Глава 3. Яна

С чувством выполненного долга выхожу из палаты и едва сдерживаюсь от смеха, вспоминая лицо Красовского. Так ему и надо, а то возомнил о себе невесть что. Хотя он всегда таким был. Наглым и беспринципным.

Веду плечами, отгоняя непрошеные воспоминания. Эта внезапная встреча выбила меня из колеи. Не думала, что мы с Антоном когда-то еще пересечемся. Когда-то мы учились в одном классе. Он всегда был такой красивый, статный и недосягаемый. Сын влиятельных родителей. А я обыкновенная замухрышка без роду-племени. Я любила его всегда. Отчаянно и безответно. А он только издевался и дразнил вместе со своими друзьями. Янка-оборванка… Конечно, мы были детьми, а дети, как известно, самые жестокие. Но все равно обидно до сих пор. Из-за него я не пошла в десятый класс, а сразу после девятого поступила в медколледж. О чем не пожалела ни разу. Я перевернула страницу и начала жизнь заново. Его я вычеркнула и забыла. Все у меня хорошо. И жених есть…

Девочки на посту переглядываются и подозрительно смотрят на меня.

– Все нормально?

– Все просто замечательно, – улыбаюсь, опять вспоминая лицо Антона, и настроение невольно поднимается.

– Ян, он там живой хоть? – хихикает Амина.

– Да что ему будет, – небрежно пожимаю плечами и зову санитарку. – Баб Зой, надо в платной пол вымыть.

– Я же недавно мыла, – возмущается она, а я злорадно усмехаюсь. Так ему и надо. Сейчас получит свою порцию, мажор недоделанный.

– Ну вот так, – развожу руки в стороны. Что я могу сделать. Сам пролил кофе, сам пусть и отдувается.

– Вот ирод окаянный, – ворчит Зоя Николаевна и толкает каталку с ведром и шваброй к платной палате.

– Сейчас она ему задаст, – хмыкает Амина.

– Полезно, – отзываюсь я и всеми силами стараюсь не злорадствовать, но отчего-то не получается.

– Злые вы, девки, – качает головой Лилия, что-то читая в телефоне. – А мальчик тем временем непростой. Наследник многомиллионной компании. Правда, там еще старший брат есть, но все же.

Снисходительно закатываю глаза. У них вся семья такая. Неприятные люди. Все как один высокомерные, напыщенные снобы.

– А еще он хоккеист, представляете? – не унимается Лиля. – Такое тело. М-м-м, закачаешься.

Кому чего, а Лилия все подбирает себе жениха. Втайне надеется повторить историю Золушки. Только все это сказки, а в реальности так не бывает. Богатые мальчики женятся на ровне, а к тем, кто ниже по социальной лестнице, относятся как к мусору.

– Да, только ничего тебе не светит, – хмыкаю и открываю карту назначений. Раз уж мне поручили выполнить эту работу, я сделаю ее хорошо.

– Это еще почему? – хмурится Лилия.

– Потому что ты челядь, а он господин.

– Ой, все.

Внимательно читаю то, что написал Косолапов. Уколы? В смысле? Это я, что ли, должна делать? Красовскому в ягодицу? Шумно выдыхаю и чувствую, как щеки предательски вспыхивают. К такому меня точно не готовили. Но выбора нет.

Телефон вздрагивает в кармане. Смотрю на экран – Леонид, мой жених. Обычно я рада его слышать, но сейчас отчего-то не хочется разговаривать. Но и обижать его на пустом месте тоже не хочу. Он же не виноват, что меня захлестнула встреча с прошлым.

– Да, Лень, – все же отвечаю на звонок.

– Янка, ты не поверишь, что случилось, – тараторит он, едва не захлебываясь от эмоций.

– Даже боюсь представить…

– Мои родители пригласили нас на дачу на новогодние праздники. Друзья приедут и родственники. Посидим, банька, шашлычок.

Вау. Как круто. На самом деле, не очень. Я не готова провести все выходные, прислуживая пенсионерам. Я, конечно, очень уважаю родителей Леонида, но все же на расстоянии. А если учесть, что они давно требуют и свадьбу, и внуков, то вообще атас. Мы за год наших отношений даже до кровати не добрались, какие внуки?

– Здорово, – отвечаю без особого энтузиазма

– Что-то ты не сильно рада, – озадаченно замечает он.

