Я перевожу взгляд на Машу. Вижу, что у нее вся мордочка вымазана шоколадом. И она усиленно жует, размашисто работая челюстями. Как маленький экскаватор.

Перед ней лежит целая гора фантиков… Она, что все их содержимое в себя запихнула? Мощно.

– А мама разрешает тебе есть столько конфет? – вдруг осеняет меня.

Машуня отрицательно машет головой.

Капец…

Наверное, нам попадет. Особенно мне. Ребенка оставили со мной, а он слопал целую пригоршню конфет, причем буквально за минуту.

– Мама иногда добрая, – с надеждой произносит Маша, дожевав конфеты.

Я вытираю ее подбородок салфеткой.

– Иногда?

– Иногда веселая.

Уже неплохо…

– Иногда уставшая. Вечером. И утром. И днем…

Ого. Со слов Маши выходит, что жизнь у Брусникиной – не сахар.

– Но вообще она у меня нормальная, – подытоживает Маша. – Я не жалуюсь.

Забавная девчонка. С таким деловым видом рассуждает.

Маша сгребает фантики и отправляет их в мусорное ведро. Мудро! Я бы на ее месте еще припорошил их другим мусором. Но давать подобных советов не буду.

– Пей! – двигаю к Маше кружку уже остывшего чая. – Запивай. А то слипнешься.

– Мама тоже все время говорит, что у меня попа слипнется. И, знаешь, что? – девчонка торжествующе смотрит на меня: – Ни разу не слиплась!

– Поздравляю.

Ладно, с мамой все более или менее ясно.

А где папа? Где муж Брусникиной? Вот главный вопрос, который меня волнует.

Я не знаю, как спросить. Потому что… ну. там может быть все, что угодно. Например, они расстались, потому что удод оказался еще и конченым мудаком.

Может, я травмирую ребенка такими вопросами.

А, может, все нормально. Может, му… удод просто приедет позже.

Я хожу вокруг да около, то одно спрошу, то другое. Но у меня никак не получается вывести Машу на разговор об отце.

Ладно, поговорим на другую тему.

Мы встретились в самолете, летящем из Москвы. Но это ничего не значит. У них, как и у меня, скорее всего, была пересадка.

Где сейчас живет Брусникина? Я не знаю. Осталась ли она в том городе, где мы вместе окончили универ? Вернулась на родину? Переехала в столицу?

Все варианты возможны.

– А вы с мамой на одном самолете летели или на двух? – спрашиваю Машу.

Она смотрит на меня, как на придурка.

– Как это – на двух?

И, не дав мне ответить, с внезапно загоревшимися глазами, продолжает.

– А, я знаю! Надо взять гамак. Один конец прицепить к одному самолету, другой – к другому. И валяться там, в небе. Я люблю гамак. У меня дома есть гамак, на балконе. У тебя есть гамак?

– Нет.

Опять смотрит с жалостьи. И вспоминает:

– А почему у тебя нет собаки?

– Да как-то не до того…

– А мне мама не разрешает. Я попросила у Деда Мороза собаку на Новый год. Но мама говорит…

Маша отвлекается на конфету, упавшую на пол.

– Что мама говорит? – спрашиваю, подняв ее.

– Нельзя.

– Почему?

– Она со мной еле-еле справляется, а тут еще собака. И все на ее шею!

Чувствую, что в этой фразе Маша повторяет мамины интонации. И что-то мне все больше кажется, что никакого удода на горизонте нет.

– У тебя борода, – внезапно обнаруживает Маша.

– Да.

– Как у Деда Мороза, только другая.

Логично, че. Я уже понял, что с логикой у девчонки все в порядке. А вот с удержанием внимания на одном предмете дела обстоят неважно.

Она задает тебе вопрос. Пока ты размышляешь, как на него ответить, она уже задает следующий. Ты отвечаешь на первый, она думает, что ты дебил…

А, впрочем, походу, она все время так думает.

– А ты подаришь мне собаку?

– Я бы с удовольствием.

Но, боюсь, Брусникина меня за это убьет.

* * *

Я еду в электричке. Ловлю себя на том, что бессмысленно улыбаюсь. И с теплотой смотрю на двух детишек, которые резвятся в проходе.

Раньше я бы их просто не заметил. А сейчас почему-то сравниваю с Машей. Эти младше.

