Запись 12
Зеленка

Я тут посчитала, дорогой дневник, и оказалось, что на описание своей жизни я трачу в день примерно два, а иногда и три часа. С одной стороны, это много, но с другой – это и правда помогает. Сегодня с Павлом Дмитриевичем мы читали мои первые записи, которые были сделаны всего-то несколько дней назад, и оказалось, что мне действительно стало заметно легче. Я спросила, не стоит ли мне перестать убивать столько времени на ведение дневника, но психолог категорически запретил мне это. Так что, дорогой дневник, терпи, я и дальше буду описывать здесь все свои душевные терзания.

До конца моего отдыха осталось совсем чуть-чуть, мне в какой-то степени грустно, потому что в Турции тепло, красиво и здесь живут люди, которые ко мне неравнодушны. Например, сегодня мне написала Зейнеп и сказала, что Мартин со своей Ликийской тропы передавал мне привет и интересовался моей жизнью. Моей! Двухметровый красавчик англичанин интересовался жизнью Варвары Бойко. Он спросил у Зейнеп, не буду ли я против, если он мне напишет, но я решила, что, наверное, рановато, хотя не думаю, что интересы Мартина выходят за рамки обычной вежливости. Я предложила Зейнеп создать общую группу в мессенджере и начать общаться там. Так что теперь я состою в группе, которая называется «Женщина-овца». Это предложила я. Павел Дмитриевич решил, что это прогресс.

Не скажу, что наша группа активна. Я отправила туда селфи с новой стрижкой, Мартин был впечатлен, не скрою. Сам он запостил фотографию, на которой готовит еду на костре, а Зейнеп написала о том, что в триста восьмом номере живет известный в прошлом турецкий певец и он оставляет очень маленькие чаевые уборщицам, за что те его невзлюбили. Я спросила у нее, не приехала ли Айрин, она написала: «Нет» – и добавила злой смайлик. Я бы очень хотела, чтобы Айрин состояла в этом чате. Можно было написать ей напрямую, но я боялась, что покажусь навязчивой. В голове постоянно всплывали мысли о ней, я пыталась сохранить в памяти все ее манеры, жесты, движения, чтобы потом использовать в своей жизни.

У меня такое часто бывает: если мне кто-то нравился, я начинала копировать манеры этого человека, смеяться или говорить, как он, ходить, одеваться. Как я уже писала, я была лишена нормального общения в детстве, поэтому позже хватала то тут, то там. Я сегодня подумала, что вся состою из чьих-то особенностей, которые «позаимствовала». Когда хочется казаться увереннее, я иду походкой своей бабушки Тани, она до самой смерти была как струна. Ходить, как она, постоянно невозможно, надо тогда и в остальном быть как эта жесткая, безэмоциональная женщина, а я так не могу. Смех у меня от моего репетитора по английскому: в десятом классе мама наняла девушку Соню, наши занятия длились недолго, потому что английский я знала прекрасно, просто матери было трудно понять, как самому можно выучить язык, так и появилась Соня – она смеялась без остановки. Этот смех спасал меня потом часто. Я заливалась им каждый раз, когда кто-то шутил на свидании или когда надо было изобразить радость от встречи, например, с бывшими одноклассниками. От Айрин я хотел «позаимствовать» ее женскую магию. Она все делала так изящно и грациозно, что обращала на себя внимание, даже когда просто пила кофе. «Наверное, это врожденное», – подумала я. Но в свою очередь, и у меня был уникальный талант – максимально близко к оригиналу копировать привычки других, так что я не отчаивалась.

Айрин все еще находилась где-то между Грецией и Турцией, а у меня в планах было разобраться с еще одной женщиной. Я, дорогой дневник, пишу про Алину. Я весь день сознательно оттягивала этот момент, мне не хотелось ничего о ней знать, потому что я боялась, что она лучше меня, красивее, сексуальнее. Я понимала, что буду сравнивать себя с ней, и боялась проиграть. Но потом все же сделала над собой усилие и уселась изучать ее аккаунт. И вот что я скажу: какая же она душная.

Эта женщина была абсолютно против всего. Не было в мире вещи, против которой бы она не выступала. Это я почерпнула из ее постов. Она ходила на митинги, чтобы спасти какой-то лес, стояла в одиночных пикетах, защищая какой-то питомник домашних животных, протестовала против строительства заправок, участвовала в движении по спасению планеты от глобального потепления. Она проявляла такую активность в этой своей деятельности, что вместо уважения вызывала раздражение.

