– И что мы тут делаем? – поинтересовалась я, когда дверь закрылась.

– Здесь нас не побеспокоят, а если что-то пойдёт не так, я тебе помогу, – ответил Дима.

– Это чем же? – скептически хмыкнула я.

Он вытащил из кармана небольшой пульт с кнопкой и указал на верхнюю полку. Присмотревшись, я заметила там знакомую чёрную коробочку, похожую на портативную колонку.

– Включу «глушилку», и тебя выбросит из воспоминаний.

Я сглотнула. От страха подкашивались колени, но отказаться я не имела права. Я должна справиться. В конце концов, я сама выбрала эту работу.

Дима протянул мне пакет.

– Когда ты успел сгонять в морг? – От волнения я стала чересчур болтливой.

– Да только что. С помощью ТИКа^[5] справился за пятнадцать минут.

Не обращая внимания на колотящееся сердце, я забрала пакет и раскрыла. Внутри лежало что-то, похожее на свитер. Но на вязаных косах мелькнули пятна, подозрительно напоминающие кровь… К горлу подкатила тошнота. Стараясь не думать ни о чём, я прикоснулась к ткани.

Ужас. Страх за свою жизнь накрыл с головой. Дикое неконтролируемое желание жить. Вокруг мелькала магия, но ничего разобрать было нельзя. И всё же я разглядела девушку. Она защищалась магией, выставляя руки то в одном, то в другом защитном жесте. От этого пространство вокруг будто взрывалось. Её тёмные волосы растрепались, лицо раскраснелось. Я отчётливо ощущала, что у неё кончаются силы. Отчаяние и ужас затопили моё сознание. Я забыла, зачем смотрю на это. Нападающего я не видела за яркими отсветами магии. Я задыхалась… Не хватало кислорода… Девушка попыталась закричать, и я тоже… Острая боль… НЕТ!

Перед глазами возникло лицо Паши. Я судорожно хватала ртом воздух, а потом меня затошнило, и я метнулась к раковине. Оставив там весь свой прекрасный завтрак, я поняла, что футболка пропиталась потом и прилипла к телу. На глазах выступили слёзы.

– Я… я ничего не поняла… Но это было…

Я обернулась. Рядом стоял Паша, весь красный, губы плотно сжаты, на щеках проступили желваки. Ясно, что он страшно зол. Но я не сделала ничего плохого! За его спиной маячил Дима, а через проём двери поглядывала на нас Катя.

– Ты как? – спросил меня Паша с беспокойством.

– Жить буду. В отличие от той девушки, – попыталась пошутить я, но меня подвёл срывающийся голос.

– И от Димы, которого я убью.

Он бросил злой взгляд на Магистра.

– Я же принял все меры… – виновато заметил тот.

– Дима, ты максимальный идиот! – рявкнул инквизитор. – Нельзя без защиты лезть в убийство!

– Я думал, Полина только посмотрит… Она уже делала это раньше…

Пока они ругались, я привалилась к стене, стараясь успокоить сердце. Казалось, это я только что отчаянно сражалась за свою жизнь.

– Ты думал, я просто так тебе сказал, что нужно подготовиться?! – наступал Паша на Магистра. – Угробить её решил?

– Я решил, что ты слишком бережешь её, потому что вы встречаетесь, – промямлил Дима.

– Дима, я работал в полиции, я знаю, как это делается! Нужна защита!

– Какая защита? Ты о чём?

– Не умеешь – не берись, мать твою! Есть специальные техники, защитные артефакты, в конце концов!

– Я… – Дима в ужасе посмотрел на меня.

– Я в порядке, – прохрипела я не очень убедительно.

– Прости, Полина, я не знал. – Я действительно впервые видела Магистра таким виноватым.

Его мальчишеское лицо пошло красными пятнами, а фиолетовые глаза широко распахнулись. Сейчас он нисколько не походил на крутого бизнесмена, скорее, на пристыженного студента.

Паша отвернулся от него и взялся за меня.

– Пошли восстанавливаться, Поля, – обнял он меня за плечи и повёл прочь из кладовки.

Парни привели меня в какой-то кабинет и уложили на примостившийся в углу диван. Чувствовала я себя паршиво. Паша что-то сказал Диме, и тот принёс мне кружку.

