– Раздевайтесь, куртки можно повесить сюда, – Рома отодвигает зеркальную стенку полупустого шкафа-купе. – Будьте как дома.

Сравнил тоже…

Оставляем вещи там, где он указал, и проходим за ним. Это, конечно, не квартира… Это просто нечто. Здесь пахнет чистотой и свежим ремонтом. Очень красивая декоративная штукатурка на стенах, чёрный глянцевый потолок со встроенными мудрёными светильниками и вроде как мраморный пол, который почему-то тёплый.

– Керамогранит, – поясняет мне Рома. Видимо, обратил внимание на то, что я разглядываю поверхность под ногами.

«Керамогранит». Как будто мне это о чём-то говорит…

– Идите сюда. Здесь можно помыть руки. Санитайзер справа, если что.

В ванной комнате довольно необычно. Как в отеле каком-нибудь. Чёрная плитка, до ряби в глазах блестящая сантехника и какая-то совсем космическая кабинка. Душ, предполагаю.

– О, оно само льётся, – играется Ульяна.

– Не балуйся, – снимая мягкое, махровое полотенце, говорю я ей. – И помни о правилах поведения. Мы же в гостях.

– Да, хорошо, Ляль, – кивает она.

– Я сейчас провожу кое-кого, и мы займёмся подготовкой к празднику, – с энтузиазмом сообщает Рома, закатывая рукава белого джемпера.

И я только сейчас замечаю, что он испачкан чьей-то кровью. Морщусь и выхожу. Пока парень моет руки, мы ждём его в прихожей. Разглядываем необычную чёрно-белую картину. На ней изображена девушка-дерево. Вместо волос у неё будто бы ветви. Очень креативно.

– Нравится? – интересуется Рома, неожиданно возникший у меня за спиной.

– Очень, – честно признаюсь я.

Он как-то странно усмехается.

– Идём.

Проводит нас в большую, светлую комнату. Там со стены вещает гигантская плазма, показывая нам сцену из всем известного мультфильма. Кот Матроскин в этот самый момент пишет письмо.

– Ого! Вот это да, Ром! – восторженно шепчет Ульяна, разглядывая невероятно красивую ёлку, установленную в углу.

Густая, немыслимо зелёная ель светится голубыми огоньками. Идеально украшена. Я такие только на картинках видела.

Разглядываю гостиную, но толком осмотреть не успеваю. Потому что глаза мои лезут из орбит. У дивана, на бежевом шёлковом ковре сидит Абрамов. Совершенно точно это он! Я аж останавливаюсь. Испуганно замираю. Наверное, если бы не ребёнок… тот самый, которого я видела в доме Беркутовых, так и таращилась бы на того, кто когда-то направлял мне в лицо дуло пистолета.

Он, кстати говоря, тоже на меня смотрит. Только вот удивления на его лице нет абсолютно. Его фирменный прищур выражает скорее некий интерес. Мне почему-то дурно становится. А что, если они специально заманили нас сюда…

– Нормально всё, Алён, – ладони Романа опускаются мне на плечи. – Ян уже уходит. Савелий, я тебе компанию привёл.

– Ааа?

Мальчишка, лет семи на вид, поворачивается к нам. Он только что запускал машинку по многоуровневой трассе.

Да, я уже видела Савелия. Но сейчас моё сердце сжимается от боли, когда я смотрю на него. А ещё я начинаю переживать. Потому что не могу предугадать реакцию Ульяны, ведь ребёнок не совсем обычный… Для его возраста у него довольно короткие конечности и шея. Странное плоское лицо. Глаза имеют монголоидный разрез, ушные раковины и носик немного деформированы. Рот приоткрыт.

– В прошлый раз я вас не познакомил. – Рома садится перед ним на корточки.

– Рооома, – улыбается мальчуган, обнимая его за шею.

Парень поднимает ребёнка на руки и несёт к нам. Я цепляюсь за свитер Ульяны, надеясь, что она не сморозит по неосторожности какую-нибудь глупость. Рома, тоже, хоть бы предупредил! Кто ж так делает…

– Это Ульяна и Алёна, – представляет он нас мальчику.

Тот в ответ улыбается. Милый, несмотря на внешние дефекты. Вот не знаю, как объяснить, но это действительно так, без лукавства.

– Приятно познакомиться, Савелий, – улыбаюсь я ему и машу рукой.

