– Давай, дружок, – пробормотала Иона, нежно касаясь рукой его лба. – Этот волшебный отвар мигом поможет тебе поправиться.

Дей пил осторожно, явно опасаясь обжечься. Иона забрала у него кружку и прислонилась к стене рядом. Сегодня она жутко устала, а прошлой ночью и вовсе не спала из-за кошмара.

Вейлин тоже попробовал отвар.

– Ну и гадость! – скривился он, но под тяжелым взглядом целительницы быстро допил до дна. – И, отвечая на вопрос, да, это был он.

– И что потом? – спросила Иона, поглаживая засыпающего брата по голове.

Дрова в печи уютно трещали, а свет огня постепенно развеял страх от ночной вылазки. Она зевнула, продолжая слушать Вейлина.

– На самом деле я ничего не слышал о нем уже много лет. Поэтому сильно удивился, увидев его на пороге: грязного, слабого и истекающего кровью. Я помню, что пытался помочь ему, остановить кровь… а потом он схватил меня за рубаху и, глядя в глаза сказал… он сказал мне… – Вейлин весь напрягся, силясь вспомнить, – нет, дальше в голове словно туман. Я помню лес, помню, как бежал среди деревьев. А потом твое лицо. – Он поднял взгляд на Иону и усмехнулся.

Она крепко спала, обняв брата. Вейлин бесшумно подошел к кровати и присел возле нее на корточки. Волосы Ионы рассыпались по подушке, а лицо расслабилось, давая губам чуть приоткрыться. Он протянул руку, захватил выбившуюся из распущенных кос прядь и поднес к носу. Его легкие наполнил тонкий аромат девичьего тела вперемешку с запахом лесных трав. Вейлин вновь усмехнулся и пробормотал:

– А как же нож и бдительность, дитя Диан Кехт?

Ступая тихо, он вернулся к стене и растянулся на лавочке, положив руку под голову. Ночь сегодня выдалась тяжелой, и вскоре все обитатели маленького дома у леса заснули.

Иону разбудил громкий стук. Она встрепенулась и распахнула глаза.

– Девка, открывай! – раздался голос с той стороны двери. – Я знаю, что ты тут!

Она поморщилась. Очевидно, Аонгус и вправду решил не откладывать угрозы в долгий ящик и явился прямиком к ее дому. Иона провела рукой по лицу, припоминая несколько ругательств, которыми не брезговал ее отец, когда напивался.

Внезапно от стены послышался удивленный возглас:

– Ничего себе! Таких слов даже я не знаю!

Она испуганно посмотрела в ту сторону. Вейлин, вполне здоровый и бодрый, сидел у печки и подбрасывал поленья в огонь. Только сейчас Иона осознала, что в доме, в отличие от обычного утра с прогоревшими за ночь дровами, достаточно тепло.

Тем временем стук в дверь стал настойчивее.

– Если ты сейчас же не откроешь, я выломаю эту чертову дверь и взыщу долг так, как посчитаю нужным!

Иона встала с кровати, набросила шерстяной платок и резко отворила дверь. Аонгус, который не ожидал подобного поворота событий, отступил назад.

– Доброе утро, господин ростовщик, – поздоровалась она и выглянула за порог, но дверь не отпустила, готовая в любой момент снова ее захлопнуть. – Помнится, мы договаривались, что я оплачу десять медяков до имболка.

– Пятнадцать.

– Что? – удивилась Иона.

– Пятнадцать монет, мое новое слово. И все сейчас.

– Да я в жизни столько денег даже в руках не держала, тебе ли не знать! – воскликнула она.

– Ну что ж… – Он подошел ближе, уперся рукой в косяк, нависая над Ионой, и жадно пробежался водянистыми глазами по ее телу. – Ты всегда можешь воспользоваться моим щедрым предложением. Я с радостью приму оплату такой прекрасной плотью…

Брезгливо поморщившись, Иона сильнее запахнула платок на груди. Откровенное вымогательство, бесчестность и мерзкие предложения Аонгуса стали последней каплей в чаше ее терпения.

– Да я скорее отдамся троллю, чем тебе! – Иона плюнула ему в лицо.

– Ах ты мерзкая девка! – Воздух пронзил громкий звук пощечины. Голова Ионы дернулась от удара и приложилась о косяк. От боли перед глазами поплыли разноцветные круги. – Сейчас я научу тебя, как…

Договорить он не успел. Тень пронеслась мимо Ионы, шире распахнув дверь. В следующий момент из горла Аонгуса начали раздаваться булькающие звуки. Держась за пострадавшую голову, Иона подняла взгляд. У дома спиной к ней стоял Вейлин, держа за глотку ростовщика, чьи ноги беспорядочно барахтались в воздухе.

– Как я ненавижу таких, как ты! – От голоса Вейлина по спине Ионы пробежали мурашки, а волоски на руках встали дыбом. – Мерзкие, мерзкие люди, вы как падальщики, что пируют на телах слабых. Как вы смеете с такой черной душой ходить под солнцем, которое даровали нам боги? – Лицо Аонгуса стремительно краснело от нехватки воздуха. – Посмотри на себя, извиваешься, словно жирный дождевой червь. Может, хочешь присоединиться к своему племени в земле? Или пойдешь на корм рыбам?

Последние слова он почти прорычал.

– Отпус-сти меня, тв-варь, иначе пож-жалеешь… – прохрипел Аонгус.

Попробовав тем временем встать, Иона почувствовала, как голову пронзает резкая боль. Она поднесла руки к затылку, и пальцы мгновенно окрасились горячей кровью.

Раздался глухой стук – это Вейлин резко отпустил задыхающегося Аонгуса. Ростовщик грузной кучей повалился на землю, поскуливая и держась за шею. Вейлин втянул носом воздух и обернулся.

– Ты ранена, – в его интонации не было вопроса, лишь утверждение, – Иона.

Мир в глазах наконец-то перестал вращаться и темнеть, и она смогла сосредоточиться на лице Вейлина. На миг показалось, что его зрачки приобрели золотистый оттенок.

– Твои глаза… – прошептала она. Вейлин моргнул, и наваждение исчезло. – Нет, ничего. Наверное, я слишком сильно ударилась об этот чертов косяк.

– Сестрица! – из дома выглянул Дей. Он выглядел ужасно испуганным, сжимая в руках край рубашки.

– Забери сестру в дом, мальчик, – спокойно велел Вейлин, вновь поворачиваясь к толстяку.

Иона собралась уже зайти внутрь, но остановилась у двери:

– Спасибо.

Вейлин кивнул, принимая благодарность, но тут же с омерзением взглянул на ростовщика. Присев на корточки возле попятившегося назад Аонгуса, он схватил того за ногу.

– Мне стоит убить его?

– Скажу тебе так: в Перте об его смерти никто не заплачет. Боги будут рады подношению, пусть даже и в виде дождевого червя.

В этот момент Аонгус резво, словно позабыв о многочисленных складках на животе, бросился бежать. Вейлин поднялся, вознамерившись догнать его, но Иона схватила его за руку:

– Думаю, на сегодня достаточно. После такого он еще очень долго не осмелится побеспокоить меня. Если вообще осмелится когда-нибудь. Пойдем, мне нужно обработать рану.

Солнце стояло высоко в небе, когда все окончательно пришли в себя после утренних событий. Ссадина на голове Ионы оказалась неглубокой, и кровь удалось быстро остановить. Урчание в желудке напомнило о пропущенном завтраке и купленном накануне мясе. Нарезая овощи для скромного приема пищи, она краем уха слушала разговор Вейлина и Дея. Брата явно впечатлило то, как гость расправился с обидчиком, а потому он без конца пересказывал эту историю.

– И тут ты его как поднял… – Дей схватил вырезанного из дерева игрушечного медведя и поднял над головой, изображая сцену.

Иона привычно осмотрела брата: щеки были не такими красными, как вчера, лихорадка явно отступила. Вспомнив о лекарстве, она перевела взгляд на Вейлина. Тот как раз поднял руку и запустил ее в свои белые волосы, поправляя упавшие на лоб пряди. Иона обомлела, ведь на месте вчерашних глубоких порезов и ушибов не осталось и следа.

– Боги, твои раны! – Она вскочила из-за стола.

От тряски овощи попадали на пол, а луковица, прокатившись, стукнулась о ногу Вейлина. Не понимая, о чем она, он с недоумением уставился на свои предплечья. Кожа на них была абсолютно чистой, даже шрамов не осталось.

– Что?.. – Казалось, Вейлин удивился не меньше нее. – Наверное, твой отвар и впрямь волшебный, дитя Диан Кехт. Раны на мне всегда заживали быстро, но чтобы за ночь – никогда.

Их разговор прервал кашель. Дей прижал руку ко рту. Когда приступ миновал, на детской ладошке осталось несколько ярко-красных капель. Приблизившись к брату, Иона ждала, что он расплачется, но мальчик лишь сердито вытер капли и потянулся к игрушкам. На глаза навернулись слезы. Пришлось поднять их к потолку, чтобы не позволить пролиться. Ее маленький брат вел себя так храбро, и она не имела никакого права плакать при нем.

Иона вздохнула и прошептала так, чтобы слышал только Вейлин:

– Если бы я умела готовить волшебные отвары, мой брат был бы здоров.

– Давно он болеет? – Вейлин поднялся с пола.

– Около двух лет.

– Сильный мальчик. В моих местах эта зараза погубила многих хороших людей. Большинство не протягивало и пары месяцев с первых признаков.

– Дею помогают отвары целителя Тревора, – ответила Иона, когда они расселись за столом и принялись за еду. – Он по-настоящему хороший лекарь и мой наставник.

– Тревор умный. – Дей поднял ложку и покачал ею в воздухе. – Он знает имена всех звезд на небе! Ты отведешь меня к нему сегодня, Иона?

– Ох, точно! – спохватилась она. – После еды сразу собирайся, нам скоро нужно выходить, если я хочу успеть в замок к началу праздника. А ты, – Иона указала пальцем на Вейлина, – что ты собираешься делать?

– Думаю, мне надо добраться до деревни и найти лошадь. Может, снова повезет, как вчера, и кто-нибудь из местных подскажет мне дорогу до Белфаста.

– Не знала, что везучие люди ходят в ранах и с провалами в памяти, – усмехнулась Иона, поставив на печку ведро с водой для нагрева.

– Мое везение было иного рода, – загадочно произнес Вейлин и подмигнул ей.

От такого намека Иона покраснела и поспешила выпроводить его за порог, чтобы сменить платье и собрать сумку.

– Жди там. Я скоро.

Она добавила в воду немного цветов ромашки и умылась. На полноценное купание времени уже не хватало, поэтому оставшейся водой Иона лишь обтерла тело и сполоснула волосы. На праздник Самхейна в замке надлежало одеться красиво, и, порывшись в сундуке, она достала единственное яркое платье в доме – синее, словно ночное небо. Это платье и пара серебристых торквесов^[4] – все, что осталось от ее матери.

Иона провела рукой по красивой и тяжелой ткани. Платье всколыхнуло память, и она словно наяву ощутила мягкое прикосновение к щеке и тихий голос: «Такая сильная, моя дочь. Как же хорошо, что ты совсем на меня не похожа».

Тряхнув головой, Иона сбросила пелену воспоминаний и поспешила одеться. Стараясь не касаться раны, она провела гребнем по волосам, а затем вплела простой шнурок в косу. Он ей еще понадобится для трибона – обряда с лентами.

– Ты прекрасна, дитя Диан Кехт, – восхитился Вейлин, едва она появилась на крыльце. – Я уже завидую тому счастливчику, что сегодня поведет тебя в танце.

Иона смущенно улыбнулась. Ей редко делали комплименты, и такое откровенное восхищение было для нее в новинку.

Некоторое время они шагали молча, Иона крепко сжимала руку младшего брата. Наконец Вейлин нарушил тишину:

– Так, значит, ваш лорд собирает праздник в своем дворе?

– Да, он делает так каждый год. На самом деле все красиво, много еды и устраивают танцы для всех жителей. Но в этом году праздник особенный по двум причинам. – Иона посмотрела на небо. – Во-первых, друиды предсказали красную луну.

– И что это значит?

– Если мы хорошо отпразднуем Самхейн и вознесем молитвы, боги уберегут нас от суровых холодов.

– А вторая причина?

– Лорд велел собрать в замке всех молодых девушек этих земель. Кое-кто считает, – она закатила глаза, – что он хочет выбрать себе любовницу.

– Ты поэтому так нарядилась? – поддразнил ее Вейлин.

– Конечно нет. В этом платье я уже ходила в прошлом году. Правда, лорда я не видела. Он даже не вышел к гостям. – Она пожала плечами. – На самом деле у меня есть и третья причина, по которой я иду сегодня в Ирстен.