– Успокоительное зелье, – буркнул он. – Ты поспи, чтобы силы восстановились и кукушечка на место встала, а мы в соседней комнате, если что.

Я действительно ощущала себя выжатой как лимон. Но это было не магическое истощение, а именно эмоциональное. Я вспомнила прошлый раз, когда видела убийство: тогда картина была смазанной, чужая магия мешала, не позволяя мне погрузиться в эмоции жертвы. Здесь же я была в центре событий и растворилась в них полностью. Меня передёрнуло.

Под заботливым взглядом Паши я пила зелье и рассказывала о своём видении. А едва кружка опустела, как я положила голову на подлокотник дивана и вырубилась.

Не знаю, сколько я спала, но, похоже, Димино зелье было слишком сильным. Потому что когда я проснулась от странных звуков, то не испугалась и не удивилась. Только полусонно пробормотала:

– Ну что ещё?

– Уууууу, – раздавался в комнате загробный вой. – Ууууу…

Я неохотно подняла голову и увидела призрака: парня в белом окровавленном одеянии, который парил над полом, хищно глядя на меня.

– Чего надо? – невежливо поинтересовалась я.

– Ууууу! – ещё громче завыло существо, выпучивая от старания глаза.

– Кончай концерт и вали отсюда, – бросила я и поплотнее закуталась в невесть откуда взявшийся на плечах плед.

– Кхм… Извините, – совершенно нормальным, хотя немного монотонным голосом произнёс призрак, – где мне найти Павла Кузнецова?

– В соседнем кабинете, – пробормотала я, вновь закрывая глаза.

Глава 3
Убийственная романтика

Второе убийство вызывало у меня нервную дрожь. Я точно знал, что был там. Воспоминания расплывались. Зачем я пошёл в центр, ночь была или день – сказать я не мог. Стоило подумать о том дне, как в голове всё путалось. Сон или реальность? Я помнил топор. Но чей он был? Где я его видел? Я помнил, как вышел из дома. Зачем? Во сколько?

Я обхватил голову руками и глухо зарычал от бессилия.

– Успокойтесь, Роман, – мягко произнесла Аня. – Если вы не помните, я не настаиваю.

Я поднял голову и посмотрел на неё. Она как будто ждала от меня чего-то, глядя широко распахнутыми голубыми глазами. Ждала с нетерпением и даже… страхом? Мне так хотелось прикоснуться к ней, или чтобы она прикоснулась. Я положил руки на стол и чуть придвинул пальцы к её тетради.

Понимание пронзило болезненной вспышкой. Второй жертвой была её соседка, Диана!

Я застыл, не в силах пошевелиться.

– Что последнее вы помните в этот день? – Её голос долетел будто сквозь вату. – Почему считаете, что были на месте преступления?

Глядя на свои руки, я не смел поднять глаза. Пробубнил на одной ноте:

– Я проснулся утром и сразу включил новости. Будто ожидал чего-то. И когда увидел фото девушки, то понял, что где-то её видел. Но самое страшное случилось, когда я стал одеваться. Моя одежда – джинсы и толстовка – были в крови. Несколько пятен, но я не знал, откуда они взялись.

– Вы рассказывали об этом полиции? – строго спросила Аня.

– Да, когда меня арестовали, я рассказал по глупости. Я верил, что был свидетелем. И до сих пор в это верю.

Даже вспоминать было отвратительно, жутко, страшно… А каково же ей? Я понял, что меня трясёт. Вот теперь она уйдёт и не вернётся, не станет разговаривать с убийцей соседки. Возненавидит. Мне нечего ей сказать, нечем оправдаться. Как же я ненавидел себя за то, что ничего не помнил!

– Похоже, вы правы. Должно быть, вы были свидетелем убийства, поэтому возникла амнезия, – произнесла Аня.

Я решился взглянуть на неё. В её глазах не было осуждения, лишь блеснула влага, но Аня тут же её сморгнула. Я хотел сказать, что соболезную смерти её соседки, но слова не шли, казались глупыми. Сочувствие из уст предполагаемого убийцы звучало бы издевательством.

– Вы верите мне? – проговорил я.

