарушил громкий треск. Теперь меня точно обнаружат. Я тяжело поднялся, отряхиваясь от налипшего снега и попутно оглядываясь по сторонам. Тени мелькнули за деревьями, а в следующий миг мощные лапы опрокинули меня обратно в сугроб. Волк! Из пасти раздалось рычание, и в нос ударил противный запах падали. Дышать под тяжестью крупного зверя было трудно, и изо рта вырывались лишь хрипы. Но от волка не исходило настоящей угрозы.

– Гран, ты что-то нашел?

Рядом раздался низкий мужской голос. Зверь повел ушами и рыкнул.

– И что же за добыча нам здесь попалась?

Лунный свет загородила высокая фигура в меховом плаще с капюшоном.

– Откуда же в лесу взялся домашний волчонок?

Волк отступил, и незнакомец протянул мне руку.

– Эгнар, стой, тут могут быть только кроановцы или…

Но второй мужчина не успел договорить. Эгнар быстро выдернул меня из сугроба, развернул к себе спиной и дернул одежду, оголяя лопатку. Обожженную кожу, про которую я успел забыть, сразу же обдало болью.

– Клейменый Вегард, подношение. И что будем с ним делать? – Голос другого мужчины звучал презрительно.

Эгнар отпустил меня и отодвинулся, словно ему внезапно стало не по себе. Волки – теперь их было уже двое – сели по обе стороны от меня, готовые в любой момент исполнить приказ своих хозяев.

– Нам некогда разбираться с подношениями, нужно дождаться этого дурака.

Пальцы плохо слушались, и я с трудом поправил на себе плащ, одновременно стараясь не упустить ничего важного и рассмотреть незнакомцев. Их одежда не была похожа на нашу, за исключением плащей, благодаря которым они могли затеряться среди кроановцев. Однажды я видел вещи танморовцев: мех, кожа и грубая темная ткань такие же, как сейчас были на незнакомцах. Но волки, сопровождающие их, казались крупнее обычных. Эгнар повернулся ко мне, и на мгновение полы его плаща разошлись, обнажая уже знакомые цепи. Так вот откуда доносился тот звон. Значит, они…

– Отступники, – произнес я дрожащим голосом.

– О, так о нас еще помнят? И что же говорят блаженные? – ехидно улыбнулся второй мужчина.

Из-под капюшона виднелась нижняя часть его лица, и лунный свет зловеще падал на широкий шрам, тянущийся вдоль подбородка.

– Тарий, оставь мальчика, – слегка прикрикнул Эгнар.

Они смотрели друг на друга, и ко мне пришло осознание, что если я сейчас что-нибудь не сделаю, то замерзну в этом лесу или меня поймают охотники. В любом случае исход будет один: смерть. С губ сами собой сорвались последние слова надежды:

– Тион просил передать вам, что не сберег Аю.

Неожиданно Тарий приблизился ко мне и, нагнувшись прямо к лицу, потребовал:

– Повтори!

От него пахло хвоей и костром, а вблизи шрам выглядел еще ужаснее, как будто мужчине пытались оторвать нижнюю челюсть.

– Тион не сберег Аю, – слегка заикаясь, пролепетал я.

– Религиозные отродья, – сплюнул он и выпрямился. – И что мы тогда здесь делаем? Эгнар, уходим. Я с самого начала считал, что это плохая затея – вытащить их, а теперь нам надо быстрее убираться отсюда, пока они не кинулись искать мальчишку.

Они собирались оставить меня здесь. В отчаянии, еще на что-то надеясь, я потянулся за Тарием и попытался уцепиться за плащ, готовясь умолять о спасении, но промахнулся, и пальцы схватили металлические звенья цепи.

– Что за…

Мужчина хотел отцепить мои руки, но Эгнар остановил его.

– Подожди, смотри.

