Мы собрались у костра, и, глядя на него, я настолько погрузилась в мысли о папе и фениксе, что не заметила, как на меня смотрит Макс и что он подошел вплотную ко мне. Парень в шутку толкнул меня к пламени, чтобы в ту же секунду поймать и прижать к себе. Ему казалось это очень смешным, пока Гейдж не вырвал меня из его рук и вместе с Таем не устроил ему головомойку.

Весь оставшийся вечер меня избегал не только Макс, но и все остальные парни: Гейдж с Тайлером ясно дали им понять, чтобы от меня держались подальше и не вздумали больше шутить шуточки. Но стоило братьям уйти за пивом, как в нашу с Амандой сторону поплелся пошатывающийся Макс. Я простонала, а Аманда ожгла его сердитым взглядом, прервав разговор о своем псевдобойфренде.

– Может, посидим в моем пикапе? Побудем немного вдвоем? – спросил Макс. От него несло пивом, глаза от выпивки совершенно осоловели.

– Нет, спасибо. Лучше подумай о том, кому дать ключи, чтобы тебя довезли до дома.

Аманда хмыкнула. Я повернулась к ней и пораженно покачала головой. Этот парень с головой дружит? Кем он себя возомнил? Реально думал, что после выкинутого им фокуса я пойду с ним куда-то и буду обжиматься?

– Я не предлагал прокатиться.

– Я уже сказала тебе: нет.

Макс сграбастал меня за бедра, развернул лицом к себе и притиснул к своему телу.

– Обещаю, глазом не успеешь моргнуть, как уже будешь кричать мое имя.

– Фу. Отстань от нее, Макс! – прошипела Аманда.

– Повторяю: нет. Остынь. – Я вывернулась из его лап. Повернулась к Аманде и схватила ее за руку, намереваясь найти Тайлера и Гейджа, но Макс снова вцепился в меня и грубо дернул к себе.

– А я сказал, мы идем к моей машине. – Он до боли стиснул пальцы на моей левой руке.

Грубость, принесшая боль, вкупе с перегаром заставили меня на мгновение одеревенеть, а следом безудержно задрожать.

– Макс! – шокированно заорала Аманда и взяла меня за руку. – Совсем охренел?! Иди проспись в своем пикапе. Один!

Рука Макса ослабила захват, и Аманда потянула меня в сторону, но парень снова стиснул мою ладонь и дернул меня к себе. Только Аманда тоже не выпустила мою руку. На миг оба рванули меня в разные стороны, и левое плечо прострелило болью. Аманда разжала ладонь, я покачнулась и приложилась о землю пятой точкой. Макс же моей руки не выпустил, а, наоборот, дернул ее вверх, причинив еще большую боль.

Аманда громко охнула, а с моих губ, хоть я и сдерживалась, сорвался стон. Подсознательно я уже готовилась к ударам, поэтому тело била крупная дрожь, и я даже не в состоянии была подняться. Я невидяще уставилась на свои колени, перед глазами калейдоскопом мелькали пережитые побои. Внезапно руку отпустили, и передо мной оказался Тайлер. Он поднял пальцами мой подбородок, чтобы я посмотрела в его расширенные глаза. Тай что-то говорил, но его голос перекрывали звуки ударов, звон бьющегося стекла, мои крики, мамины стоны, вздохи Джеффа.

Тайлер поднял меня и полуотвел-полуотнес к своему джипу. Усадил на пассажирское сиденье и встал возле двери между моих ног. Обнял ладонью мой затылок, уткнулся лбом в лоб и нежно поглаживал мою ноющую руку. Кошмарные воспоминания медленно рассеивались, и я начала слышать успокаивающий шепот Тая.

– …Все хорошо, ты со мной. Они в прошлом и не причинят тебе больше боли. Все хорошо, ты со мной. Я всегда буду рядом. Они в прошлом…

– Как она? – вторгся голос Гейджа в мой маленький мир, заключенный сейчас в объятиях Тайлера.

– Будет в порядке, – отозвался Тай и продолжил шептать: – Ты со мной, милая. Все будет хорошо.

В следующее мгновение на водительское сиденье джипа забрался Гейдж и заговорил мне в спину:

– Родная, что с тобой? Что случилось?

Я не могла заставить себя ответить ему. Не хотела, чтобы он это видел. Чтобы он знал, что я в таком состоянии из-за Макса, просто схватившего меня за руку. У меня случился припадок прямо на глазах у всех. Тайлер мягко сжал пальцами мой затылок и зашептал слова успокоения. Я обвила его руками за пояс и положила голову ему на грудь. Его губы коснулись моих волос, шепот замедлился, слегка изменился.

