Когда я проснулась поздним утром, Тесака уже не было, и я попыталась провести день за чтением и приведением мыслей в порядок. Но ничего не вышло. Тревога змеями сворачивалась внутри, обрывала каждый вдох. Поэтому я занялась уборкой. Шкафы, окна, столешницы. Ничто из этого не было особенно грязным. Просто я пока не могла взглянуть правде в глаза.

Не могла заставить себя уйти и не могла расслабиться, зная, что не имею права оставаться.

Волк вернулся, когда я стерла пыль уже с половины книжных полок. С тряпкой в руке я резко обернулась на звук женского голоса за дверью, но та не открылась.

– … не спорю. Просто не могу понять, зачем нужна такая секретность.

– Просто нужна.

– Хочешь, чтобы народ и дальше выдумывал небылицы? Это жестоко, Тесак, даже для тебя.

– Нет, не… – зарычал он, потом выругался. – Слушай, просто сшей несколько треклятых платьев. И все. Ничего больше. Я не прошу тебя тайком провести ее в Цитадель.

– И что скажет Дейд, когда узнает твой секрет? А рано или поздно он узнает.

Мои пальцы сжались сами собой, ногти впились в ладонь.

– Не его дело. Это никого не касается, кроме меня, – отрывисто бросил Тесак и умолк. – Она ждет.

Секундой спустя дверь наконец отворилась, и я улыбнулась, будто не слышала ни слова, хотя и понимала, что этим выдала себя с головой.

– Э-э, здравствуй.

В дом, держа в руках небольшую сумку, шагнула изящная женщина с длинными каштановыми кудрями. Склонив голову набок, она ответила мне красивой широкой улыбкой.

– Ну здравствуй.

Оглянувшись на Тесака, чье хмурое лицо явно намекало, что ей стоит заткнуться, женщина фыркнула и прошла к обеденному столу.

Волк прочистил горло.

– Это Оливиана, личная швея короля. Я попросил ее сшить для тебя пару платьев.

– Вообще-то он заказал пять.

Тесак стиснул зубы, мрачно уставился на женщину и провел пятерней по волосам, совсем позабыв, что они стянуты в хвост. Несколько густых прядей рассыпались вокруг его лица.

Королевская швея?

О нет. О звезды, нет.

Я затрясла головой. Паника и нечто, похожее на грусть, сдавили мне грудь, будто тиски.

– Мне ничего не нужно, – сбивчиво пробормотала я. – Очень любезно с вашей стороны, но, честно, все в порядке.

Не может быть, чтобы Тесак затеял подобное ради меня. Это нечестно и совершенно излишне.

Волк оценивающе прищурился.

– Она уже здесь и оставила свое дитя под присмотром, так что лучше не тратить ее время впустую.

– Тесак прав. – Золотисто-карие глаза Оливианы внимательно изучали платье, которое я носила уже много дней. – Все это было так неожиданно, что пришлось оставить его в пекарне рядом с моей лавкой. Если я не потороплюсь, он всю ночь промучается от боли в животике. Пилма обожает баловать его лакомствами, к которым крошечный желудочек еще не готов.

Постукивая пальцем по подбородку, Оливиана поинтересовалась:

– Где ты купила это платье?

Не зная, что сказать, я промолчала.

– Бархат и хлопок. – Швея моргнула. – Гениально, однако непременно обречено, если продолжишь его носить.

Она со стуком опустила маленькую, но тяжелую сумку на стол. Тот, недовольный подобным обращением, накренился еще сильнее.

– Какой твой любимый цвет, Астер? Только не говори, что кремово-лиловый, я отказываюсь в это верить.

Тесак, должно быть, сообщил ей мое имя раньше, в разговоре, который я, увы, не слышала.

Я уставилась на платье, гадая, что не так с его цветом, и все еще пытаясь осознать происходящее.

– Ну? – напомнила о себе Оливиана.

Волк покусывал ноготь большого пальца, что было настолько на него не похоже, что я так и не обрела дар речи. Ответ не пришел мне на ум, даже когда я все-таки заставила себя выдавить:

– Не знаю.

Великолепные коричнево-медные юбки швеи заструились, словно послушный ее воле водопад. Она повернулась с мерной лентой в руке и высоко вскинула темные брови.

– Не знаешь?