Павлик был достаточно ленивым и инертным, поэтому мы и сошлись с ним так быстро. Ему всегда было плевать на все происходящее, он, как ленивый кот, наблюдал за событиями в стране и мире, но участия не принимал: ни непосредственного, ни пассивного. Он, конечно, работал на телевидении, но, как сам говорил, «просто включал камеру и снимал». Как они могли сойтись, мне непонятно. Я изучила всю ленту своей соперницы, активность ее началась примерно в 2012 году, тогда она еще была, по всей видимости, студенткой. В то время Алина писала посты про то, в каких отвратительных условиях содержатся дельфины в дельфинарии, также нашелся пост о том, что на отдыхе в Египте она выпустила попугаев, которые сидели в клетке на жаре, а ей их стало жалко. Начав когда-то с дельфинов и попугаев, Алина за эти годы превратилась в профессиональную протестующую. Я зашла на вкладку, где она отмечена кем-то, там тоже сплошные пикеты, забастовки и протесты. Она была отмечена всеми возможными организациями – от тех, что собирают деньги на корм бездомным кошкам, до тех, что спасают Мировой океан. Эта женщина была как помойка, против которых, кстати, она тоже протестовала – в 2017 году.

Я абсолютная противница протестов, я, можно сказать, всей своей жизнью протестую против них, но это не значит, что у меня нет гражданской позиции. Однажды все жильцы нашего дома решили протестовать против управляющей компании, ко мне пришли за подписью, я ее поставила, но не пошла со всеми выносить двери управляющему. Это не значит, что все должны быть такими, как я, это значит, что нужно понимать, против чего протестовать. У жены Павлика в этом никакого разбора не имелось. Она, как портовая проститутка, была готова на все. Хотя сравнение неуместно: те хотя бы за деньги это делают, а Алина бежала везде, куда звали и не звали, – бесплатно. Человек с таким количеством мнений на абсолютно любые темы – считай, человек без мнения. Нельзя в равной степени разбираться в пенсионной реформе и в том, что требуется для нормальной жизни дельфину. Она бы выбесила меня, даже если бы не оказалась причастна к крушению моей личной жизни.

Что касается внешности, в целом, мы с ней женщины примерно из одной категории – середнячок, без роковых особенностей наружности. Я, конечно, вживую ее не видела, но не думаю, что она сражала наповал своей сексуальностью, как, например, Айрин. Для девушки, которая жила от протеста к протесту, у нее была удобная внешность – короткие волосы, никакого макияжа, все очень естественно. Одевалась она так же безлико: серая или черная одежда. С такой даже если на улице столкнешься, мозг ее никак не зафиксирует и даже под гипнозом не вспомнит. Наверное, она из тех баб, которые к тому же не бреют под мышками и выращивают лесополосу между ног. Я промотала ленту еще немного и даже вскрикнула оттого, какая я крутая в вопросах понимания человеческой натуры, потому что нашла фото, где у Алины под мышками торчали кудрявые волосы. Павлик-Павлик, так вот чего ты хотел все это время, а я, как дура, старалась, дважды в неделю избавляла себя от волос повсеместно.

Я изучила ленту ее публикаций. На фотографиях Павла не было, но я стала внимательнее их разглядывать и на одной из них увидела руку! Это совершенно точно была рука Павлика. На фото Алина сидела прямо перед камерой и улыбалась, перед ней стоял какой-то напиток, рука ее лежала на столе, прикрытая мужской ладонью. Подпись гласила: «Мы решили снова попробовать быть вместе». Комментарии оказались закрыты. Как я поняла, что это рука Паши? Очень просто. Я это знала: эти руки я видела почти каждый день на протяжении года. Его пальцы я узнаю из тысячи других. Я любила его всего, от кончиков этих пальцев до потрескавшихся пяток. Уверенность была стопроцентная. Я посмотрела на дату. Фото опубликовано в то время, когда мы счастливо жили с ним вместе уже полгода. Я стала далее изучать ленту, но теперь уже более детально. Выяснилось, что он присутствовал на Алинином дне рождения, на ее плечах висела его куртка, и под всем этим подпись: «Ровно 29 лет назад в 11 часов 15 минут моя мама подарила миру меня. Если что, претензии к ней», – и три смеющихся эмоджи. Спустя «несколько недель» я нашла видео, где Алина на даче пытается рубить дрова. Лицемерка, а ведь она протестовала против вырубки лесов. На видео она неуклюже махала топором, а за кадром смеялся он! Да, я не видела Павлика, но смех был его! Так он смеялся над моими шутками или над тупыми комедиями, которые смотрел каждый вечер. Вот это поворот! Большую часть нашей совместной жизни он мне изменял, а я даже не знала. Я писала этому козлу сообщения, спрашивала, как проходят его командировки, а все это время он был с ней!

