– Кать, а Кать? Мы в субботу в ресторан собираемся с нашей группой. Первое сентября – это суббота, решили отметить три года с окончания института. Вы с Ленкой будете?

– Нет, – коротко ответила я вместо приветствия.

– Эй, ну ты чего! Что-то случилось, Кать? – перепугалась Ира. – Хочешь, я приеду, поговорим?

– Потом, ладно? Я не могу сейчас говорить. Пока.

Нажав отбой, я убрала телефон и снова поплелась по тротуару вдоль шоссе. «Лучше бы ты с Иришей дружила, вот кто настоящая подруга, всегда выручит и на помощь придёт!» – всплыл в голове голос матери. Как-то раз я привезла Иру в гости – и они с моей мамой все выходные консервировали огурцы и варили варенье. А потом я вышла замуж, и общение прекратилось.

– Чтоб я эту сумасшедшую в нашем доме больше не видел, – сказал Антон, и я послушалась.

Ирина, разумеется, никакой сумасшедшей не была. Она увлекалась чтением фэнтези и ролевыми играми. Вместе с мужем они ездили на встречи таких же увлечённых сказками людей, переодевались в эльфов, оборотней и волшебников и сражались игрушечным оружием.

Когда мой муж увидел в соцсети фотографии с этих мероприятий, он сразу же вынес Ире и её мужу Мише приговор. Зашёл в мой аккаунт и заблокировал их. Было обидно, но я проглотила – в конце концов, семья была мне дороже. Если что, у меня ведь остался её номер телефона, утешала себя я.

– Людям по двадцать пять лет, а они сказки читают! Играют, как дети. Это ж натуральная деградация.

– Это просто хобби, Антош. Кто-то цветы выращивает, кто-то вяжет…

– Цветы – это лишние пылесборники в квартире, – сказал муж, не отрываясь от ноутбука.

– А кошка – тоже пылесборник?

– Кать, ну не начинай опять, ладно? Кошки воняют кошатиной, собаки – собачатиной. Давай как-нибудь обойдёмся без всего этого! Родишь ребёнка, и будет тебе чем заняться дома.

– Скорей бы, – вздохнула я.

Каждый раз, случись у меня задержка месячных на один день, я на крыльях летела в аптеку и покупала целую пачку тестов на беременность. Но все они как один были отрицательными. «Ты бы к врачу, что ли, сходила, Катюш, – качала головой мама. – Часики-то тикают!» Обследование не показало у меня никаких патологий. Антон идти к врачам отказался, он был уверен, что здоров.

Что бы я делала сейчас с младенцем на руках? Понятия не имею! С другой стороны, я была бы тогда не одна во всём мире. Только сейчас, бесцельно блуждая по городу, я начинала понимать, что у меня совсем не было собственной жизни.

Вся моя жизнь состояла из Антона, Ленки и мамы. Голоса в моей голове были их голосами. Да, были ещё коллеги, дальние родственники, сокурсники, но все они не оказывали на меня такого заметного влияния. Растворившись в любимом человеке, я отказалась от своих планов и мечтаний – но разве могло быть иначе? Разве возможен союз без компромиссов? Любовь без жертв?

Теперь я потеряла всё, что у меня было. Одним махом. Что там показывают в маминых сериалах? Всеми брошенная героиня тоже обычно брела вдоль дороги и раздумывала, как жить дальше. В этот момент рядом с ней тормозил дорогущий джип, в котором сидел миллионер. Хэппи-энд.

Я остановилась и подняла голову: автомобили пролетали один за другим. Шикарная серебристая иномарка выделилась из общего потока и стремительно приближалась ко мне, не сбавляя скорости. Отступить подальше я не успела – машина пронеслась мимо, обдав меня грязной водой из лужи с ног до головы. Вот оно – отличие жизни от кино.

Сдерживая рыдания, я трясущимися руками вызвала такси и добралась до гостиницы. Скинула туфли, вывернула сумочку на постель и отыскала картонный прямоугольник, вручённый официанткой Олей.

– Баба Вера решит любую твою проблему, – прочитала я и перевернула визитку. На обратной стороне был адрес. – Люберцы, улица Кирова, дом 49, корпус 3, квартира 245. Бесплатно. Что за чушь!

