– Почему ты молчишь? – миссис Бэнкс толкает мужа в плечо. – Скажи что-нибудь! – взвывает.

– А что я могу сказать? Это твой отец, – мужчина пожимает плечами.

– Какая же ты тряпка! Ты всегда был таким! – привлекательное лицо искажается от гнева, становясь уродливым.

– Пожалуй, вам есть что обсудить, – адвокат быстро ретируется.

Как только дверь за ним закрывается, на меня обрушивается весь гнев несогласных.

– Что ты там с ним делала? – миссис Бэнкс резко переключается на меня, начиная наступать. – В штаны к нему лазила, чертова шлюха? – пячусь от этой неадекватной, расстегивая замок сумки, чтобы преподать суке урок.

– Мама, хватит! – не выдерживает плачущая внучка. – Перестань позориться! Дедушка так решил, и ты должна уважать его волю!

– Тебе хоть что-то досталось, а мы теперь остались с отцом без денег и по уши в долгах! Мы нищие, Малена!

– Вы сами виноваты! Нечего было вкладываться в сомнительные дела! Дедушка предупреждал тебя!

От всех этих криков голова начинает раскалываться и хочется поскорей выйти из помещения, наполнившегося негативом. Мне нужно подышать и постараться переварить случившееся.

Внезапно раздается громкий хлопок, отчего все замолкают и резко поворачиваются на звук. Детектив стоит у стола на котором лежит специально кинутая им толстая книга, и прикуривает зажигалкой сигарету.

– Надеюсь, вы закончили? – низкий хрипловатый голос звучит угрожающе, и никто не решается произнести и слова. – Отлично. Тогда моя очередь, – выпускает изо рта густой дым. – Два дня назад из лаборатории пришли результаты проб крови Дариана, и в них был обнаружен повышенный уровень морфина, – раздаются шокированные возгласы, а меня же словно обдает ледяной водой. – Смерть в таких случаях наступает не сразу и выглядит как сердечный приступ. Доктор Кларк, делающий уколы, был взят под стражу по обвинению в непреднамеренном убийстве из-за предположительно перепутанных ампул с лекарствами. Однако его адвокат настоял на том, чтобы мы провели подробную экспертизу. Поскольку за всю свою тридцатилетнюю практику доктор ни разу не ошибался. Мы отправили использованные ампулы, найденные в мусорном ведре, в лабораторию, и выяснилось, что кем-то намеренно были переклеены наклейки, из-за чего было введено не то лекарство. А значит, человек из-за которого погиб Дариан, безнаказан и разгуливает на свободе. С сегодняшнего дня я взял расследование дела на себя и намерен найти преступника. И найду его. Чего бы мне это ни стоило, – серые глаза сканирующе проходятся по всем. – На время пока будет идти расследование, никто из вас не должен покидать пределы города и страны. Я собираюсь допросить каждого из вас и сразу советую быть со мной предельно откровенными.

– Неужели вы подозреваете кого-то из его родных, детектив? – вступает старший сын Дариана.

– Я могу подозревать каждого здесь присутствующего, но моя задача собрать факты. Я прошу всех покинуть кабинет и оставаться в доме, пока я не поговорю со всеми.

– Но мне нужно успеть сделать доклад до завтра. Я могу приехать прямо в участок завтра после колледжа, – произносит Малена.

– Вам придется задержаться, мисс Бэнкс.

Девушка обреченно кивает.

– Первой, кого я хочу допросить, будет миссис Рид. Вы последняя из присутствующих видели Дариана живым.

– Конечно, детектив Кендалл.

Вместе с остальными выхожу из кабинета, но не следую за ними в гостиную. Остаюсь стоять одна в коридоре.

Глава 7

Грейсон

– Миссис Рид, расскажите мне за день накануне, в какое время к Дариану приехал доктор Кларк? – включаю диктофон на телефоне, положив его на середину стола.

Неотрывно смотрю на женщину, по привычке стараясь уловить эмоции человека. Некоторые действия с годами доведены до автоматизма, как и умение при любых ситуациях сохранять на лице маску безразличия.

– Это было в половине девятого утра. Он всегда приезжает в одно и то же время, – она выглядит абсолютно спокойной.

