Шок сковал конечности. Девушка наклонила голову, как будто с любопытством осматривая меня, хотя на ее лице не появлялось ни единой эмоции. Сердце болезненно стукнуло в грудине, информируя, что я еще жив. А девушка резко двинулась в мою сторону, как будто хотела поцеловать. Мое тело среагировало инстинктивно, отклонившись назад. Упав на спину в куст малины, я заметил как одна из веток коснулась девушки. И та исчезла, растворившись легким дымом.

Я вылез из малины, не забочась о сохранности одежды и оставив на колючих ветках кусок легкой летней футболки. Из леса я бежал. Не менее быстро добирался до дома и под дождем, скользя по влажной траве на холме.

Пытался оправдать все тем, что приболел или перегрелся на солнце, ведь вчера было довольно жарко. Но все логические доводы не помогали успокоиться колотившемуся сердцу, а дрожь в руках только становилась сильнее.

Перед сном я вышел из дома, нашел все имеющиеся во дворике колючие ветки и репейники. И прицепил их у окна и двери. Только тогда смог выдохнуть и лечь спать.

Разбудило меня ощущение чьего-то присутствия. Даже не знал, что такое возможно. Я ощущал на своей ноге легкое движение, как ласковое касание. И почему-то был уверен – это не моя дочь пришла. Хотелось закричать, но я не мог даже шевельнуть губами. Получалось только дышать, вдыхая гнилостный запах.

Когда мне все же удалось опустить глаза, я увидел бледную с длинными черными когтями руку на своем бедре и смог захрепеть. Но не пошевелиться. Я четко видел и ощущал сквозь одеяло каждое движение ее пальца. Рука, зиявшая открытой, но не кровоточащей раной на указательном пальце, добралась до моей кожи, обдавая ту холодом и влагой. Я пытался дернуться, но не мог пошевелиться и убрать свою руку, лежащую поверх одеяла. Черные когти легким движением скользнули по тыльной стороне моей ладони, а затем рука неизвестной добралась до моего запястья и сжала его. Вначале я почувствовал леденящий холод бледной кожи коснувшейся. А затем боль стрельнула по всему телу, и я наконец смог пошевелиться. Сразу вскочил с кровати.

Смотреть, есть ли кто в комнате я не стал, выскочив наружу в темноту ночи. Холодный ветер коснулся моего полностью вспотевшего тела и остудил его жар. Только рука продолжала гореть.

Я мог раньше говорить, что это травка, так как не знал действие наркотиков. Или, что я заболел или перегрелся, оттого и глюки. Но в моей голове не было ни одного единственного объяснения, которое могло бы найтись для ожога в виде отпечатка ладони на моем запястье.

В дом я вернулся. Потому что там моя дочь.

Может уйти с ней провести остаток ночи у старухи? Но вспомнив странную соседку, засомневался, что, увидев, ее в ночи, испугаюсь меньше, чем девушки в лесу.

***

На следующий день Алиска сразу побежала в деревню, смотреть за последними приготовлениями и началом праздника. Я же не отставал от нее. Только совсем не по той причине, что боялся за честь дочери, меня потряхивало от ужаса до сих пор. Находиться в толпе и не терять Алису из поля зрения мне дарило хоть толику чувства безопасности. Провести еще хоть одну ночь в здешнем доме со всякими призраками? Да ни за что. Уедем сразу, как закончится праздник, так как пропустить его дочь вряд ли согласится.

Более менее я продержался до сжигания соломенной бабы. Даже прокричал “Яга, уходи”, вместе со всеми. Но затем я услышал голос нашей соседки:

– Глупые, думают, что от нечисти так легко избавиться.

– Что? – спросил, посмотрев на старушку. Вот, кто может мне помочь. Она уж точно должна хоть немного разбираться в нечисти. Но старуха подумала, что я уточняю и пояснила:

– Ведьма уйдет только если придет новая. Так и с нечистью. На время можно избавиться может только от демонов из мира мертвых. Вернуть их домой.

– Как их вернуть? – спросил, чувствуя, как головная боль бьет по вискам.

– Вот так легче? – спросила старуха, прижав что-то прохладное к моим вискам. Отклонился и увидел у нее на руках обычную землю.

