Деньги принимал лично капитан – пройдоха с сухой от бесконечно соленых ветров кожей и твердыми руками, но с обезоруживающей улыбкой. Мне показалось, что он выставляет цену лишь после внимательного взгляда на будущего пассажира и размер его багажа. Рыцарь без страха и упрека. Когда подошла очередь, на меня он, однако, почти не взглянул.

– До Солианских островов.

– До которого из них?

– До Тэлфорда, – после короткой паузы ответил я, заправляя непослушные пряди за уши. Я не помнил ни одного названия из оставшихся одиннадцати. – Один билет.

– Проходите.

Рука, потянувшаяся к монетам во внутреннем кармане куртки, остановилась на полпути. Удивительно, что он не обратил на меня никакого внимания: мой новый облик обычно, напротив, привлекал людей, и работало это как с женщинами, так и с мужчинами, даже если у последних он вызывал лишь зуд в кулаках. Я поджал губы, но не стал настаивать на оплате – зарабатывать деньги мне нравилось, но тратить их я едва ли любил – и прошел на палубу, беглым взглядом отыскивая место в тени, где не роилась бы стая крыс.

За спиной послышались звук ударяющейся о плечо руки и тяжелый вздох капитана.

– Привет, дорогуша.

Юный женский голос звучал поразительно знакомо, но я никак не мог отыскать в памяти лицо, которому он принадлежал. Моряк буркнул в ответ что-то неясное, и девушка прошла мимо, спеша к борту, чтобы взглянуть на непривычно спокойный океан. Солнце, встретившись с облюбованной им шоколадной кожей, блеснуло, отразившись от золотого узора на лице. Я не сумел сдержать улыбки.

– Теперь тебя боятся даже моряки? – окликнул я.

Вивиан обернулась и, вскрикнув, подбежала ко мне. Я редко бывал рад кому-либо из людей, но эта бесстрашная леди странным образом покорила мое сердце во время совместной работы на одном из Ноксианских островов, хоть нам и довелось встречаться лишь трижды. Крошечная даже в сравнении с моей щуплой фигурой и юркая, она идеально справлялась с выбранной для себя должностью: любой на континенте и за его пределами знал, что отблеск золота в ночи не сулил ничего хорошего.

– Вот уж не думала, что когда-нибудь встречу тебя снова, – пробормотала Вив, заключая мое лицо в крепкую хватку миниатюрных ладоней. – Ну, или надеялась, что ты хоть чуточку постареешь.

Я аккуратно отодвинул ее руки, не желая ставить в неудобное положение, но все же не сдержался и легко вздрогнул: с трудом переносил телесный контакт. Вив ничуть не смутилась и принялась взбивать облако блестящих черных кудрей.

– Зато ты заметно повзрослела, – протянул я восторженно, и она раскинула руки, демонстрируя редчайший доспех из виверновой кожи. В нашу последнюю встречу ей было около шестнадцати, и уже тогда слухи о ее смертоносности забрались в каждый, даже самый забытый богами, уголок мира. – На чье убийство мчишь в этот раз?

– Знаешь, я решила сменить род деятельности.

– И много предложили?

– Даже Семеро сосчитать не сумеют.

– В таком случае, нас точно нанял один и тот же человек, – усмехнулся я.

Король Солианских островов, если верить бесконечному количеству слухов, не жалел денег, заманивая к себе гостей. Это было бы неудивительно, если бы при этом острова гибли и чахли, однако те края не знали большего процветания. Под его началом возвели множество мостов, построили внушительный флот, отсутствие которого для островного государства всегда виделось наибольшей проблемой, а также наладили связь между островами, пусть и не все были рады новому правителю. Если забыть о двух годах, в течение которых он покорил одиннадцать островов и укрепился в статусе единого короля Солианского архипелага, он казался миру крайне скучным дипломатом, но глупым его не считал никто – и потому не смел возжелать его земель. Впрочем, если он вызвал ко двору Вивиан, опасность, вероятно, все же мелькала на горизонте.

