Эрадал неуверенно улыбнулся.

– Ну, теперь я за вас спокоен, – ответил он.

– Да. И к тому же вы расположились в одном из наших городов, – проговорила она, кивнув в сторону Копенвиса.

– О да, это, – протянул Эрадал. – Думаю, вы прибыли, чтобы обсудить его судьбу.

– Вы, как всегда, восхищаете меня своей сообразительностью, милорд, – ответила Мюриель.

– Ну, полагаю, это благодаря тем, с кем я общаюсь, – заявил он.

– Наверное, – не стала спорить с ним Мюриель. – В любом случае, да, я получила полномочия от королевы Энни принять условия вашего ухода из нашего северного порта.

– Понимаете, ваше величество, это очень непростой вопрос, – сказал Эрадал. – Видите ли, мы получили разрешение короля взять Копенвис под нашу защиту.

– Говоря о короле, вы имеете в виду брата моего мужа Роберта? – спросила Мюриель. – Роберт узурпировал трон и не являлся законным сувереном, так что этот вопрос легко прояснить. Его слово никогда не имело силы, а посему у вас нет никакого права, а также причин здесь находиться.

Эрадал почесал ухо:

– Вы не думаете, что тут все гораздо сложнее?

Королева не уступала.

– Не понимаю, о чем вы. Уведите свой флот и людей и возвращайтесь домой, Эрадал.

– Ну, это не мои люди и не мой флот, не так ли, ваше величество? Они принадлежат его величеству Маркомиру III, а он признал Роберта королем и императором Кротении.

– Если вы дали пристанище этому ублюдку с адским сердцем… – начал Файл, но Мюриель бросила на него быстрый взгляд, заставив замолчать, а затем повернулась к аркгрефту.

– Если ваш король предоставил убежище Роберту, это совсем другое дело, – сказала она, и в ее голосе прозвучал намек на напряжение. – Но сейчас, как мне представляется, нам необходимо предотвратить войну между нашими странами.

– Ваше величество, – понизив голос, проговорил Эрадал, – вы считаете, что войну необходимо предотвратить, а я думаю, что она неизбежна.

– Жадность Маркомира всем известна, – ответила Мюриель, – но…

– Нет, дело не только в этом, ваше величество, – покачав головой, сказал Эрадал. – Ваша дочь убивает служителей церкви, Мюриель. Уильям бросил церкви вызов, но Энни пошла дальше и атаковала ее. Наш народ отличается благочестием и видит знамения повсюду. Кое-кто считает, что недостаточно завоевать Кротению, они твердят, что ее нужно очистить. – Он заговорил еще тише: – Ваше величество, я уже пытался и раньше вам это сказать, я испытываю к вам дружеские чувства. Заберите дочь и тех, кто вам дорог, и уезжайте в Виргенью или еще куда-нибудь подальше. Я… – Он замолчал. – Я слишком много вам сказал.

– Вы ничего не станете делать?

– Я ничего не могу сделать.

– Хорошо, – пожав плечами, сказала Мюриель, – в таком случае я должна поговорить с Маркомиром.

Брови Эрадала удивленно поползли вверх.

– Миледи…

– В соответствии с древнейшим законом всех народов, а также соглашением свободных народов, заключенным, когда были уничтожены скаслои, вы обязаны обеспечить мне безопасный проезд ко двору вашего короля, а затем доставить меня обратно. Даже сама церковь не в состоянии отменить этот самый главный из законов.

У Эрадала задергалась щека.

– Вы сможете это сделать? Вы в состоянии действовать в соответствии с древним соглашением?

– Я могу дать вам мое слово, – сказал он наконец. – Однако сейчас мое слово немногого стоит.

Мюриель широко раскрыла глаза от удивления.

– Неужели вы хотите сказать, что Маркомир убьет меня или возьмет в плен?

– Я хочу сказать, миледи, что мир сошел с ума, и я ничего не могу вам обещать. Уверяю вас, мой король чтит законы, и я готов поклясться собственной жизнью в том, что он будет прекрасно с вами обращаться.

– Но?

– Но обещать ничего не могу.