Потому что я совсем не рада! Но надо как-то мягко съехать, чтобы никого не обидеть. Они же не виноваты, что я такая привереда. Лучше работать буду в праздники, чем поеду на дачу к родителям.

– Да просто дел много, – съезжаю с разговора. Не знаю, что еще ему говорить.

– Ну ладно. Тогда до вечера?

– До вечера.

– В кино пойдем на премьеру? Я билеты купил.

Черт, я совсем забыла. Да и не люблю эту фантастику. Опять усну на середине фильма. Жаль только время тратить.

– Сил нет никаких. Я приползу домой только к ночи, – на ходу сочиняю отмазку. Стыдно, но ничего не могу с собой поделать. Открыто отшить его у меня язык не поворачивается. Он ведь такой заботливый.

– Жаль, – горестно вздыхает он. – Ну, может, тогда в другой день?

– Да, отлично. Давай созвонимся.

Сбрасываю звонок и тяжело вздыхаю. Вот чего не хватает? Леня такой хороший и мягкий.

Ага, как домашние тапочки.

Очень смешно. Ладно, разрулим как-нибудь.

Убираю телефон и плетусь в процедурку. Работу никто не отменял. Еще этот мажор добавляет проблем. Вот как я должна делать ему уколы? Может, попросить кого-то из девчонок? От этой мысли становится не по себе. Нет уж. Мне поручили, я и сделаю все сама. Не маленькая. Что я, ягодиц не видела?

Видела. У Красовского видела не только ягодицы. Щеки предательски вспыхивают. Черт. Это была случайность, но до сих пор стыдно. Надеюсь, он все-таки меня не узнает.

– Да твою мать! – взрывается голос Антона из-за двери палаты.

Любопытство побеждает, и я все-таки приоткрываю дверь.

Глава 4. Антон

Белая футболка вся в коричневых разводах и неприятно липнет к телу, но снять ее не представляется возможным. Тихо матерюсь, терплю и беспомощно смотрю на себя. Ничего не могу. Мои руки как два гуся. Такие же белые и абсолютно бесполезные. Что за пиздец на меня обрушился? За что так жестко-то?

Не успеваю вспомнить все свои прегрешения, как дверь без стука открывается, и в палату вкатывается тележка с ведром и шваброй, а следом, неприятно шаркая тапками, входит бабка в синей униформе и с платком на голове. Ну хоть «уборка номеров» не подкачала, и на том спасибо.

– Ну и что ты хулиганишь? – Бабка окидывает меня презрительным взглядом, как будто я какое-то жалкое насекомое. – Думаешь, мне делать нечего, как по сто раз тут мыть?

Да нихрена себе наезд. Ничего не перепутала?

– Вообще-то это твоя работа, – хмыкаю. – За которую платят деньги.

– Ты, что ли, платишь?

– Нет.

Иначе уже бы спросил за результат, которого, кстати, нет.

– Вот и не трынди, – бурчит она себе под нос и размазывает кофе по полу.

Господи, что за место? Что за дикие люди? Как мне отсюда свалить быстрее? Может, к Моту на дачу и там отлеживаться? Или Кристине позвонить, она должна была уже вернуться. Да хоть к тренеру, он не бросит в беде. Все что угодно, лишь бы не в этом колхозе.

– Ноги подними, расселся он, как дома на диване. – Деревянная швабра бьет по косточке.

Да блядь! Едва не подпрыгиваю и морщусь от боли. Что за херня? Меня тут что, для опытов оставили?

– Слышь, бабуля, – тихо рычу я, – начальника своего позови.

– Ага, – хмыкает та. – Президента тебе не позвать?

Это какой-то пиздец. Она вообще неадекватная. Нормально решить вопрос, видимо, не удастся.

– Ладно. Никого звать не надо, – сдаюсь я. Надо придумать какой-то другой план.

– То-то же, – снова хмыкает бабка и звучно шлепает тряпку в ведро.

– А медсестра моя где?

Может, она все же не такая отбитая?

– Яна? А я почем знаю? – Бабка равнодушно пожимает плечами. – Думаешь, у нее своих дел нет, только около тебя сидеть?

Да блядь! Че они здесь какие все тупые? Хочется побиться головой об стену.

– Хотя бы футболку снять можешь мне помочь?

– А че ж не могу-то? Легко. – Бабка кидает тряпку и вытирает руки о халат. Меня передергивает от брезгливости, но лучше так, чем в мокрой футболке.

