На том и постановили. Об отъезде никому решили не говорить, никогда не знаешь, что понравится или нет главе их семейства. Спокойнее поставить его перед фактом, когда он уже ничего сделать не сможет. Галина выгребла всю свою заначку и отдала дочери – оказалось чуть больше тридцати тысяч.

– Да на что мне столько? – застыдилась Влада. – Я ведь без дела сидеть не собираюсь. Работу сразу буду искать.

– Я и не сомневаюсь, ты у меня не бездельница, но вот мне будет гораздо спокойнее. Как это называется? Подушка безопасности?

– Ну хорошо, – Влада согласилась только для того, чтоб успокоить мать. – Я эти деньги сразу на карту банковскую положу, только сначала хозяйке вперед за пару месяцев отдам.

– Если получится, смартфон купи какой-нибудь не сильно дорогой, а то кнопочный телефон по нынешним временам смех один. Даже у бабулек смартфоны. Хоть посмотреть на тебя порой можно будет, Вовка мне покажет. И дай Бог, чтоб все устроилось хорошо. Но скажи мне, почему ты так резко поступать-то надумала? С Ярославом поссорилась?

Влада устало провела ладонями по лицу. Этот беззащитный жест ножом прошелся по сердцу матери.

– Скажем так, он вовсе не тот, за кого я его принимала. Извини, но больше я сейчас сказать не могу.

Мать ободряюще положила руку дочери на плечо.

– Ладно, как говорится, что ни делается, все к лучшему.

Влада так не считала, но спорить не стала. На душе было так темно и отвратно, что лучше было помолчать.

Они собрались довольно быстро. Спрятав сумку за диван в своей комнате, чтоб никто из любопытных братьев не сунул в нее длинный нос, Влада привычно помогла матери по хозяйству. Пришедший вечером отец был грязным, усталым и молчаливым. Помывшись и поев, сразу отправился к любимому телевизору, перед которым и заснул.

На следующий день Галина проводила дочь на автобусную остановку. Автобус пришел почти вовремя, – задержка на десять минут опозданием не считалась, – потом долго смотрела вслед ушедшему автобусу, огорченно шмыгая носом. Прибежавшие Нинка со Светкой долго сокрушались, что не успели попрощаться с подружкой.

– А все ты, копуша, – пеняла Светлане Нине. – Успеем, успеем! Вот и успели!

Светка вяло отбивалась, чувствуя свою вину.

– Да ладно вам, – урезонила их Галина. – У вас же смартфоны есть, вот и пообщаетесь. Влада обещала купить себе, как в городе устроится.

Девчонки убежали, все так же дружески препираясь, а мать пошла домой, раздумывая, как бы поаккуратнее преподнести мужу весть об отъезде дочери. Но деликатничать и не пришлось – едва она появилась дома, Михаил спросил:

– А Владка где? Почему на кухне не прибрала?

– Она уехала поступать в медунивер, – нервно ответила Галина в ожидании нагоняя.

К ее удивлению, он лишь уточнил:

– А не поздно еще? – в тонкости подачи документов через интернет он не вдавался, считая досужим вымыслом.

– Не поздно, – Галина поспешила на кухню, где на столе после завтрака стояла неубранная грязная посуда.

Шедший за ней муж мрачновато заметил:

– Теперь тебе придется самой со всеми домашними делами справляться.

– Ничего, справлюсь, – жена желчно подумала, что мужу и в голову не пришло предложить свою помощь или хотя бы кому-то из парней велеть ей помогать. – Если что, Васька поможет.

– Ты его сильно-то бабскими делами не напрягай, он мужик, а не девка! – Михаил строго посмотрел на нее.

– У вас с Вовкой после страды не сильно-то много работы, – Галине стало отчего-то обидно, хотя давно бы пора привыкнуть к недобрым словам мужа. – Дрова вы не колете, если только для бани – отопление у нас газовое, – да и вообще в доме осталась только бабская, по твоему мнению, работа. Это получается, я упахиваться до седьмого пота должна, а ты с парнями под телевизором лежать? Может, распределим домашнюю работу между всеми, а?

Михаил потрясенно замер. Таким наглым тоном с ним женушка еще никогда не говорила.

