– Кира, ты права. Не стоит тратить на меня время. Ты заслуживаешь лучшего.

Я выхожу на улицу.

Вытаскиваю чемоданы, рюкзак, пакет с приданным Тотошки. Меня выселили. И я не представляю, куда идти.

На дом мы скинулись с парнями. Но это, естественно, ее территория. Ее друзья.

Как будто бы мои тоже… Но это я влился в их компанию, а не она в мою.

Так что да, я сваливаю.

Вот только – куда? Перед Новым годом все отели забиты под завязку. А я еще и с собакой…

– Мы теперь с тобой бездомные, понял? – обращаюсь к Тотошке.

Как говорит моя хорошая подружка: Здравствуй, жопа, Новый год!

Глава 17

Аня

– Я хочу Тотошку! – воет Маша.

– Тотошка скоро приедет к нам в гости, – успокаивающе произношу я.

– Когда? – на мгновение затихает она.

– Не сегодня, Маш. Может, завтра.

Вой возобновляется.

А я думаю: ну и как мы это организуем? Если в любой момент может нагрянуть злющая Надежда Сергеевна.

Михей сказал, что он решил эту проблему. Решил, ага. Но только на условиях, что собаки здесь больше не будет.

– Это моя собака! Я хочу мою собаку! Мне его Дед Мороз принес!

Дочка рыдает так, что у меня сердце разрывается.

Я иду на кухню, где спрятала свой новогодний подарок. Это тоже собака. Естественно, не настоящая. Собака-робот. Выполняет команды, лает, играет, лучший друг ребенка – так написано в описании.

Я надеялась, что мой подарок заменит Маше настоящего щенка. И, возможно, это бы сработало. Если бы не Михей. От него одни проблемы! Всегда!

Почему, когда я гуляю с Машей, мы не находим щенков под елками? А?

А если бы и нашли, я бы смогла ее увести. А он не смог!

Ладно хоть выкрутился, забрал щенка себе. А он ему нужен? Он вообще понимает, какая это ответственность? Или, как обычно, порхает легкомысленным стрекозлом, не задумываясь о последствиях?

Возвращаюсь к дочке. Незаметно проношу за спиной подарок и кладу его под елку. Она не видит – стоит у окна. Высматривает Михея с Тотошкой.

– Маш, посмотри, что у нас под елочкой.

– Где? – вскидывается она.

И буквально телепортируется к елке.

Видит упакованную коробку с большим красным бантом. Разочарованно толкает ее ногой.

– Посмотри, что тебе Дед Мороз принес!

– Это не мой подарок.

– А чей же?

– Твой. Мне Дед Мороз подарил Тотошку.

– Взрослым Дед Мороз подарки не приносит. Посмотри, что там.

Маша начинает нехотя развязывать бант, я помогаю ей освободить коробку от упаковки. Сквозь прозрачную часть она видит собаку-робота. Замирает.

– Я не хочу такую собаку! Я хочу Тотошку!

– Это Дружок, – объясняю я. – Он умеет выполнять команды, петь песни, играть в игры…

– Он мертвый, – произносит Маша.

Таким безжизненным голосом, что мне становится не по себе.

– Маш, пойдем погуляем. На качелях покатаемся.

– Неа.

– На море сходим, камушки побросаем.

– Не хочу.

– Зайдем в кафе-мороженое.

Маша молчит. Заинтересовалась. Ну конечно, кто же от мороженого откажется! И все же она выдает:

– Нет.

Но встает и начинает одеваться.

Мы выходим на лестничную клетку. И сразу же открывается соседская дверь.

– Здравствуйте!

– Ваша девочка так плакала, так плакала…

– Простите за беспокойство, – говорю я.

– Малышка, что случилось?

Соседка наклоняется к Маше.

Ну вот чего она лезет? Дочка только немного отвлеклась, только забыла о Тотошке…

– Мне Дед Мороз собаку принес, – рассказывает она. – А Миша ее забрал…

– В квартире нельзя держать собак.

– Можно! – Маша топает ножкой.

– От них грязь, они грызут мебель и лают.

Понятно. Уже пообщалась с Надеждой Сергеевной. И теперь будет особенно пристально следить за всем, что происходит в нашей квартире.

– Это от вас грязь! – грубит Маша.

И бежит вниз по лестнице.

– Извините, – бормочу я.