– Рома, это твой братик? Ты не говорил…

– Да, Ульян, Савелий – мой брат.

Рома с такой теплотой смотрит на ребёнка…

– Савелий, я – Ульяна, – совсем по-взрослому произносит она спустя несколько секунд.

Мальчишка глазеет на Ульяну, тянет к ней руку, и она тут же протягивает ему свою в ответ.

– Как ты себя вёл? – спрашивает у него Рома.

– Отлично он себя вёл, – доносится из глубины комнаты. – А ёлка твоя – отстой полный.

– Тебе понравилось на ёлке, Савва? – интересуется Рома, игнорируя слова того, кто до сих пор даже с места не сдвинулся.

Сидит и разглядывает нас. Взгляд у него, конечно… до костей прямо пробирает.

– Да… Там… там Дед Мороооз, Ёёёлка и…

– Снегурка, чьи ноги мы тоже заценили. Единственное, ради чего стоило посетить это мероприятие, – заканчивает за Савелия Абрамов, хмыкая.

«Посетить мероприятие».

Беркутов с ума сошёл, что ли? Доверить ребёнка, да ещё и больного, этому чудовищу.

Рома подкатывает глаза.

– Тебе пора, Ян, – холодно говорит он, и его губы при этом слегка дёргаются от раздражения.

– Да понятное дело, – усмехается тот в ответ.

– А ты кто?

Я не успеваю поймать Ульяну за руку. Мелкая уже несётся к человеку, которого я точно не хочу видеть рядом с ней. Ни при каких обстоятельствах. На расстоянии пушечного выстрела.

– Я – Ульяна, – подходит она к нему и с интересом разглядывает. – Добрый вечер.

Абрамов как-то странно на неё пялится, и я всё-таки не могу сдержаться.

– Ульяна, – строго зову её. – Отойди от него немедленно.

Да, возможно, это звучит грубо, но я достаточно хорошо знакома с Абрамовым для того, чтобы понимать, КТО передо мной.

– Привет, – снова произносит она. – Ты красивый. У тебя серёжка в ухе?

Протягивает маленькую ладошку. Дотрагивается до неё, похоже. А я в ужасе наблюдаю за тем, что происходит. Рома, между прочим, тоже косится на них с беспокойством. И меня это крайне настораживает.

– Ты тоже брат Ромы?

Ян в ответ не произносит ни слова. По-прежнему молчит, излишне внимательно рассматривая мою сестру. До того, как он резко поднимается с пола, я успеваю заметить промелькнувшее в его глазах выражение. И оно ему не присуще совершенно.

– Яяян, – тянет к нему руки Савелий, когда тот проходит мимо, никак на него не реагируя.

– Мы сейчас, – бросает мне Рома. – Дверь за ним закрою только. На кухню проходите, Алён…

8

Алёна

Пока Роман занят Савелием, мы с Ульяной пытаемся хозяйничать на кухне. Кухне, определённо являющейся мечтой любой женщины. Баснословно дорогая техника с феноменальным количеством озадачивающих меня кнопок, качественная на вид посуда и холодильник, в котором, кажется, есть абсолютно всё, а не только ингредиенты для оливье, помочь с которым попросил Роман.

– Охо! – стоя рядышком, восклицает Ульяна. – Рома ограбил супермаркет?

Достаю всё, что нам понадобится, и сама изумлённо хлопаю ресницами. Ульяна права, чего тут только нет. Этот холодильник – полная противоположность нашему. Тут столько заморских деликатесов, что нам и не снилось. Потому сестрёнышу и сложно скрыть свой дикий восторг.

Беркутов всё мне тут на кухне показал и объяснил, прежде чем уйти делать Савелию лечебный массаж. Наказал без стеснения брать всё что нужно и делать что душе угодно. И от этого очень не по себе. Всё же я нахожусь в чужой квартире и передо мной – чужие продукты.

Я минут десять вообще раздумываю на тему того, чтобы сбежать. Неудобно ведь до ужаса. Иду и напрямую озвучиваю свои переживания Роману. Сообщаю, что не нужно нам с Улей здесь быть.

Он вынужденно отвлекается от того, чем был занят, берёт меня за руку и, глядя прямо в глаза, произносит только два слова: «Останься, пожалуйста». И мне бы бежать отсюда, сверкая пятками… но почему-то не хочется.

– Снимай скорлупу, – какое-то время спустя обращаюсь я к Ульяне. – Нам ещё нужно добавить горошек и зелень.

