Раздается тихий вздох, и вот она стоит, замерев неподвижно, обхватив лицо ладонями и не сводя с меня глаз.

6. Бел

На миг мне показалось, что у меня получится. Все отвлеклись на секс, драки или выпивку. Я заметила несколько костров, в мягком свете которых творилось все, что только можно. Однако в большинстве своем все бежали. Но в последние двадцать минут я не видела никого, даже пару девушек, которые от меня не отставали.

Я ужасно устала. Когда он хватает меня, крошечная часть моего мозга даже думает «слава богу»… потому что я выбилась из сил.

Но о чем я только думаю? Это же он. Тот, что следит за мной, звезда футбола из библиотеки… Отчасти я знаю, что он заставит меня заплатить за то, что улизнула от него вчера.

Я пинаюсь и пытаюсь вырваться. Другой парень, который нагнал меня, хромает в противоположном направлении.

Дрю сжимает мои бедра так крепко, что останутся синяки.

– Куда ты так спешишь, тихоня? Мы даже не успели поболтать.

Я визжу и пытаюсь освободиться, но он держит крепко.

– Отпусти меня, мать твою.

Мне удается вырваться, но я дергаюсь так сильно, что по инерции падаю в кусты. И вот он снова оказывается за мной и хватает за бедра под другим углом.

– Если сможешь вырваться из моих рук – вперед, дерзай, пожалуйста. Так будет еще веселее. Я могу делать с тобой все, что захочу… но и ты со мной тоже.

Я пинаюсь и испытываю удовлетворение, когда попадаю ногой по его твердому бедру, но он только ворчит в ответ.

– Я ничего не хочу с тобой делать. Хочу, чтобы ты просто испарился.

Дрю тихо смеется и обхватывает мои бедра, растопыривая пальцы, чтобы ухватить как можно больше моего тела.

– Это ты сейчас так думаешь, но к концу ночи будешь умолять меня, чтобы помог тебе снять напряжение.

Я закатываю глаза и извиваюсь еще сильнее, но он будто из железа.

– Я никогда и ни о чем не буду тебя умолять. А теперь отпусти.

Я рвусь так сильно, что, едва он отпускает меня, скольжу вперед на руках, перепачкав пальцы и ногти в земле. Даже не задумываюсь, почему он меня отпустил. Вскакиваю на ноги и мчусь вперед, в темноту. Он поймает меня. Я уже выбилась из сил, а он чертов футболист, но, может, сумею добраться до хижины.

Я продираюсь через деревья и кусты, не утруждаясь вести себя тихо. Какой теперь смысл? Никто в лесу не пытается затихнуть.

Под ногами шуршат листья, которые я пинаю на бегу. Они хрустят и у меня за спиной, и я знаю, что он идет за мной, явно подстраиваясь под мой ужасно медленный темп. Я надеялась оторваться, но точно недооценила, сколько людей хотели поразвлечься в грязи.

Кто-то приближается ко мне справа, и я, обогнув дерево, бегу на запад. Это все, что я сейчас могу. Боюсь, что он поймает меня, но еще больше боюсь, что поймает… наверное, какой-то другой незнакомец.

Я бегу все быстрее и быстрее, надеясь уйти как можно дальше. Когда больше не могу бежать, прячусь за большим деревом и прижимаюсь спиной к грубой коре.

Зачем я так с собой поступаю? Это должно было быть игрой, но мое сердце колотится, и кровь стучит в ушах так громко, что я не услышу, если кто-то подкрадется. Если рассуждать логически, победа в игре с большим призом не могла быть легкой.

Уже жалею, что ввязалась в эту дурацкую погоню. Жалею обо всем. Возможно, оно того не стоило, особенно если он меня поймает. Тот самый, кто преследовал с самого начала.

Я слышу, как он зовет в темноте:

– М-а-а-а-ал-ленька-а-а-я тихо-о-о-оня… где же ты? – Его низкий тембр дразнит, не дает покоя.

Черт. Я знаю, что не могу просто выйти, извиниться и сказать, что совершила ошибку и сдаюсь. Ему будет наплевать на это, и он не даст мне уйти. Никто из них не даст.

Я сползаю вдоль дерева, цепляясь одеждой за кору, и падаю на твердую землю. Ноги дрожат от усталости, пальцы замерзли. Как же это невыносимо. Лучше бы я лежала в своей постели, устроившись с чашкой чая и книгой.