В висках пульсировало так сильно, что я сжала голову руками. Я думала, у меня случится инсульт или что-то в этом духе. Мне очень хотелось кому-нибудь позвонить, но кроме Вики было некому, а она все еще находилась в больнице, так сказала ее мама сегодня, когда я интересовалась делами подруги. Я решила набрать мать, но мы, как ты помнишь, дорогой дневник, настолько несовместимые души, что просто так я не могла позвонить. Все эти разговоры матери с дочерью были не про нас.

Тогда я решила, что буду петь в ее дуду. Я набрала материн номер в мессенджере. Она ответила почти мгновенно.

– Что-то случилось? – В ее голосе звучало раздражение. – Если нет, то давай позже.

– Мама, Павлик мне изменял.

На том конце воцарилась такая тишина, что мне показалось, будто связь прервалась, но мать отреагировала:

– Козлина. Прямо как твой отец.

Я знала, что это сработает.

– Мама, мне так плохо! Может, ты как женщина, которая через это уже прошла, дашь мне какой-то совет? – Я сама не верила, что говорю подобное.

– Нет уж, разбирайся сама. Я тебе дала совет еще в начале ваших отношений. Что я тебе сказала? Помнишь? – Мать громко сопела, это означало, что надо подтвердить ее слова.

– Ты сказала: бросай его, хлебнешь горя, Варвара, – процитировала я мать.

– Вот, надо было слушать. А теперь прости, но у меня Сюзанна, у нас сеанс.

В жизни моей матери не насчитывалось столько событий, чтобы так часто получать прогнозы от нумеролога. Но тут меня осенило:

– Мама, я нашла ту, к которой он ушел, я знаю, когда она родилась. Вы можете посчитать?

Я даже договорись не успела, когда услышала возглас радости. Жизнь матери была скучна, а тут такой повод для нумерологии. Меня попросили сбросить текстом даты рождения его и ее и ждать десять минут. Я покорно отправила. Сама тем временем продолжила изучать страницу Алины. Последнее, что вызывало у нее повышенный интерес, – это экоактивизм. Она писала, что нельзя так нещадно насиловать землю, что миллиардеры погубят нашу планету своими выхлопами из частных самолетов, что ледники тают, и так далее. Почему эта женщина не встречалась с Леонардо Ди Каприо? Они стали бы идеальной парой. Зачем ей мой Павлик?

И вдруг я подумала, что могу спросить ее об этом сама. Пусть Павел не берет трубку, но Алина точно должна мне ответить. Судя по всему, она была максимально бесстрашной и если не боялась лечь перед экскаватором, который ехал корчевать лес, то меня точно не испугается. Я зашла в директ и написала: «Привет, сучка, как тебе живется с моим бывшим? Счастливы?» – потом передумала и удалила, вместо этого набрала: «Алина, я Варвара, вы знаете меня и знаете, что случилось. Я бы хотела поговорить. Можем созвониться?» Руки чесались завалить ее директ матом, но я сдержалась. Тут мне позвонила мать. Она была возбуждена невероятно.

– Варя, у меня мурашки. Сюзанна – гений.

Я даже не сомневалась.

– Мама, что говорят цифры? Удалось посчитать? – Я голосом пыталась передать заинтересованность.

– Еще как! Он – типичная «двойка», она – «четверка»… Сюзанна, тебе слово, – голосом влюбленной пионерки пролепетала мать.

– Дорогая, ты спаслась! Скажи спасибо Богу, – раздался в трубке низкий голос.

– Спасибо, Бог. А если точнее?