Тесак продолжал настороженно на меня смотреть. Я осмелилась пересечься с ним взглядом. В поисках помощи, наверное. Я и сама не знала, зачем. Но, уставившись на него, я вдруг выпалила:

– Зеленый. Изумрудно зеленый.

Взгляд Оливианы метнулся от меня к волку и обратно.

– Ну разумеется, – буркнула она себе под нос, прекрасно понимая, что мы оба услышим.

У меня вспыхнули щеки. Взгляд Тесака прожигал во мне дыру, но я упрямо не желала снова смотреть в его сторону. Вместо этого я провела пальцами по волосам, гадая, не найдется ли в маленькой кожаной сумке швеи расчески.

Не прошло и секунды, как я сдалась и отложила тряпку, чтобы Оливиана сняла с меня мерки. Волк вышел, закрыв дверь.

Оливиана кашлянула.

– Он хорошо с тобой обращается? – едва слышно спросила она.

– Да, – ответила я мгновенно. – Очень.

Швея протянула «хм-м», обвила мои бедра мерной лентой и улыбнулась.

– Просто уточнила.

– Зачем? – спросила я как бы между делом, словно мне просто любопытно.

– У многих волков мерзкий, эгоистичный характер или просто такая репутация, – негромко произнесла Оливиана, и я понадеялась, что ее голос звучит достаточно тихо, чтобы Тесак ничего не услышал. – А такие, как наш свирепый командир, совмещают оба этих свойства.

– Оба?

Я моргнула от неожиданности, когда нос швеи вдруг вплотную приблизился к моему, и она, не глядя, принялась измерять мой бюст.

– Демоны, – прошипела Оливиана. – У него за спиной множество теней.

Я покосилась на дверь.

– Его глаз?

– Никто не знает наверняка, но что бы ни случилось, следов осталось много больше, чем видно на его лице.

Вернувшись к столу, Оливиана обмакнула перо в переносной пузырек чернил и записала мои мерки на кусочке пергамента.

– Такие бедра и грудь… – Она улыбнулась через плечо. – Сразу видно, почему он всеми силами пытается тебя удержать.

Я нахмурилась, чувствуя, как шею и щеки заливает жар.

– О, ничего подобного…

Обернувшись, Оливиана приложила палец к губам и бросила взгляд на окно. За стеклом мелькнули волосы цвета воронова крыла, и я невольно улыбнулась. Что этот волк, во имя звезд, там делает?

Удивление тут же сменилось страхом, когда Оливиана задала следующий вопрос:

– Откуда ты? Не местная, иначе я бы такое платье уже приметила.

Поджав губы, она постучала кончиком пера по щеке и окинула меня пытливым взглядом.

– Фермерский край? Но речь у тебя правильная, гладкая. – Швея сощурилась, посмотрев на мои плечи. – И осанка. Почти королевская.

Кровь мгновенно застыла в жилах, жар прокатился с головы до самых пят, мне показалось, что я покачнулась, хотя на самом деле мое тело даже не шелохнулось.

– Я…

Я не находила слов. Легкие сдавило, в горле встал ком.

Я не должна здесь находиться.

Что я творю? Зачем остаюсь в этом доме, в этом королевстве, впускаю этого воина в свое тело и позволяю покупать мне платья, которых я не заслуживаю и в которых не нуждаюсь…

Дверь отворилась.

– Закончили?

Голова шла кругом от страха и облегчения, и как только Оливиана вернулась к своим вещам, я вцепилась в спинку кресла, чтобы не упасть.

– Думаю, мне достаточно. А тебе? – многозначительно спросила швея, складывая все в сумку и глядя на Тесака.

Тот ответил безмолвным мрачным взглядом, и Оливиана слабо рассмеялась. С непонятным мне выражением лица она подмигнула мне через плечо.

– Приятно познакомиться, Астер, дорогая. К следующей неделе уже соображу что-нибудь на примерку.

К следующей неделе?

Лед, от которого кровь застыла в жилах, не спешил таять, и слова Оливианы так меня потрясли, что я не сумела ни поблагодарить ее, ни попрощаться.

Дверь со стуком захлопнулась, и этот звук вызвал у меня новый виток паники. Тесак платил швее, и довольно щедро, если вспомнить, на кого она работала и что сказала ему в шутку. Он покупал дорогие вещи, которые я, скорее всего, никогда не надену.

