Выживание – ключевое слово в любую войну. О военном быте института и его сотрудников мы поговорим как-нибудь в другой раз, пока лишь замечу, что руководству вуза военных лет – в том числе и парторгу Кидину – проблемы пришлось расхлебывать полной ложкой.

После Победы стало немного полегче – в в институт стали возвращаться "мобилизованные и призванные" преподаватели. И не только преподаватели.

К удивлению многих, в родных стенах здания на Большой Калужской однажды появились Семен Горелик и Николай Чеботарев. Они оставили свою партийную и инженерную карьеры и пришли учиться в аспирантуру.

Про Семена Самуиловича даже заметку напечатали, под названием «Его воспитала партия»

«…Неизменный отличник учебы, Горелик был сталинским стипендиатом, а, окончив институт, получил диплом с отличием.

Ведя большую партийную работу в районном, а затем в Московском Комитете ВКП(б), Горелик не оставлял мысли о научной деятельности и в 1946 году поступил в аспирантуру.

Сейчас он заканчивает важное для советской промышленности оригинальное исследование, проявляя и в научной работе большевистское упорство и инициативу.

И в дни наибольшего напряжения в диссертационной работе Горелик находит время и силы для большой общественной работы на кафедре металлографии и в партбюро технологического факультета, руководит работой членов студенческого металлографического кружка.

И как всегда, всю жизнь, очень много читает. Книга – постоянный его спутник. Отсюда – общая культура, основательная марксистско-ленинская подготовка, широкий научно- технический кругозор…»

Ну а фамилия «Чеботарев» же в газете «Сталь» мелькала так часто, что я даже не буду цитировать. В конце сороковых бывший участник "Освободительного похода" был «главным по науке» в малотиражке, и ни одна научная конференция, ни одна защита диссертации, ни одно открытие лаборатории на оставались без его внимания.

Что касается их одногруппника Кидина, то он на страницах «Стали» был «един в двух лицах».

Чаще всего это был парторг Кидин, один из руководителей института, который писал в газету программные статьи или разъяснял политику партии. Но иногда – в репортаже об открытии в МИС-е лаборатории высокочастотной закалки или в докладе, прочитанном инженерам и техникам 1-го Государственного подшипникового завода имени Л. М. Кагановича – на страницах «Стали» возникал ассистент Кидин – очень толковый и перспективный молодой ученый.

Ну а в 1947 году случилось то, что должно было случиться. В номере 21 газета «Сталь» написала:

«29 мая состоялась интересная защита кандидатской диссертации Иваном Николаевичем Кидиным на тему: «Влияние высокочастотной закалки на механические свойства и структуру стали». Ученый совет технологического факультета единогласно постановил присвоить И.Н. Кидину ученую степень кандидата технических наук.

Закалка стали при нагреве токами высокой частоты находит в настоящее время большое распространение на машиностроительных заводах. Обширная и весьма содержательная научная работа И.Н. Кидина устанавливает много нового в теории этого метода, что имеет весьма важное значение для практики термической обработки стальных деталей.

Этим самым был решен до сих пор спорный вопрос о влиянии высокочастотной закалки на некоторые свойства стали.

До сего времени был неясен вопрос о скорости нагрева стальных деталей токами высокой частоты. В работе И.Н. Кидина установлена оптимальная скорость нагрева при закалке. При этом впервые предлагается оригинальный научно-обоснованный способ определения скорости нагрева…»

А про Чеботарева было доложено 28 мая 1949 года:

«Бывший студент-отличник нашего института, аспирант кафедры рентгенографии Николай Тихонович Чеботарев защитил на днях перед Ученым советом технологического факультета свою диссертацию на соискание ученой степени кандидата технических наук.

Научный руководитель диссертанта, доктор технических наук, профессор Я. С. Уманский подчеркнул в своем выступлении, что Н.Т. Чеботарев проявил редкую инициативу, раздвинув рамки темы диссертации и значительно углубив исследование.

Профессор Уманский Я.С., зав. кафедрой рентгенографии в 1944-1970 гг.

Продолжая традиции русской школы кристаллографов, Н.Т. Чеботарев исследовал структуру карбидов в металлах. О сложности работы можно судить хотя бы потому, что в каждую элементарную ячейку решетки исследованных структур входит более ста атомов.

Изучение структуры и процесс образования карбидов позволили Н.Т. Чеботареву объяснить бывшие непонятными до сих пор многие явления, связанные с тепловой обработкой металлов и до сих пор неправильно истолковываемые в некоторых учебниках.

Но, пожалуй, важнейшим результатом диссертационной работы Н.Т. Чеботарева является уточнение одной из диаграмм состояния, неверно принимавшейся до сих пор за равновесную.

Коллектив нашего института может гордиться своим воспитанником, ныне старшим научным сотрудником Научно-исследовательского института Н.Т. Чеботаревым».

Таинственный «Научно-исследовательский институт» был действительно очень таинственным и засекреченным учреждением.

Диссертация Николая Тихоновича и впрямь произвела серьезное впечатление, и бывшего младшего лейтенанта и сталинского стипендиата забрали в святая-святых – в советский Атомный проект.

Всю свою жизнь Николай Тихонович Чеботарев проработал в «ящике» – знаменитом «бочваровском» ВНИИ неорганических материалов. Сначала старшим научным сотрудником, потом начальником лаборатории, отдела, главным научным сотрудником.

Николай Тихонович стал ведущим специалистом страны по структуре и свойствам сплавов и соединений урана, плутония и трансплутониевых элементов. Профессор, доктор технических наук, кавалер двух орденов и пяти медалей.

