– Первый раз вижу.

Алирия в отчаянии схватилась руками за голову.

Нэллс оказался пройдохой! Увидев перед собой прилично одетую женщину, он решил обокрасть её, но не как уличный грабитель, а «с этикетом». Теперь стало ясно, что на постоялом дворе полно свободных комнат, но он, после разговора с хозяином, заявил, что пустует лишь одна, намереваясь заночевать вдвоем с девушкой, чтобы рано утром слинять с её вещами. То-то он к ней никаких знаков внимания не проявлял – боялся спугнуть!

Застонав, Алирия опустилась на стул. Слезы ручейками покатились из глаз. Всё, что у неё осталось – золотая цепочка и кольцо с крохотным сапфиром.

– Извините, – дрожащим голосом произнесла она, обращаясь к хозяину. Тот вопросительно посмотрел на неё. – Вот это кольцо, – девушка вытянула руку, – я покупала за три тысячи лерингов. Купите его у меня за тысячу, пожалуйста!

Мужчина внимательно рассмотрел кольцо.

– Этот парень вас обокрал? – уточнил он.

Девушка молча кивнула и платком вытерла слёзы.

– Это кольцо – всё, что у меня осталось. Купите, умоляю!

– Возьму за пятьсот, – подумав, решил хозяин.

Алирия подняла на него мокрые от слёз глаза.

– Кольцо стоило три тысячи, – с мольбой повторила она.

– Да у меня его и за две не купят, – стоял на своём мужчина.

– Пятьсот… – пробормотала она. – Ладно, что ж поделаешь. Только… раз уж я так дешёво его продаю, выполните одну мою просьбу.

– Какую?

– Если кто-нибудь будет спрашивать обо мне, не говорите, что я у вас останавливалась.

– Хорошо, – кивнул хозяин, к счастью, не став вдаваться в подробности.

Он сходил в свою комнату и вскоре вернулся с деньгами.

Алирия сняла с руки кольцо, положила его на стол и получила от хозяина пять сотенных бумажек. На эти деньги ей нужно как-то добраться до Мелеса. Там продать цепочку, за которую и пятисот лерингов никто не даст, и… О том, что будет дальше, Алирия сейчас не задумывалась. Главное, убраться подальше от столицы.

***

г. Вельтек, жандармерия

Киган молча наблюдал за тем, как Нилфри допрашивает начальника жандармерии Кро́кера. Сам по себе факт данного допроса можно было бы назвать курьёзным, если бы речь шла не о Маоро Нилфри.

– Какие у вас основания полагать, что убийца именно Алирия Морсет? – задал вопрос Нилфри, опершись руками на стол, за которым сидел жандарм. Он только что выслушал отчёт об осмотре места преступления и перешел к интересовавшим его деталям.

– В первую очередь, показания Танны Монт… Монк… – Крокер взял со стола протокол и, сощурившись, вгляделся в него, – Монклай.

– И что эта Танна показала?

– Свидетель сообщила, что решила заглянуть в хозяйскую спальню, где ночевала Юнтис Атренс, и столкнулась с Алирией Морсет, выбегавшей из спальни с перекошенным от ужаса лицом.

– То есть в момент убийства Танны в спальне не было? – уточнил Нилфри.

– Не было, – помотал головой жандарм.

– Как эти две девушки вообще попали в дом Алирии?

– Опираясь, опять же, на показания Танны, девушки познакомились в таверне «Уютный дворик», где провели несколько часов, время от времени потребляя алкогольные напитки. Это подтверждают несколько незаинтересованных свидетелей из числа работников таверны. Затем втроём они направились в дом Морсет, где и заночевали. А утром выяснилось, что Юнтис отрубили голову.

– Ясно. Какие ещё основания?

– Бегство Алирии с места преступления.

– Это ещё не доказательство! – возразил Нилфри.

– Косвенное, но доказательство, – заверил его жандарм.

– Неплохо было бы найти прямые доказательства, Крокер!

– Будем разбираться, господин Нилфри. Будем разбираться.

– На орудие убийства можно взглянуть? – спросил Маоро.

Жандарм неспешно поднялся из-за стола и направился к железному шкафу, в верхнем правом углу которого красовалось клеймо мануфактуры Нилфри. Брякнув связкой ключей, он открыл дверцу и, вытащил из недр шкафа меч, завернутый в простыню.

