Отвернувшись от витрины, Юнхо споткнулся о выступающий камень и с раздражением пнул его. Он мог бы по щелчку переместиться в дом Ли Кангиля, но почувствовал необходимость подышать свежим воздухом и направился вдоль безлюдной длинной улицы навстречу холодному ветру. Редкие деревья на обочине, заточенные в каменные бордюры, провожали его тихим успокаивающим шорохом ветвей.

«Хён немало натерпелся на Небесах из-за клейма полукровки, – размышлял Юнхо, поднимая ноги выше, чтобы не споткнуться снова. – Его бы позабавила тайна моего происхождения. Но если Хён узнает о том, что Небеса его использовали и что тетя это скрывала, он обозлится на весь мир и перестанет доверять кому-либо».

Неожиданно вдалеке появился скрюченный силуэт старика, и это заставило Юнхо насторожиться. Незнакомец с пушистой, словно одуванчик, подсвеченной солнцем макушкой держал в руке пустой стеклянный фонарь. Вокруг него суетились зеленые светлячки, хотя их время ушло с октябрьскими ночами. Юнхо не сразу понял, что этот старик тоже был квисином. Перепутав его с Ан Минджуном, он было хотел окликнуть его, но тот исчез вместе с облаком светлячков.

Глава 23

Истошный крик сороки раздался прямо над головой Юнхо, и парень тут же посмотрел вверх. Этот звук был настолько осязаемым, что смел снежные шапочки с цветных, различных по форме и размеру вывесок зданий. Сама сорока сидела на плафоне уличного фонаря и наблюдала за Юнхо. Встретившись с ним взглядом, она вспорхнула и улетела в сторону горы Намсан, где виднелся пик телебашни.

Юнхо решил, что сорока зовет его за собой. Щелчком пальцев он переместил себя на гору и очутился среди белого леса, прямо на деревянной лестнице, ведущей к приземистой постройке – традиционной беседке. Ее черепичная крыша с вздернутыми краями держалась на шести красных столбах и напоминала юбку кружащейся в танце девушки. Сорока ждала на самом ее краю.

Пройти до беседки оставалось метров тридцать, и Юнхо последовал за странной птицей. Обычно в этом месте сновали туристы с фотокамерами, но сегодня гора Намсан превратилась в царство сна и тишины. Только лысые деревья склонялись над лестницей и тянули к Юнхо свои корявые ветви, словно пытались задержать его. Превозмогая боль в мышцах, он поднялся по ступеням до кирпичного фундамента беседки и прислонился к красному опорному столбу. Там Юнхо выдохнул с облегчением, увидев сутулую спину Хо Яна.

Хо Ян сидел внутри беседки на широких перилах решетчатого ограждения и, кутаясь в бордовую кожаную куртку с коротким меховым воротником, смотрел вдаль, куда-то на лиловый утренний горизонт. Многочисленные сережки в его ушах позвякивали на ветру. Волосы, зачесанные на прямой пробор, почти полностью порыжели. Раньше правая их сторона была черной, что говорило о сезонной лисьей линьке и наращивании шерсти в ноябре. Если бы Хо Ян обернулся лисой, то приобрел бы огненный окрас.

Юнхо мысленно подсчитал, что с их последней встречи прошло около полугода. Обычно Хо Ян предпочитал одиночество посиделкам с другими квисинами. Временами его раздражала служба в храме на горе Пукхансан, хотя он сам вызвался быть хранителем драконьих жемчужин Юнхо, Хёна и Ли Кангиля. Что именно Хо Ян делал один в этой беседке, Юнхо мог легко догадаться: кумихо снова подрался с Ун Шином. Недавно Хо Ян заселил Ун Шина в одну из комнат своей пустующей квартиры, и токкэби внес годовой депозит^[39]. Но по выходным Хо Ян покидал храм и возвращался домой. Его ужасно раздражала привычка Ун Шина разбрасывать по дому грязные носки и зачитывать новости вслух. Юнхо не понимал, как и почему эти двое терпят друг друга, но предположил, что на этот раз Хо Ян ушел из квартиры до начала конфликта. Кумихо был напряжен и неподвижен, будто прирос к месту, но, почувствовав приближение Юнхо, сразу выпрямил спину.

– Я не рад ни тебе, ни твоей смертной подружке, – не оглядываясь, пробубнил он и сплюнул вниз.

