Возьми моё сердце (страница 38)
– «Один из них в СИЗО попал, и их осталось трое». Нас осталось всего трое, Серый! Конечно, не считая Андрюхи-Малыша и Учениц Леонардо, но они не в счёт. Мы уже никому не страшны и тем более никому не нужны! Надеюсь, ты теперь понял, что мы не годимся для серьезной борьбы с нациками? Они нас сделали! Потому что они сильные, сплоченные, у них бабла навалом, в конце концов. Пусть теперь скуфы, эти пузатые и лысые мужички за сорок, а также очкастые интели играют желваками и шёпотом возмущаются: «Как же так вышло, что все опять вернулось? Когда мы всё упустили? Откуда взялось то, о чем 80 лет назад и подумать было немыслимо? Почему в нашей стране, победившей фашизм, выползли на свет божий все эти неонацисты, их зловещие орлы и свастики?».
– Допустим, на данном, как говорится, историческом отрезке – мы проиграли – согласился Сергей и вдруг одернул себя: – Спокуха, челы, еще не вечер! Уверен, нацики не навсегда. Рано или поздно они исчезнут – как тараканы с кухни, если на них посветить фонариком. Впрочем, я вас собрал не для того, чтобы талдычить азбучные истины. Настало время рассказать, почему у нас всё пошло по… Короче, почему все пошло не так.
Чем дольше говорил Сергей, тем больше изумления появлялось на лицах Миранды и Роутера. Когда он рассказал о самопожертвовании Димки, все потрясенно замолчали. После короткой паузы Сергей откашлялся и продолжал. Он рассказал ребятам о том, что Байк насмерть сбил Киру и уехал. О том, что он, как и Димка, был засланным казачком в «Пасифике». О том, что его внедрил амбициозный полицейский, мечтавший создать, а потом разоблачить молодежную организацию, чтобы его повысили в звании. Этот же мент, не задумавшись, сдал своего тайного агента Байка с потрохами, когда тот стал угрожать ему разоблачениями.
– Кстати, Байк был еще и агентом группы байкеров-неонацистов, – добавил Сергей. – Прямо как в шпионских детективах! Круто! Выходит, Борька был двойным агентом, словно шпион Гордиевский! Байкеры, как и наш лейтенант, поручили ему разнюхивать, где у нас намечается очередная операция, и выезжали на место, чтобы спугнуть нас, не дать закончить дело. Играли с нами, дурачками, в кошки-мышки. Мышками были мы, а котами – Борька и его рокеры. Не раз и не два они гнались за мной и Кирой на своих мощных байках. Как подумаю, что это было по наводке Бориса, блевать хочется. Короче, челы: кто из вас может ответить на вопрос: может, Борька сбил на том перекрестке Киру не случайно?
– Откуда же нам это знать? – вздохнула Миранда.
– Вот именно! – сказал Серый. – Уже ничего не узнаешь и, тем более, не докажешь. Когда думаешь об этом, становится совсем тошно.
– Борька убийца? Не верю! – завопил Роутер. – Он же одним из первых пришел в штаб «Пасифик»! Байк часто предлагал нам планы новых операций, высмеивал нациков. Ты просто завидуешь ему, Серый! Байк всего-навсего любил свой мотоцикл. Обожал железного друга до отвала башки! Ну, а происшествие с Кирой – рядовой несчастный случай.
– Ну да, а еще он сделал у себя на предплечье татуху с изображением свастики, – усмехнулся Сергей, – той самой, которую мы соскабливали от стен и отклеивали с афишных тумб. Той свастики, которую мы закрашивали голубем с оливковой ветвью в клюве. Борьке хотелось выглядеть крутым и сильным. Типа брутальным. Все эти орлы и свастики, кожа, цепи… Он от них просто торчал! В даркнете полно фоток Байка в таком прикиде. Никогда не забуду, как нас с Кирой чуть не настигли парни в коже на мощных байках…
– Тогда я вообще никому не верю! – завопил Роутер. – Если даже Борька предатель, тогда кто, скажите, кто честный?
– Верь мне, малыш! – сказала Миранда и чмокнула его в щеку. Ромка просиял и взглянул на неё, как обычно, по- собачьи преданным взглядом.
Ни фига себе предложение!
