Изаак продолжил увещевания, отец ругался, и, конечно, перенервничал. Разговор пришлось прекратить и вызвать его личного лекаря, так что ничего дельного услышать не удалось. Когда кабинет все покинули, я всё же выбралась из своего укрытия и перебрала документы на столе и в ящиках. Само собой, ничего ценного на виду не хранилось, но мне стала известна дата свадьбы, а также список приглашённых. Должны были прибыть гости и из соседних стран, в том числе император Кириуса, страны драконов Итан Вилдбэрн и акрийская королева-ведьма Виолет Лакруа. Что тоже странно, они в первую очередь выражали ноту протеста царящим в Традане порядкам, потому оказывали мне тайную поддержку. Может, хотят лично прощупать почву в отношении Марии, раз потеряли меня в качестве союзника? Не исключено.

Что ж, я выжала максимум из этого «визита» и вернулась во тьму тайного перехода. Дальше мой путь шёл на этаж ниже, в покои Марии. Она обычно ложилась рано и так же рано вставала, но я не собиралась ей показываться, лишь надеялась увидеть хотя бы краешком глаза. Только в её покоях меня ждал самый неприятный из возможных сюрпризов.

Выскользнув из-за стены в гостиной, оформленной в нежном голубом цвете, я затихла, заметив льющийся из-под приоткрытой двери спальни тусклый свет. Тихий вскрик Марии ударил по взведённым нервам. Я достигла входа в комнату за рекордное время, готова была ворваться внутрь, но следом по барабанным перепонкам ударил мужской стон.

– Какая ты узкая, – прохрипел… Людвиг.

Я так и застыла в недоумении и ужасе догадок. Но шелест шёлковых простыней, приглушённый скрип пружин матраса, размеренные всхлипы Марии и сладостные стоны моего бывшего жениха говорили сами за себя, исключая иные варианты. Чуть толкнув дверь, я заглянула в комнату и вновь застыла, застигнутая врасплох нереальной мерзостью момента.

Мария в невинно-белой сорочке, задранной до талии и порванной на груди, лежала животом на нескольких подушках. Каштановые волосы растрепались, на искусанных губах алели капли крови. А сзади в неё вбивался абсолютно обнажённый и пребывающий в эйфории Людвиг, с силой сжимая основание хрупкой шеи.

Пребывая в прострации, я забыла об осторожности и скользнула к окну, скрывшись за тяжёлой тканью золотистых портьер. Тонкая щель между ними позволяла наблюдать действо с лучшего ракурса, но впервые в жизни во мне не находилось храбрости. Потому я лишь стояла и ждала, прислушиваясь к влажным звукам, скрипу пружин и стонам. Вскоре Людвиг завершил своё дело. Стало тише, пока он восстанавливал дыхание.

– Мне так нравится уровень нашего сотрудничества, Мария, – рассмеялся он сипло, и я всё же заглянула в щель.

Он нагнулся к девушке и поцеловал её в плечо, после чего скатился с кровати.

– Ты определённо лучше сестры, – отметил довольно, а на моём языке разлился привкус желчи, вызывая рвотный позыв.

Мария не ответила, лишь скромно села, прикрываясь ночной сорочкой, и слизнула кровь с губ. Людвиг нагнулся к ней, с улыбкой провёл пальцами по её бледной щеке, ущипнул кожу и отпустил, усмехнувшись на терпеливое молчание девушки.

– Определённо лучше, – хохотнул он и направился к своим вещам.

В комнате снова установилось безмолвие, пока он одевался.

– До завтра, – он подмигнул угрюмо молчавшей девушке голубым глазом и двинулся прочь, на ходу растрепав короткие светлые пряди.

Когда за ним закрылась дверь, по помещению разлился придушенный всхлип Марии. Она легла на живот и разрыдалась в голос, приглушая жалобные всхлипы подушкой. Я прикрыла рот рукой. По моим щекам понеслись безмолвные слёзы. Мне было мучительно больно, но я не могла выйти, ведь сестра стала ещё одной подозреваемой в моём убийстве.

Не знаю, сколько мы так плакали, я бесшумно, Мария громко, счёт времени растворился в громких всхлипах и болезненных ударах моего сердца. Вскоре сестра успокоилась и, чуть пошатываясь, направилась в купальню. Там, судя по звукам, ополоснулась после близости с Людвигом. Я размышляла о том, чтобы уйти, но что-то удерживало, мне не хотелось так быстро прощаться с сестрой, несмотря на неоднозначность ситуации и возникшие сомнения.