Мы проговорили до темноты. Вопреки привычному графику, корабль до Тэлфорда отправлялся, как только сумерки окутывали бесконечную зеркальную гладь. Воды в этих местах словно засыпали, позволяя спокойно отплывать даже в столь тревожное время суток. На палубе постепенно зажигались огни, и из вынужденного временного пристанища посреди бескрайнего океана она превращалась в пышущую жаром таверну: повсюду сновали моряки с бочонками, взлетали в воздух монеты и кости, раздавались угрозы и упреки в нечестной игре. Ощутив терпкий запах крепленого вина, я блаженно прикрыл глаза.

– Сходим к капитану? – предложила Вив, хищно улыбаясь. – Уверена, у него найдется для нас бутылочка.

Не дождавшись ответа, она схватила меня за руку, на что поверхность куртки отозвалась легким поскрипыванием, и потянула к каютам. Найти ту, в которой скрывался хозяин шхуны, оказалось несложно, но, несмотря на звучащие по ту сторону голоса, дверь оказалась заперта.

– Подсобишь?

Я пожал плечами. Эта мелкая шалость не принесет проблем. Впрочем, я никогда не убегал от них, скорее напролом шел навстречу.

Выполнив пальцами несложный пасс, я направил их на замочную скважину, и спустя миг послышался ход механизма.

– Вив! – задыхаясь, капитан выкрикнул имя наемницы так, будто оно было страшнейшим из ругательств. – Чтоб ты за борт свалилась!

Мы приоткрыли дверь, заглянув в щель, как делают дети, подглядывая за шумным скандалом в соседней комнате. Пытаясь натянуть штаны, моряк с трудом слезал с грузной девицы в дешевых лохмотьях; я невольно задумался, почему из всех блудниц он предпочел именно эту.

Вивиан терпеливо дождалась, пока капитан наденет исподнее, и проскользнула в комнату. Не медля и почти не глядя на хозяина каюты, она со знанием дела проследовала к шкафу у дальней стены, открыла дверцу и принялась внимательно изучать содержимое. Выбрав, наконец, две бутылки из черного стекла, звонко хихикнула и упорхнула, на прощание послав капитану воздушный поцелуй.

– Прости, что отвлекла! – кричала она уже из коридора. – Продолжайте!

– За что боги так меня не любят…

Выбравшись на поверхность, мы отыскали свободную бочку, совсем недавно служившую игорным столом для нескольких сомнительных личностей, и опустились на прогретые солнцем доски. Сняв с пояса кинжал, Вив умело избавилась от пробок и протянула мне одну из бутылок. Я поднес горлышко к носу. Неудивительно, что в залежах капитана нашелся именно портвейн; удивительно, что он оказался столь добротным. Первый вдох принес стойкие запахи специй и шоколада, но затем тихонько, словно стесняясь, проявился нежный аромат сушеных фруктов. Желая рассмотреть цвет напитка и позволить вкусу раскрыться, коротким движением я создал два бокала. Если бы не скорость реакций Вив, через секунду они бы превратились в осколки из-за неожиданного порыва ветра. Заполнив бокал наполовину, я слегка раскачал его, а затем направил на источник света; терракотовый цвет переливался оттенками янтаря.

– Любая женщина была бы счастлива, если бы ты хоть однажды посмотрел на нее так, как смотришь на это вино.

Я пропустил замечание мимо ушей, стараясь распробовать каждую, даже самую неуловимую, ноту, коих в напитке оказалось неожиданно много. Калейдоскоп вкусов увлекал за собой. Людей, что не интересовались этим превосходным напитком, я предпочитал избегать, столь далекими от прекрасного они казались.

– Да уж, – вздохнула Вив с улыбкой. – Уверена, что ни одна женщина не доставляла тебе столько удовольствия.

* * *

Глава 2

Утро ознаменовалось страшной вонью – кого-то из жуликов, пытавшихся обобрать пьяных пассажиров, зарезали, подобно скоту. Отмывать внутренности, почти жарящиеся под палящим солнцем, экипаж не спешил, и я предпочел провести день в задней части корабля близ штурвала – благоволящий пути ветер дул в спину, унося прочь едкие ароматы.