– В принципе, женщина сможет рубануть таким мечом, если возьмёт его двумя руками и занесёт над головой, – констатировал Киган, взвешивая в руке оружие.

Жандарм посмотрел на него, как на человека, подкинувшего ещё одно косвенное доказательство причастности Алирии к убийству. Киган же, возвращая меч, ответил ему взглядом человека, затрудняющегося с ходу предположить, сколько всего взрослых женщин проживает на территории Митрана.

– Танну хорошо допросили? – поинтересовался брюнет, дождавшись, когда Крокер закроет шкаф и вернётся на своё место.

А вот теперь жандарм посмотрел на спутника Нилфри с вопросом в глазах «А ты кто такой?!»

– Крокер, вам задали вопрос! – грозно сверкнул глазами Маоро.

– А-а… да, – вздрогнул жандарм. – Танну никто не допрашивал. Она добровольно дала показания.

– Зря, – вздохнул Киган.

– Что зря? Показания зря дала? – Крокер посмотрел на него взглядом ядовитой иронии.

– Зря не допрашивали.

– Допросим, если будет такая необходимость, – недовольным тоном произнес жандарм, явно расстроенный тем, что ему приходится отчитываться перед каким-то выскочкой с южным акцентом. Но слишком уж сурово на него смотрел Нилфри.

– А где сейчас Танна? – поинтересовался Маоро.

– У себя дома. Мы опасаемся, что Алирия может устранить Танну, как ненужного свидетеля, поэтому последняя находится под охраной.

– Под охранником, – еле слышно уточнил Киган.

– Что? – переспросил жандарм.

– Я сам с собой.

Крокер скрипнул зубами.

– Вы не у себя дома, – процедил он, намекая, кто здесь решает, когда, кому и что говорить.

Киган видел, что у жандарма просто чешутся руки если и не посадить его за решётку, то хотя бы вывести из кабинета – желательно за шкирку.

– Думаю, сначала следует внимательно осмотреть место преступления, а затем наведаться к этой Танне, – добил его брюнет.

Жандарм собирался что-то прорычать, но его порыв остудил Нилфри.

– Так и сделаем, – решил тот. – Крокер, ждём вас на улице.

С этими словами они с Киганом покинули кабинет.

Жандарм, трясясь от злости, накинул пальто, взял со стола какие-то бумаги и вышел вслед за ними. Ему оставалось радоваться, что во время беседы рядом не было ни одного подчинённого.

Прибыв в дом Алирии, Киган внимательно осмотрел все помещения, после чего исследовал вдоль и поперек спальню.

– Когда у нас снег шёл? – задался вопросом он и сразу же сам ответил: – Вчера днём. То есть до убийства. Ни на одном из наружных подоконников снег не тронут, разве что птицы кое-где побродили. Следовательно, убийца проник в дом через одну из дверей: либо через входную, либо через чёрный ход. Но оба замка абсолютно целы, я проверил.

– Выходит, убийца находился в доме, – резюмировал Крокер.

– Либо его впустили, – добавил Нилфри.

– Или у убийцы были собственные ключи, – предложил Киган третий вариант.

– А у кого могут быть ключи от дома Алирии? – нахмурился жандарм, переведя взгляд на Нилфри.

– У меня нет ключей от её дома, – твёрдо произнёс тот, многозначительно взглянув на Кигана, чтобы тот не ляпнул лишнего – жандарм ни в коем случае не должен знать о том, что Зора жива. Потому что если её поймают и разговорят, она непременно поведает о причастности сестры к разглашению военных тайн, и тогда Алирию не спасет уже ничто.

– Этот вопрос мы проработаем, – пообещал Крокер.

– Да-да, поработать тут есть над чем, – согласился брюнет.

– Ну что, поехали к Танне, – неохотно бросил жандарм, явно не желая, чтобы Киган опередил его с этим решением.

Экипажи остановились у небольшого двухэтажного дома, выделявшегося среди остальных наличием крохотного балкончика на втором этаже. Видимо, он был сделан для того, чтобы, стоя на нем, хозяйка могла красоваться перед прохожими как мужского, так и женского пола.

– Муж Танны дома? – спросил Маоро Крокера.