Глава 3

Прежде чем отправиться по указанному в визитке адресу, я сбросила испачканную грязью одежду, приняла душ и переоделась в джинсы и футболку. Распущенные по плечам волосы я заплела в аккуратную косу. Краситься не стала: наверняка снова разревусь, и тушь превратится в чёрные полосы, размазанные по щекам. Пересчитала наличные деньги и бережно застегнула кошелёк.

– Поздравляю тебя, Лаврентьева, – сказала я своему бледному отражению в зеркале. – У тебя крыша поехала.

Такси в область обошлось мне недёшево, но я нарочно не поехала на метро и электричке: боялась, что передумаю по дороге и вернусь в гостиницу. Когда машина остановилась напротив кирпичного здания, выкрашенного бледно-жёлтой краской, разворачиваться было уже поздно. Дёрнув ручку подъезда, я вошла в полумрак незнакомого дома.

Судя по номерам квартир, нужная мне 245-я находилась на последнем, пятом этаже. Я поднималась медленно, прислушивалась к каждому звуку. Это был обыкновенный жилой дом старого образца. Из-за обшитых кожзаменителем дверей доносились разговоры, детский плач, включённая на всю громкость музыка. За дверью бабы Веры было тихо.

В сумочке снова завибрировал телефон. Очень вовремя, в тот самый миг, когда я уже поднесла палец к кнопке звонка и приготовилась нажать! На экране высветилось «Мама», но я сбросила вызов и отправила быстрое сообщение: «Я на совещании, перезвоню позже». В груди неприятно кольнуло: может быть, мать почувствовала, что я в опасности, и этот разговор мог бы уберечь меня от ошибки?

Что там, за этой потёртой коричневой дверью? Хорошо, если бабка-гадалка, которая запудрит мне мозги и выманит наличность. А что, если наркопритон или торговцы человеческими органами? Люди пропадают без вести ежедневно. Некоторых потом находят в чёрных пакетах в лесу, а кого-то – за тысячи километров от дома, в публичных домах или подпольных цехах.

Я оглянулась на лестницу: ещё не поздно рвануть назад, одуматься. Как бы плохо мне ни было, голос разума упорно пробивался сквозь шквал захлёстывающих меня эмоций – обиды на Антона и Ленку, горечи, разочарования. «Надо было хоть паспорт и банковскую карту дома оставить», – запоздало подумала я и снова потянулась к звонку.

Нажать я не успела. Дверь скрипнула и отворилась сама. В проёме возникло светлое морщинистое лицо с пронзительно-голубыми глазами. От неожиданности я громко ойкнула и подалась назад.

– И долго ты собираешься стоять у меня под дверью? – без злости, скорее с искренним любопытством поинтересовалась старушка.

– В-в-вы бабушка Вера? – нервно улыбнулась я, стараясь держать себя в руках.

– Она самая. А ты, наверное, Катерина?

– Значит, вас уже предупредили? – вопросом на вопрос ответила я.

– Может, предупредили, а может, во сне приснилось, – усмехнулась баба Вера и отворила дверь пошире. – Заходи, раз пришла.

Я осторожно переступила порог, быстро оглядела коридор – ничего подозрительного. Выцветшие обои, кое-где по углам ободранные кошкой, оранжевый абажур с кисточками, вешалка и покрытый вязаной салфеткой полированный комод. Обычное жильё одинокой пенсионерки – это немного успокаивало.

Кошками или старостью, однако, в квартире не пахло – в воздухе висел приятный аромат травяного чая и домашнего печенья. Хозяйка велела мне проходить в комнату, а сама юркнула на кухню. Громыхнула металлическим чайником, чем-то зашуршала.

Ничего не пить и не есть, напомнила я себе и присела на край дивана.

Интересно, каким образом баба Вера помогает решить любые проблемы? Ни гадальных карт, ни хрустального шара в комнате не наблюдалось. Вместо красных бархатных штор, каким полагалось висеть в магическом салоне, на окнах были хлопковые занавески. За стёклами старого серванта – несколько тусклых чёрно-белых фотографий. Мерно тикали на стене часы с кукушкой.

– Пора, думаешь, бабе Вере ремонт делать, а? – усмехнулась старушка, входя в комнату с пузатым фарфоровым чайником.

– Не знаю, – пожала плечами я. – У вас очень мило и уютно.