Но ее я и так не беру в расчет. У нее не было никакого мотива для убийства. От нее мне нужна лишь информация.

– В какое время он уехал?

– Где-то через полчаса.

– После этого вы видели Дариана?

– Да. Я принесла ему завтрак.

– Он был в своем кабинете?

– Да.

– А где была сумка доктора?

– В кабинете, где и всегда. Она стояла на столике у стены.

– Вы точно ее видели?

– Да. Прежде, чем уйти я протерла пыль и видела ее.

– Дариан все время был в кабинете?

– Да. Он, как всегда, пробыл там до самого вечера. А после ужина поднялся к себе в комнату. Примерно в десять он уже спал, когда я проходила через его комнату.

– Во сколько вы ушли спать?

– В начале двенадцатого.

– Вы не слышали ночью каких-либо звуков?

– Хм…вообще-то, слышала. Я проснулась от звука похожего на захлопнувшееся окно. Но подумала, что мне показалось, поскольку мистер Гилберт никогда не открывает окон по ночам.

– Перед тем, как пришел доктор, вы виделись с Дарианом?

– Да. Я пришла к нему в кабинет, чтобы отпроситься в больницу к дочери.

– Вы не обратили внимание, сумка лежала на своем месте?

– Мне жаль, детектив. Но я была так взволнована из-за звонка дочери, что не обратила внимания.

– Что вы можете сказать об отношениях Дариана с его детьми?

– Это очень сложный вопрос.

– Понимаю, но постарайтесь ответить как есть.

– Скажем…у Дариана с детьми были не самые хорошие отношения. Особенно сложными они были с дочерью. За несколько дней до его гибели она приезжала к нему, после того, как его бухгалтер выслал ему очередной финансовый отчет. Выяснилось, что миссис Бэнкс ввела его в заблуждение, из-за чего ей перечислялось двойная сумма на оплату учебы дочери. Они сильно поругались в тот день. Она уехала от него очень разозленной как раз, когда к нему пришла мисс Джадд.

– Значит, мисс Джадд тоже была свидетелем их ссоры?

– Да. Их невозможно было не слышать. Дариану даже стало плохо после этого, и мисс Джадд позаботилась о нем, дав ему таблетку.

– Я вас понял, миссис Рид, – отключаю диктофон. – У меня больше нет к вам вопросов. Вы можете идти и пригласить ко мне мисс Джадд.

– Конечно, детектив, – поднимается со стула, направляясь к двери.

– Он очень ценил вас, раз доверил ее вам, – вдруг произносит, прежде чем выйти. – Он относился к ней как к дочери, а она любила его как отца, хоть и никогда не говорила этого. Но я видела это по ее глазам. Она очень хорошая, но ей в жизни пришлось несладко. Будьте с ней помягче.

– Откуда вы знаете?

– Мистер Гилберт иногда говорил о ней. Она почти ничего о себе не рассказывала, кроме того, что у нее никого не осталось из родных, но у него было достаточно жизненного опыта, чтобы понять перед ним человек с глубоко израненной душой, – голос женщины полон сочувствия.

Странно, что Дариан никогда ничего не говорил мне о ней.

– Она получила от него огромные деньги, считаете она не знала об этом?

– Поверьте, для нее это было таким же шоком, как и для всех. И то, что он не оставит ни копейки своим детям.

– Позовите ее.

Мне совершенно не нравится, что Дариан прописал меня в ее няньки. Да и сама мисс Джадд, похоже, разделяет мое мнение. Девушка излучает абсолютную непокорность и независимость. Такие не просят помощи. Они со всем справляются сами. Как бы тяжело ни было. Однако Дариан усложнил мне задачу, зная, что я не смогу не выполнить его последнее желание.

– Хорошо, – женщина уходит, и я откидываюсь на спинку кресла, в котором еще совсем недавно сидел мой крестный.

Закуриваю очередную сигарету и выпускаю дым в воздух.