– В этот час он должен находиться на работе, – ответил тот, на что Киган едва заметно иронично усмехнулся.

Когда мужчины подошли к крыльцу, со второго этажа из приоткрытой форточки до их слуха донеслись сладострастные стоны.

– Я же говорил, – улыбнулся Киган.

Жандарм побагровел от злости и шарахнул кулачищем по двери так, что дом содрогнулся.

Танна замолкла на полустоне.

Через минуту щёлкнул замок. Кутаясь в халат и стуча зубами от ужаса, девица пропустила в дом нежданных гостей.

– Дешёвая имитация, – шепнул Киган ей на ухо.

– Ч-ч-ч-е-г-г-о? – выбила зубами Танна.

– Оргазма.

– Недгрэй! – прогремел голос Крокера. – Живо сюда!

Практически тут же с лестницы торопливо спустился охранник. Он был одет строго по уставу, ни к чему не придерёшься, даже прическа – волосок к волоску. И лишь его пунцовые щеки указывали на то, что помимо охраны он нашёл в этом доме ещё кое-какое занятие.

– Пойдешь под трибунал! – рявкнул Крокер, параллельно упиваясь тем, что у него появилась возможность проявить характер в присутствии Кигана.

А брюнет тем временем взял девицу за шкирку и, нагнувшись, заглянул ей в глаза.

– Выкладывай на раз-два, что происходило в доме Алирии в то роковое утро, – процедил он леденящим душу голосом.

По убеждению Танны, от человека, уличившего её в имитации оргазма, что-либо скрывать просто не имело смысла. Она тут же выложила всю правду, в очередной раз заставив жандарма заскрипеть зубами – Киган за пару секунд сумел настроить свидетеля на откровенный монолог.

– Следственные документы нуждаются в обновлении, – постановил брюнет, едва девица завершила признание.

– Я боялась, что меня обвинят в убийстве! – взвыла Танна и, рухнув на пол, принялась в биться в истерике, попутно избавляясь от халата. Обнажившись, она замерла и посмотрела на Крокера взглядом, каким обычно собака косится на хозяина, когда завалится на бок и приподнимет лапу, требуя порцию почесываний.

Нилфри с Киганом одновременно отметили про себя, что до такого действительно животного поведения не опустятся, наверное, даже любовницы Амарафиуса.

– Прекратить балаган! – заорал Крокер, вновь мысленно возносясь над Киганом. – Клевета, дача ложных показаний, попытка… попытка…

– Соблазнения, – подсказал Киган.

– … представителя власти, – продолжил Крокер. – Ты сядешь в тюрьму! И это мы тебя ещё не проверили на причастность к убийству твоей подруги!

– Нет, вы что! Вы что! – заверещала Танна, сев на корточки и судорожно натягивая на себя халат. – Я её не убивала! Что вы! Я и меч-то не подниму!

С последним заявлением нельзя было не согласиться – максимум, что могли поднять её ручонки, так это кухонный тесак.

– Меня не посадят в тюрьму! – вдруг заявила девица, поднимаясь на ноги. – Не посадят! – она показала жандарму язык.

– С чего вдруг? – опешил тот.

– Мой муж работает на мануфактуре самого Маоро Нилфри! Стоит ему замолвить за меня словечко, и Нилфри в порошок сотрёт вашу жандармерию! Знаете, какой он обладает властью?! Вас самого посадят в тюрьму за… за попытку изнасилования! Вот так вот! – никто глазом не успел моргнуть, как Танна вновь сдернула с себя халат. – Помогите! – завизжала она. – Насилуют! На помощь!

Киган не выдержал и расхохотался. Такого представления ему видеть ещё не приходилось. Улыбнулся и Маоро. Может быть, и он посмеялся бы от души, если бы его в этот момент не терзали совершенно другие мысли. Жандарм же, малость подумав, приказал охраннику зафиксировать подозреваемую, одеть и препроводить в экипаж.

Недгрэй стрелой метнулся исполнять приказ.

Но едва он оказался сверху Танны и пригвоздил её руки к полу, в дверь заглянул какой-то прохожий.

– Что… что здесь происходит? – вопросил он, таращась то на Танну, отчаянно выдиравшуюся из-под охранника, то на Крокера.