* * *

Давным-давно одна девочка подружилась с волшебником. Девочку звали Лиза, ей было девять, а волшебнику – сколько? – лет тридцать. Или лет триста? По волшебникам ведь и не скажешь.

В то лето в доме Лизы жил дракон. Он приехал в приморское захолустье строить турбазу и околдовал Лизину маму. Мама ослепла и не понимала, что дракон покрыт чешуей, отвратительно рогат и изрыгает из зловонной пасти пламя.

Это был не первый рогатый дракон, которого добрая мама приютила, но, пожалуй, худший. Если колдовское зелье усыпляло маму, дракон сосредотачивал внимание на Лизе, интересовался, почему Лиза такая мелкая, надоедливая и тупая, и больно ее щипал. Он съел Барсика: Лиза сама этого не видела, но Барсик пропал в день, когда дракон был особенно пьян и свиреп.

Лиза ждала октября. В октябре туристы, сезонные работники и огнедышащие драконы покидали городок. Увы, никуда не девались гоплины – болтливые соседи и отдельные учителя, которые не верили, что Лизина мама – зачарованная принцесса, и обзывали ее пьяницей и шалавой.

Лиза ненавидела гоплинов. За санаторием был уединенный клочок суши, слишком грязный, чтобы привлекать отдыхающих. С бетонной трубой, торчащей из пригорка, и кучами гниющих водорослей. Лиза написала маркером на трубе: «Гоплинам в ход запрешчен», – и объявила этот смердящий тухлыми моллюсками уголок своим королевством. Она приходила туда смотреть на волны, говорить с чайками и перебирать гальку. Там она познакомилась с волшебником.

Волшебники изредка забредали в приморскую глушь развлекать курортников. Лиза, неглупая, понимала, что почти все они – обычные люди. Но ее личный волшебник обычным не был. Он творил чудеса на центральной площади возле почтамта. Клоун, который пытался с ним конкурировать, признал поражение, повесил поролоновый нос и убрался к автовокзалу.

Волшебник выставлял на тротуар кассетный магнитофон и под песни из мультфильмов развлекал взрослых и детей. Монеты благодарно звенели, падая в шляпу, шуршали рубли. Как-то раз он подарил Лизе тряпичную розу. Волшебную, безусловно, розу. Когда было совсем грустно, Лиза ее прижимала к щеке – и слезы волшебным образом высыхали.

– Приветствую вас, юная леди! Не помешаю своим присутствием?

Лиза вздрогнула, обернулась – от сердца отлегло. Это волшебник заглянул в ее королевство. Вместо мантии – легкая белая кофта и джинсовые шорты. Прибой омывал босые ноги, «вьетнамки» свисали с пальца, а старенький рюкзак – с плеча. Просоленный ветер теребил длинные каштановые волосы волшебника. Его лучистые голубые глаза выдавали родство с каким-то морским царем. Главными приметами настоящего волшебника были клинышек бороды и тонкие, загнутые вверх усы. Такую бороду, такие усы носили лишь мушкетеры и маги.

– Здравствуйте, – сказала Лиза, заволновавшись. – Не помешаете. – Раньше волшебник ей подмигивал, но он подмигивал всем детям и розы дарил многим. Теперь он обращался непосредственно к ней. Да еще и «юной леди» назвал. – А я вас знаю. Вы – волшебник, да?

– Вы меня раскрыли! – Волшебник поклонился. Лиза хихикнула. – Вариозо Спазмалгон Третий. Чародей в четвертом поколении!

– А почему тогда третий?

– Напутали в паспортном столе. – Волшебник поднял ногу и застыл, озирая замусоренный берег. – Вы позволите мне подойти или эта территория предназначена исключительно для грустных девочек?

– Подходите, конечно. – Лиза пододвинулась, задумавшись: как волшебник понял, что она грустная? Неужели читает мысли? Что ж, ничего удивительного. Он на то и волшебник.

Вариозо Спазмалгон Третий пошлепал к ней, переступая через острые камни, и присел рядом, по-стариковски кряхтя. С близкого расстояния он был еще красивее.

– Я тоже вас узнал, юная леди. Мы уже встречались.

– Да, вы подарили мне цветок. Вы не колдуете сегодня?

Волшебник печально вздохнул.

– Собирался колдовать, но выяснилось, что я потерял свою магическую конфету. А без магической конфеты – какое колдовство? – Он хитро зыркнул на Лизу. – Постойте-ка! – Волшебник протянул руку и вынул из-за ее уха шоколадный батончик. – Где же ты был, калорийный негодник? Все нервы мне истрепал!

Лиза заулыбалась, позабыв о драконе и синяках под одеждой. Волшебник порвал упаковку и принялся уминать шоколад. Сказал с набитым ртом:

– Там есть еще одна. Угощайтесь.

– Где? – Лиза потрогала ухо.

– Разрешите… – Волшебник нагнулся. Батончик прятался за другим ухом.

– Я не ела ничего вкуснее, – призналась Лиза, наслаждаясь вкусом шоколада, орехов и нуги. Волны шипели, окатывая берег пеной.

– Их делают бурундуки из Бурунди, – объяснил Вариозо Спазмалгон Третий. – Или Бургундии, я слаб в географии и бурундистике. В супермаркете таких не купишь. – Он облизал пальцы. – Чувствуете, как испаряются ваши проблемы?

Лиза прислушалась к ощущениям. Она покачала головой.

– Нет, дядя волшебник. Шоколадка мне не поможет.

– Запущенный случай. – Вариозо Спазмалгон Третий огладил бородку. – Боюсь, чтобы подобрать лекарство, я должен ориентироваться в симптомах.

– В чем?

– Должен знать, что у вас приключилось.

Лиза поколебалась и рассказала волшебнику о зачарованной принцессе, огнедышащем драконе, гоплинах и пропавшем Барсике. Волшебник слушал так внимательно, как ни один взрослый до него.

– Дракон… – изрек он, когда Лиза выговорилась. – С драконами я сталкивался – та еще морока, доложу я вам. Сорока мороку принесла из Марокко. Вы папе жаловались?

Лиза не знала своего папу, о чем и сообщила Волшебнику.

– Придется мне на время стать вашим папой. – Слова эти согрели Лизу, как горячая ванна после прогулки по морозу. – Драконы… законы… самогоны… понимаете, юная леди, драконы вовсе не так страшны. Хорохорятся, пока им не стукнуть по носу. – Он сжал кулак. Сжала кулак и Лиза. Волшебник засмеялся и вдруг чмокнул Лизу в запястье. Прежде чем она успела смутиться, сказал:

– Есть у меня средство против драконов. Бронебойное. Горькая дрянь, но эффективная.

– Яд? – Лиза замерла.

– Нет-нет, ядом дракона не взять. Это эликсир… кассир… мессир… Выпьете его и никогда больше не будете бояться драконов. А если их не бояться, они превращаются в мопсов. Отвернитесь-ка.

Лиза повиновалась. Под боком Вариозо Спазмалгон Третий зазвенел содержимым рюкзака.

– Юная леди, ассистируйте. У вас в джинсах, сзади…

Лиза сунула руку в карман и извлекла, поражаясь, металлическую рюмку, которой в ее карманах отродясь не было.

– Спасибо, великолепно. – Волшебник забрал находку. Что-то забулькало. – Абракадабра, швабра-чупакабра, другу надо мне помочь, прочь дракон, и гоблин прочь!

– Можно смотреть? – заерзала Лиза.

– И смотреть, и пробовать! – Волшебник торжественно вручил Лизе рюмку. В ней плескалась темная жидкость, пахнущая дубом, лекарствами и домашними ссорами.

– Это что, водка? – скривилась Лиза.

– Отдайте! – резко сказал волшебник. – Отдайте, раз считаете, что я налью ребенку водки… фотки… колготки!

– Простите, простите! – затараторила Лиза. – Я такая глупая! Водка прозрачная, а не коричневая!

Волшебник смягчился.

– Запах такой, – пояснил он, – потому что в эликсире содержится кровь дракона из второго вагона. Не буду врать, это не пепси-кола. Но результат не заставит себя ждать. Рискнете или снова всплакнете?

– Рискну. – Лиза коснулась губами железной кромки.

– До дна, иначе не сработает.

Лиза опустошила рюмку. Словно впустила в себя лаву. Жидкость обожгла глотку и желудок. Лиза закашляла. Выпитое просилось обратно.

– Закусите! – Вариозо Спазмалгон Третий сунул ей шоколадку. Лиза прожевала. Слезились глаза. Похоронно кричали чайки.

– Чувствуете?

– Мне плохо, – просипела Лиза. Арахис застрял в зубах, нуга приклеивала язык к нёбу.

– Прилягте… – Волшебник уложил ее на одеяло волглого ила. – Кровь дракона убивает ваш страх. Ох и ах. Дышите. Не шуршите. Уже лучше?

– Да, – сказала Лиза, хотя лучше не становилось.

– Хотите спать?

– Наверное…

Чайки вопили внутри ее черепной коробки, как в гнезде. Тьма накатывала подобно волнам.

– Дядя волшебник…

Она увидела перед собой не одно, а целых три лица: с усиками и бородками, лица плавали в воздухе по часовой стрелке, беззвучно шевелились рты. Чьи-то пальцы завозились с молнией на ее штанах.

– Ох, – сказала Лиза и провалилась в беспамятство.

Очнулась она в сырой бетонной трубе, голая и истекающая кровью. Волшебник исчез.

* * *

Впервые Лиза попала на Холм в 2002 году. Прошло три года с тех пор, как ее, обнаженную и грязную, обнаружили курортники. Она ковыляла по пляжу, бормоча что-то о друге-волшебнике. Кровь текла по ногам. Лиза не помнила, что с ней случилось после того, как магический эликсир обжег желудок. Внутри все болело.

Милиционеры расспрашивали о Волшебнике. Мама постоянно плакала, просила прощения и целовала Лизе пальцы. Она прогнала огнедышащего дракона и не открывала ему, когда он пару раз приходил, угрожал расправой и кидался в окна камнями. Магический эликсир сработал. Мама выздоравливала одновременно с Лизой. Она завязала с алкоголем, продала дом и перевезла дочь в Краснодар. Огнедышащий дракон, наклюкавшись, пошел купаться в море и утонул. Драконы – дрянные пловцы.

Лиза не сразу поняла, что Вариозо Спазмалгон Третий был плохим. И вовсе никаким не волшебником. Из подслушанных разговоров она узнала: были и другие жертвы. Дети, над которыми он выругался.

Его так и не поймали. Трах-тибидох-тибидох.

Как-то Лизе приснилось странное чаепитие: она сидела за длинным, накрытым черной скатертью столом в компании незнакомых девочек, ее ровесниц. Игрушечную посуду заполнили песок и морские ракушки. Девочки и сама Лиза были густо накрашены косметикой, как взрослые.

Во главе стола восседал Вариозо Спазмалгон Третий. Во фраке и цилиндре, при комично огромной канареечно-желтой бабочке. Белки его глаз были розовыми, радужки – алыми, в зрачках плясали отсветы пламени. Он взирал на девочек как сладкоежка на пирожные. Выкрашенные смолой губы растянулись в самодовольной ухмылке, демонстрируя черные десны, набитый треугольными акульими зубами рот. Лиза описалась во сне.

Время шло, Лиза взрослела, образ насильника стирался из памяти. Она училась в седьмом классе и не верила больше в драконов, магов и зачарованных принцесс. Но поздно вечером в январе из спальни подружки, у которой она осталась ночевать, Лиза перенеслась в ясный летний день. На – с большой буквы – Холм.

У подружки, Катюши, был компьютер. Катюша, заговорщически хихикая, запустила ролик. Студентки выпивали на кухне и задирали майки с лифчиками. Лиза краснела от смущения, но притворялась, что ей не впервой смотреть такое. Когда на экране возник полностью голый парень, перед глазами полыхнуло: точно умноженная втрое вспышка фотоаппарата ослепила Лизу. Она заморгала, помассировала веки. Мир заново обретал четкость и цвет. Но это был уже совершенно другой мир. Без компьютера, плаката с группой «Пропаганда», кукол Барби, плюшевых зверей и Катюши. Без стен, пола, потолка.

Лиза по-прежнему сидела, но не на ковре, а на земле. Ноги в фиолетовых Катюшиных тапочках и связанных мамой носках утопали в высокой траве. Было жарко: солнце висело в зените. По голубому небу плыли редкие комковатые облака.

Лиза встала, озадаченно оглядываясь. Куда девался город? Куда девались зима и Катюша? Она вспомнила книги: «Нарнию» и «Волшебника страны Оз».

Она стояла на вершине пологого холма, обдуваемая теплым ветерком. Бескрайнее поле раскинулось вокруг. Пырей и ярутка, сиреневая смолка, желтенькие одуванчики, голубые люпины. И так до самого горизонта.