– Если не справляешься с такой чепуховой работой, значит, плохая ты хозяйка, – презрительно бросил он. – Придется искать хорошую, это ведь не проблема.

Резко развернувшись, ушел в большую комнату, а Галина, оскорблено закусив губу, решила, что черт с ним, пусть ищет хорошую хозяйку, раз она нехорошая. Вздохнув, буднично принялась за уборку, размышляя, что за столько лет замужества заслужила от мужа всего-то две похвалы. Один раз – за рождение Вовки, а второй – за то, что тёща ей тёлку голштинской породы подарила. Но это больше матери благодарность, а не ей, ненужной жене.

И в голове впервые мелькнула невероятная мысль – надо с такой жизнью кончать. Уехать бы, вот только куда?

Михаил же, решив устроить себе двухдневную передышку, работать в последнее время пришлось много и тяжело, удобно устроился на диване перед теликом. Настроение было необыкновенно паршивым, и он принялся обдумывать, с чего бы это. Он вообще человеком был на редкость основательным, чем и гордился.

Что жена взбрыкнула, это ерунда, мелкая мелочь. Стоит только взглянуть построже, сразу уймется. Вообще баб распускать нельзя, тут же станешь подкаблучником. Тем более что в Галке ничего особенного и нет, разве что улыбка хорошая.

Вот Янка добрая баба, ничего не скажешь, и лицо и фигура, все при ней. Всегда веселая, приветливая, нежная и ласковая. Как жаль, что она ему отказала. Хорошо бы с ней жили, и чего взбрыкнула? Он бы на нее надышаться не мог, на красотку такую. Да и умница она к тому ж – с красным дипломом закончить экономическое отделение универа не каждый сможет.

Но как она высоко взлетела – аж целый заместитель главы их районной администрации – это тебе не баран чихал! Всегда была честолюбивой, потому и не захотела остаться с ним в Прохоровке. Зачем же теперь она так часто приезжает к бабке? Хвостом перед ним крутить? Что ж, это ей удается – до сих пор забыть ее не может. Да и она, похоже, тоже, уж чересчур часто сюда ездит, не иначе в расчете его повидать.

Вот и позавчера, когда он проходил мимо дома бабы Марфы, она так ему зазывно улыбалась, только что не подмигивала. Похоже, муженек надоел-таки. А что? Гришка парень неплохой, но не орел, не то что он, Михаил. Он глянул на себя в высокое зеркало. Да, вот он – настоящий мужик. Все при нем. Как говорится, и лицо, и фигура, да и денежки в кармане водятся, промахнулась Ягодка в свое время, промахнулась.

Но если она его позовет, он ее простит, все бросит и к ней уйдет. Любовь – она такая, безрассудная.

Он и Галку-то выбрал потому, что та в профиль похожа на Ядвигу. Да и смотрела на него влюбленными щенячьими глазами. Впрочем, она и сейчас на него так смотрит, хотя и живут вместе почти двадцать лет. Именно – живут, а не женаты.

Детей он записал на себя, но с Галкой в ЗАГС как не ходил, так и не собирается. Кто он и кто она? Он – всеми уважаемый совладелец ЗАО, обеспеченный человек, и она – домохозяйка с девятью классами образования, живущая за его счет. Разницу чувствуете?

Дети, правда, у нее получились хорошие, но и он в этом деле не последнюю роль сыграл. Дочери бы лучше родиться младшей, но и так неплохо. Как там в пословице – сначала нянька, потом лялька? Вот так у них и вышло.

Михаил включил смартфон, вышел в интернет и нашел видео Ядвиги, выступающей на каком-то собрании. В смысл ее выспренних речей он не вдумывался, ему было достаточно вида ее красивого лица и переливчатых модуляций высокого звонкого голоса.

Да, вот это женщина, не то что неприметная и не умеющая себя подать Галка. Вроде и не плоха, но и не хороша. В то, что все чужие жены – лебеди белые, он не верил. Если б Галина мужикам нравилась, он бы сразу заметил. А то на любой вечеринке все мужики в ее сторону даже и не смотрят. Да и правильно – взгляду зацепиться не за что.

В комнату заглянул вернувшийся из школы Васька. Набычился и будто выплюнул:

– Мы на последней неделе каникул в областной центр в цирк на представление с тиграми поедем! Мне деньги нужны!