Кто считает, что это весело?

Я обхватываю колени руками и прислушиваюсь в темноте, пытаясь понять, где он. Уже пару минут кругом тихо, но я не верю.

Впереди девушка пробирается среди небольших деревьев, отталкивая все со своего пути, лишь бы уйти подальше от преследователя. Всего через пару минут появляется и парень, который следует за ней по пятам. Я прижимаюсь к дереву, стараясь стать как можно меньше, чтобы он не заметил меня. Впрочем, мне не стоит об этом беспокоиться. Он нацелен на свою добычу.

Парень хватает девушку, и они падают в кусты. Я помалкиваю, пока она борется и переворачивается на спину, чтобы отбиться от него. Ему требуется всего пара мгновений, чтобы схватить ее руки и пригвоздить бедра.

Она кричит, и громкий вопль пронзает ночь. Я вздрагиваю и прижимаюсь к дереву, а затем встаю, держась за него. Еще один такой крик, и мне придется вмешаться. Я не стану сидеть и наблюдать, как ее насилуют.

Девушка издает еще один тихий крик, который стихает, едва парень снимает с нее нижнее белье и входит. Я отвожу взгляд, не желая смотреть, хотя мое тело вспыхивает от его стонов и звуков, которые слышатся отовсюду в ночи.

Что я здесь делаю, черт возьми? Это не я. Я даже ни разу не занималась сексом… а теперь… перспектива лишиться девственности в грязи повергает в ужас.

Сделав еще один глубокий вдох, я иду дальше, направляясь глубже в лес и каждую секунду надеясь увидеть хижину. Хотя бы намек, чтобы я знала, что оно того стоит и я правда смогу до нее добраться.

Может, наилучшая альтернатива – уйти, пока не влипла по уши. Из этого мог бы получиться разумный план, если бы я представляла, где выход. Вокруг высокие сосны и кусты. Время от времени попадается фонарь на столбе, вбитом в землю. Я стараюсь держаться подальше от этих источников света, чтобы меня не поймали. Не вижу даже огней поместья в отдалении или кампуса неподалеку.

Черт. Что же я наделала?

Из темноты доносится тихий голос:

– Бел… выходи и поиграй со мной! Ты же знаешь, что хочешь этого.

Страх пробирает до нутра, и я, прикрыв рот ладонями, прижимаюсь спиной к стволу дерева в попытке вести себя как можно тише. Почему он охотится за мной, когда может выбрать любую девушку? Я никто. Пустое место в его богатом развращенном мире.

Может, он почувствовал, что я бросила ему вызов, когда отказала в библиотеке? Теперь ему нужно потешить задетое самолюбие?

В любом случае я боюсь, что будет, когда он меня поймает.

Голос в темноте раздается снова:

– Ты могла бы получить приятный опыт. Черт, я мог бы даже попытаться быть милым с тобой.

Я сжимаю губу и еще крепче прижимаю ладонь ко рту, борясь с желанием выкрикнуть «чушь собачья» в сторону, из которой донесся голос. Слово «милый» не входит в его лексикон, и я знаю это, понаблюдав за ним всего пять минут.

Реальность такова, что его насмешки начинают меня злить. Если он собрался стоять там и выкрикивать всякое вранье, то какой в этом смысл? В глубине души я понимаю, что он делает. Хочет спровоцировать мою реакцию, выманить меня. Вот только мне бы хотелось, чтобы у него ничего не получилось, но получается, и это злит меня еще больше.

Да что вообще этому мудаку от меня нужно?

Парочка в кустах в нескольких метрах от меня наконец-то заканчивает. Девушка снова уходит в темноту одна, а парень с улыбкой пробирается сквозь деревья.

А потом я слышу голоса – его и Дрю. Черт, черт, черт.

Если пойду тихо, пока он отвлекся, может, смогу уйти подальше и даже выиграть. В груди расцветает надежда. Я осторожно отхожу от дерева, пригнувшись, и осматриваю землю, выискивая любые предметы, которые могут выдать мой побег. Я все еще слышу, как они болтают где-то позади меня. С этой мыслью пробираюсь все глубже в лес.