Мюриель сделала глубокий вдох, а потом медленно выдохнула. Затем она выпрямилась и заговорила исключительно учтивым тоном:

– Не могли бы вы организовать безопасный проезд моему отряду ко двору вашего короля под флагом парламентариев, чтобы я получила возможность поговорить с его величеством об условиях мира между нашими странами? Вы готовы это сделать, аркгрефт?

Эрадал попытался встретиться с ней глазами, но у него ничего не получилось, затем он собрался с силами, поднял голову и ответил:

– Готов.

– Я вернусь утром со своим отрядом, – сказала она.

– Не больше пятнадцати человек, – заявил он.

– Этого будет достаточно, – заверила его Мюриель.

Нейл подумал, что в другой день долина Маог Воуст могла бы показаться красивой. Прошло четыре месяца с тех пор, как он получил свои ранения в сражении за ваэрд. Было пятнадцатое число понтмена, и лето вступало в свои права. Поля были усыпаны белыми колосками дамских ножек, желтыми поповниками, пурпурными армериями и множеством других цветов, названий которых он не знал. Их аромат смешивался с запахом розмарина, фенхеля и чего-то вроде яблок, хотя на всей плоской равнине не росло ни одного дерева. Однако для Нейла скакать целую лигу, имея за спиной армию Ханзы, стало серьезным испытанием, и он часто озирался, хоть подходящих мест для засады и не было. Впрочем, открытая местность – это палка о двух концах, и Нейл чувствовал себя мышью, на которую с неба вот-вот ринется ястреб.

Мюриель заметила его настроение.

– Я не думаю, что они нападут на нас, сэр Нейл, – сказала она.

– Зачем им нападать? – рявкнул Файл. – Ты ведь собираешься завтра сама отдаться им в руки.

– Древний закон…

– Даже Эрадал не готов поклясться в том, что они будут его уважать, – заметил герцог.

– Племянница, ты только что спаслась из одной тюрьмы. Зачем добровольно отправляться в другую? Они сделают тебя заложницей, чтобы Энни стала сговорчивее. Леди Берри, попытайтесь ей объяснить.

Элис пожала плечами:

– Я служу королеве Мюриель, – сказала она. – И считаю ее поведение вполне разумным.

– Кроме того, не забывай, что у нас тоже имеются заложники, – напомнила ему Мюриель.

– Шадксвейх? – пробормотал Файл. – Разве я могу о нем забыть? Это ведь я захватил его в плен, вместе с кораблем. Но в сравнении с тобой…

– Он любимчик Маркомира, – сказала она. – Они даже ходатайствовали о его освобождении.

Файл взглянул на небо и покачал головой:

– Если по правде, зачем ты это делаешь, голубка?

– А что еще я могу делать? Вязать носки, в то время как моя дочь участвует в сражениях? Расставлять в комнатах цветы, когда бесконечные армии вторгаются в нашу страну?

– А почему бы и нет, ваше величество? – вмешался Нейл.

– Прошу прощения, сэр Нейл?

– А почему бы и нет? – повторил он. – Флот Ханзы находится внутри наших границ, а их армия на марше. Что вы можете сказать такого, что их остановит? Сэр Файл прав, вы уже достаточно страдали, миледи.

– Сколько я страдала, не имеет значения, – возразила Мюриель. – И, несмотря на ваше нелестное мнение о моих дипломатических способностях, я вижу шанс предотвратить войну, и я им воспользуюсь. Я обсуждала этот вопрос с Энни. Она не отдаст им ни пяди нашей земли, если они возьмут меня в заложницы.

– Она сражалась, как демоница, чтобы забрать тебя у Роберта, – напомнил ей Файл.

– Многое изменилось, – сказала Мюриель.

«Энни изменилась», – подумал Нейл. В этом Мюриель, скорее всего, права: королеву не испугает даже угроза жизни и свободе собственной матери.

Неожиданно ему стало интересно, где она сейчас: на троне или отправилась убивать священников. Последнее стало для нее почти что развлечением.

– Ну, я с тобой, – заявил Файл.

– Один из лучших наших флотоводцев? Это не обсуждается. Ты нужен здесь, чтобы охранять наши владения. В любом случае тебе придется так напрягаться, чтобы не выхватить меч, что ты можешь лопнуть от усилий. Дипломат из тебя никакой, дядя.

– А из тебя, значит, хороший?