– Знаешь, Серый, есть тема, – сказала Юлька, убирая легкий пиджачок в подсобку. Она, как обычно, явилась в восемь утра на смену Сергею, однако в этот раз на ней были не дырявые джинсы и черная майка с надписью: «Обидеть Юлю может каждый, не каждый сможет убежать!», а легкие кремовые брюки и оранжевая блузка в белый горошек. Вид у Юльки был непривычно офисный, вдобавок важный и таинственный.
– Что ты задумала? -спросил Сергей, с изумлением разглядывая её новый «прикид». – У меня долги в универе накопились, так что, Юлечка, не до твоих фантазий.
– Не ожидала, что нормальный чечик так быстро станет душнилой! – возмутилась Юлька. – Ты не хочешь хотя бы из вежливости спросить, что за тема?
– Хорошо, спрошу. Что за тема?
– Знаешь, меня просто вштырили твои разборки с друзьями. Я до сих пор верю в сказки и хочу, чтобы зло было наказано. Короче, я рассказала о нашем «друге», полицейском Виталии, моему бате. Если ты помнишь, он генерал полиции. Вначале батя пытался от меня отмахнуться. Точнее отбивался всеми четырьмя лапами. Типа на работе проблем полно, а тут еще дочка вечером всякой ерундой грузит. Дескать, домой он приходит отдыхать, а не мои детские сказки выслушивать. «Ах, так! – сказала я и дала ему прослушать ту самую запись разговора лейтенанта Виталия Маратовича с Борей-Байком. Ту самую! Я её сделала, как ты помнишь, танцуя со шваброй вокруг этих двух уродов. Сказала отцу, что из-за этого чела в полицейской форме погиб хороший парень, студент Димка. Заодно настучала, что мент нам снова за кофе и десерты не заплатил. Мелочь, конечно, к слову пришлось, но это, как ни странно, стало последней каплей. Батя наконец открыл уши и стал въезжать в тему. Понимаешь, одно дело, когда какой-то лейтенантик взятки берет борзыми щенками и молодняк под статью подставляет, и совсем другое, когда он любимую дочку генерала обижает. Батя сказал: есть только один выход – брать этого урода с поличным. Конечно, отец знает, что говорит, он серьезными делами на своем посту занимается. Прикинь, крупных оборотней, как бабочек, накрывает сачком и сажает в коробок, то бишь, под домашний арест с браслетом на ноге. Но тут папочка внезапно вслушался в мои вопли и проворчал, что пора начинать бороться с низовой коррупцией. Тем более, что сверху на это добро дали. Короче, Серега, если отец одобрит нашу операцию, он стопудово пришлет оперов на задержание этого оборотня в погонах. В общем, тебе ничего не грозит.
– Причем тут я? – опешил Сергей.
– Ты будешь подсадной уткой!
– Ни фига себе! Я на такое не подписывался.
– Ты что, Серый? Зассал? Сам же говорил, что хотел бы с этим типом, ну, то есть, лейтенантом, поквитаться за Димку, только не знаешь, как.
– Допустим, хотел бы, но есть нюансы. Как ты себе это представляешь? Не за триста же рублей его оперы будут брать? За такие гроши ни один уважающий себя опер со стула не встанет и тем более на задержание не поедет.
– Ты должен предложить ему крупную сумму денег, чтобы он тебя отмазал.
– Интересно, от чего отмазал и за что предложить?
– Думай, голова! Ты же шустро задачки на семинарах по физике решаешь? Вот и здесь должно быть какое-нибудь простое решение!
– Виталий не согласится на взятку. Ты же сказала ему про отца.
– Мне кажется, он не больно-то в это поверил. Вот увидишь, жадность перевесит страх. Надо только придумать, как заманить его в ловушку.
Серега долго и старательно тёр прилавок, но ничего так и не придумал, быстро собрал рюкзак, простился с Юлей и покинул «Парижский круассан».
Маскарад с переодеванием
Мама Вари заметила: дочка по утрам постоянно куда-то уходит, не дождавшись завтрака. Встает непривычно рано, быстро приводит себя в порядок и затем, оживленная и нарядная, наскоро красится, берет собаку на поводок и тихонько исчезает, оставляя за собой шлейф маминого цитрусового парфюма. Возвращается часа через два, радостная и возбужденная. В прежнее время, когда Варя жила с Максом и лишь изредка приезжала в гости к родителям, она никогда не гуляла с Бусинкой дольше получаса. Здесь же, в родном доме, ее утренние отлучки с каждым днем становились все длиннее и загадочнее. На расспросы предков дочка отвечала уклончиво. Дескать, врачи велели гулять, а Бусинка – отличная компаньонка для прогулок. Мама знала, что после операции Варя дала отставку Максиму, так что утренние свидания с бывшим бойфрендом отпадали. Ночью, лежа рядом, родители шепотом гадали, куда дочь так надолго исчезает по утрам, и не находили ответа. Впрочем, их волновали не столько отлучки Вари, сколько её здоровье после операции и ограничения, о которых настойчиво предупреждал профессор Хуснулин. Хорошо, что дочь хотя бы возвращалась домой к тому времени, когда надо было принимать лекарства. Это слегка успокаивало маму, однако ненадолго.