А ей… сколько ей? Я не спросил. Года четыре, наверное. Или пять. Спрошу в следующий раз.

А он будет? Ну конечно. Не случайно же мы встретились…

Иду пешком до канатки, поднимаюсь на фуникулере, обозревая удивительную красоту. Все-таки это уникальное место! Горы, снег, лыжи. А буквально в часе езды – пальмы, море, пляжи. Море, конечно, зимнее. Но в солнечную погоду температура поднимается до плюс пятнадцати и вполне можно загорать.

Просто райское место!

А вот и наше бунгало. Большой дом с камином внизу, с восемью комнатами, гостиной, столовой. Его арендовали мои друзья на все зимние каникулы.

Я вхожу. Бросаю рюкзак у двери.

– Миша!

Меня обнимают женские руки.

– Я соскучилась! А ты?

А я… вообще о тебе забыл, если честно.

– Миш, ты чего молчишь? Я обижусь!

Это Кира. Вроде как моя девушка…

Глава 9

Аня

– Мам, позвони Мише!

Дочка размахивает листом с номером телефона.

А я еще, между прочим, лежу в кровати. Едва успела открыть глаза – а мне уже тычут в лицо бывшим.

– Зачем ему звонить? – недовольно бурчу я.

– Он сказал: позвони.

– Мало ли, что он сказал.

Хорошо, что я вчера ему не позвонила! Хотя меня так и подмывало немедленно открыть бывшему глаза на поразительное сходство с моей дочерью. Бейлис – не лучший советчик в таких деликатных делах.

Да, мысль была здравая. Я и сейчас думаю, что надо рассказать ему о Маше. Но не так, с бухты барахты. Посреди ночи. Упившись какао с бейлисом.

Я настолько вымотанная, что меня уносит даже с такого почти детсадовского напитка…

– Мам, ну позвони! – канючит Маша.

А что сразу я? Почему он сам не звонит? Он мой номер знает! Или забыл? Удалил, вычеркнул, стер из памяти телефона?

Ну и фиг с ним!

Захочет – найдет. Я за ним бегать не буду. Никогда не бегала, и начинать не планирую.

* * *

Кормлю Машу завтраком, а у самой открытый ноутбук на подоконнике: изучаю техническое задание к своему новому проекту. Похоже, заказчик опять сам не знает, чего хочет. Сделайте мне синее, только зеленое. Большое, но при этом маленькое. И чтобы все было красивенько!

Это обычное дело, многое уточняется в процессе. Но в этом случае все слишком мутно. Заказчик хочет сайт, но очень плохо представляет, зачем он ему нужен и что там должно быть.

Пятой точкой чую: это будет вынос мозга. Но выбора у меня нет. Других заказов на горизонте не наблюдается. А деньги нужны.

* * *

Веду Машу гулять, ребенку нужен свежий воздух. Няня приступит к работе со второго января, а сегодня только тридцатое. На праздниках мы будем втроем: я, Маша и моя работа…

Как же тут красиво! Море, пальмы, вечнозеленые деревья и – новогодняя елка на площади. Очень необычно.

– Мам, а у нас будет елочка? – интересуется Маша.

Что? Еще и в съемную квартиру елку покупать? А к ней – игрушки? Мой бюджет этого не выдержит! Его и так нормально потрепала арендная плата.

– Вот же она, – я указываю на центральную елку.

– Это не наша, – хмурится Машенька.

– Это елка для всех, и для нас тоже.

– Я не хочу всехнюю, я хочу мою! Куда Дед Мороз мне подарочки принесет, если елки не будет, а?

– Найдет, куда. Под подушку положит. Или у кровати.

– Под подушку? Живого щеночка под подушку засунет? Он же там задохнется!

Опять она за свое! Я же ей сто раз объяснила…

– Маша! Никакого щеночка не будет. Дед Мороз знает, что для нас это слишком сложно.

– Ничего не сложно! Я сама буду с ним гулять! И его кормить! И спать он будет в моей постельке!

Ага, конечно. Все она будет. Мне только еще одного срущего и орущего не хватало!

– Нас тогда из квартиры выгонят, – говорю я.