– Я пока не берусь ничего утверждать точно, – напустила она профессиональный вид, а сама чуть улыбнулась мне самыми уголками губ. – И всё-таки ваши симптомы похожи на последствия психологической травмы.

Она верит мне! Верит! У меня всё запело внутри.

* * *

– Ну ты даёшь, Полина! – разбудил меня голос Паши.

На этот раз я почувствовала себя вполне способной подняться с дивана. Открыв глаза, я откинула плед и села.

В кабинете столпились все: и Паша, и Дима, и Катя, и даже Костя. Он тут же запрыгнул ко мне на колени и потёрся о руку.

– Ну кау-к ты?

– Нормально, – пожала я плечами, смущённо оглядывая собравшуюся делегацию.

– Нормально ты Славика отбрила, – улыбнулся Дима.

– Какого Славика? – недоумевала я.

– Олег ко мне призрака прислал, – вмешался Паша. – Я его спрашивал про новеньких. Ведь погибшие насильственной смертью чаще других становятся призраками. Подумал: вдруг кто-то из девушек теперь у Олега? Вот он и прислал Славика с донесением.

– И как?

– И ты его страшно обидела! Не испугалась, ещё и нагрубила. К счастью, мы так хохотали над его рассказом, что он наелся^[6] и успокоился.

Я припомнила висящего над полом парня. Точно, он мешал мне спать и я его послала… к Паше.

– Я не о том! – одёрнула я. – Кто-то из девушек стал призраком?

– Нет, – отозвался Паша. – Тут нам не повезло.

Катя присела рядом со мной на диван, и Костя перешёл к ней на колени.

– А полиция этого не проверяла? – Я встала и потянулась. Самочувствие вернулось в норму. Я вспомнила, из-за чего мне поплохело, но теперь видение казалось далёким сном.

– Может, и проверяли, – ответил Паша. – Но Олег неохотно идёт на контакт с людьми. Я исключение, мне он доверяет. Мог сказать то, что не сказал полиции.

– Есть хочется, – глубокомысленно заметила я.

– Да ты сотрудник года! – усмехнулся Дима. – Часок поработала, вырубилась и проснулась как раз к обеду!

– Ты сам виноват, – рассмеялась я.

Теперь я могла уже веселиться на эту тему. Но по вытянувшемуся Диминому лицу поняла, что он ещё не мог.

– Я знаю, что ты не нарочно, – начала я, но Паша перебил:

– А ты не хочешь узнать, что мы без тебя выяснили?

– Хочу, конечно! – обернулась я к нему. – Но тогда хотя бы кофе дайте!

* * *

Вскоре я сидела с чашкой кофе в стеклянной комнатке и слушала их рассказ. Новостей было немало.

Например, оказалось, что не только Романа посетила амнезия: парень, с которым жила первая жертва – Ирина, – тоже не может точно сказать, что делал в ночь её убийства. Соседка второй жертвы – Дианы – была знакома с Романом в детстве, а друзья третьей жертвы – Маргариты – не сходятся в показаниях. Романа обвинили после того, как увидели убегающим с места убийства Маргариты. При обыске в квартире нашли его одежду со следами крови Маргариты и топор, которым он орудовал. После этого никаких сомнений не осталось, и прочие нестыковки отбросили. Но сейчас появилось новое обстоятельство – убийство Алисы, которое Роман совершить уже никак не мог.

– То есть, если допустить, что Романа подставили в убийстве Маргариты, то у нас четыре разных преступления? – обалдела я.

– Да, как-то так, – мрачно ответил Паша. – Только по её делу есть неопровержимые улики против него.

– И какой план?

– Будем действовать последовательно: наша задача – раскрыть последнее убийство, и лучше поторопиться, пока след ещё не остыл. Нам нужно выяснить, связано ли оно с остальными.

– И как нам понять, связано или нет? – спросила я. – Всё выглядит точно так же. С вещами жертвы я потерпела поражение.

– Тут всё просто: нам нужно проверить, кто получил выгоду от смерти девушки, – спокойно ответил Паша. – Если убийство преднамеренное, то должен быть тот, кому оно выгодно.

– А если это подражатель, у которого также не все дома? – вставила вдруг Катя. – Он, короче, увидел по телевизору историю про маньяка и решил повторить. Без выгоды.