Символы на звеньях под моими пальцами наливались красным цветом, подобно крови, напитывающей их изнутри, прямо как в той пещере. Отступники словно завороженные смотрели на алеющую цепь. Теперь я дал волю разгорающемуся внутри пламени и позволил ему завладеть собой. Сонм из обрывочных фраз на древнем языке затягивал в свои глубины. Перед глазами проносились птицы и звери, но только один из них выглядел настоящим, как будто я мог до него дотронуться прямо сейчас. На заснеженной поляне сидел исполинский медведь. Он встал на задние лапы и заревел во всю силу. От мощи, исходящей от его рыка, подгибались колени, а земля под ногами дрожала. Но почему-то я не испытывал страха, зная, что могу одолеть медведя, однако мне не хотелось причинять ему боль. Скорее, рука тянулась потрепать косматую гриву и погладить большой влажный нос, чтобы почувствовать теплое дыхание. Медведь опустился на передние лапы и, встряхнув головой, стал блуждать взглядом по округе. Я знал, что он ищет меня, и в то мгновение, когда мне захотелось окликнуть исполина, все стихло, и перед глазами снова оказались отступники. Алые символы на цепях в моих руках гасли.

Мужчины смотрели на меня округлившимися глазами. Я не понимал, был ли в них ужас или восхищение. Эгнар первым пришел в себя и отпихнул Тария. Его капюшон слетел с головы, полностью открывая взгляду золотистые волосы, заплетенные в причудливую косу. Он взял меня за плечи и сильно встряхнул.

– Что ты сейчас видел? Кто предстал перед тобой?

Голова кружилась и мотнулась пару раз, ударяясь о грудь, как у плохо сшитой куклы, в которую играла Арелла.

– Говори быстрее.

– Много голосов, снежная поляна и огромный бурый медведь. – Я прикрыл глаза, вспоминая каждую мелочь и понимая, что сейчас моя жизнь зависит только от правды.

– Медведь? Ты уверен? – Эгнар пытался уловить каждую эмоцию на моем лице.

– Да, огромный медведь ревел, стоя на задних лапах. – Я утвердительно кивнул.

– Не может быть, Абьерны давно не рождались. – Тарий провел рукой по лицу. – Насколько большой был медведь?

Я освободился от хватки Эгнара и посмотрел на окружающие нас ели, но их размеров недоставало, чтобы описать величину зверя.

– Больше, чем они.

– Первый, исполин, – еле слышно выдохнул Эгнар.

Он поднялся, и цепи звякнули на поясе. В ночной тишине этот звук казался устрашающим, как и все, что сейчас происходило.

– Почему на тебе клеймо? Ты же Вегард-охотник, а не подношение. Как они вообще могли допустить, чтобы тебе поставили его? – негодовал Тарий.

– Я испугался и подавил в себе что-то.

– Подавил? – не поверил отступник.

Я кивнул, не понимая, правильно или нет поступаю, рассказывая им все откровенно. Эгнар наклонил голову и стал задумчиво рассматривать носки своих сапог. Тарий же не отрывал от меня взгляда, как будто здесь именно я представлял опасность. Волки неподвижно сидели на месте, ожидая команды. Сейчас решалась моя судьба, и тело содрогалось от крупной дрожи. Пришлось плотно сжать зубы, чтобы они не клацали.

– Нам нужно забрать его с собой, – наконец нарушил тишину Эгнар. – Столько десятилетий – и ни одного Абьерна, а тут сразу Первый исполин на севере. Неизвестно, чем это грозит. Глупец Тион, он же знал, что с мальчиком что-то не так, почему сам не привел его? Пустоголовый, а если бы Гран его не учуял?

– Что ты хочешь от блаженного? – развел руками Тарий.

Эгнар повернулся ко мне. На его лице отражались сомнение и беспокойство, но голос звучал твердо.

– Ты пойдешь с нами. Как тебя зовут?

– Эйлейв.

– Ну что ж, Эйлейв, добро пожаловать к отступникам.

* * *

Оказалось, что я шел в правильном направлении, чуть-чуть не дойдя до реки, когда меня учуял Гран и повалил в сугроб. Мы отправились вдоль Кхали, огибая скалу до тех пор, пока не оказались по другую ее сторону, и только тогда сделали привал и разожгли небольшой костер. Отогрев руки, я немного расслабился и позволил себе присмотреться к своим новым знакомым. Внешностью они точно походили на Вегардов: золотоволосые, голубоглазые; даже учитывая безобразный шрам Тария, они притягивали к себе взгляд. Но создавалось впечатление, что им недоставало чего-то неуловимо божественного, присущего кроановским Вегардам. Как будто отступники, отвернувшись от богов, запятнали себя и огрубели под ледяными ветрами, а красоту спрятали под невзрачной одеждой.

Они не расспрашивали меня ни о чем, только говорили о незнакомых людях. Волки легли рядом со мной, отогревая своим теплом, и усталость постепенно стала брать свое. Я лишь желал забыться безопасным сном и не заметил, как Эгнар уже потушил костер, засыпав его снегом.

После привала наш путь продолжился, пока мы не дошли до ворот какого-то города. Стража возле них преградила дорогу, но Эгнар достал из-за пазухи металлическую пластинку небольших размеров с выпуклой гравировкой и показал ее привратнику. Тот опустил странное оружие, напоминающее большой топор на длинном древке, и пропустил нас.

За воротами простиралась широкая расчищенная от снега дорога, а вдали виднелись дома. Но мы свернули на узкую тропу. Волки нетерпеливо дергали хвостами, постоянно поворачивая морды в сторону своих хозяев. Я чувствовал, что им хочется сорваться с места и броситься вперед, но отступники не позволяли.

После очередного витка тропы показалось небольшое поселение. Люди, увидев нас, приветственно замахали руками. Волки стали несдержанно нарезать круги около нас, чуть ли не сбивая с ног. Эгнар ухмыльнулся и приказал:

– Гран, свободен.

Тарий неодобрительно покачал головой, но повторил:

– Нея, свободна.

Волки бросились вперед изо всех сил, поднимая снежные вихри.

К нам подошла девушка и, ослепительно улыбнувшись, обняла Эгнара и Тария. Отстранившись, она удивленно огляделась и, заметив меня, нахмурилась.

– А где Тион и Ая?

Эгнар поджал губы, но потом все же ответил:

– Тион передал через мальчика, что не смог уберечь Аю. Сам он не объявился, а вместо себя отправил его.

Девушка всхлипнула и, словно испугавшись собственного голоса, зажала рот рукой.

– Но почему он так сделал? Тион же обещал вернуться.

Тарий покосился на меня.

– Я думаю, что малец нам все расскажет, вот только… – Он зачесал волосы назад. – Как его представить вождю, я не знаю. Он – Вегард, которого клеймили по ошибке, Илика.

– Такое невозможно. Вы и сами это знаете, обмануть цепи никто бы не смог.

– Оказалось, что смог. – Тарий понизил голос, хотя остальные люди находились вдалеке от нас. – Первый Абьерн возродился.

Илика побледнела, теперь морозный румянец больше напоминал ожог.

– Как же так? И он тоже?

– Арнвид уже переродился, Аудульфы вырезаны нашими предками. Мы думали, что медведей тоже не осталось, однако ошибались. Малец видел исполина в снегах, и символы от его прикосновения вспыхнули красным.

Белая, как снег, Илика непонимающе смотрела на Тария. И опять я не знал, видят ли они опасность во мне или испытывают страх перед чем-то другим.

– Сначала стоит рассказать Сигурду, а потом уже вождю. Не думаю, что Агнар будет так рад, узнав о пробуждении Первого Абьерна. Но сперва вы отдохнете: мальчик скоро свалится от усталости. Сомневаюсь, что, будучи послушником, он готовился к таким долгим походам. – Лицо Илики оставалось обеспокоенным, но уже по другой причине: она волновалась за наше самочувствие.

Их жилища не сильно отличались от наших. Некоторые выглядели маленькими, но общий дом был такой же большой и оживленный, как у Ирилия. Снаружи по узким улочкам бегали волки и взбивали снег мощными лапами, а внутри царила непривычная раскрепощенность. За продолговатым массивным столом сидели несколько золотоволосых мужчин. Они громко разговаривали и смеялись, а при виде нас приветственно подняли свои кружки.

– Тарий, Эгнар, с возвращением. Как вылазка? Где наш блаженный? – весело улыбаясь, спросил тот, который сидел посередине.

Тарий сбросил с себя отсыревший плащ и грузно опустился на скамью.

– Лучше налей мне чего-нибудь, чтоб согреться, Бернт.

Мужчины удивленно переглянулись и посмотрели на нас. Илика не обратила на них никакого внимания и, крепко ухватив меня за руку, повела в другую комнату. Мы оказались в небольшом помещении, где стояли чаны с водой, от которой шел едва заметный пар.