Пока она с серьёзным видом занимается яйцами, я иду в гостиную. Останавливаюсь в проёме и какое-то время просто наблюдаю за братьями. Савва смотрит мультфильм, а Рома разминает ему ноги, используя комбинацию различных движений.

– Ром, – зову осторожно, – оливье готов. Может, нужно приготовить что-то ещё?

– Алён, не угробляйся, давай из ресторана всё закажем.

– Зачем из ресторана? – искренне удивляюсь я. – У тебя там столько продуктов, можно и самим приготовить что угодно.

– То есть ты настроена готовить? – поворачивается ко мне и вскидывает бровь.

– Я… не подумай, что хозяйничаю… просто…

– Алён, сразу предупреждаю, от меня толку ноль. – улыбается он. – Так что хозяйничай сколько угодно, если тебе не в тягость. Серьёзно, хочешь что-то приготовить – делай. Но не подумай, что я тебя для этого сюда привёз.

Я киваю, чувствуя вновь одолевающее меня смущение. Он возвращается к своему занятию, а я… решаю, что пусть хоть какой-то толк от меня будет. Всё-таки Роман забрал нас к себе, приготовил подарки. Могу же я в ответ тоже что-то сделать? Невзирая на наше прошлое, которое отчего-то вспоминается всё реже.

– Ульян, а давай мы с тобой Рому удивим?

– Давай! – загораются в момент её глазки.

– Ну тогда поехали…

Роман появляется на кухне спустя полтора часа. К этому времени мы с моим маленьким, болтливым поварёнком успеваем приготовить закуски: «сырных Снеговиков» и «рулеты по-царски». Также я ставлю в духовку курицу и картофель, делаю ещё один салат и начинаю жарить отбивные. Полагаю, на грохот, доносившийся пять минут назад, он и пришёл. Наверняка переживает, что я сломала ему тут чего-нибудь.

– Рома, ты не переживай, я аккуратно тут всё, и с ножами японскими вашими и со сковородой…

Парень пялится на происходящее вокруг, и глаза его полны искреннего изумления.

– Я ничего не сломала, не сразу разобралась с холодильником, он закрылся и не открывался, но потом вдруг на экране включился голосовой помощник и подсказал нам…

– Да, у тебя говорящий холодильник. Ты знал, Рома? – хохочет Ульяна.

Беркутов молчит. Подходит ко мне, рассматривает снеговиков, которых я убираю в холодильник, затем заглядывает в духовку, а после наблюдает за тем, как я переворачиваю отбивные.

– У тебя чудо, а не сковородки, – искренне восхищаюсь я. – Покрытие не поцарапаю, не волнуйся, всё лопаточками, у тебя тут их столько…

Он по-прежнему не произносит ни слова, а я, параллельно занятая приготовлением бананового чизкейка, для которого обнаружила всё необходимое, начинаю лихорадочно соображать, что не так. Может, я разошлась?

– Ром, ты прости, я, наверное, взяла то, что нельзя? – тараторю извиняющимся тоном.

– Лисица, – он вдруг приобнимает меня за талию и наклоняется ближе к моему лицу, – знал бы, что ты такая кудесница, притащил бы в свою пещеру гораздо раньше.

– Я бы не пошла, – признаюсь честно.

Потому что так и есть. В условиях той развернувшейся войны между нами, вероятность моего попадания в эту квартиру была равна нулю.

– Просто если вдруг я взяла то, что не следовало…

– Глупая, половина из всего этого отправилась бы в мусорку, если б не ты.

Мне дико слышать о том, что он выбрасывает продукты. В нашей семье так не принято.

«Было бы что выбрасывать», – ядовито замечает внутренний голос.

– Может, поцелуетесь ещё? – хихикая, комментирует Ульяна эти наши с ним неловкие гляделки.

Я тут же вспыхиваю и, спохватившись, спешу выложить отбивные на блюдо.

– Ульян, ты хорошо размешала? – заливаясь краской, интересуюсь я.

По-прежнему стою к ним обоим спиной. Сгорая от стыда, если честно. Ну, Ульяна! Да, признаю, засмотрелась в его глаза. То, что я вижу там, отзывается странным чувством в груди. Вот ненормально это всё. Глупости…

– Дай попробую. – Рома отодвигает меня в сторону и крадёт с тарелки отбивную.