Я хотел бы не думать, что больше никогда не смогу заговорить с ним и поддержать интересную беседу. Никогда не услышу очередных попыток наставить меня на путь истинный и перестать жить только работой. Не скурю с ним по кубинской сигаре за стаканом дорогого шотландского виски. А главное, не попрошу прощения за то, что редко его навещал. Но как бы я ни старался, у меня не выходит. Странное щемящее чувство переполняет все нутро. Мне казалось, что в моей жизни было достаточно потерь, чтобы стать к ним безразличным. Вот только я не предусмотрел того, что это может быть последний из людей, когда-то связывающих меня с семьей. Больше не осталось никого. Нить оборвалась полностью.

Погрязнув в своих мыслях не сразу замечаю вошедшую в кабинет девушку. Не дождавшись разрешения, она подходит к свободному стулу и садится на него. Этой женщине и не нужно никакого разрешения. Смелости и дерзости ей не занимать. Это я понял еще в первый день ее появления в моем кабинете. До сих пор не знаю, зачем я решил отыскать ее кулон, но когда мне все же удалось, я получил огромное удовлетворение.

– Я знал, что кто-то пишет биографию Дариана, но и подумать не мог, что это вы, – склоняю голову набок.

– А я не могла подумать, что вы окажетесь его крестником. Он никогда ничего не рассказывал о вас.

– Почти никто не знает этого. Я попросил его не распространяться, когда пошел в ряды полицейских.

– Как вышло, что он стал вашим крестным отцом?

– Наши отцы были близкими друзьями. Их очень многое связывало в прошлом.

– Постойте, вашего отца звали Мейсон?

– Да, – от звука родного имени в груди все сжимается.

– Так это с ним Дариан ездил в свои экспедиции? С ним создал благотворительный фонд поддержки молодых ученых-исследователей? Про их дружбу столько всего рассказывал?

– Верно.

– И вас назвали в честь Гилберта, – на лице с правильными чертами мелькает осознание, а на пухлых розовых губах появляется едва заметная улыбка.

– И снова в точку, – зачем-то смотрю за движением ее губ.

– Значит, даже ваши коллеги не знают, что работают бок о бок с крестиком самого уважаемого в городе человека?

– Теперь это уже неважно. Его больше нет. Как и моего отца, – делаю сильную затяжку, выпуская дым в воздух.

– Вы когда-нибудь умрете от рака легких, если не бросите курить эту гадость, – вдруг произносит с совершенно невозмутимым видом, и ее дерзость немного обескураживает.

Никто никогда не позволял себе так разговаривать со мной. Зачастую люди тушуются передо мной и опускают взгляд, а эта же всегда смотрит прямо в глаза. И это вызывает необъяснимый интерес.

– Не волнуйтесь, если это и случится, никто не будет особо горевать, – сбрасываю пепел в пепельницу.

На мгновенье повисает пауза, и я улавливаю на себе задумчивый взгляд зеленых глаз.

– Знаете, если вам плевать на себя, то пассивное курение тоже вызывает рак…кх… – внезапно заходится сильным кашлем. – Кх…ч-черт…началось, – сдавленно выдавливает, прикрывая рот рукой.

– С вами все в порядке?

– Кх…не переношу запах дыма… – замечаю, как по уголкам зеленых глаз скатываются слезы.

Быстро потушив сигарету, встаю и наливаю из стоящего на столике кувшина воду в стакан. Подхожу к ней и протягиваю его.

– Вот, выпейте.

– Не…кх…нужно…кх… – отмахивается от меня, закашлявшись еще больше.

– Пейте, я сказал! – придаю голосу угрожающий тон и насильно вкладываю стакан в дрожащую руку.

Она дергается от моего прикосновения. Я и сам ощутил какой-то слабый разряд, когда коснулся ее.

Девушка, явно не ожидая такого, все же подносит стакан к губам и делает несколько глубоких глотков.

– Лучше? – интересуюсь, посмотрев на нее сверху вниз.

– Д-да… – поднимает на меня блестящие огромные зеленые глаза. В контрасте с гладкой белоснежной кожей они напоминают два драгоценных нефрита.

Она выглядит немного растерянной и от этого кажется невероятно хрупкой.

– Давайте перейдем к тому, для чего я позвал вас сюда, – усилием воли отвожу от нее взгляд и возвращаюсь на свое место. – Вы нашли Дариана мертвым?

– Да, – смахивает пролившиеся слезы, и давно спящая часть совести дает о себе знать чувством вины.