– Слушай, ты отец, или кто? – однажды строго спросила она, и Пётр Михайлович понял, что прямо сейчас получит задание, от которого не сможет отказаться. Он смолоду руководил большими коллективами, потом открыл свое дело, подчиненные его побаивались, однако во всех домашних вопросах профессор, а теперь и генеральный директор небольшой компании, привык слушаться жену. По ее тону Петр Михайлович безошибочно угадывал, когда супруга им крайне недовольна.
– Товарищ генерал, готов выполнить любой ваш приказ! – шутливо вытянулся глава семьи в струнку и для смеха выпучил глаза. Однако Тамара Васильевна не рассмеялась:
– Ты как отец должен, нет, обязан проследить, куда Варя ходит по утрам. Главное, чтобы она тебя не заметила. Варенька не хочет с нами делиться, но я не успокоюсь, пока не узнаю правду про ее утренние отлучки. Конечно, дочь будет возмущена, если заметит, что мы её выслеживаем, скажет, что ей уже двадцать, обзовёт нас шпионами и предателями… Ну и пусть! Здоровье дочери важнее. Будь готов к тому, что в случае провала нам мало не покажется. Рискуем вообще утратить контакт с дочерью. Плевать, уж как-нибудь стерпим от неё обидные слова. Главное – узнать правду. Словом, твоя задача, Петя, предельно простая: проследить, куда наша дочь ходит по утрам, и постараться, чтобы она тебя не заметила.
– Как же я справлюсь, Томусик, то есть, товарищ генерал, с твоим ответственным поручением? Я же в спецназе не служил и маскировке на местности не обучен! – оторопел отец.
– Приказы командования не обсуждаются! Придумай что-нибудь! Ты же руководитель компании, предприниматель, в конце концов! Словом, обязан быть предприимчивым. Для начала тебе придется замаскироваться. Новая шляпа, старый чёрный плащ, который ты давно не надевал, темные очки – всё к твоим услугам.
– Знаешь, Томусик, наша дочь очень внимательная. Помнится, когда Варенька была маленькой, я ни разу не смог ее обмануть, нарядившись Дедом Морозом. Она всегда меня узнавала и кричала: «Это не Дед Мороз, а папа! Я тебя по тапочкам узнала!». Ну, а теперь, когда она выросла, обмануть Вареньку почти нереально. После пересадки сердца у нашей Вари откуда-то появилась отличная зрительная память, которой раньше не было. Я недавно заметил, что она сходу запоминает страницу любого текста.
– Жаль, что профессор Хуснулин ушел из жизни, и теперь некого спросить, откуда у Вареньки взялись такие способности, – вздохнула Тамара Васильевна. Она чуть не заплакала, но взяла себя в руки и продолжала:
– Петя, ты мне зубы не заговаривай! Нельзя терять времени, надо всё выяснить как можно скорее, то есть завтра.
– Знаешь, я не справлюсь с твоим секретным заданием, – тихо сказал муж. – В наказание готов получить внеочередной наряд по кухне – например, почистить картошку.
– Это был бы для тебя самый простой выход, но даже о таком не мечтай, – отрезала Тамара. – Картошку я и сама почищу, а ты ради нашей единственной дочери должен взять себя в руки, отправиться утром на разведку и все как следует разузнать. Я бы с тобой пошла, но ты же знаешь, после Вариной операции я стала плохо ходить, ноги отказывать стали. Короче, вся надежда, на тебя. Как только Варя с Бусинкой тихонько смоются из дома, немедленно следуй за ними. Мы должны узнать, куда наша дочь ходит по утрам и, главное, не грозит ли это ее здоровью.
Петр Михайлович в точности исполнил приказ жены. Как только Варя и Бусинка выскользнули из дома, он мгновенно накинул старый плащ, надел поглубже черную шляпу, нацепил темные очки и осторожно двинул за дочкой и собакой.