– Я как раз ищу работу, – неуверенно сказала Галина. – Может быть, я вам подойду? Но опыта работы у меня никакого нет. И трудовой книжки тоже, я дома была на своем хозяйстве.

Дама с прищуром оглядела ее и снова повернулась к не менее придирчиво разглядывающей просительницу продавщице.

– А что, можно попробовать. Все равно желающих устроиться к нам на данный момент никого нет. – И обратилась к Галине: – Я Пропова Октябрина Марковна, хозяйка этого заведения. А вы?

Покраснев, Галина быстро доложила:

– Галина Глебовна Становая, тридцать семь лет, – и стремительно вытащила паспорт из сумочки, подумав, как же вовремя дочь снабдила ее такой полезной вещью.

– Какая красивая фамилия! – восхищенно заметила Октябрина, беря паспорт.

– Дворянская наверняка, – добавила продавщица.

– Похоже, – владелица кафешки бросила мимолетный взгляд на Галину и констатировала: – черты лица тонкие, и порода чувствуется.

Галину несколько покоробило сравнение с какой-то там породой, которая, как всем известно, бывает только у животных, но возражать не стала. Кто она такая, чтоб высказывать свое мнение? Тем более перед теми, от кого зависишь?

– Вообще-то мой дед из крестьян, – опровергла она ничем не обоснованные выводы о своем дворянстве. – Не думаю, чтоб кто-то благородный к нам затесался.

– Все может быть, все может быть, – Октябрина отдала ей паспорт и сказала: – Работа у меня в две смены. Первая с шести до двух дня, вторая – с двух до десяти. Об оплате поговорим позже, но предупреждаю сразу: ученикам плачу половину и официально не оформляю. Если условия подходят, то продолжим?

Галина подтвердила, что ее все устраивает, и хозяйка удовлетворенно проговорила:

– Вам нужна санитарная книжка. У нас договор с коммерческой поликлиникой, поезжайте туда, вам все сделают. Анализы сдать еще не поздно. Если все будет нормально, то завтра встречаемся здесь ровно в шесть утра.

Она написала на листочке адрес поликлиники, имя-отчество дамы, к которой следовало обратиться, и объяснила, как удобнее проехать. Несколько оглушенная быстротой решения проблемы Галина отправилась туда и уже через несколько часов, сдав анализы и пройдя всех положенных врачей, оказалась владелицей санитарной книжки с записью о допуске к работе.

Чувствуя себя полностью измотанной столь интенсивной жизнью, отправилась передохнуть на съемную квартиру. Хотелось полежать, молча глядя в потолок, душевная усталость была запредельной, но такой роскоши она себе не позволила, нечего лениться. Придет Влада, чем ее кормить?

Открыла холодильник на кухне, убедилась, что для супа есть капуста, морковь, картошка и замороженные куриные крылышки. Быстро сварила щи на плите, хотя вчера Влада учила ее, как пользоваться мультиваркой, убеждая, что это и быстрее и проще.

Мультиварка показалась Галине слишком сложной и непривычной, проще готовить на газе. Щи получились пусть и не такие вкусные, как из своих продуктов, но вполне съедобные. Потом прилегла на небольшой, но удобный диванчик в своей комнате отдохнуть и нечаянно уснула.

Разбудил ее шум. Прислушавшись, различила голос дочери и успокоилась. Что Влада была не одна, понятно было сразу. Но вот только с кем она? Выходить к ним или нет? Ее сомнения разрешила сама дочь, осторожно заглянувшая к ней.

– Ты проснулась, мама? Мы тебя, наверное, разбудили? Я думала позвать тебя поужинать, посмотрела, а ты спишь.

– Сколько времени? – хрипловатым со сна голосом спросила Галина.

– Одиннадцать доходит.

– Ничего себе! – поразилась мать. – Я проспала почти семь часов. Интересно, что я ночью-то делать буду?

Влада рассмеялась.

– В интернете сидеть. Я тебе свой ноутбук на ночь дам. Будешь сериалы смотреть или пасьянчики раскладывать.

– Я уж лучше посмотрю, как пирожное готовят. Я сегодня договорилась, меня на работу в нашу кондитерскую возьмут.