– Вот так, милая, все хорошо. Я с тобой, я всегда буду рядом. Я люблю тебя, Кэсси. Все хорошо, я с тобой.

– Тай… бро, что случилось?

Я почувствовала, как Тайлер, не прерывая шепота, мотнул головой.

– Мать честная, Гейдж! – возопила Аманда. – Макс после твоего удара в отключке. Похоже, ты опять сломал ему нос!

– Аманда, – прорычал Тай.

Гейдж одновременно с ним прошипел:

– Закройся.

Меня неконтролируемо затрясло, и я вжалась в Тайлера, отодвинувшись от Гейджа. Не хочу ничего слышать, не хочу знать о том, что случилось между Гейджем и Максом. Буду думать только о Тае, чтобы снова не нахлынули воспоминания.

– Ее нужно отвезти домой, – не повышая голоса, сказал Тайлер. – Вы не против уехать прямо сейчас?

Гейдж с Амандой не возражали, и Тай сдвинул меня, чтобы самому сесть на пассажирское сиденье, а меня усадить на свои колени. Моя голова тут же ткнулась в изгиб его шеи, и всю обратную дорогу до ранчо я находила успокоение в его тепле, обнимающих меня руках и шепоте.

В доме Тайлер дал мне одну из своих футболок и нежно затолкал меня в ванную. Я по-быстрому приняла душ, натянула доходящую мне до бедер футболку и вернулась в комнату Аманды. Там оказались и Тайлер, и Гейдж. При виде меня на лице Гейджа отразилось беспокойство. Он ни слова не произнес, когда я прошла мимо него, направляясь к расположенному в дальнем углу дивану. Парни ушли после прихода Аманды, а как только она заснула, ко мне под одеяло скользнул Тай. Мой оплот… мой лучший друг. Что бы я без него делала? Его руки обвили меня, и, прильнув к нему, я удовлетворенно вздохнула: наконец-то в безопасности. Я закрыла глаза. Дрожь постепенно уходила, и мной овладевала дрема.

6
Гейдж

Я ворочался в постели с боку на бок. Завтра Кэссиди возвращается в Остин, и я не увижу ее три недели. Последняя неделя далась мне тяжелее, чем совместная жизнь с ними, и я всерьез подумывал о том, чтобы не отпустить Кэссиди с Таем. Несмотря на произошедшее между нами в прошлом году и инцидент у костра в начале недели, я уже не сомневался: Кэсс в меня влюблена. Даже маме не нужно говорить, что на Тайлера Кэссиди смотрит совершенно по-другому. Я видел это сам с самого первого дня. Но теперь и вся моя семья убеждена, что Кэссиди желает меня. Оттого мне, как никогда, тяжело видеть ее рядом с Таем. Раньше я уговаривал себя, что лишь вижу то, что мне хочется видеть, теперь же знаю: это не так. Мне нужно снова завладеть ее сердцем. К тому же мама с сестрами, особенно Аманда, сильно прониклись к ней. Теперь не только я хочу, чтобы Кэссиди вошла в нашу семью.

Я вскочил с кровати, натянул джинсы и первую попавшуюся рубашку, а потом бесшумно направился в комнату Аманды. Убедившись, что сестры нет – когда я каждое утро приходил за обнимашками, она уже не спала и, видно, решила просветить на мой счет родителей и сестер, – я подошел к Кэссиди и не стал терять времени. Убрав упавшие на ее лицо волосы, тронул губами ее шею и щеки.

– Просыпайся, родная, – шепнул на ушко.

Кэссиди распахнула глаза и мгновение сонно смотрела на меня.

– Гейдж? Тебе уже пора на работу?

– Нет, еще ночь на дворе.

– Оу. – Она зевнула и попыталась высмотреть за мной Аманду. – Тогда что ты тут делаешь?

– Прокатимся на лошадях?

Кэссиди помолчала.

– Сейчас?

– Необязательно, если хочешь спать…

Боже, дурацкая была идея.

– А кто еще едет?

– Только мы с тобой.

Ее глаза расширились, губ коснулась нежная улыбка.

– Ладно. Едем. – Она вылезла из постели, посмотрела на меня, а потом – на себя. – Как мне одеться?

Я уставился на ее хрупкую фигурку в коротких пижамных шортах и обтягивающей майке. По телу прошелся жар, в штанах стало тесно.

– Так и иди.

Кэссиди закусила нижнюю губу, и я даже в темноте увидел, как у нее вспыхнули щеки.

– Тогда я готова.

Я взял ее за руку и провел по темному дому, сцапав по пути из шкафа покрывало. В мгновение ока оседлал Медведя, вскочил в седло и усадил Кэссиди перед собой. Можно было бы взять Звезду, но тогда я лишился бы возможности обнимать и прижимать к себе Кэсс.

Я направил Медведя к ручью, протекавшему на моей любимой части ранчо. Там привязал поводья к ветке дерева на вершине холма, расстелил покрывало и улегся на нем вместе с Кэссиди. Мы часа два болтали о ранчо, звездах, тишине, прерываемой цикадами и шелестом ветра, и о светлячках, которых Кэссиди, оказывается, любит. Она начала позевывать. Нужно было отвезти ее домой, но так не хотелось.

– Я буду скучать по всему этому, – вздохнула она. – Тут так красиво.

– Приезжай в любое время, так часто, как только захочется.

Кэссиди с улыбкой повернулась на бок лицом ко мне:

– Тогда я злоупотреблю вашим гостеприимством.

– Ничего подобного. Мои родные полюбили тебя. – Я люблю тебя.

– По ним я тоже буду скучать. Они удивительные. Я никогда не была близка с девчонками, даже с Джеки. Она хорошая подруга, но с ней я не ощущаю то, что чувствую рядом с твоей мамой и сестрами. Хотелось бы мне расти в такой семье.

Я столько всего желал сказать ей, но даже что-то одно из желаемого уже будет слишком. И лишь напугает ее.

Кэссиди снова зевнула, и я сел:

– Ты устала, давай отвезу тебя назад.

Она схватила меня за руку, уложила и, подвинувшись, положила голову мне на грудь.

– Не надо. Вернуться – значит оставить тебя, а я не хочу.

Сердце пропустило удар и пустилось вскачь.

– Кэсс…

Я коснулся пальцами ее подбородка и наклонил голову назад. Ее медовые глаза ярко сияли в лунном свете. Я сдвинулся и навис над ней, в дюйме от ее лица, но не целуя.

– Пожалуйста, не уезжай.

Я нежно провел по ее губам своими, и у Кэсс сбилось дыхание, а глаза потемнели. Она обвила меня руками за шею и сама впилась в губы поцелуем. Я захватил ее нижнюю губку зубами, вызвав тихий стон. Как же мне хотелось этого с самой первой встречи! Я вжался в Кэссиди всем телом и тоже не сдержал стона, когда наши языки встретились и она зарылась пальцами в мои волосы. Хотелось умереть от одного только ощущения стискивающих мои бедра колен и крепко прижимающих меня к себе рук. Я оперся на руки по обе стороны от ее головы, двинул бедрами и был вознагражден сладким, как грех, стоном Кэссиди. Боже, как же я ее желал! Желал наполнить ее и слышать, как она стонет мое имя. Но сейчас нельзя, сейчас нужно сдержаться, а значит, перестать ее целовать. Но как? Хотелось сорвать с Кэссиди шорты и майку и остаток ночи боготворить ее тело. Срывать с ее губ стон за стоном… Черт, нужно немедленно взять себя в руки. Я с трудом сменил жадные поцелуи на трепетные и неспешные, на почти невесомое касание губ и запретил себе думать о том, чтобы взять ее здесь и сейчас.

Подуспокоившись, открыл глаза и встретил взгляд Кэссиди, смотревшей на меня сквозь ресницы.

– Ты такая красивая, Кэсс, – прошептал я ей в щеку, которую сразу же и чмокнул.

На ее порозовевшем от поцелуя лице появилась нежная улыбка. Моя улыбка. Которую она дарила только мне.

Мы долго смотрели друг на друга, но потом веки Кэссиди заметно потяжелели. У меня было два выбора: отвезти ее домой и пожелать спокойной ночи или оставить рядом с собой.

– Иди сюда.

Я притянул Кэссиди к себе и перевернулся на спину, чтобы она оказалась на моей груди. Поцеловал ее в макушку и расслабился.

– Поспи немного, родная.

Она кивнула, чмокнула меня дважды в грудь и, устроившись поудобнее, прошептала:

– Сладких снов, Гейдж.

Эта ночь и без снов сладка.