Мария покинула купальню довольно быстро, вышла в новой сорочке и тапочках, но отправилась не к кровати, а вышла в гостиную. Раздался почти неслышный скрежет отъезжающей двери потайного хода. Настороженность во мне усилилась, я направилась за сестрой, успела скользнуть в закрывающуюся дверь выдвижной стены и скрыться за поворотом в другой коридор. Мария, впрочем, не оборачивалась, спешно стремилась к своей цели. Её поведение озадачивало, но терпение меня не подводило, потому я двигалась бесшумно и осторожно. Тем более, и ждать долго не пришлось. Сестра перешла в мои покои, сразу пробежала в спальню и залезла в мою кровать. Я заглянула в комнату с опозданием, и мне предстал момент, как она отчаянно обнимает мою подушку и громко вдыхает её аромат. Наверное, бельё ещё хранит мой запах.

– Мне так не хватает тебя, Джианна, – прошептала срывающимся голосом Мария.

По моим щекам вновь побежали слёзы. Я шмыгнула за прикрытие стены и зажмурилась, пытаясь удержать чувства в узде. Хотелось подойти к сестре, обнять, утешить, заверить в своей защите, но правда моей жизни незавидна: я не в состоянии помочь даже себе. Дарить Марии надежду, чтобы, возможно, вновь лишить – жестоко. Сначала мне нужно твёрдо встать на ноги, подготовиться, выяснить, что происходит во дворце, и только потом начать действовать.

Мария быстро уснула, видимо, утомлённая сложным днём. Мне следовало уйти, но я не сдержалась, приблизилась к кровати, нагнулась к сестре и мимолётно поцеловала её в лоб.

– Джианна… – пробормотала она сквозь дрёму, потянувшись ко мне.

Но мне пришлось отпрянуть и поспешно покинуть комнату. Глаза снова наполнялись слезами, мне было физически больно оставлять сестру в беде, но и остаться я не могла. И так задержалась.

Обратный путь прошёл намного легче и быстрее, благодаря доступу к тайным переходам. Уже через час быстрого бега я добралась до коридора жилого здания третьего курса. Царила тишина, никакого переполоха и поисков потерянного гладио.

– Ты поздно, – пробормотала Саша, когда я появилась в нашей комнате.

– Заснула наверху, – повинилась, скользнув под одеяло.

Соседка не ответила, снова унеслась в страну сновидений, а вот я ещё долго лежала, глядя в потолок и обдумывая все события сегодняшнего дня, чтобы уложить их в голове. И про себя решила, что не имею права сомневаться в Марии. Она всегда была на моей стороне, всегда со мной даже во вред себе. Если её как-то и привлекли к заговору против меня, то обманом и неосознанно. Либо связь с Людвигом и вовсе не имеет отношения к моей смерти, в конце концов, оставшись одна, она находилась в поисках нового защитника. Но мой бывший жених оказался подлецом. Лучше пока сосредоточиться на отце, он представляет угрозу для Марии, а значит, следует найти тихий способ обезвредить его. Например, найти доказательства готовящегося убийства и выяснить характер экспериментов с Лионелем.

Естественно, после насыщенной ночи я проснулась совершенно разбитой. К счастью, на состоянии тела лёгкий недосып особо не сказывался, утренняя тренировка прошла легко. А вот собеседник из меня сегодня был ужасный, но я всё равно старалась не обижать размышляющую вслух Сашу и временами хоть что-то ей отвечать.

Начавшийся так ужасно день не мог продолжиться спокойно. Стоило в обед нам с соседкой сесть за столик с подносами в руках, как стулья напротив занял Паулюс со своими подпевалами Стейницем и Крессом.

– Тут прошёл слушок, что ты и есть та невозможная гладио «А-плюс»-класса, а я думал на твою синеволосую подругу, – протянул брюнет, довольно скалясь. Соседка опустила голову, прячась от похабного взгляда парня. – Многие желают тебя получить, лучше как можно быстрее заключить союз…

– С тобой? – предположила я устало, перебивая его.

