Три карты на стол (страница 7)
Блондин посмотрел ей в глаза, протянул ладонь… Кошка зашипела, а я дернулась к Руку.
– Не надо!
Он дернул плечом, попросил с досадой:
– Перестань. Не собираюсь я ее бить.
Только я с облегчением перевела дух, как он добавил с усмешкой:
– Интересная у тебя дуэнья.
Я дрожащими руками пригладила волосы. Кашлянула.
– Думаю, вам пора, мистер Рук.
– Хм? – он поднял бровь. – Так что ты решила?
И принялся посасывать царапины.
Я отвела взгляд, отчего-то краснея. И рассердилась на себя, а потому сказала резче, чем собиралась:
– Ждете, что я прямо сейчас прыгну к вам в постель?
Что греха таить, перспектива меня взволновала.
– Было бы неплохо, – заявил он откровенно, – но я не настаиваю. Вот, звони, как надумаешь.
Вынул из кармана черный прямоугольник, на котором белыми буквами значилось «Мистер Рук. Игры и развлечения» и номер телефона. Скромненько так, многозначительно.
Я не взяла, так что он пристроил визитку рядом с недовольно зыркающей Мышкой. Впрочем, нападать она больше не пыталась.
Блондин вежливо пожелал мне спокойной ночи и отбыл. Только приглушенно хлопнула входная дверь и взревел мотор.
А я с минуту постояла, слепо таращась во мглу за окном, расцвеченную фонарями да росчерками молний. В отдалении громыхнул гром, и я наконец очнулась. Присела, дрожащими руками собирая разбросанные по полу чашки и бисквиты.
Мышка вопросительно мяукнула, неслышно переступила лапами. Пришлось ее погладить.
А на столешнице насмешливо поблескивал золотом и бриллиантами забытый Руком портсигар, да дымились в пепельнице окурки. Словно наглый блондин пометил территорию.
Проклятье! Что теперь делать?..
***
Разбудил меня настойчивый звонок.
Я с трудом подняла голову, села на разворошенной постели. Полночи крутилась, снилось мне… всякое, в основном о Руке. Теперь еле глаза продрала. Будильник показывал половину восьмого, а в дверь продолжали трезвонить, еще и тарабанить начали. Кто это такой настойчивый?
Распахнув дверь, я вытаращила глаза. Какие люди в такую рань!
Офицер Картер выглядел так, словно вообще не ложился. Рубашка несвежая, брюки мятые, под глазами набухли солидные мешки, заметные даже сквозь стекла очков.
Перед крыльцом набралась солидная лужа, прямо море разливанное, так что полицейскому пришлось изрядно промочить ноги, что явно не добавило ему хорошего настроения.
– Доброе утро, офицер. – Я сцедила зевок в кулак. – Что привело…
– Пропустите! – потребовал он, нагло отпихивая меня с дороги. – Вы одна?
И взгляд – настойчивый, обшаривающий.
– Что за намеки? – возмутилась я, плотнее запахивая халат. – Что вообще происходит?
– Происходит, – повторил он неприятным тоном, словно ножом по стеклу, – арест, мисс Вон!
– М-да? – спросила я скептически, стараясь не показать испуг. – Вы надеетесь найти преступника у меня под кроватью?
Судя по кислой мине полицейского, не «под», а «в».
– Хватит паясничать! – он от души хлопнул дверью и надвинулся на меня. – Вы мне все расскажете, мисс Вон!
– Хотите кофе? – я снова деликатно спрятала зевок. – Извините, я только что проснулась, ничего не соображаю.
Похоже, на то расчет и был – поднять меня с постели и хорошенько напугать. Только я и без того пуганая. Не обращая внимания на полицейского, я направилась на кухню.
Он догнал меня уже на пороге, пребольно схватил за локоть.
– Слушайте, вы! – он выплевывал слова вместе с капельками слюны. – Сильно умная? И на вас управа найдется.
Я дернулась.
– Отпустите, пожалуйста.
Картер этого словно не заметил, перехватил поудобнее уже за обе руки.
А я молилась, чтобы Мышка не вздумала его выдворять. Полицейский не гангстер, убьет не задумываясь.
– Я все ваши грешки раскопаю! – продолжил он, тряся меня как грушу. – В папочкиных делах небось замазаны, а? Так я это мигом докажу.
– Пустите! – я вырвалась-таки из загребущих лап, отряхнулась брезгливо. – Не надо меня запугивать. И доказательств у вас нет и не может быть, потому что я ни к чему не причастна!
Ух, как завернула. Прямо самой понравилось.
– Ну-ну, – он покачал головой. Хищно блеснули стекла очков. – Я не буду с вами церемониться, мисс Вон. Не хотите сотрудничать? Что же, за все надо платить. Скажем, какая-нибудь проститутка охотно даст показания, что вы состояли в банде Рука и лично ее, так сказать, толкали на путь порока. Что думаете?
– Вы с ума сошли! – сказала я искренне.
Проституцией и наркотиками занимались только банды полукровок. Блондины таким бизнесом брезговали и людям своим запрещали.