И тороплюсь за ней.

* * *

Никогда еще у нас не было такой скучной и унылой прогулки. Маша не хотела ни на качели, ни к морю, ни даже в кафе-мороженое, что уж совсем невероятно. Она потянула меня на бульвар и отвела к той самой елке, где они с Михеем нашли Тотошку.

Мы обошли елку три раза.

– Маш, тут нет Тотошки. Он у Миши.

– Я знаю, – грустно ответила она.

И еще раз обошла елку и весь двор, внимательно глядя по сторонам.

На обратном пути мы зашли в супермаркет. И даже тут Маша не оживилась. Не стала просить киндер или чупа-чупс.

– А что ты хочешь на Новый год? Может, сделаем снеговиков? И мухоморчики.

Снеговиков мы лепим из крабового салата, а мухоморчики из помидоров с яйцами.

С готовкой я убиваться не буду. Маша не любит все эти оливье-шубы, а я обойдусь. Мне хватит красной икры и салатика с креветками. А Машуне крабового, любимой картошки фри и сладостей.

Посидим, посмотрим телевизор. Маша вряд ли до двенадцати выдержит, уснет. Да и я тоже смертельно устала. Просто высплюсь – вот и весь Новый год.

* * *

Маша сидит у окна и тихонько всхлипывает. Не воет, не ревет, не истерит. Не требует Тотошку. Просто ждет…

И это пугает меня гораздо больше, чем все ее истерики.

Подхожу к ней, присаживаюсь рядом. Обнимаю, трогаю лоб губами. Вроде, не горячий. Но такой я свою дочь еще не видела. Поэтому готова на самые крайние меры!

Звоню Михею.

– Привет.

– Как Маша? – сразу спрашивает он.

– Плохо, – отзываюсь я. – Не ест, не пьет, не играет… Сидит у окна и ждет Тотошку.

– Давай я приеду.

– Тогда нас выселят. Соседка следит за каждым шагом. Может, мы приедем к тебе?

Глава 18

Михаил

– Приезжайте, конечно! – говорю я.

И Брусникина тут же идет на попятный.

– Наверное, не стоит…

– Даже не сомневайся. Собирай Машу – и ко мне. На электричке.

– У тебя же, наверное, были планы на Новый год…

Ага. Мой план – бомжевать под елкой на площади с собакой за пазухой и чемоданами в обеих руках.

– Я буду очень рад вас видеть.

– А твои друзья…

– Встретить Новый год с тобой… И с Машей… Это лучшее, что может со мной случиться.

– Как там Тотошка? – внезапно спрашивает Анюта.

– Лучше всех! – отвечаю я.

И вот как раз это – чистая правда.

Я сижу в кофейне, пытаюсь найти жилье в приложении – пока безуспешно. Тотошка сидит рядом на стуле и подстилке. Мне разрешили покормить его кормом, принесли миску с водой, потискали и наговорили комплиментов.

– Ну, если мы сейчас соберемся, часа через два будем у тебя, – решается Брусникина.

– Давайте. Мы с Тотошкой вас встретим.

Я договариваюсь с официантом, оставляю чемоданы в подсобке кофейни, и выхожу на улицу.

Следующий час я ношусь по поселку, как подорванный. Одновременно ищу жилье онлайн, на сайтах, и оффлайн, бегая по гостиницам. Ничего! Все занято, везде аншлаг и перенаселение.

Остался всего час до приезда моих девочек.

Мне конец!

Останавливаюсь у какого-то забора, чтобы передохнуть. Поднимаю глаза от телефона и вижу… Деда Мороза. Он снял бороду, курит за деревом. Заметил меня:

– С новым годом!

– И вас так же…

Стою, пялюсь на него. Просто завис. Лихорадочно размышляю, куда еще рвануть.

– Что, мужик, подарочек хочешь? – скалится Мороз.

Я киваю.

– Так это… я ненастоящий!

И ржет.

– Жаль, – вздыхаю я.

И завистливо смотрю на сигарету. Курить я бросил давно. Да и недолго эта привычка мной владела – после расставания с Брусникиной всего пару лет.

Но сейчас очень хочется…

– Ты чего такой грустный? – рядом появляется Снегурочка и отбирает у Мороза сигаретку. – Новый год же!