Настроение Михаила испортилось еще больше. Расставаться с честно заработанными денежками он ни по какому поводу не выносил.

– Сколько надо? – проворчал, надеясь, что сумма не больше тысячи.

– Три тыщи! – выпалил сын, глядя на него исподлобья.

– Сколько-сколько? – папаша аж привстал с дивана. – Столько не дам, и не мечтай!

Васька обжог его по-настоящему ненавидящим взглядом.

– Я и не думал, что ты дашь. Я и Елене Павловне сказал, что от тебя ничего не обломится, поскольку ты хуже Скруджа Макдака!

Он повернулся и ушел, а Михаил остался озадаченно сидеть на диване. Вроде бы и Маринка так его обозвала. Так что это значит? Набрал в поисковике слово «Скрудж» и узнал о себе много нового. Да и вовсе не почтительный взгляд младшего сына ему жутко не понравился. Пошел на кухню, где Галина пекла пироги, разбираться, с чего это Васька зверем на него глядит, не она ли его против отца настраивает.

Увидев жену, брезгливо сморщился. Вот что за вид у нее? Старый застиранный фартук сбился на сторону, неухоженные руки все в муке, даже на носу мука. Да и вся она такая неприглядная, просто жуть. И куда глядели его глаза, когда он с ней сошелся? Впрочем, суррогаты никогда не спасали ситуацию, правильно говорили во вчерашнем боевике.

К его удивлению, она не расплылась при виде него в радостной улыбке, как обычно. Наоборот, бросив отнюдь не ласковый взгляд, демонстративно отвернулась и продолжила возиться с тестом.

Отчего-то Михаилу стало здорово не по себе, но он приписал это своему раздражению.

– Ты почему настраиваешь детей против меня?

Не поворачиваясь, Галина безэмоционально спросила:

– Почему ты так решил?

– Васька смотрит на меня, как на личного врага.

– Вот так? – она повернулась к нему и в упор глянула точно таким же неприязненным взглядом, как перед этим младший сын.

Муж аж отшатнулся – столько было в глазах жены презрения и ненависти.

– Вот-вот, точно так! – подтвердил он вдруг охрипшим голосом.

– А с чего ему тебя любить-то? – она снова отвернулась и принялась с остервенением мутузить тесто. – Над ним в классе все смеются. Называют голытьбой голоштанной.

– Это почему вдруг? – Михаил напрягся, не понимая, в чем дело. – Мы отнюдь не бедная семья.

– Ты же никогда не даешь ему денег ни на экскурсии, ни на что другое. В последний раз за него классная руководительница платила. – Что потом отдала ей деньги, говорить и не думала. У нее же своих денег по определению нет и быть не может.

– А почему ты мне об этом не сказала? – нахмурился Михаил. – Портишь мне репутацию.

Галина уничижительно фыркнула:

– Тебе об этом и я говорила, и Васька, да и все остальные дети. – Осуждение излучала даже напряженная спина жены, и муж недовольно морщился, такое отношение к себе любимому он решительно не одобрял.

– Не может быть! Не помню ничего подобного! Не было этого! – категорично открестился он.

– Конечно, у тебя весьма избирательная память, ты помнишь лишь то, что тебе выгодно, – прошипела Галина, как раздраженная змея, Михаилу это отчаянно не понравилось. – Впрочем, старшие сыновья тоже этим грешат.

– И что же я ответил на ваши придирки? – с вызовом осведомился он.

– Если училке денег девать некуда, то пусть всех детей за свой счет и катает где хочет, а ты честно заработанное на баловство выкидывать не собираешься. – Галина шмякнула тесто об стол и сердито заявила: – И уходи лучше из кухни, ты мне мешаешь!

– Пойду отдам деньги этой, как ее, Елене Павловне, – с трудом вспомнил он имя учительницы. – Нехорошо получилось.

Он ушел, а Галина, пробормотав «катись на все четыре стороны, голубчик», поставила тесто на расстойку в большую глиняную корчагу, принадлежавшую еще ее прабабке. Она была удобной, но жутко тяжелой, потому и стояла на полу в углу кухни. Прикрыв корчагу полотенцем, хозяйка принялась за начинку, перемалывая мясо на старой ручной мясорубке.