И это чистая правда. Наша хозяйка со скрипом соглашается на маленьких детей, но собаки – это абсолютное табу. Она сразу предупредила. Оказывается, у нее была однажды драматическая история, когда пес погрыз диван и ножки всей мебели, а его хозяева просто скрылись в неизвестном направлении и перестали брать трубки.

Мы забредаем на детскую площадку неподалеку от дома. Маша мгновенно находит новых друзей, она у меня очень общительная. Я одним глазом наблюдаю за ней, другим переписываюсь с заказчиком и даже пытаюсь делать первые наброски.

– Мам, посмотри на меня! – то и дело вопит дочь.

Демонстрируя, как она забралась на лестницу, съехала с горки или повисла на турнике.

– Я смотрю.

– Ты не смотришь!

– Маш, я прямо сейчас смотрю на тебя.

– У тебя глаза как у снежной королевы! – обвиняюще произносит дочь.

Что?

Да, это ее любимое выражение: посмотри на меня. Она хочет внимания каждую секунду… Но сегодня у нее новая вирусная фраза:

– Мам, позвони Мише!

– Маш, мне некогда.

– Мам, ну мы же с ним договорились!

– Я не договаривалась.

– Дай, я позвоню!

– Тебя друзья ждут.

И Маша снова убегает…

* * *

Уснула. Пообедала, посмотрела мультик, а теперь сладко спит. Счастье-то какое…

Можно нормально сосредоточиться и поработать, не отвлекаясь. У меня есть как минимум полтора часа – обычно столько длится дневной сон дочери.

Но мне дают спокойно поработать всего сорок минут. За стенкой раздается рев перфоратора. Маша просыпается и начинает хныкать. Заказчик отправляет сообщения с тысячей вопросов и пожеланий. Хозяйка звонит и со всеми подробностями рассказывает, как ей удаляли желчный пузырь… Мне эта информация зачем?

К вечеру у меня дергаются оба глаза. По очереди. Раскалывается голова. И начинается икота каждый раз, как приходит новое сообщение от заказчика.

Звонок. Незнакомый номер…

То есть, уже знакомый. Я его не записала, но была вынуждена запомнить – мне его сегодня ткнули в лицо раз двадцать!

Это Михей.

Беру трубку.

– Привет.

– Как отдыхается? – спрашивает он.

Отдыхается? Ты серьезно?

Я не отвечаю на этот вопрос. Потому что ответить без мата не могу. И матом тоже не могу. Во-первых, я, в принципе, не матерюсь. Во-вторых, тут Маша.

Поэтому я лишь выдавливаю из себя встречный вопрос:

– А ты как? Как прошел твой день?

– Прекрасно! – радостно произносит мой бывший. – Я покатался на лыжах, погрелся в сауне, позависал на террасе под солнышком. Представляешь, я даже обгорел! И это в декабре. Наверное, нос будет облазить.

Да чтобы у тебя хвост облез! – зло думаю я.

– Как там Маша? Развлекается?

– На всю катушку! – рычу я.

Маша развлекается, Миша развлекается. И только я пашу, как Папа Карло!

Глава 10

Михаил

– Ты где так долго был? – наезжает на меня Кира. – Я тебе писала. И звонила. Твой самолет приземлился пять часов назад!

– Сорри. Телефон забыл включить.

Он у меня так и висит в режиме полета. Я настолько офигел от произошедшего в самолете и после, что реально забыл вообще обо всем.

– Почему так долго добирался?

– Так вышло, – кратко отвечаю я.

Хоть и вижу, что она надула губы.

Ну а что я скажу? Что встретил бывшую и поехал к ней в гости? Что мы целовались, как безумные? Что у нее есть дочка, и возможно, муж. И что мне плевать…

Врать не хочу. Говорить правду – тем более. Поэтому не говорю ничего.

Кира лезет с поцелуями. Я как замороженный палтус. Ноль эмоций, ноль страсти, ноль желания.

– Миш, ты чего такой?

Ее лицо искажает обиженная гримаса.

– Устал.

– Я тоже устала! И вообще… у меня голова болит!

Понял. Это мы уже проходили. И не раз. Теперь ее “головная боль” продлится несколько дней – в качестве наказания. Еще и спать меня сегодня на диван отправит. Есть тут диван?

Да похрен.

Сейчас я даже рад такому раскладу. Очень хочется побыть одному. Прийти в себя… Если получится.

Должно получиться!

* * *