После полудня на палубе наконец появилось сияющее золотыми узорами лицо. Увидев красочное зрелище, которое рано или поздно приковывало внимание всех пассажиров, Вивиан едва не лишилась чувств. Отыскав меня за спинами других скрывающихся от нечистот зевак, она приблизилась и с такой силой врезалась в борт, вдыхая свежий воздух, что едва не исполнила недавнее желание капитана.

– Разве наемным убийцам не приходится видеть подобное? – недоуменно поинтересовался я.

– Вонзить нож в сердце или всадить стрелу меж глаз – не то же самое, что раскидать кишки по всему кораблю! – поежилась она. – Надеюсь, Нетрикс не отправит к нам сирен, узнав, что здесь можно полакомиться мертвечиной.

Я усмехнулся. Обычно – особенно во время дальних путешествий – о морской богине говорили с куда большим почтением. Молодую девушку, потопившую корабль благодаря невероятной ненависти к укравшему ее жениху, считали покровительницей волн из-за безусловной власти, что она имела над моряками: голоса ее сирен сводили мужчин с ума, а штормы захлестывали громадные галеоны с той же легкостью, что и ракушки, втоптанные в песок на пляже. Находясь в пути, ей пели оды и приносили дары, а сетовать на ее поведение смели лишь добравшись до берега – там, где капли ее владений не сумеют добраться до недовольных.

Особо впечатлительным Нетрикс виделась сидящей на камне близ берега, с мертвенно бледной кожей, волосами из водорослей и одеждой из волн, но пока ни один из очевидцев не подтвердил, что в тот момент был трезв.

* * *

Как только шхуна причалила к берегу Тэлфорда – несмотря на два острова, встретившиеся чуть раньше, столичный удостаивался первой остановки, – люди засновали из стороны в сторону, подняв волну неясного беспокойства. Одни перетаскивали вещи с места на место, другие разбирались в порядке выплат карточных долгов, а третьи восторженно перекрикивались, указывая на приближающуюся сушу. Я отвлекся от случайной книги, найденной в выделенной мне каюте, и устало взглянул за борт.

И ничего не увидел.

Весь остров оказался обнесен стеной такой высоты, что все, что за ней виднелось, – солнцеобразный шпиль замка и цепляющиеся за него облака. Причал был вынесен за пределы королевства, но длившийся лишь сотню шагов пирс неизбежно утыкался в гладкую каменную кладку; никто не входил в город без ведома постовых. Впрочем, лишь безумец решился бы сделать это, зная, что за неприступным ограждением поселилось целое семейство виверн.

Учитывая всеобщее воодушевление, я остался в замешательстве. Стена внушала некое благоговение, но лишь пару мгновений, следом за которыми приходила куда более постоянная скука – в однообразном зрелище не было ничего привлекательного. Как только послышался стук борта о дерево причала, люди бурным потоком хлынули с корабля. Они не спешили к стенам, вместо этого столпились в середине причала, будто нашли слиток золота, замеченный задолго до схода на берег, и пытались разодрать его на тысячи мелких кусочков.

Мы с Вив переглянулись. Я не видел, чтобы прежде при ней были хоть какие-то вещи, но теперь она затягивала на бедрах многочисленные ремни с ножнами, отделами для дротиков и прочими убийственными аксессуарами. За ее спиной вырисовалась накидка из плотной темно-коричневой ткани – точь-в-точь такой же, как ее кожа, – и с золотыми узорами, напоминающими о том, что Вив почитала бога любви.

Почувствовав необъяснимую нужду тоже привести себя в порядок, я заправил волосы за уши, а затем, не дождавшись, когда попутчица закончит затянувшуюся подготовку, сошел с корабля.

Толпа начала стремительно редеть. Один за другим появлялись гвардейцы в полной экипировке, словно где-то на поле боя открылся портал, ведущий на тэлфордский причал. Выстроившись в шеренгу и перегородив нам путь, рыцари замерли. Я вскинул брови. Если моему присутствию не рады, можно было бы заявить об этом куда менее воинственно.

– Разойдись!

Стоящие посередине подданные столичного острова сделали шаг вперед и в сторону, образуя небольшой проход, и из-за их спин показалась массивная фигура местного правителя. Ростом он превосходил каждого из воинов, а лик его обрамляла густая копна серебристых волос, ослепительно сверкающих в свете солнца.

Не золото. Серебро.