– Давай, – тянет футболку на себя, снимаю с головы. – Ой…

– Что?

Не нравится мне ее интонация.

– Застряла.

И правда, не могу пошевелиться ни туда, ни обратно.

– Да как так-то? – психую я. Это уже за гранью.

– Рукава у тебя узкие, гипс не пролезает.

Конечно, это у меня что-то не так, а не руки у персонала из задницы.

– Ножницы нужны, – подсказываю гениальную идею.

– Сейчас поищу.

Бабка начинает суетиться, а у меня на тумбочке звонит телефон. Сука-а. Обреченно смотрю на него, на экране высвечивается фейс друга, а ответить не могу.

– Подожди, – окликаю бабку. – Подай мне телефон. Вот здесь, на тумбочке.

– На, – протягивает трубку. И че мне ее, съесть, что ли?

– Нет, надо ответить на звонок.

– Как?

– Вот на экране зеленая трубка, видишь?

Самый ответственный момент.

– Ну вижу, – с сомнением отвечает она.

– Сдвигай в центр.

Давай, бабка, не подведи.

– Так?

Смотрю на экран и облегченно выдыхаю. Все получилось слава богу.

– Да. Давай сюда.

Она помогает положить телефон на плечо. Прижимаю его ухом и выдыхаю в динамик:

– Мот, бродяга…

– Тоха, здорова, – смеется он. – Как ты там?

– Охуенно, – усмехаюсь и добавляю: – Я в полной и беспросветной заднице.

– Это как?

– Приезжай и сам посмотри, – смеюсь. – Только захвати…

Не успеваю договорить, как телефон начинает скользить по коже, а удержать его или поймать не получается.

– Блядь, нет!

Все же выскальзывает и летит вниз. Не просто вниз, а плюхается аккурат в ведро с грязной водой. Откуда оно здесь-то?

– Да твою мать! – рявкаю я, едва не лопаясь от злости.

– Что случилось? – Медсестра заглядывает в палату.

– Что ты смотришь? – рявкаю на нее. – Телефон мой доставай, быстро! Знаешь, сколько он стоит?

– Весомый аргумент. – Она поджимает губы, но все же подходит и достает из ведра гаджет. – Но можно просто попросить.

Можно, да. Но я на взводе, и просьбы в моем мозгу просто не продуцируются. Я слишком вспенен чередой нелепых случайностей. Веду себя как мудак? Ну так почему «как»? Я такой и есть.

Яна вытирает мой гаджет салфеткой и кладет его на тумбочку. Ждет чего-то. Денег, что ли? Чаевые? У меня нет налички.

– Надеюсь, будет работать? – с улыбкой спрашивает, а я снова ловлю себя на мысли, что лицо кажется знакомым. Очень знакомым, и мне не кажется. Я почти уверен.

– Будет. У него защита от воды, – отвечаю на автомате, а сам лопачу внутренние файлы. Должна быть какая-то подсказка. Какие-то точки пересечения.

– Вот и ножницы. – Бабка появляется не кстати, снова не успеваю рассмотреть лицо медсестры. Она словно специально прячет его от меня.

– Баб Зой, давай я сама.

Забирает ножницы и аккуратно режет ткань, освобождая меня из плена. Ее пальчики словно случайно касаются кожи и вызывают микроожоги. Что за херня?

– Вот и все, Антон, – доносится до меня мелодичный голос. – Простого «спасибо» будет достаточно.

Я знаю этот голос. Я помню его. И фраза эта откуда-то из детства. Меня закручивает водоворот воспоминаний и выбрасывает на берег истины. Лапина. Не может этого быть.

– Янка-оборванка? – шепчу одними губами и не верю своим глазам. Нихрена себе она изменилась. Гадкий утенок поистине стал прекрасным лебедем. Да ну нахер. Это какая-то ошибка.

– Мне к твоему имени тоже рифму подобрать? – Бровь Яны выразительно изгибается, а голубые глаза мечут молнии. Вот это я попал.

Глава 5. Яна

Узнал! Сердце ухает вниз, а потом резко подпрыгивает и колотится быстрее, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Вот это американские горки.

Красовский хмурится и сканирует меня внимательным взглядом. Неужели я так сильно изменилась? Становится не по себе, и я отворачиваюсь, делая вид, что сильно занята.

– Лапина! – выдает он, наконец. – Ты специально это подстроила?