Хо Ян явно был не в настроении. С ним стало невозможно общаться после того, как он узнал о предстоящей свадьбе своей сестры Юри. По каким-то личным причинам Хо Ян был против союза квисина и человека. Юнхо и не надеялся на теплый прием, учитывая, что Юри выходила замуж за брата его девушки. Он ухватился за перила ограждения и, стараясь выглядеть бодрым, сделал несколько шагов вглубь беседки.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – сдавленным голосом произнес Юнхо, пытаясь понять причину своего нахождения здесь.

– Прости, я забыл дома обручальное кольцо, – съязвил Хо Ян. – Но ты все равно не в моем вкусе.

Отвесить порцию сарказма для Хо Яна было привычным делом. Поэтому Юнхо тихо фыркнул и присел на корточки. Всю неделю Минна упрашивала его поговорить с Хо Яном насчет свадьбы Юри, так что, выдержав короткую паузу, он вслух рассудил:

– Кто знает, может, Юри снова передумает выходить замуж?

– И будет права! – твердо сказал Хо Ян, все еще сидя спиной к Юнхо. – Особенно если она оставит идею стать человеком.

Наконец Хо Ян повернулся к Юнхо всем телом и спрыгнул с перил на деревянный пол беседки. Он намеревался сказать еще что-нибудь едкое, но при виде осунувшегося лица Юнхо лишь удивленно заметил:

– Выглядишь паршиво. Минна закатила истерику, потому что Юри выходит замуж первой? А что это за сверток у тебя в руках?

– Не обращай внимания, – ответил Юнхо и, выправив осанку, взял хэгым под мышку. – Я собирался заглянуть к тебе в храм, но кое-что произошло… В любом случае, завтра кто-то должен повести Юри к алтарю. Твое отсутствие огорчит ее. Ты придешь или нет?

– Разумеется, я приду! – огрызнулся Хо Ян. – Юри моя сестра, и она может убить меня за отказ. А я еще не придумал, в кого хочу переродиться. Постою там с серьезным лицом, понюхаю букеты, пущу скупую мужскую слезу.

Ожидавший худшего Юнхо был удовлетворен таким ответом. Они вместе вышли из беседки, не зная, что еще сказать друг другу.

– Сделай мне одолжение, – спохватился Юнхо на середине лестницы. – Я хочу забрать свою драконью жемчужину, хоть ее энергия почти иссякла. Она ведь еще в храме Пукхансан? Призраки болтают, что ты украл все три жемчужины.

– По-твоему, я вор? – взбесился Хо Ян и чуть не споткнулся. – Ты пришел сюда, чтобы надоедать мне всякой ерундой?

– Сорока привела меня сюда, – пояснил Юнхо.

– О какой сороке ты говоришь? – спросил Хо Ян и в недоумении завертел головой по сторонам. – Где она?

Повернувшись назад, Юнхо указал рукой на крышу беседки, но обнаружил, что сорока уже улетела. Его взгляд забегал по заиндевелым веткам деревьев, лестнице и всему туманному пейзажу – сороки нигде не оказалось.

– У тебя галлюцинации? – без капли иронии спросил Хо Ян и посмотрел на Юнхо словно на сумасшедшего.

– Но она была здесь! – оправдывался Юнхо. – Раньше эта сорока оказывалась там, где меня поджидала опасность. Я был уверен, что это посланник Ан Минджуна или тети Дуаль!

– Не заговаривай мне зубы! Ты назвал меня вором! Я кумихо из знатного рода, а не какая-то помойная лиса! К твоему сведению, мой прадед…

Сотрясаясь от злости, Хо Ян выпустил когти, но не успел перечислить всю свою родословную, потому что на лестнице возник старик в полосатом костюме, напоминающем пижаму. На его покатых плечах болталось поношенное серое пальто, а пушистые седые волосы едва прикрывали глубокие залысины. Тяжелые веки и щеки этого квисина отвисли, как у бульдога. В руке он держал стеклянный фонарь, внутри которого вились светлячки, и в целом походил на беспробудно пьющего бродягу. Именно его Юнхо видел недалеко от музыкального магазинчика Чо Мингли.

– Сегодня я собрал всех светлячков, – зачем-то сообщил квисин и обнажил в улыбке длинные желтые зубы. – Эти потерянные души такие шустрые. Хотя гоняться за ними не так сложно, как писать чужую судьбу.

– Ан Минджун? – первым догадался Юнхо и на радостях обнял старика. – Ты снова поменял облик?