Как только голоса стихают, я выпрямляюсь и мчусь вперед так быстро, как только позволяют уставшие ноги. Я слышу лишь шум крови в ушах вперемешку с моим тяжелым дыханием.

Кажется, будто я иду уже несколько часов. Я вся продрогла, а ноги болят. Не говоря уже о сожалении о том, что вообще подписалась на это дурацкое мероприятие. О чем я только думала?

О том, что должна помочь матери. Но если у меня не осталось надежды добраться до этой чертовой хижины, то почему я все еще здесь, мучаю себя?

Я иду дальше, кажется, уже целую вечность. Лес, похоже, становится все гуще, кругом больше поваленных бревен и кустов. Мне приходится обходить большие деревья и продираться через подлесок.

Раз лес здесь гуще, возможно, это значит, что в этой области ходит меньше людей. Это стало бы хорошим знаком, если бы у меня не горели ноги, а дополнительные усилия не замедляли.

Черт. А знаете что? Это противоречит правилам, которые объявили вначале, но я достаю из кармана телефон и провожу по экрану. Нажимаю на кнопку, чтобы включить его, но… ничего… черт… здесь не ловит.

И я не могу рисковать, используя его в качестве фонарика. Проклятье.

Убрав его обратно в карман, я осматриваю лес в поисках каких-то признаков того, что я двигаюсь в правильном направлении.

Откуда-то справа доносится шум воды. Если я слышу водопад или реку с той стороны, значит, по-прежнему иду в верном направлении. Может, для начала лучше выйти к воде и отыскать хижину вдоль берега. Это займет больше времени, но, скорее всего, убережет меня от зоны охоты.

Главное, что это план, а с хорошей стратегией мне всегда спокойнее живется.

Я поворачиваюсь на звук воды и иду в его сторону. Я иду, и иду, и иду. Пятки болят, ноги горят, но все это не имеет значения, если удастся уберечься от пасти льва.

Пока иду к воде, не замечаю бревно на пути и, споткнувшись о него, падаю на землю.

Сперва ударяюсь коленями, затем приземляюсь на ладони и, наконец, прикладываюсь щекой о землю. Тьфу.

От сильного удара у меня перехватило дыхание, и какое-то мгновение я так и лежу в грязи. Крепко сжимаю кулаки, когда во мне закипает ярость. На глаза наворачиваются слезы, и я смахиваю их грязными ладонями.

Желание закричать почти нестерпимо, но я прикусываю губу, чтобы сдержать его. Позволяю себе издать лишь тихий стон, пока поднимаюсь с земли и переворачиваюсь на задницу. Я редко себя жалею, особенно когда знаю, что у других все обстоит гораздо хуже, но сейчас, оказавшись в этом темном лесу, где мне одиноко и холодно, я поддаюсь жалости к себе. Льется все больше злых слез, и я ненавижу каждую.

Ничего страшного. Я прислоняюсь спиной к бревну и даю себе секунду отдохнуть и отдышаться. Мне нужна минутка, чтобы собраться с мыслями и обдумать следующий шаг. Одна минута.

Окружающую тишину нарушает стрекот сверчков. Зато я хотя бы не врезалась лицом в чью-то задницу. Меня тошнит от одной только мысли. С другой стороны, как только подумала об этом, понимаю, что давно никого не видела… Не знаю, это повод для волнения или надежды. Если хижина в этой стороне и больше никто сюда не идет, то, может, я на верном пути. А если нет, что ж… Я не разрешаю себе думать об этом.

Я вздыхаю и позволяю себе еще немного посидеть у бревна, как следует отдохнуть. Среди ночных звуков я все больше поддаюсь спокойствию и в этот момент совершаю ошибку.

Проходит всего доля секунды, как вдруг я слышу тяжелые шаги в подлеске, но мне не хватает проворности. Едва успеваю встать на ноги, когда чья-то рука зажимает мне рот, а вторая обхватывает за талию, сбивая с ног.

Я хочу кричать, плакать, умолять его отпустить меня. Показать свою глупую надежду на то, что он сжалится надо мной, но уже знаю, чем все закончится.

Я окажусь перед ним на коленях.

7. Дрю

Я довольно долго позволяю ей бегать по лесу, словно она испуганный кролик. Удивлен, что у нее еще остались силы сопротивляться. Тем более что большую часть времени она проводит в библиотеке, а не в спортзале.