– А есть еще способы?

– Ударить камнем три раза по голове, – ответила старуха не улыбнувшись.

Кардинальное лечение боли, конечно. Уже боюсь представить, какие у нее будут решения моих проблем с шизой.

– Хочешь, чтобы я помогла? – спросила старуха, лукаво улыбнувшись.

Вокруг особенно громко закричали: “Яга уходи”, отчего старушка разлилась в совершенно счастливой улыбке и как будто даже помолодела.

– Я сегодня добрая, возьми, – сказала она, протянув мне какой-то мешочек со шнурком. – Это земля из-под печи и столба ворот вашего дома, да из перекрестка. Надень дочери на шею, чтобы вернулась с чужой стороны.

Я инстинктивно сжал подарок и огляделся, вспомнив о дочери. Хозяйка Гречки стояла одна, подошел к ней и спросил, где Алиса.

– Она что-то плохо себя почувствовала и сказала, что пойдет домой отдохнуть.

Мое сердце сжалось из-за чувства непоправимой беды. Я мчался наверх холма к дому, который свел меня с ума. И хоть жгли “Ягу” недалеко от дома, там же, где планировалось и колесо, путь казался бесконечным.

Когда я зашел за калитку, показалось, что наступила ночь, так темно стало. Как вчера перед явлением девушки в свадебном платье.

Я побежал ко входу в дом, но остановился, услышав бормотание. Моя дочь стояла на четвереньках в саду у дома и… ела землю.

Когда я приблизился, мне удалось разобрать слова “Обещяю”, “спасу, матушка земля”, “буду рядом”.

В который уже раз шок и страх замедлил мои движения. Прошло несколько мгновений прежде чем я попытался остановить Алиску от поедания земли. Только она меня оттолкнула, да с такой силой, что у меня наверняка на груди останутся синяки.

Я снова попытался схватить ее. Сжав ее левую руку, потянул вверх, чтобы она прекратила стоять на четвереньках, но та с легкостью вырвала руку и отмахнулась от меня, попав мне ладонью по лицу. Я схватился за свой нос, чувствуя, как активно сочится кровь по пальцам. Более того, кажется, мой нос сломан.

Последующие попытки оказались такими же бесполезными, только добавив мне сломанное ребро и покореженный безымянный палец.

Все прекратилось резко. Алиска заорала, выгнувшись дугой назад. Это было настолько неестественное движение тела, что я резко отскочил от собственной дочери. Она упала на бок и снова заорала, изгибаясь. Когда она схватилась за свою правую ногу, я взявыл уже сам. Кожа под ее пальцами опадала хлопьями, обнажая кость ноги у четырнадцатилетней девочки. Точнее уже не четырнадцатилетней… кожа Алиски старела, черты ее лица оплывали.

Я снял футболку и попытался закутать ей ее ногу, в голове почему-то всплыли действия по остановке крови. Но вот только кровь у Алиски совсем не шла. Все красное, что я видел – было моей кровью и обнажившейся плотью на ноге у дочери.

Дыхание Алисы стало пропадать.

Нет ничего страшнее, чем видеть, как погибает твоей ребенок. И ничего ужаснее, чем непонимание, как ему помочь.

Я схватился за телефон вызвать скорую, но сеть не ловила. Я попытался поднять Алису и вытащить наружу, но под моими пальцами расползалась ее кожа, обнажая мышцы. Нога, которую я пытался обмотать футболкой уже превратилась в кость.

И я рванул в сторону соседки. Не знаю, на что я надеялся, по идее, она вряд ли успела меня обогнать и вернуться домой первее. Меня гнало отчаяние и стремление предпринять хоть что-то.

Стучать в колючую дверь я не стал, сразу ворвавшись внутрь. Никого не было, только на столе лежала уже известная мне книга. Я ее читал вчера. В голове всплыли строчки “Можно оправдать себя, проглотив комок земли или поцеловав землю перед мирским судом”.

– Ест землю?

Я обернулся на звук ко входу, внутрь дома вошла незнакомая молодая девушка.

– Что? – спросил

– Это хорошо, умная ведьмочка, – пояснила зашедшая.

И по этой реакции на мое “Что?” я понял, скорее даже почувствовал, что передо мной хозяйка этого дома. Сильно помолодевшая хозяйка.