Пока Хо Ян соображал, что происходит, Ан Минджун признался:

– Таково мое настоящее лицо. Больше нет необходимости скрывать его. В молодости я пил, потому что сталкивать людей и квисинов лбами было весело. Повзрослев, я пил потому, что мне все наскучило. Когда пришла старость, я пил из-за чувства вины. А теперь я бы выпил от бессилия. Однако моя собственная судьба настигла меня и отобрала кувшин с неиссякаемым соджу.

– Ан Минджун! – сказал Юнхо, принюхиваясь к старику. – Ты выпил что-то покрепче?

– А ты не чувствуешь? – спросил его Хо Ян и зажал пальцами нос. – В нем минимум пять ведер дешевого человеческого соджу.

– У меня был веский повод, – прокряхтел Ан Минджун и посмотрел вниз – на свои жилистые запястья, связанные золотой цепью. – Я пришел попрощаться.

Юнхо и Хо Ян не сразу заметили эту золотую цепь. Обычно такие использовали Небеса при поимке преступников. Золотая цепь тянулась от рук Ан Минджуна, а ее конец терялся чуть дальше середины лестницы. Воздух в том месте неожиданно загустел, и за спиной Ан Минджуна появились девять мрачных жнецов. Все они были одеты в черные плащи и шляпы с широкими полями. Ярко-алые губы казались пятнами крови на их белых лицах. Самый невысокий и узкоплечий из мужчин, с широко посаженными глазами и треугольным подбородком, шагнул вперед и низко поклонился Юнхо. Ровным и глухим, словно горное эхо, голосом он представился:

– Приветствую вас, бывший наследник Небес. Я Ван Хёль, глава отдела мрачных жнецов. – Дождавшись ответного поклона от Юнхо, он обратился к Хо Яну: – Бывший Палач Преисподней, давно не виделись.

Хо Ян тоже сдержанно поклонился Ван Хёлю, после чего переглянулся с Юнхо. Они определенно сошлись на одной мысли: вряд ли Ан Минджун пришел к ним просто попрощаться. Их отношения с менбусином были не настолько близкими, чтобы этот старый хитрец захотел излить им душу за десять минут до своего официального ареста. Наверняка он ждал от них помощи или хотел о чем-то предупредить.

Мрачные жнецы часто выполняли различные приказы Совета Небес. Например, доставляли провинившихся квисинов на Небесный суд. Юнхо опасался, что, если Ан Минджун попытается удрать, конфликта с мрачными жнецами им не избежать, хотя они уступали по силе драконам и кумихо. Ван Хёль на вид был довольно щуплым и не выглядел опасным противником. Остальные восемь мрачных жнецов внешне сошли бы за его личную охрану. В детстве Юнхо слышал от тети Дуаль, что Ван Хёль возглавил отдел мрачных жнецов еще на заре эпохи Корё^[40], задолго до рождения Водного Дракона, и по сей день никто не сверг его с этой должности. За какие качества Небеса держали его при себе столько веков? Что за мрачный жнец, не желающий поскорее отработать прошлые грехи и переродиться? Юнхо даже не представлял, но он мельком видел Ван Хёля во время своей практики на заседаниях в Небесном суде. Глава мрачных жнецов всегда неприметно стоял у входа в зал суда, сложив руки за спиной. Среди квисинов он слыл загадочной личностью. Даже Ли Дуаль толком ничего о нем не знала, хотя когда-то он работал в ее подчинении.

Хо Ян же, бывало, пересекался с Ван Хёлем на улицах Сеула во время погони за нечистью и становился свидетелем разборок между мрачными жнецами и булгэ. Во время таких стычек из-за душ, которые вот-вот могли стать вонгви^[41], в бесцветных глазах Ван Хёля проскакивали искры ярости. Тем не менее он был сдержан в эмоциях и никогда не доводил до драки. Хо Ян, как и другие девятихвостые лисы, тоже недолюбливал булгэ, но предпочел занять нейтральную позицию. Как тогда, так и сейчас, он не ждал от Ван Хёля подвоха…

Глава 24

Ситуация на лестнице складывалась довольно напряженная. Юнхо выглядывал из-за плеча Хо Яна и понятия не имел, о чем думал кумихо в эту минуту. Глава мрачных жнецов неподвижно стоял к ним лицом, сложив руки за спиной, а его отряд исподлобья наблюдал за Ан Минджуном. Но сам менбусин, казалось, больше переживал о потерянном кувшине с соджу, чем о своем аресте.