Вау, он сказал столько слов, не касающихся моей неуспеваемости. Но это все равно не те слова, что я хотела бы услышать. Пылая от напряжения, я раздвинула ноги шире и вжалась в сиденье. В мыслях не было сопротивляться. Мы начали игру, и если это та самая магия, то посмотрим, что произойдет. Опустив глаза, я увидела – Ричардсон был прав. На светлом кожаном сиденье, рядом с моими трусиками, сверкало влажное пятно. Я не… Я не поняла как… Я просто смотрела на него! Оцепенев, я уставилась на приборную панель перед собой. Поднять глаза стыдно. Часть меня, та, что видела эротические сны, предвкушала последствия, но более рациональная часть опомнилась и нажала на дверную ручку. Бежать! В коттедж! Срочно!

– Что будем делать, Астрид? Думаю, у тебя нет столько денег, чтобы купить новую обивку.

Я покачала головой. У меня есть стипендия, но тогда я останусь без средств на целый месяц… или год. Я провела ладонью по влажному лбу. Самое обидное, что ничего такого мы не делали. Профессор Ричардсон был сосредоточен на дороге, а я… мне просто стало жарко от печки в салоне.

– Извините, профессор. Я не знаю, как это получилось.

Более жалкого оправдания и придумать нельзя. Происходящее точно не очередной сон? Я незаметно ущипнула себя за руку, а испытав боль, захотела взвыть. Мокрые бедра неприятно терлись друг о друга. Я замерла, готовясь к чему угодно. Самое мерзкое и жалкое в ситуации – я действительно была готова к чему угодно. Я безумно желала чего-то нового.

– Выходи.

Когда я повернула пылающее лицо к профессору, увидела его улыбку. Он не злился? Слава богам, он не злился!

Я сползла с влажного сиденья и выпрыгнула на улицу, схватив шопер. Ноги едва держали, в голове пульсировала кровь. Дождь уже закончился. Я часто вдыхала ночной воздух и радовалась, что свет в коттедже не горел – значит, соседки спали, и я могла прошмыгнуть незамеченной.

Мысли оборвал хлопок дверцы. Дерек Ричардсон тоже вышел из машины, поставил ее на сигнализацию и поправил галстук.

– Провожу вас до комнаты, вы же плохо видите, – пояснил он и пошел вперед, не дожидаясь моих объяснений о приобретении линз. – Астрид, идете? У меня сегодня куча дел.

Например? Длинноногие модели в городском баре?

Ричардсон кивнул в сторону коттеджа, но не сдвинулся с места.

– Точно, – пробубнил он себе под нос и вернулся, чтобы…

Подхватить меня под локоть как слепую бабулю!

– Эй, – возмутилась я, но руку не отдернула. – Я купила линзы.

– Отличное решение, – ответил профессор, но руку не убрал.

Мы поднялись на второй этаж. Удивительно, откуда у высокого, мускулистого мужчины столько грации: он шел бесшумно, будто дикий кот.

– Спасибо, что подвезли и проводили, – поблагодарила я, не скрывая облегчения – авантюры на сегодня закончены!

Толкнув дверь, я включила ночник. Комната была абсолютно такой же: розовые обои, малиновый ковер, двуспальная кровать с пологом, письменный стол из темного дерева, зеркало во весь рост, фотокарточки с полароида на веревке вдоль стены. Все как обычно, но я вспомнила, что в первую ночь изнемогала от возбуждения, когда мне приснился Дерек Ричардсон. От воспоминаний я вновь покраснела. О да, этой ночью, скорее всего, мой сон повторится. Но сначала я приму душ.

– Уютно.

Вздрогнув, я повернулась. Дерек невозмутимо стоял в дверях. Я посмотрела туда, куда и он, и меня едва не стошнило от нервного напряжения. Он смотрел на мою одежду, разбросанную по постели: на чулки, трусики, лифчики. Мать твою! Моника устроила ревизию в моем шкафу. А самое дерьмовое, что я ей это разрешила за поездку до оптики.

Я открыла рот, чтобы оправдаться, но Ричардсон прислонил указательный палец к своим губам. Да, стены в коттедже тонкие.

– Доброй ночи, – прошептала я.

Но он не ушел. Напротив, сделал шаг ко мне. Потом еще один. И еще. Воздух заполнил его терпко-сладкий одеколон, гель для бритья и что-то горьковатое – опасность? Предвкушение. Я неосознанно отступила назад и наткнулась на письменный стол, чудом не свалив лампу.

– Тс-с… – Ричардсон прищурился. Белье на мне успело высохнуть, но теперь вновь промокло. – Как жаль, что здесь нельзя шуметь. – Он коснулся локона у моего лица и невесомым движением откинул назад. Наши глаза встретились, мои губы приоткрылись. Что происходит… Мгновение спустя лицо профессора стало привычно-безразличным. Он выпрямился и отошел на пару шагов. – Не бойтесь.

– Хорошо? – полувопросительно ответила я.

Ловушка захлопнулась, и я стояла в эпицентре. Смотрела на его губы. Ждала. Он не поцеловал меня. Ладно, размечталась. В такой-то обстановке.

Когда он вновь подошел, его рука скользнула ниже, к моему запястью. На лице Дерека молниеносно сменялись эмоции, будто помехами на телевизоре сквозь холодную маску проступал интерес.

– Что же мне с вами делать, – пробормотал он. – Спутали мне планы на вечер, испортили сиденье машины…

– Я не специально, профессор, – шепот получился жалким, сдавленным. Боюсь даже подумать, сколько стоит его авто.

Он отошел на несколько шагов. Вдруг улыбнулся, так обаятельно и беспечно, будто я пришла к нему сдавать домашнее задание, а не стою ночью посреди комнаты, виноватая и возбужденная. Я едва поборола желание посмотреть на ширинку его брюк: удалось ли мне возбудить его?

– Я привлекаю вас, верно? – упиваясь моей растерянностью, Дерек Ричардсон провел ладонью по своим волосам. В полумраке они казались еще темнее, а весь его образ – опаснее. Профессор продолжил: – Раз вы не можете сдерживать возбуждение, я предлагаю пари. Кончите для меня.

– Что?

Я ослышалась? Ущипнув себя, снова поняла, что это не сон. Значит, я сошла с ума. Валяюсь с температурой и ловлю галлюцинации.

– На лекции. Вы попроситесь выйти, дойдете до туалета, закроетесь, включите диктофон и сделаете это.

– Диктофон? – Боже, Астрид! То есть из всего этого тебя беспокоит, зачем он сказал про диктофон? Я удивилась сама себе.

Меня заинтриговала его извращенная игра. «Пари», как он сказал. То, что он не боялся последствий и предложил это именно мне. Разглядел в деревенской девчонке что-то особенное.

– Почему я?

– Потому что сегодня я никого больше не подвозил.

Сглотнув, я попыталась скрыть обиду. Сегодня?

– Оригинальный способ общения со студентами.

– Только с теми, кто мне интересен, – парировал Ричардсон.

Например, та девушка, которая бросила университет?

Но я благоразумно промолчала.

– Астрид?

– Обычно, чтобы выразить интерес, приглашают на чашечку кофе…

– А вы обычная?

Уставившись в пол, я пыталась найти в его словах логику.

Задание от деканата? Проверяют, насколько я испорчена? Достойна ли стипендии? Да! Точно! Самый красивый профессор – что-то вроде тайного покупателя в университете Берроуз. Кто из студенток готов променять учебу на легкую интрижку? Не выйдет.

– Значит, через неделю? – Когда он снова подошел, его дыхание обожгло мне ухо, а его руки с двух сторон от моего тела уперлись в стол. – Спокойной ночи, Астрид.

Он резко отпрянул и пошел к выходу из комнаты. Колыхнулись занавески, словно провожая ночного гостя. Оставшись одна, я шумно выдохнула. Самое отвратительное во всей этой ситуации, что ему удалось заинтриговать меня. Если бы он не блефовал, а я бы выполнила его унизительное задание… я бы узнала темную сторону заколдованного принца.

Или все-таки монстра?

Как жаль, что здесь нельзя шуметь.

Глава 6

Астрид Дэвис

Утром я проснулась с глупой улыбкой на лице и осознанием: мне приснился очередной эротический сон. Его машина, моя комната… Интересно. Он хочет, чтобы я кончила для него в туалете университета. В какой книге я это вычитала?

На прикроватной тумбочке вместо очков лежал голубенький контейнер для линз. Я громко выругалась. Это. Был. Не сон. Профессор Ричардсон подвез меня в кампус, проводил до комнаты и предложил… Господи. Нет. Для университетской проверки это слишком. Или его попросили проявить фантазию? Он выбрал не зажимание по углам, как любят делать мои сверстники, а пугающую изобретательность.

– Привет, Пат.

– Ты видела время? – Подруга зевнула в трубку.

Знаешь, мне было не до того. Думала о своем профессоре-извращенце. Но вслух я сказала иное:

– У нас час разницы в твою пользу, девчонка из Нью-Йорка. Почему ты вообще ответила? Ты не на лекциях?

Патриция пару минут шуршала простынями.

– Проспала, бывает. А ты почему не спишь в такую рань?

Я помычала в ответ. Первый импульс – позвонить Пат – уже не казался правильным. Вдруг она меня осудит? С другой стороны, кому довериться? Соседкам? Ни за что. Я все рассказывала лучшей подруге и в этот раз выложила как есть.

– Ого.

– Это хорошее «ого» или плохое? – уточнила я.

– Это «ого, как в секте Берроуз, оказывается, интересно»!

– Мой университет не секта, – проворчала я, складывая учебники в новенький шопер. – Надо же было отказаться еще вчера, да? Удивлена, почему ты не орешь в трубку о моей невменяемости.

– Что ты теряешь?

– Прости?

– Что ты теряешь, если согласишься? – беспечно повторила Пат.

– М-м-м… Так-то ничего. Кроме самоуважения.

Патриция перебила:

– Самоуважение следовало сохранять в Луксоне, когда всякие неудачники лезли к тебе в трусы! Я погуглила Дерека Ричардсона, и, мать твою, в случае твоего отказа я перевожусь в секту Берроуз.

– Ты сумасшедшая? – спросила я спокойным голосом. С ненормальными только так.

Пат звонко захохотала, и в ее смехе сквозили дьявольские нотки.

– Ничего не выйдет? Черт с ним! Тебе будет что вспомнить из студенческих времен. Асти, соглашайся!

– А если я вылечу из университета?

– Будешь жить у меня, – отшутилась подруга и серьезно добавила: – Думаю, он это уже проворачивал. Ищет самую раскрепощенную, наверное. Не относись к его просьбе серьезно. Повеселись! И не смей говорить, что положила глаз на какого-нибудь тупоголового футболиста. Профессор явно опытный, доставит тебе удовольствие, и с ним можно обсудить любимые книги в перерывах между траходромом.

– Он не предлагал мне траходром, – разозлилась я.

– Пока не предлагал. – Я отчетливо представила, что Пат мне подмигнула. – Ух, надеюсь, у него есть симпатичный друг.

– Его друг веселый и любит «Гарри Поттера».

Пат демонстративно зевнула:

– До связи. Будь смелее!

Авантюристка Пат согласилась бы из любопытства, но мной двигал страх упустить первого человека, подарившего ощущение магии, а также желание разобраться: почему он выбрал именно меня?

Осталось чуть меньше недели, чтобы принять решение.

Я надела малиновое платье ниже колен, завязала волосы в хвост и застыла у письменного стола. Список, составленный в первый день, лежал на краю рядом со стопкой тетрадей. Последний пункт – не мечтать о профессоре Ричардсоне – с треском провален. Я могу в любой момент бросить его курс, если почувствую: для меня это слишком. Мысль успокоила, но также разозлила, будто у меня нет выбора.

«Повеселись». Кому будет весело – мне или ему?

– Астрид, доброе утро! – Моника заглянула в комнату с зубной щеткой во рту. Достала ее и продолжила: – Спасибо за клевое платье! Кайл сорвал его с меня еще до того, как мы доехали до ресторана…

– Оставь подробности при себе. – Я поморщилась, взяла вещи и протиснулась мимо нее в коридор. – И платье можешь оставить.

Мысли были далеки от нарядов. Черт. Нет. Я не соглашусь. Черт. Да! «Ты хорошая девочка, Астрид, такой тебя воспитали», – я помотала головой, прогоняя почти забытый голос.

– Да ладно! – закричала мне в спину Моника. – Я отдала платье в химчистку! Оно будет как новенькое! – Соседка догнала меня у первых ступеней: – Эй! О чем задумалась?

Пришлось сочинить что-то невразумительное: