Теона и Вероника заговорщически переглянулись. Они поднялись с пола и на цыпочках стали красться вдоль стены. Конечно, трагедии бы не случилось, если бы кто-то из слуг застал их посреди дворца в торчащих из-под халатов ночных рубашках, но почему было не сыграть в прятки? В последнее время Теона была такой серьезной и столько думала о прошлом и будущем, что иногда становилась сама себе противной. Ей хотелось вернуть легкость и веселье, которые, несмотря на тоску по Бону, в какой-то момент стали ее спутниками в Доме-без-границ, но куда-то исчезли после возвращения. Как будто она по привычке выстроила вокруг себя стену. Только теперь эта стена загораживала ее не от принца, а от радости.

Вероника шла первой и оборачивалась на Теону, прикладывая палец к губам, если подопечная начинала топать слишком громко. Теона, хихикая, спешила за ней. Но чужие шаги становились все громче, и тогда девушки, уже не особо стараясь остаться незамеченными, побежали к главной лестнице, которая вела на второй этаж.

Они успели преодолеть половину ступенек, когда услышали:

– И что, позвольте спросить, две такие очаровательные леди делают здесь в столь ранний час?

Теона и Вероника резко обернулись: у подножия лестницы стоял Бон, скрестив руки на груди в притворно серьезном жесте, пытаясь не рассмеяться. Он старательно хмурил брови, разыгрывая искреннее недоумение.

– Ваше величество, – подыграла ему Вероника, – мы решили испробовать новое модное у двора увлечение – омовение утренним светом – и уже отправляемся собираться к завтраку.

Теона прыснула от смеха. Бону потребовалась вся сдержанность, чтобы не последовать ее примеру.

– И как прошли омовения? – спросил он, поднимаясь к ним.

– Обещали, что мы станем выглядеть еще моложе и прекраснее. Пребываем в ожидании результата.

Бон остановился на ступеньке ниже той, где стояли Теона с Вероникой, и с легкой улыбкой произнес:

– Думаю, что для вас практически невозможно найти подходящую процедуру. Потому что вы и так красавицы.

Он протянул им две раскрытые ладони, и девушки вложили в них свои.

Бон коротко поцеловал руку Вероники, а потом пристально посмотрел на Теону снизу вверх и задержал поцелуй на ее запястье гораздо дольше. Теона зарделась. Это, конечно, был не самый откровенный из их поцелуев, но после ее возвращения их встречи стали столь редкими, а она носила внутри себя столько тайн, что уже и забыла, каково это – просто расслабиться от прикосновения любимого человека.

Бон поднял голову и нехотя отпустил руку Теоны.

– Если не возражаете, я бы с удовольствием проводил вас до ваших покоев.

Вероника мельком глянула на воспитанницу и с хитрой улыбкой нашла повод ретироваться:

– Я хорошо помню дорогу, мое величество, а вот юную особу, конечно, лучше проводить, чтобы она не заблудилась с непривычки.

Не дожидаясь ответа, Вероника, слегка кивнув на прощание, вновь надела маску Хрустальной Леди и с идеально прямой спиной выверенными спокойными шагами удалилась.

Бон без лишних слов взял Теону за руку и нежно сжал ее, даже немного зажмурившись.

– О́ни, я так соскучился.

– Я тоже, Бон, – не стала лукавить она.

– Я знаю, что должен уделять тебе больше времени, я стараюсь…

– Бон, Бон! Прекрати!

Теона спустилась на ступень вниз и встала напротив короля.

– Прости, что я пока… такая… как будто сама не своя… и тебе приходится возиться со мной, как с ребенком.

Бон притянул ее к себе и поцеловал в макушку.

– Мы все тут давно сами не свои. Но уж если я не свой, то точно твой, О́ни.

Теона улыбнулась, сильнее прижимаясь к теплой груди. Под тонкой белой рубахой торопливо билось его доброе сердце.

– Мне кажется, нам не помешает проветриться и выйти из дворца, – сказал Бон, немного отстраняясь, чтобы посмотреть ей в глаза, – поэтому я подготовил одно небольшое путешествие. Как раньше, только ты и я, что скажешь?