– Вот и мне так кажется. Ну, доставай-ка чашки. – Она махнула рукой в сторону серванта. – Сейчас печенье принесу, с утра напекла. Творожное с корицей, знаешь такое? Есть у меня один знакомый граф, очень он его уважает, особенно если с кофейком!

– Граф? – переспросила я, чуть улыбнувшись. Похоже, бабуля была слегка с приветом.

– Да, а чего здесь удивительного? Не всем же быть этими, как их, менеджерами!

Я неслышно вздохнула – быть менеджером я никогда не мечтала, меня с детства увлекала химия, но жизнь внесла свои коррективы. Антон был против того, чтобы я занималась наукой.

Отодвинув стекло, я вытащила фарфоровые чашки и блюдца. Спорить с миловидной бабой Верой мне не хотелось. Сделаю вид, что пью с ней чай. Что же касается графа – меня внезапно осенило – это ведь вполне может быть соседский старичок. Должно быть, он свои шесть соток за городом называет графством, а дачный домик – замком. Фантазии пенсионеров, бывает!

Пока я размышляла, на столе передо мной появились блюдо с печеньем, вазочка с конфетами и сахарница. Хозяйка уселась напротив, разлила по чашкам исходящий паром чай, тут же пригубила и с хитрым прищуром уставилась на меня. Я решила сразу всё прояснить.

– Скажите, пожалуйста, каким образом вы решаете проблемы? – спросила я, покрутив в пальцах визитку. – Вы что, колдунья?

– Нет, – хихикнула баба Вера.

– Извините, но на психолога вы тем более не похожи!

– А на наёмную убийцу? – подбоченилась она. – Кого нужно грохнуть, Кать?

– Послушайте, я ведь серьёзно! – возмутилась я. – Причём вы обещаете помочь бесплатно. Как это возможно?

– Да легко, – пожала плечами старушка. – В деле ведь не одна сторона. Кто-то потерял, а другой нашёл. Кто-то ищет годами, а другому даром не нужно, он отказывается. Люди приходят ко мне, рассказывают, а я придумываю, как распутать. Два конца у верёвочки, я их соединяю. Я посредница, только и всего. Между людьми и между мирами.

– Погодите-ка. – Я напряжённо потёрла лоб. – Вы знакомая Антона, что ли?

Может, это он одумался и оплатил мне «решение проблем»? Из чувства вины, например.

– Не угадала. Не знаю я никакого Антона. Давай-ка ты глотни чайку и расскажи мне всё с самого начала. А я послушаю.

Всё же я удивительно доверчивый человек. Несколько минут назад была полна решимости выяснить, что здесь происходит, и ни в коем случае не пить в чужом доме чай. Сейчас я доедала третье печенье и пила уже вторую кружку ароматного напитка.

– Антон – мой муж, – выдохнула я наконец, отставив чашку. – Точнее, бывший. То есть мы ещё не развелись, но скоро…

– Ну, – только и сказала баба Вера.

И тут я заговорила – сбивчиво, взахлёб, то и дело срываясь в рыдания. Я рассказала всё: про Ленку, про Антона и даже про маму, к которой мне не хотелось возвращаться из города. Про детей, которых я отчаянно хотела, но они никак не получались. Про работу, которая мне не по душе, но была важна для мужа-предпринимателя, про неуютную гостиницу.

Старушка не перебивала, она слушала внимательно и не сводила с меня пристального взгляда ясных голубых глаз. Время от времени она хмурилась и жевала губами, но даже тогда не торопилась вставить слово – ждала, когда я выговорюсь.

– Бедная ты бедная, Катерина, – вздохнула она. – Ну а желание у тебя какое-нибудь есть?

От неожиданности я даже плакать перестала, только хватала ртом воздух и пыталась выровнять дыхание.

– Желание? – переспросила я. – Сдохнуть хочется, баб Вер…

– Ой, брось! – махнула рукой старушка. – Это слишком просто. Давай, включи мозги, ты же образованная девушка.

Внутри всё ещё бушевало вскипевшее пламя обиды и разочарования. Антон и Ленка – предатели!

– Хочу их проклясть, пусть им будет так же плохо, как мне сейчас!

– А это слишком дорого тебе встанет. Чёрная магия, знаешь ли, может уничтожить душу заказчика. Ты не торопись, как следует подумай.

– Да зачем оно нужно вообще, желание это? – рассердилась я. – Ничего я сейчас не хочу.