Неправильный лекарь 3 (страница 9)
– Убираю образования порционно, иначе пациентам будет очень тяжело вплоть до летального исхода. Первому убрал почти половину, так на следующий день ему сильно поплохело
– Молодец, – кивнул он. Верю. По правильному пути идёшь. Ну а теперь брысь отсюда, не мешай мне работать! Жди звонка.
Последние слова он сказал в расслабленном шутливом тоне и я позволил себе выдохнуть. Раскланявшись на прощание, я вышел из кабинета, радостно похлопал по плечу секретаря, что ввело его в кратковременный немой ступор, оделся и пулей вылетел на улицу. А всё в итоге не так уж и плохо получается. Даже, я бы осмелился сказать, хорошо. Именно так я и планировал начать распространение методики. Правда надеялся, что не придётся делать это подпольно. А чему тут удивляться, если это уже было подвергнуто гонению и сожжению на костре, то кто сказал, что сейчас будет легко? Это Ярославль меня подкупил своей открытостью. Да и там местная коллегия не одобрила, учеба состоялась только благодаря главному лекарю клиники. Короче, всё путём!
Я взял в руки телефон и уже собирался вызвать такси, как он зазвонил. Это был главный полицмейстер. Внутри похолодело. Что ему интересно от меня надо? Уже вроде все дела утрясли, любимый город может спать спокойно.
– Александр Петрович, – голос Белорецкого был очень напряжённым и взволнованным. – Вы сейчас где?
– Только что вышел от Обухова, – ответил я и волнение полицмейстера полностью передалось мне. – А что, что-то случилось?
– Оставайтесь на месте, мы сейчас подъедем, тогда я всё объясню.
Вот замечательно, а я тут планов настроил. Сто процентов, какая-то гадость произошла, нутром чую. Чтобы не замёрзнуть, я ходил перед крыльцом из стороны в сторону, выглядывая, не едет ли откуда полицейская машина. Когда я это увидел, сразу подумал, что случился локальный армагеддон. Но причём здесь я? В мою сторону ехал целый кортеж из трех патрульных машин и двух бронированных микроавтобусов. Вторая по счёту машина остановилась точно напротив меня, опустилось стекло передней двери, и я увидел Белорецкого собственной персоной.
– Садитесь на заднее сиденье, Александр Петрович, – бросил он и стекло снова поднялось.
Я открыл дверь и сел рядом с солидным господином в золотом пенсне, который он носит скорее всего для солидности. На вид не больше сорока, но стальной прожигающий взгляд выдавал в нём бывалого волка. Только мина на лице настолько гордая, что у меня аж скулы свело.
– Знакомьтесь, Александр Петрович, – обернувшись сказал полицмейстер. – Это наш коллега из Москвы, один из самых сильных магов на государевой службе, Дьяков Сергей Андреевич.
– Очень приятно, – сказал я и протянул руку. Маг нехотя пожал её кончиками пальцев. Ишь ты, какая цаца важная! – И по какому поводу столь яркая вечеринка?
– Псионик сбежал, – спокойно сказал Дьяков.
– Весело, – ответил я. – А я здесь причём?
– Сергей Андреевич хотел попросить вас дать ему на время тот самый золотой амулет. Он же ещё у вас?
– Я знаю, где он спрятан. Но вам он зачем? Это же опасно! – удивился я такой странной просьбе. Тоже мне, крутой брутальный столичный маг, без мощного усилителя не может поймать могущественного преступника.
– Это для вас опасно, молодой человек, – также спокойно сказал гость из столицы. – А для меня – нет.
– Скажите, куда нам ехать, Александр Петрович, – чуть ли не жалобно обратился ко мне главный полицмейстер. – Мы время теряем.
– Таврический сад, – ответил я, информацию передали всем машинам, и колонна с пробуксовкой ринулась по улице в сторону Литейного моста. Потом я задал наконец терзающий меня вопрос. – Как он сбежал-то вообще?
– Кто-то пронёс к нему в камеру усилитель, – откликнулся Белорецкий. Дьяков на меня никак не реагировал, просто молча смотрел в окно. – Он парализовал всю охрану, завладел ключами от камеры и беспрепятственно вышел на улицу. Все, кто пытался его задержать, попадали на пол, корчась от боли.
– И без золотого амулета не получилось его поймать и схватить? – этот вопрос уже был адресован москвичу. Посмотрим, что ты ответишь, господин крутыш. Тот неспешно повернул голову в мою сторону и посмотрел, как на надоедливого ребёнка.
– Мы его заблокировали на подступах к клинике Склифосовских, но взять не смогли. У него слишком мощный дар, усиленный амулетом. И не надо меня недооценивать, с помощью такого же амулета, как у него на шее, я смогу его скрутить. Сила ядра мне позволяет пользоваться сильными усилителями.
Ни фига себе, разговорился! Я уж думал, что он теперь всю дорогу будет молчать, гордость не позволяет общаться со слабым магом. До Таврического сада мы долетели за десять минут. Всё, как положено – с мигалками и воем сирен. Двое патрульных взяли в руки лопаты, чтобы снять замерзший дёрн возле туи. Потом москвич их отстранил и начал сканировать землю рукой.
– Он здесь, – сказал Дьяков. – Сигнал очень слабый, видимо хорошо упакован и изолирован. Копайте дальше, но очень аккуратно, лучше руками.
Патрульные послушно упали на колени и начали разгребать в стороны почву в том месте, куда указал маг. Бронзовая шкатулка с амулетом была обёрнута в промасленную ветошь, затем в плотный холст, чтобы защитить от коррозии. Дьяков открыл шкатулку и долго рассматривал переливающиеся на золотом эллипсе кристаллы. Потом жестом подозвал меня.