На этом фото справа мы видим уже пожилого «стипендиата» в 1999 году, на праздновании 50-летия института.

Иван Кидин всю свою жизнь проработал в родном Московском институте стали, позже – "… стали и сплавов". В 1951 году, в 38-летнем возрасте, принял институт у уходящего в министерство Вячеслава Елютина и стал, таким образом, его двенадцатым ректором.

Ректорство Ивана Николаевича пришлось на времена бурного роста советской науки – «эпоху Келдыша». Это было становление легендарного мисисовского Физхима, время серьезных заказов на разработку технологий и материалов для космонавтики, реактивной авиации, электроники, атомной энергетики, оборонного машиностроения. Науку ректор Кидин так и не бросил, так всю жизнь и прожив в двух ипостасях – администратора и ученого.

Его исследовательская работа в основном работала "на оборонку", Иван Николаевич специализировался на оптимизации режимов термической обработки при индукционном нагреве широкой линейки сталей и предпочтительных областей их применения. Эти исследования легли в основу его докторской диссертации и монографии «Термическая обработка стали при индукционном нагреве», за которую он получил Государственную премию.

Вырастил множество учеников, а кафедрой металловедения – одной из становых, «несущих» кафедр института, созданной еще в Горной академии – профессор Кидин руководил до своей смерти в 1972 году.

Семен Горелик защитился в том же 1949 году, после чего предпочел преподавательскую карьеру партийной и остался в институте. Он 13 лет проработал на кафедре рентгенографии и физики металлов, активно занимался научной работой, защитил в 1962 году докторскую, получил звание профессора.

Но главным делом его жизни стала организация факультета полупроводниковых материалов и приборов. Вот как об этом на страницах уже сегодняшней «Стали» рассказывал один из его учеников, профессор, доктор физико-математических наук Ю.Н. Пархоменко:

Юрий Николаевич Пархоменко знакомит Владимира Владимировича Путина с разработками своей кафедры.

«После того, как в Союзе был получен германий, эра полупроводниковой электроники началась и в СССР. В Зеленограде было решено строить центр микроэлектроники – НПО «Научный центр». Для него, понятное дело, требовались кадры. Во многих институтах были открыты новые кафедры, а в МИСиСе организован целый новый факультет – полупроводниковых материалов и приборов. Случилось это в 1962 году.

С первых курсов у меня возникли хорошие отношения с Семеном Самуиловичем Гореликом – первым деканом этого факультета и первым заведующим кафедрой материаловедения полупроводников, которой я сейчас заведую. Профессор Горелик стал моим учителем.

Он был энергичным, очень подвижным человеком – напоминал Луи де Фюнеса.

Был очень мудрым, прирожденным руководителем, трудоголиком. Говорил, что надо каждый день писать как минимум три страницы научных или учебных текстов, чтобы сохранять творческий тонус, и сам следовал этому правилу неукоснительно.

Когда мы в 2006 году отмечали 95-летие Семена Самуиловича, он, глядя на то, как собравшиеся фотографируют банкет, спросил: «А кино по итогам празднования будет?». «На столетие будет!» – нашелся я. «Записывай, а то забудешь. Кино нужно!» – сказал Семен Самуилович.

Он прожил почти 96 лет и до последнего дня сохранил ясный ум и поразительную работоспособность».

Последний из первых сталинских стипендиатов Московского института стали Семен Самуилович Горелик скончался 4 октября 2007 года.

На мой личный взгляд, каждый из этих троих, в общем-то, отработал повышенные затраты советского государства на его образование.

Глава 11. "Медаль за бой, медаль за труд"

Как мы выяснили в одной из глав, возглавляет эту группу веселящихся обитателей Института стали проректор Холодный.

А за его спиной – декан Хлебников.

С ним рядом Хлебников – угрюмо

Глядит вокруг – одна лишь дума

Его грызет ночами, днями:

Как возвратить метфаку знамя?

Знакомьтесь – Александр Ефимович Хлебников, декан металлургического факультета.

Но прежде, чем представить нашего героя, поясню по поводу знамени – сегодняшние студенты могут и не знать этих нюансов советской жизни.

Вам наверняка знакомо словосочетание «социалистическое соревнование». Так вот – это оно.

Применительно к нашему случаю, социалистическое соревнование проводилось между тремя факультетами Института стали. Итоги подводились после сессии, и факультет, показавший лучшую успеваемость, получал переходящее красное знамя. В застойные годы это превратилось в никому не нужную формальность, но тогда, до войны, соцсоревнование было более чем серьезным мероприятием. Переполненные романтикой революции комсомольцы за знамя рубились и рубились жестоко. Факультет, упустивший знамя, только что не рыдал.

А может быть, и рыдал.

По крайней мере, заметка зам. декана проигравшего факультета Александра Хлебникова в газете «Сталь» от 7 февраля 1940 г. просто переполнена эмоциями:

Металлургический факультет в январскую экзаменационную сессию оказался на последнем месте. Переходящее красное знамя в своих руках мы не удержали.

Общие результаты на факультете таковы: отличных оценок 28,3 проц., хороших 35,1 проц., посредственных – 33,3 проц., неудовлетворительных – 3,3 проц.

На последнем месте на факультете оказались коммунисты. Отличных оценок у них только 17 проц., посредственные составляют 39,3, а неудовлетворительные – 7,7 проц. против 3,3 проц. по факультету и 2,4 проц. по институту.

Коммунисты факультета оказались не ведущим звеном, а потянули факультет назад. Эти цифры ярко характеризуют работу факультетской партийной организации.

Об этом больно и стыдно говорить.