Что я, звезды меня дери, творю?

Да, я не могла вынести того, что сделал Рорн, но это вовсе меня не оправдывало. Мне не следовало оставаться здесь и пользоваться этим загадочным мужчиной, который настойчиво…

В мой подбородок впились пальцы. Рука сжала талию.

– Дыши.

Не получалось.

Воздуха не хватало. До тех самых пор, пока Тесак не подхватил меня на руки, чтобы усадить в кресло. Но я вцепилась в его тунику, неспособная разжать хватку, и он сел сам, устроив меня у себя на коленях.

Мне было плевать. Все это не имело никакого значения.

Я уже зашла слишком далеко. Дальше, чем могла когда-либо вообразить. Становилось до боли ясно: что бы я ни делала, последствий избежать не удастся. Все сплелось в слишком плотный клубок и сдавливало меня, куда бы я ни пыталась двинуться. Словно бы я запуталась в колючей проволоке и теперь была обречена просто-напросто истечь кровью.

Но я была не одна.

Может, я и не обязана быть одна? Может, именно так чувствовал себя Рорн, истерзанный настолько, что позабыл, где хорошо, а где плохо?

От попытки проявить к нему сочувствие, понять, почему он причинил мне такую непоправимую боль, глаза наполнились слезами. Я крепче вцепилась в Тесака, и он тоже крепче прижал меня к себе. Я силилась сосредоточиться и дышать ровно, а волк все поглаживал меня по спине.

Он молчал. И просто меня обнимал.

Меня. Странную женщину, что прокралась в его город и в его жизнь. И все же, утопая в его объятиях, я почему-то совсем не чувствовала себя безумной.

4
Астер

Рыться в вещах Тесака было неправильно, поэтому я решила назвать это действо исследованием.

Дальше по короткому коридору в задней части дома располагалась купальная, ненамного больше, чем в его городском жилище, и единственная спальня. Сперва она показалась мне невероятно крошечной. Но потом я оценила габариты кровати, которая с лихвой уделывала городскую. Она занимала почти все пространство комнаты, и в ней могли бы уместиться, наверное, четверо крупных мужчин.

Или волк-фейри.

По обе стороны кровати стояли тумбочки, позади тянулось к потолку высокое арочное окно, а в углу напротив двери ютился комод.

Дверь дома отворилась.

– Цветочек.

Я быстро вернула изумруд туда, где нашла. Вернее, нащупала в верхнем ящике комода, с которого вытирала пыль.

– Да?

– А я уж было подумал, что ты образумилась и сбежала, – произнес Тесак.

Он шутил, но мы оба прекрасно понимали, что все это бессмысленно. Мы знали, что питаемся друг другом. Иногда нам даже казалось, будто мы способны прожить так целую вечность.

Но мы оба чувствовали, что нет, не способны.

– Я утратила всякий разум несколько дней назад, – напомнила я волку с застенчивой улыбкой.

Он усмехнулся и перевел взгляд на ящики у меня за спиной. А потом протянул руку.

– Пойдем. Пора тебя покормить.

Я вложила в его ладонь свою и рассмеялась, когда он притянул меня к груди.

– Как же тебе нравится это делать.

– Ничто еще не приносило мне столько счастья, – Тесак приподнял мой подбородок, – как наполнять твою щелку собой, а твой желудок едой.

Я поежилась. Какой бы непристойной и старомодной ни была его фраза, мне все равно понравилось.

Загрубевшая подушечка его пальца погладила меня под подбородком, взгляд запорхал в танце с моим. За мгновение до того, как наши губы соприкоснулись, волк сдвинулся к моей щеке и вдохнул мой запах.

– Меня не было слишком долго, – быстро прошептал он, будто боясь произнести эти слова в голос.

– Тебя не было несколько часов, – заметила я с легкой улыбкой.

Когда я наконец успокоилась, Тесак оставил меня у себя на коленях и прочитал мне вслух главу из книги. Затем он набрал мне ванну и объяснил, что его уже давно ждут в Цитадели.

И все же в дверях Тесак задержался.

Я думала, он просто хотел увидеть, как я раздеваюсь, пока не обратила внимание на его сжатые губы и челюсти, напряжение в пальцах и широких плечах.