И тут меня прорывает:

– Ага, Новый год.... А мне встречать его негде. И ко мне гости едут. Самые дорогие! Срочно нужна квартира или дом. А еще у меня собака…

Предъявляю им Тотошку.

– Жилье нужно? – спрашивает Дед Мороз.

Я киваю.

– Тридцать первого декабря?

– Ага.

– На горнолыжном курорте, куда люди приехали со всей страны, забронировав жилье еще летом?

– Ага.

– С собакой?

– Да.

– Ну ты, брат, точно чуда хочешь.

– Слушай, Никит, – обращается к Морозу Снегурочка. – Помнишь, этот, как его, говорил про дом… Ты же его знаешь. Дай ему телефон. У него такой щеночек хорошенький…

Пока что ничего не понятно, но есть ощущение, что на горизонте забрезжила надежда.

– Тс-с-с!

Дед Мороз прикладывает палец к губам, на давая Снегурке продолжить. И обращается ко мне:

– Хочешь новогоднее чудо – давай, читай стишок. Громко, с выражением.

– Чего?

– Знаешь, как это работает: ты мне стишок, я тебе подарок.

– Прекрати издеваться над человеком! – вступается за меня Снегурка.

– Какое издевательство?Так испокон веков повелось. Чудо на халяву не работает, надо постараться.

– Да пожалуйста.

Я откашливаюсь, зачем-то вытягиваю руку вперед и начинаю громко, с выражением:

– Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты!

Возле нас останавливаются какие-то детишки. И их родители.

– Ты подарки нам принес…

– Эй, эй… полегче! – тормозит меня Мороз.

А еще я вижу испуганные глаза родителей.

– Очень ждут ребята! – заканчиваю я.

Мой финал родители встречают бурными аплодисментами.

Дед Мороз диктует мне телефон, а Снегурка объясняет:

– Это Ренат, он жаловался, что туристы зарезервировали у него домик на все каникулы, а сами не приехали. А предоплату внесли всего за сутки. А тридцать первого декабря уже никто не ищет.

– Я! Я ищу!

– Ну так звони ему скорее.

* * *

До электрички осталось пятнадцать минут. У меня ничего не готово. Нет ни елки, ни новогоднего стола, ни подарков.

Но есть дом!

Я его даже толком не разглядел, лишь успел забросить чемоданы. И на том же такси еду на вокзал. По пути прикидываю: еду закажем из ресторана, елка есть на площади неподалеку. Подарки… Брусникиной я подарил змею. Ей не особо понравилось. Надо еще что-нибудь… А еще надо шампанское.

Выскакиваю из такси. Бегу на перрон.

Двери электрички как раз распахиваются. Из нее высыпает народ. Как я их найду?

– Тотошка!!! – раздается вопль над толпой.

С елок осыпаются игрушки, с пассажиров слетают шапки, в воздух испуганно поднимается стая голубей.

Это Машенька приехала.

Я распахиваю куртку. Тотошка высовывает свой нос. Маша на всех парусах летит к нам. А за ней – Брусникина. Кажется, тоже рада меня видеть…

Глава 19

Михаил

Белая шапочка. Белый меховой воротник на куртке. Густые черные ресницы, обрамляющие зеленые глаза совершенно неземного оттенка. И высокомерно вздернутый подбородок.

Не улыбается. Губы блестят холодным блеском. Снежная королева…

Кстати, она накрасилась. Для меня? Или просто в честь Нового года?

– Извини, что мы вот так нагрянули, – произносит Брусникина.

Тоном царствующей особы, которая благосклонно почтила своим вниманием простого смертного.

– Я рад, – отвечаю просто.

– Но ты сам виноват! – продолжает она. – Вся эта история со щенком… Это безответственно!

– Ну конечно.

Виноватых назначили, высокопарными словами заклеймили. Что дальше?

Дальше мы расцепляем взгляды и синхронно поворачиваемся к Машеньке.

Она в экстазе. Обнимает Тотошку, прижимает к себе, гладит, целует. Он лижет ей лицо, она счастливо хохочет:

– Ты мой самый любименький! Самый красивенький! Самый лучший на свете собачоночек!

Что-то даже немного завидно…

* * *

Мы выходим из такси. Я открываю калитку магнитным ключом и дверь дома обычным. Получается не с первого раза. Еще не привык.

Как только входим, сразу командую с телефоном в руках: