– Отец… – испуганно протянул Рейган, вглядываясь в темноту дуба, но Гверн не обратил на него внимания, поглощенный разрывающими сердце эмоциями.

Когда Бренну удалось поднять голову, он посмотрел в глаза лорда и проговорил:

– Вы убили Ниса! Вы обрекли нашего брата вечно задыхаться в петле, не пуская его в Сидхе!

– И я убил бы его снова, если бы это спасло жизнь моему сыну! – в отчаянии признался лорд.

– Отец! Мама! – снова воскликнул Рейган.

Все на поляне повернулись к нему. Рейган в недоумении перевел взгляд с дерева на собственные трясущиеся руки. А потом вдруг закричал от боли и принялся кататься по земле, словно стремился сбросить с себя невидимого противника.

– Что… – Но договорить лорд Гверн не успел.

Мальчик истошно вопил, царапая себе лицо и руки. Несколько воинов, которые стояли за его спиной, попытались схватить Рейгана и успокоить, но вмиг были отброшены нечеловеческой силой. Самого Гверна, бросившегося к сыну, постигла та же участь – невидимые лезвия полоснули его по щеке, нанося глубокую рану.

– Отойдите от него, мой лорд! – Атти мгновенно оттащил Гверна на несколько шагов от Рейгана.

Леди Эвелин в испуге прижала ладони ко рту, отступив на шаг назад. Не сводя глаз с сына, она расплакалась и запричитала:

– Нет-нет-нет…

Зажимая рану, лорд Гверн повернулся к своему виллему:

– Атти, что происходит? Скажи мне!

От прямого приказа виллем вздрогнул и, прежде чем ответить, обреченно прикрыл веки. Дождавшись его кивка, остальные ликаны обменялись понимающими взглядами и начали медленно приближаться к дрожащему на земле Рейгану.

– Мой лорд, – прошептал Атти, медленно вставая между Гверном и его сыном, – Рейган… он превращается.

Наконец, четверо ликанов из отряда Бренна медленно взяли мальчика в полукольцо. Тот поднял глаза на отца – в них горело яркое желтое пламя, с губ капала слюна, уши заострились, а тело начало покрываться жесткой шерстью.

– Что?! – нервно воскликнул лорд. – Мой сын… превращается? В кого?

– В ликана, господин. – Атти окинул взглядом присутствующих людей. – При первом обращении ликаны теряют разум, нас полностью контролируют инстинкты. Юные обращенные не могут совладать со своей звериной сущностью. Если отпустить Рейгана сейчас, то волк внутри него убьет всех вокруг. Мы постараемся удержать его, но вам лучше отойти.

Словно подтверждая его слова, Рейган с рычанием сбросил с себя руки ликана. Тот перекувыркнулся и с невероятной скоростью снова схватил мальчика.

– Мой сын – не чудовище! Он – моя плоть и кровь! – не успокаивался лорд.

– Вам ли не знать, мой господин, что дух волка наследуется, – подал голос Бренн, загораживая от Атти и Гверна рычащего и бьющегося из последних сил в руках ликанов Рейгана. Он мельком осмотрел ветви дуба у обрыва и встретился глазами с лордом. – А посему… эта плоть и кровь, – он ласково провел ладонью по голове мальчика, отчего тот мгновенно успокоился и обмяк, падая на землю, – не ваша.

На лице Гверна отразилась горечь понимания.

– Нет! Нет! Не может быть…

Кинув взгляд на Рейгана в облике ликана еще раз, лорд сжал руки в кулаки и повернулся к леди Эвелин:

– Ах ты шлюха! Кто он? С кем из этих животных ты делила ложе?

Под силой гнева правителя все ликаны, что находились рядом, инстинктивно опустили головы. Лишь Эвелин со слезами в горящих одновременно страхом и гневом глазах осталась стоять прямо.

– Рейган – мой сын! Мой! И я не позволю вам причинить ему вред!

– Кайден тоже твой сын, но ты и слезинки не пролила из-за его смерти.

– Кайден еще и ваш сын, и все иное меркнет перед этим! Посмотрите же на себя, мой лорд! – продолжила выплескивать накопившуюся боль Эвелин. Сжав руки в кулаки и сделав несколько шагов вперед, она оказалась лицом к лицу с мужем. – Всего за пару мгновений вы отреклись от ребенка, что все эти годы называл вас отцом!

Не выдержав, Гверн схватил жену за волосы. Только вот она не отвела взгляд.

– В нем нет ни капли моей крови, Эвелин! – прорычал он. – Он мне никто.

– Так захлебнитесь ею, этой вашей хваленой волшебной кровью!

Ее последние слова словно повисли в воздухе.

Внезапно стоявший неподалеку Атти втянул носом воздух и нервно оглянулся. Словно что-то почуяв, он развернулся и со всех ног бросился к своему господину. Тот как раз оттолкнул от себя Эвелин.

– В чем дело, Атти? – пытался воззвать к нему лорд, но тот не успел ответить, поскольку Бренн внезапно бросился на брата, преграждая путь.

Они сцепились и покатились по земле. Комья грязи летели из-под их ног, а вены на руках вздувались от напряжения. Казалось, силы братьев равны. Наконец, сумев освободиться от захвата, Атти вновь поднялся на ноги, но момент был безвозвратно упущен.

– Прости меня, брат… – Лицо Бренна, который снизу смотрел на брата, исказила мука.

– Нет! Нет! Господин! – во все горло заорал Атти. Черная татуировка ошейника на его шее ярко вспыхнула, обжигая.

По рубахе Гверна стремительно расползалось красное пятно. Белый плащ, ранее накинутый Бренном, сполз с его плеч и кучей свалился на землю.

Мелькнувшая за спиной лорда неясная тень на миг приобрела человеческие очертания. Стремительным прыжком Атти попробовал нагнать ее, но не смог. Быстро увернувшись от него, нападавший прыгнул с обрыва. Ликан так и остался стоять с протянутой в пустоту рукой, в которой был зажат лишь оторванный кусок черного плаща.

– Что за…

Внезапно время для Атти словно остановилось. Его тело замерло, не в силах пошевелиться, а волосы на затылке встали дыбом. Нечто, появившись за его спиной, холодным дыханием обдало шею. А потом, казалось прямо в его голове, голос прошептал:

– Ты потерял своего Валлия… твой долг должен быть уплачен.

Он словно наяву услышал звуки скрипящей телеги, на которой Анку, бог смерти, едет забирать души тех, кому никогда не увидеть красоту и свет Равнины Блаженства. Атти почувствовал тяжесть, которая разлилась в груди, а затем острую мимолетную боль. Неужели он умирал? Впрочем, другого выбора и не было – со смертью хозяина умирал и его виллем.

Однако наваждение схлынуло так же быстро, как и возникло. Тело снова стало ему подвластно, а воздух потерял неестественную густоту. В страхе Атти обернулся, готовясь увидеть за своим плечом банши или самого бога смерти. Но там никого не оказалось.

– Скоро… – прошептал все тот же бестелесный голос и исчез в глубинах его разума.

Мгновение ничего не происходило.

– Отец! – первым прорезал воздух искаженный голос очнувшегося Рейгана. Все еще в нечеловеческом облике, он тянулся к лежащему на земле Гверну. – Отпустите!

С трудом вырвавшись из державших рук, Рейган подбежал к лорду:

– Нет, отец…

Лорд Гверн из последних сил разлепил веки и посмотрел ему в лицо. Рейган впервые увидел в них то, чего всегда боялся, – разочарование. Лорд отвернулся от него и перевел взгляд на алтарь, где лежало тело Кайдена. Он открыл рот, и из него вытекла струйка крови.

– Не смей… называть меня так…

Договорить Гверн не успел. Душа с последним вдохом покинула мир, оставив на земле лишь обмякшее тело.

Позади послышались звуки борьбы. Атти не было нужды оглядываться, он и так знал, что все человеческие стражи замка тоже убиты ликанами. На поляне снова воцарилась гнетущая тишина, прерываемая лишь поскуливанием Рейгана. Атти подошел к нему и оглядел с ног до головы. Кожа и уши постепенно возвращали человеческие очертания, но клыки все еще показывались из-за детских губ.

– Рейган… – Леди Эвелин потянула сына на себя, чтобы увести от остывающего тела. Продолжая его обнимать, она обернулась к Бренну и выдавила измученную улыбку: – Все кончено.

Заметив желание Атти воспрепятствовать им, Бренн поднял руку:

– Уведи его, Эвелин. Нам с братом нужно поговорить. Для мальчика достаточно потрясений на сегодня. Ему ничего не грозит.

Кивнув, она подтолкнула оглушенного горем сына по дороге к замку.

Как только они ушли, Атти рванулся к Бренну и схватил его обеими руками за голову:

– Что ты натворил, брат? Что ты натворил?

В ответ Бренн вдруг резко рассмеялся. Он хохотал громко, заливисто, не боясь. Затем повернулся к другим ликанам, которые застыли над телами убитых людей, казалось так до конца не поверив в то, что только что сотворили.

– Ну же, братья! Алан, Льюг, Большой Лоррин! – Обогнув Атти, он подошел к ним. – Мы свободны! Наконец-то мы сами хозяева своих судеб! И ты! – обернулся он к брату. – Боги и впрямь благословили эту ночь. Ты выжил, Атти! На такое я и не надеялся.

Атти резко схватил брата за плечо и, глядя ему в глаза, гневно прорычал:

– Ты нанял убийцу, Бренн? Ты в своем уме? Из-за твоей гордыни все ликаны потеряют разум! Стая превратится в зверей, пережив агонию пыток! Такой свободы ты жаждал? Что будет с ними теперь? Лишь благодаря валлийской крови мы могли жить!

Отчаяние и страх захлестнули Атти. Лицо исказила мука от осознания грядущих перемен. Собственная смерть от потери Гверна страшила его меньше, чем участь своего народа.

– Все будет хорошо, брат, – снисходительно произнес Бренн и слегка склонил голову набок, будто обращаясь к темному лесу позади себя. – Так ведь, Триста?

Из-за деревьев выступила рыжеволосая женщина-друид. Она спокойно оглядела покрытое волшебными цветами дерево, мертвое тело Гверна и молчаливых ликанов. Наконец, ее глаза поочередно встретились с глазами Бренна и Атти.

– Леди Грания родила. Это девочка.

– Видишь, брат, – улыбнулся Бренн, раскинув руки, – у нас есть дитя валлийской крови.

– И это твой план? Из-за новорожденного ребенка ты готов рискнуть всей стаей?

– Брат, послушай…

– Да она может завтра умереть! От горячки, от врожденных пороков, да еще черт знает от чего! Это ребенок, черт возьми!

– Она не умрет, – вмешалась в разговор Триста. – Этому дитя многое предназначено.

– Теперь все будет хорошо брат. Мы станем жить свободно, позабудем о проклятье!

Атти сокрушенно покачал головой, вспоминая шепот, услышанный им в момент смерти господина.

– Ничто в этом мире не дается даром, Бренн. Наше проклятье не возникло из пустоты. Оно было частью созданного богами порядка. Боюсь, теперь они заставят нас дорого заплатить за то, что сегодня произошло.

– В этом ты прав, пес, – раздался голос со стороны священного дуба, – вот только плату возьмут не боги… а я.

В следующий момент все ликаны упали на землю, ощущая гнет чужой яростной воли. На ногах осталась лишь Триста. Она невозмутимо посмотрела туда, откуда послышался голос.

У каменного алтаря, весь в крови, со смазанными черными рисунками на лице, в устрашающей позе стоял Кайден. И он был жив.

Глава 6

Самхейн

Звуки праздника стали слышны задолго до того, как они увидели ворота.

Иона неторопливо шагала к замку по размытой повозками колее, приподнимая подол платья. Она то и дело посматривала на идущего рядом Вейлина, оценивая его состояние. Он выглядел абсолютно здоровым, и лишь пара кровавых пятнышек на его рубахе напоминала о недавнем приступе.

– Сколько тебе лет? – вдруг поинтересовалась она.

– Почему ты спрашиваешь? – Вейлин наклонил голову в ее сторону, продолжая смотреть вперед. Несколько белых прядей упали на глаза, и он привычным жестом зачесал их назад.

– Просто не хочу идти в тишине, – пожала плечами Иона.

– Ты нервничаешь, – усмехнулся он. – Боишься, что тебя поймают в саду вашего лорда?

– Двадцать пять? Двадцать восемь? – не унималась Иона.

– А ты не из тех, кто просто так сдается, а? – Вейлин вздохнул: – На самом деле я точно не знаю.

От удивления она остановилась.

– Как такое вообще возможно?