Теона растерялась и немного запаниковала. Времена, когда они проводили все свободное время вдвоем, были ее лучшими воспоминаниями, но это было так давно. Смогут ли они снова чувствовать себя беззаботными, несмотря на новый и как будто не до конца всем понятный статус своих отношений?

– Я поеду при одном условии, – хитро ответила Теона.

– Проси что угодно, – ответил Бон.

– По дороге ты мне расскажешь, когда вы с Хрустальной Леди успели так спеться.

– Не понимаю, о чем ты, – широко улыбнулся король.

– Шуточки… «мое величество»… не знаю, как ты это сделал, но это просто великолепно! Я столько лет пыталась вас подружить, а вы в итоге прекрасно справились без меня.

– Общее горе сближает, – посерьезнев, ответил Бон.

Безжалостное отражение демонстрировало печальные последствия бессонных ночей. Теона крутилась юлой, заправляя рубашку в узкие брюки, время от времени поднимая глаза к зеркалу и ужасаясь, насколько бледным было ее лицо. Она подошла поближе, чтобы найти в радужках глаз те звездные искорки, которые начала замечать у себя в Доме-без-границ. Ничего не получалось – ее карие глаза казались совершенно обычными.

В дверь постучались – в слегка приоткрытую щель робко протиснулась служанка. Теона никак не могла привыкнуть к этой суете дворцовой жизни и количеству людей, которые старались сделать ее существование легче и проще, но подчас лишь утомляли своей заботой.

– Его величество просил предупредить, что будет ждать вас на конюшне через четверть часа. Если вы готовы, – протараторила девушка. Увидев на Теоне мужскую одежду, она тут же стыдливо потупила взгляд, как будто Ткачиха стояла перед ней голой.

– Я уже иду, – не стала даже пытаться что-то объяснять Теона, накидывая поверх светлой рубахи синий бархатный сюртук и закалывая высокий хвост на макушке.

Служанка открыла дверь, чтобы юркнуть в коридор, но ей пришлось посторониться, чтобы пропустить еще одного посетителя.

– Привет, сестренка! – как всегда жизнерадостно пропел Вик, заходя в комнату и подмигивая служанке. – Чудесный денек!

С момента возвращения Теоны Виктор был единственным, кто не лез с расспросами, не пытался ее развеселить или чем-то помочь. Лишь с ним она не чувствовала себя хрупкой вазой, которую поставили на полочку, чтобы ненароком не разбить.

– Виктор! – обрадовалась Ткачиха. – И Кронки! – Белка, сидящая на плече у хозяина, оживилась, услышав свое имя.

Теона подошла ближе и протянула руку к рыжему комочку. Проворная Кронки перебралась на ее ладонь.

– Мне даже нечем тебя угостить, – извинилась девушка, проводя пальцем между торчащих ушек с кисточками, – но в следующий раз я подготовлюсь! – мурлыкнула Теона белке.

– Она уже и так избаловалась в этом вашем дворце. Все ее постоянно норовят накормить, – отшутился Вик.

Кронки недовольно посмотрела на него. Даже не умея говорить, эта белка выражала свои эмоции куда лучше некоторых людей.

– Я слышал, вы с Боном сегодня уезжаете.

– Да, как раз собираюсь к нему. Он не сказал, куда мы едем, но обещал развлечения. Чувствую себя ребенком, которого надо занимать. У него же столько дел…

– Не говори ерунды, Боницию тоже пора отвлечься. Мне кажется, он не спит и не ест с момента возвращения, все разговоры только о делах, новых законах, новых механизмах…

Теона посмотрела на брата, поняв, что он пришел не с праздным визитом.

– Ты что-то хочешь мне сказать? – не стала юлить с вопросом она.

Вик замялся:

– Только то, что Бон очень переживал за тебя…

– Про это я знаю.

– Он сидел рядом с твоей кроватью каждую свободную минуту, умоляя Двух Великих тебя вернуть.

– Ох, – только и смогла ответить Теона, прижимая белку к груди.

– Текс, ты смелая и сильная, мы все убедились в этом не раз, и я знаю, что тебе уже надоело лишнее внимание, но позволь ему позаботиться о тебе. Эти месяцы он пережил хуже всех и винит себя в том, что произошло. Бон уверен, что если бы не сорвал с тебя кулон, то Генрих не смог бы тебя убить.

– Но он же ни в чем не виноват, – удивилась такому повороту беседы Теона.

– Не виноват, и дай ему возможность отпустить эти мысли, иначе они его сожрут.

Теона задумчиво опустила глаза.

– Я поняла, – ответила она, – я попробую.

Вик подошел ближе и приобнял ее за плечи.

– Не старайся делать что-то особенное. Он очень любит тебя. Просто будь собой прежней, и со временем все само наладится.

– Быть собой прежней… это, пожалуй, самое сложное…

Теона спустилась на конюшню. На уличной коновязи уже были оседланы и привязаны Рысь и Стоик. Рыжая кобылица радостно заржала, увидев хозяйку после долгой разлуки. Теона взяла два яблока из большого ящика и протянула их лошадям. Стоик, как всегда, держался спокойно и сдержанно, а Рысь, захрустев яблоком, начала тереться мордой о руку Теоны.

– Они тоже соскучились, – послышался знакомый и такой родной голос за спиной.

Теона медленно обернулась и удивилась представшей перед ней картине. Бон стоял в скромной дорожной одежде с накинутым поверх плащом, но вместо золотистых кудрей его голову украшала копна волос цвета вороньего крыла.

Девушка ахнула. Бон заметил ее реакцию и, проведя рукой по волосам, заулыбался.

– Это Кори придумал. Сказал, что в статусе Короля мне небезопасно расхаживать по городу одному, а брать кого-то из охраны с собой я не хотел. Тебе не нравится? – смущенно спросил он, подходя ближе.

– Очень необычно, – призналась Теона. Она подняла руку, чтобы прикоснуться к волосам короля, но в последний момент замерла в сантиметре от темных локонов. – Можно? – спросила она.

– Тебе ли о таком спрашивать, – ответил Бон, перехватив ее ладонь и прижав к губам.

Теона зажмурилась от удовольствия и нежности. Бон выпустил ее руку, и она уже смелее запустила пальцы в мягкие темные волны. Океаны его серо-голубых глаз засветились изнутри. Он смотрел так пристально, не отводя взгляда, будто пытался восполнить все то время, когда не мог этого делать.

– Я так сильно люблю тебя, – тихо проговорил он.

– А я тебя, – не задумываясь ни на секунду, ответила она.

– У меня для тебя подарок, – продолжая смотреть ей в глаза, сказал король.

– Еще подарок? Ты же уже и так подарил мне этот день.

– Я король, могу себе позволить дарить подарки любимой девушке хоть каждый час.

– И что же это? – вспомнив совет Вика, не стала отказываться Теона.

Бон достал из кармана плаща небольшую заколку. На металлической ножке красовался усыпанный сотней прозрачных, переливающихся на солнце камешков цветок жасмина. Бон покрутил заколку между пальцев – по его лицу побежала стайка солнечных зайчиков, раскрашивая нос и щеки милыми веснушками.

– Как красиво, – замерла в восхищении Теона.

– И опасно, – с лукавой улыбкой добавил Бон.

– Опасно?

Король повернул ножку заколки и оголил тонкое острое лезвие, спрятанное внутри.

– Я подумал, что всегда носить оружие при себе ты не захочешь, но мне будет спокойнее, если у тебя будет хотя бы это.

Он протянул подарок Теоне. Она аккуратно взяла его в руки, приставляя острый кончик к подушечке пальца.

– Аккуратно, – заволновался Бон.

Он забрал подарок обратно, возвращая острие в миниатюрные ножны.

– Ты позволишь? – спросил Бон, взглядом указывая на ее макушку. – В первую очередь это украшение.

– О, конечно, – ответила она, чуть наклонив голову.

Бон осторожно вставил шпильку в основание хвоста Теоны.

– Тебе очень идет, – довольно, заключил он.

– Спасибо, – улыбнулась Теона и поцеловала короля в щеку.

Бон спрятал смущение за решительностью.

– Ну что же, нас ждет увлекательное путешествие! – громко провозгласил он. – По коням!