– Уже! Ну и шустро ты! – поразилась Влада. – Я-то надеялась, что ты отдохнешь еще немного, в себя придешь от многолетней неволи.

Мать на это отвечать не стала, просто поинтересовалась, переведя разговор на другое:

– А кто у тебя? Гости?

Дочь махнула рукой в сторону прихожки.

– Ребята заходили, мы вместе курьерами после учебы подрабатываем. Но они уже ушли, так что пошли на кухню, чайку попьем. Твои щи они все съели, попросили передать спасибо. Им понравилось.

На кухонном столе на красивой хозяйской тарелке лежала пара пирожков с мясом и две ватрушки с творогом. Пахло умопомрачительно. Взяв одну, Галина откусила ее, прикрыла от удовольствия глаза.

– Очень вкусно, но от такой еды запросто можно растолстеть. Больше не буду, ешь сама.

– Нам с тобой это не грозит, мама, не бойся. Мы обе сухопарые от природы. К тому же много двигаемся. Так что можем себе позволить и перекусить на ночь. – И Влада быстро слопала все, что осталось, виновато приговаривая: – А что такого? Голод не тетка. Я сегодня набегалась, заслужила.

Глава пятая

Холодный октябрьский ветер напоминал о близкой зиме. Григорий Гаврилович, один из владельцев ЗАО «Прохоровка», стоял посреди скошенного поля, широко расставив ноги в дорогих лакированных ботинках, вовсе не годящихся для подобных прогулок. Из-под распахнутой куртки виднелся дорогой твидовый костюм, будто Горов собрался на важную встречу.

Его брат Михаил Гаврилович, совладелец этого же ЗАО, а, вернее, его создатель и руководитель, одетый в затрапезные джинсы, плотную серую ветровку и высокие резиновые сапоги, лукаво поглядывал на него исподлобья.

– Слушай, братан! – Григорий звонко прихлопнул севшую на щеку позднюю мушку. – Давай все-таки купим новый комбайн. В этом году просто повезло, успели до дождей на своей тарахтелке урожай собрать, а вдруг в следующем погода будет хуже?

– И этот вполне даже ничего, – не согласился с ним Михаил. – Вполне себе прилично бегает.

– Это только потому, что у тебя руки золотые, – скривился брат. – Но даже и при твоей золоторукости техника не вечна.

– Не вечна, это факт, – иронично согласился с ним Михаил. – Только где гарантии, что новая будет лучше старой? Ты же знаешь, что за хрень купили соседи.

Григорий поморщился. То, что купленный в прошлом году соседним хозяйством дорогущий комбайн стоит под навесом бесполезной грудой металла, знали все в округе. До ума его довести так никто и не смог – ни представители завода, ни местные умельцы.

В результате сосед потребовал деньги назад, но так и не дождался, сейчас вот судился с производителем. Причем, несмотря на российский бренд, комбайн был изготовлен в Китае, о чем покупателей никто не предупреждал.

– Мы все проверим, – неуверенно предложил Григорий.

– Ничего я проверять не буду и денег не дам! – отрезал Михаил. – Пока этот живой, пусть бегает!

Григорий независимо дернул плечом. Ну и ладно! Он же хотел как лучше, а получилось как всегда – он предлагает, Михаил отвергает. Впрочем, так даже спокойнее – техника не его зона ответственности, пусть брат изворачивается, как его левая пятка пожелает.

Вечерело, они разошлись каждый по своему транспорту – Михаил запрыгнул на свой любимый «урал», а Григорий степенно устроился в черной «тойоте». Вообще в их тандеме за представительскую и торговую часть отвечал Григорий, он и выглядел соответственно, а за все прочее – Михаил. Братьев это вполне устраивало, хотя и доходы делились не поровну – две трети отходило Михаилу, как организатору производства и вообще главному в деле, а Григорию, как менее ценному – одна треть.

Проезжая по дальней улице, Михаил заметил стоящий у дома бабы Марфы изумрудный «мерседес». В груди привычно защемило – здесь его любимая Ядвига. Рука сама нажала на тормоз. Оставив «урал» неподалеку от мерса, Михаил прошел вдоль забора, думая подойти к дому с черного хода. В принципе, так делать не полагалось, но с бабой Марфой он был знаком с младенчества, и та позволяла ему беспрепятственно ходить по своей усадьбе.