– Ты умная, – щёлкнул он пальцами, а долговязый Стейниц и полноватый Кресс расхохотались.

Злость защекотала горло ароматом горькой желчи. Магия взметнулась в резерве, даже не знаю, как удалось её удержать и сохранить невозмутимость на лице.

– Нам часто говорят, что не гладио выбирает мастера, но вот нестыковка, – последнее слово растянула, специально делая длинную паузу. – Очередь из мастеров, желающих союза со мной, говорит об обратном. Скажите, мастер Паулюс, почему я должна сформировать связь именно с вами, а не, скажем, с прославленным мастером-опустошителем Заном? – и с самым наивным видом замолкла, ожидая его ответа.

Серые глаза парня наполнились бешенством, а Стейниц с Крессом переглянулись, недоумённо задумавшись над ответом. Ведь любой, находящийся в здравом уме, понимает, что находящийся на вершине военной цепи Зан – лучшая партия для любого гладио. Особенно в свете его лояльного отношения к своему оружию.

– С этим безродным выскочкой? Серьёзно? – скривился Паулюс. Ну да, Зана не принимали из-за происхождения. Он был из простой семьи. – Его допрашивали по делу об убийстве принцессы Джианны, если ты не знала. Нужны тебе эти проблемы с возможным убийцей?

– Я не знаю, – мотнула головой, расширяя глаза словно в изумлении. – Передо мной сложный выбор, все меня хотят, но быть я могу лишь с одним из мастеров. Наверное, надо составить список, собрать немного информации о прошлом каждого, чтобы случайно не нарваться на возможного убийцу. Может, каждый из вас напишет эссе о себе, чтобы ускорить этот процесс?

– Что?! – лежащие на столе ладони Паулюса сжались в кулаки. – Как ты смеешь, глупая гладио?! – прошипел озлобленно и потянулся ко мне, намеренный схватить за ворот мундира.

Я же резко оттолкнулась назад, опрокидывая стул, и поддела носком сапога столешницу снизу. Лёгкий столик перевернулся за миг, вываливая на ноги парней содержимое наших с Сашей подносов с едой. А я легко перекувыркнулась через плечо и подскочила на ноги.

– Ну зачем вы меня толкнули, мастер Паулюс?! – вопросила плаксиво, играя полнейшее недоумение. – Наша еда же пропала.

– Тварь… – Паулюс прекратил отряхивать кашу со своих форменных брюк и направился ко мне.

– Вы что? – я начала отступать от него, выискивая в помещении преподавателей.

Чужих гладио обижать нельзя, это привилегия личного мастера. А пока я собственность академии, меня будут защищать.

– Не подходи к ней! – Саша бросилась было ко мне, но вскрикнула, когда её схватил за руку Кресс, встряхнул и замахнулся, намереваясь ударить.

Злость взъярилась во мне огненным гейзером, выливаясь в неподдающуюся контролю вспышку магии. Я рванула к Саше, и время в этот миг будто замедлилось. Показалось, душа отделилась от тела и скользнула вперёд, выбирая точку перемещения, и через миг я оказалась в этом месте, вклиниваясь между соседкой и Крессом. Меня окружило чернильно-бордовое покачивающееся марево. Режущая аура. Сильная способность и приятная, хоть и не особо редкая. Но что произошло до этого? Как я так быстро переместилась? И мне не почудилось, потому как все смотрят на меня в шоке и недоумении.

– Прекратить беспорядок! – передо мной выросла фигура Конрада. Опустошитель предстал во влажных после дождя плаще и фуражке. Похоже, только появился в столовой. – Вы, трое – выговор в личное дело, три месяца трудовой отработки и запрет на приближение к этим гладио.

– Но… но это она, – начал было возмущаться Паулюс. – Это спектакль!

– И карцер вам лично за пререкания со старшим по званию, – припечатал Конрад, оборачиваясь к нам. – Ты… Саша – отправляйся к лекарю, а ты, Джейна, за мной.

– Не надо было толкаться, – буркнула я кипящему от негодования Паулюсу, прежде чем двинуться следом за Заном.

Парень скрипнул зубами от злости. Этот тихий скрежет разлился волной удовлетворения в душе. Только оставалось непонятным, куда меня ведёт Зан и что собирается сделать. Может, заметил мой маленький манёвр? Или снова хочет накормить шоколадом?