Кстати говоря, полукровками в обиходе называли всех подряд. И тех, в ком действительно была половина крови блондинов, и тех в ком ее набиралась от силы четвертушка. Квартероны в основном были рядовыми гражданами, а вот полукровки – злые, отчаянные – зубами выгрызали себе место под солнцем. И кто мог их в этом укорить? Им не рады были ни среди чистокровных, ни среди серой массы квартеронов.
– Я в курсе, что они в это дерьмо не лезут, – он неприятно улыбнулся, наслаждаясь моей растерянностью. – Только, боюсь, судья не поверит в чистоплюйство бандитов. Так что подумайте, мисс Вон. Поможете – я оставлю вас в покое. А нет, так ведь и следствие о странной смерти вашего отца снова можно открыть. Вдруг это вы его убили?
– Конечно! – съязвила я. – Избила, сунула ногами в тазик с бетоном и утопила в реке. Вы бредите, офицер.
– Хорошо, ваши подельники, – поправился он легко. – У вас ведь, кажется, с кем-то из людей Бишопа шашни были? Или с ним самим, а?
Я заставила себя несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы не взорваться.
– Уходите, – попросила я устало, включая кофеварку. – Иначе я пожалуюсь вашему начальству. Врываетесь, грубите, сыплете каким-то несусветными обвинениями…
В самом деле, я ведь не бесправная блондинка, а гражданка империи.
– Вот как, да? – процедил он, сжимая и разжимая кулаки. – А я-то хотел с вами по-хорошему. Последний раз предлагаю, расскажите все добровольно! Иначе…
В воздухе повисла многозначительная пауза.
– Офицер, – вздохнула я. – Да поймите, мне нечего вам рассказывать! Я сама не знаю, почему все решили, что мне что-то известно.
По-моему, вышло достаточно искренне, только вот офицер Картер мне не поверил.
– Тогда пеняйте на себя! – бросил он с угрозой. И утопал прочь, чеканя шаг. Только дверь жалобно застонала, хрястнувшись о косяк.
Я наконец перевела дух. Можно подумать, я не выложила бы ему все, что знаю! Только если я хоть словом обмолвлюсь о делах Рука, меня отправят плавать вслед за отцом. Еще и поимеют напоследок. Прямо скажем, не радужная перспектива.
Бесшумно выбралась из-за шкафа Мышка, мурлыкнула вопросительно. Я машинально почесала ее за ухом, вынула из ящика стола портсигар и визитку Рука, покрутила в руках. Чиркнула спичкой.
С отвычки от горького дыма першило в горле и слезились глаза. Сколько же я не курила, лет семь? С тех самых пор… Но об этом я точно думать не хочу.
В одном Рук прав: деваться мне некуда. Его визитка жгла пальцы.
Я докурила, раздавила окурок в блюдце, залпом выпила кофе. И пошла звонить…
Ответили сразу.
– Хэлло, – отозвался незнакомый бас.
– Здравствуйте, – сказала я, кашлянув. – Это мисс Вон, Меган Вон. Мне нужен мистер Рук.
– Ага, он предупреждал, – тут же согласился незнакомец. – Он уехал, но обещал скоро быть. Что ему передать?
Ответ у меня уже был готов.
– Скажите, я буду ждать его в «Сотах» на набережной. В четыре.
– ОК, – и он повесил трубку.
А я осторожно, как стеклянную, опустила на рычаг свою. По правде говоря, у меня коленки тряслись. От страха и… предвкушения?
Вынула колоду. Три карты легли одна к одной: пиковые туз, король, дама. Кристалл, гангстер и я?
Отступать некуда – ставки сделаны, играем все на все.
***
Надо отдать ему должное, Рук пришел заблаговременно. Когда вошла в кафе – ровно в четыре! – перед ним уже стояли почти пустая чашка и блюдце с остатками лимонного пирожного. Горка эклеров, политых шоколадом, дожидалась своего часа. Надо же, крутой гангстер – сладкоежка!
При моем появлении он встал. И сдается мне, многие дамы в переполненном зале оглянулись на него. В строгом темно-синем костюме блондин был неотразим.
– Здравствуй, Меган, – Рук, не нарушая приличий, наклонился и поцеловал меня в щеку.
Пахло от него сухой горечью дубового мха, пачули и бергамота. А еще шоколадом, кусочек которого прилип к его верхней губе.
Смутившись, я отвела взгляд.
– Здравствуй… Рук.
Потребовалось усилие, чтобы опустить формальное «мистер». Зато он чуть заметно улыбнулся, отодвигая мне стул.
– Что будешь?
Я покосилась на изобилие сластей перед ним, но посягнуть не рискнула.
– Кофе и ореховый торт.
Пока блондин делал заказ, я потихоньку огляделась. Интерьер всех оттенков меда – от почти белого до темного, гречишного, светильники в виде стилизованных сот, столики с полосатыми скатертями. И много-много сладостей. «Соты» – они и есть «Соты».