– Я видела, как это делается, – пожав плечами, сказала она. – Кроме того, у меня есть мое положение, к тому же я женщина. – Она помолчала. – Энни хочет, чтобы я туда поехала, дядя. Одно из ее видений… Она говорит, что у нас есть шанс.

– Видения, – фыркнул он.

– Она знала, что вы прибудете вместе с флотом, – вмешался Нейл. – Знала, когда прибудете. Именно поэтому мы поняли, что должны как можно быстрее захватить Торнрат.

– Ну да, – пробормотал Файл, жуя нижнюю губу. – Может, ее видения чистейшая правда. Но твоя собственная дочь отправила тебя в гадючье гнездо… в это трудно поверить.

– Ваше величество, – проговорил Нейл. – Я знаю, пользы от меня немного…

– О, вы едете со мной, – перебила его Мюриель. – Как вы думаете, что вы здесь делаете? Будь моя воля, вы бы остались в своей постели.

Нейл нахмурился:

– Значит, королева хочет, чтобы я отправился в Ханту?

– Она высказалась об этом совершенно однозначно.

– Понятно.

Мюриель устроилась поудобнее в своем седле.

– Вы обижены тем, что она не взяла вас в свою стражу? – спросила она.

Ее вопрос удивил его.

– Миледи?

– Вы разочарованы, что вам пришлось вернуться на службу ко мне? – пояснила она.

Он покачал толовой:

– Ваше величество, я всегда считал, что нахожусь на службе у вас. Когда я охранял Энни, я выполнял ваш приказ. Я ваш слуга, и не хочу служить никому другому.

Он не сказал, что находит Энни слишком непредсказуемой, и, хотя он на личном опыте знал, что некоторые представители церкви встали на путь тьмы, он был счастлив, что не принимает участия в резне, организованной Энни против з’Ирбины.

Мюриель с непроницаемым выражением лица выслушала его речь, а затем кивнула:

– Хорошо. Как только мы вернемся в лагерь, выберите людей, которые будут нас сопровождать. Утром я отправлюсь в Ханзу.

Нейл кивнул и начал прикидывать, кого он возьмет.

В этот момент он, как никогда прежде, чувствовал себя добычей под небом, полным хищных птиц.

Глава 3
Конец отдыха

Эспер Белый пытался дышать в такт легкому ветерку, резвящемуся среди деревьев, притворившись камнем и следя за приближающимся чудовищем. Пока зверь был только неясным силуэтом, раза в два больше лошади, пробирающимся между тонкими стволами осин. Но он источал запах осенних листьев, хотя была середина лета, а когда его глаза сверкали, точно синие молнии в ветвях деревьев, Эспер чувствовал, что его кровь наполнена ядом.

Его это не удивило. Теперь мир состоял из чудовищ, и он уже со многими из них успел сразиться. Проклятие, он даже встретился с их матерью.

Несколько особенно смелых соек принялись громко ругаться, увидев чудовище, но остальные птицы смолкли, потому что были не такими слепыми, глупыми и храбрыми, как сойки.

«Может, он просто пройдет мимо, – подумал Эспер. – Может, просто пройдет».

Самое ужасное заключалось в том, что он очень устал; у него болела нога и саднило в легких. Мышцы ослабли, а перед глазами все плыло.

Он провел здесь половину колокола, да и не особенно сильно напрягался, не больше, чем ребенок, спящий днем. Всего лишь сидел и смотрел на луг.

«Проходи, – подумал он. – Мне все равно, кто ты такой и куда направляешься. Просто пройди мимо».

Но, разумеется, чудовище не прошло мимо. Эспер услышал, как оно замерло и принюхалось, а в следующее мгновение его глаза вспыхнули. Оно вышло из-под деревьев и шагнуло в сторону Эспера, прячущегося в небольшой рощице.

– Привет, красавчик, – пробормотал он, быстро воткнув в мягкую землю перед собой последние четыре стрелы. Теперь уже не было никакого смысла изображать камень.

Такого зверя ему еще не приходилось видеть. Издалека он напоминал быка, скрещенного с ежом. Все его тело щетинилось костяными иглами, на груди перекатывались массивные мышцы, могучие передние ноги чуть не вдвое длиннее задних. У него была могучая башка с торчащим рогом – все вместе ужасно напоминало наковальню. И глаза, глубоко утопленные в костяной пластине.