Уже войдя в огород, услышал громкие голоса и невольно прислушался. Говорила Ядвига, причем неприятным высокомерным тоном:

– О чем ты только думал? Для чего продал «рено» этому растяпе? Да еще с рассрочкой?

Муж отвечал ей довольно спокойно, но с явной укоризной:

– Ада, окстись! Вениамин столько раз нам помогал и выручал, что отказать ему в такой ерунде означало бы проявить редкостную неблагодарность. Так что ты не права.

– При чем тут какие-то глупые сантименты? Это бизнес, ничего личного! – высоким противным голосом заявила та, которую Михаил почти всю свою сознательную жизнь считал обаятельной и ласковой, настоящим идеалом женщины. – У Вениамина сейчас серьезные трудности и можно считать, что дорогущую иномарку ты ему просто подарил! Причем даже разрешения у меня не спросил!

«То есть Кирюха обязан разрешения у жены спрашивать, что ему можно, а что нельзя?» – пораженно подумал Михаил. Такого он точно не ожидал. Всегда представлял свою Ягодку мягкой и податливой. И вдруг такие неожиданные открытия!

Осторожно обошел старый пустующий сарай и оказался перед вольготно раскинувшимся кустом бузины, не полностью сбросившего листву. Выглянув из-за него, поразился: раскрасневшаяся от гнева Ядвига угрожающе грозила мужу маленьким кулачком. В другое бы время эта смешная угроза вызвала у здоровенного мужика что-то вроде умиления, но сейчас Михаил лишь недовольно поморщился. Ему этот скандальный жест совершенно не понравился.

– Успокойся, пожалуйста! – Кирилл построжел. – Не забывай, ты мне не мать, а мне не пять лет, чтоб контролировать каждый мой шаг. Я сам отвечаю за свои поступки. В конце концов, это мои деньги.

– Вот как? – Ядвига аж взвизгнула от возмущения, отчего мужчины одновременно поморщились, звук был как от бензопилы на высоких оборотах. – А ты не думаешь, что без меня, моей протекции у тебя и копейки бы не было? Да и сейчас если я тебя брошу, ты останешься без штанов?!

Кирилл сделал шаг назад и распрямил плечи. Михаил вынужден был признать, что тот, кого он еще несколько минут назад считал своим соперником, очень даже ничего, а уж его выдержке можно только позавидовать. Сам бы он давно уже сорвался и наговорил скандальной бабенке много неприятного.

– А я тебя не держу, – Кирилл ядовито усмехнулся распаленной женушке. – Ты вполне можешь найти себе другого для наставления и руководства. – Он махнул рукой в сторону дома Михаила и добавил: – Вон Мишка Горов до сих пор по тебе сохнет. Едва ты появишься, так и он тут как тут. И так тебя оглядывает, будто поедом съесть хочет. Про его нежную любовь вся Прохоровка судачит. Да и ты перед ним вся такая милая и пушистая выступаешь, передо мной бы так.

– Мне деревенские полудурки ни к чему! – безапелляционно отказалась от подобной чести Ядвига. – Он с Галкой Становой сошелся, вот пусть ее и эксплуатирует по-черному, я на такую кабалу никогда не соглашусь.

Михаилу будто острый нож под лопатку всадили – боль была такая же. Он даже тряхнул плечами, надеясь, что резь прекратится. Но она не ушла, а рассыпалась на тысячу отвратительных укольчиков и расползлась по всей спине.

Супруги продолжали скандалить из-за машины, проданной какому-то незнакомому Вениамину, и Михаил, не желая больше слушать их ругань, потихоньку выбрался из бузины и ушел к своему «уралу». Уже было сел на него, и даже ударил по газам, как вдруг по тропинке, ведущей к дому, появилась баба Марфа, призывно машущая ему рукой.

Делать вид, что не заметил ее, было поздно, и Михаил нехотя слез с мотоцикла.

– Милок! – баба Марфа всех мужчин старше пятнадцати лет звала именно так. Михаил и все прочие были твердо уверены, что одно название для всех позволяет не запоминать старушке их имена, и послушно откликались. – Пошли в дом! Я пирожков напекла, да и внучка ко мне приехала, посидим, поговорим.