– Хороша, да? Вот и не волнуйся. Твоя дочь тоже однажды сможет передать кому-то свои обязанности Яги. Если вернется с той стороны, конечно.

– Как мне ее увезти? – перешел я к делу. Мне было глубоко насрать, что там произошло с этой старухой. Ведь моей Алиске больно. Она умирает.

– Она принадлежит переходу между мирами, который расположен в наших домах. Когда-то нас, Ягинь, было трое…

– Что мне делать? – сказал и приблизившись, схватил бабу за горло. Обычная такая, не призрак, не рука мертвеца. А с обычными понятнее, что делать. Сжал посильнее, – Объясняй.

Та захрипела, отчего я не сразу понял, что нужно ослабить хватку. Отпустил, та шумно задышала.

– Дебил? Я ж теперь человек! Убить же мог, – возмутилась бывшая старуха. – А твоей дурынде урок и так нужен был, послужет воротам, не облезет, – последнее слово она сказала с ухмылкой, явно демонстрирующей, что она в курсе происходящего.

Я к ней приблизился с целью возобновить выбивание информации. И ведьма спросила:

– А мешок ты ей надел?

Я замер, понимая, что совсем забыл о подарке, автоматически засунув в карман штанов.

– Тогда она вполне может сдохнуть уже сейчас, не вернувшись с чужой стороны, – сказала ведьма уже мне в спину.

Я вернулся к Алинке. Мою дочь было не узнать. Не одежда, а лохмотья, лицо и тело старухи, а одна нога, как у скелета.

– Яга, костяная нога… давно такой сильной не было.

Я не обратил внимания на слова соседки, которая, похоже, из любопытства увязалась за мной. И, наклонившись, надел шнурок на шею Алисе. Руки дрожали, касаясь ее седых прядей и дряблой, кое-где отсутствующей кожи. В этот раз Алиса не двигалась и не дергалась, ее кожа не растекалась под моими руками. Поднял ее тело на руки. Маленькая фигурка моей старушки дочери показалась совсем невесомой. Повернул на выход, чтобы уложить Алису в машину и отвезти в больницу.

– Ей выход из этой деревни закрыт, – сказала соседка, наблюдая за моими действиями. – Пока она Яга, сила ее в доме. А в таком состоянии, она издохнет сразу, как за калитку выйдешь.

Я замер. Верить этой ведьме мне не было никакого резону, но почему-то я развернулся и вошел в дом, открыв дверь пинком ноги.

Ближе ко входу была комната с кроватью, на которой я спал, туда и уложил дочь. Худенькую, старую и такую… мертвую.

– Жива еще, не волнуйся. Коли к земле потянется, вернется сюда. Ты только дверь дома закрой.

Нашла о чем беспокоиться. Я злобно зыркнул на ведьму.

– А ты думал, почему в сказках, дом Яги просят повернуться “к лесу задом, а ко мне передом”? Яга – проводник мертвых, с одной стороны дверь ведет в мир мертвых, с другой в мир живых. Только мы не в сказке, и мертвые заходят вовсе не через дверь.

Послушно встал и закрыл дверь. И стало внутри еще темнее, запахло гнилью. Передо мной мелькнула тень, заставив меня передернуть в ознобе плечами.

Ведьма улыбнулась.

– Как приятно не быть частью мертвых, – пояснила она. И тут же посерьезнела. – Как только она откроет глаза. Точнее… если она откроет глаза, ты мне не мешай и выполняй все, что я говорю. Если, конечно, хочешь, чтобы мир мертвых ее окончательно не забрал.

Насколько я понял, закрытые двери отправляют дом в мир мертвых или куда-то рядом.

– Зачем Алисе быть ближе к миру мертвых? – прохрипел, с трудом издавая звуки. В углу заметил уже знакомую мне маленькую девочку с разорванным горлом. Она стояла и недоуменно разглядывала свои руки.

– Во-первых, ее сила там. Во-вторых, Алиса тоже сейчас там. Закрыв дверь, мы к ней стали ближе. Возможно, сможет нас найти.

Алиса открыла глаза, и ведьма немедленно скомандовала:

– Поднимай на руки. На выход!