Великан издал странный рык и рухнул как подкошенный, с глухим стуком ударившись головой о каменный пол. Кьяра испуганно вскрикнула. Йозеф лежал неподвижно, и из его рассеченного виска текла алая струйка.

Кьяра в ужасе закрыла рот рукой, вторым зрением она отчетливо видела, как сереет его аура. Она опустилась на колени, поспешно принялась накладывать восстанавливающее плетение, пытаясь остановить стремительно текущий процесс, но понимала, чувствовала, что ей не хватит сил.

«Наставница, помогите!» – в отчаянии закричала она, активировав ментальный канал, связывающий ее с мэтрессой Исидорой как любую калисту со своим Учителем.

«Что случилось?» – мгновенно прозвучало в ее сознании в ответ.

Не в силах отвлечься от умирающего, Кьяра просто бросила в ответ мыслеобраз.

«Держи его, калиста! Не вздумай отпустить! – сейчас же услышала она строгий голос Наставницы. – Я сейчас буду!»

***

Исидора Валлес, глава Клана Целителей, белым лебедем вплыла в кабинет ректора Академии Светлого Начала. Высокая, подтянутая и изящная, как статуэтка, она двигалась с удивительной грациозностью, напоминавшей плавностью движений эту прекрасную белую птицу. Ее кожа была свежей и бархатистой, вьющиеся белокурые волосы тяжелой волной ниспадали на плечи. Она вся дышала движением и жизнью, и истинный возраст ее было бы определить невозможно, если бы не темно-синие глаза, скрывавшие в своих глубинах стылый отпечаток прожитых зим и мудрость жизненного опыта.

Дамиан предполагал, что она старше его, хоть и не знал наверняка, но их отношениям это нисколько не мешало. Он поднялся ей навстречу и, взяв в свои ладони, поцеловал белую, словно выточенную из мрамора руку.

– Ты, как всегда, обворожительна, Дора! – улыбаясь, произнес он заранее заготовленный комплимент. Сейчас он был слишком заведен, чтобы вести себя по-настоящему галантно, но и не сказать ей любезность не мог.

– А ты, как всегда, не оригинален, Дамиан. – Она игриво сверкнула глазами. – Впрочем, спасибо! Мне все равно приятно.

– Как Йозеф? – помолчав, спросил он, решив, что на этом можно покончить с любезностями и перейти к делу.

Исидора чуть нахмурила тонкие брови, и между ними сразу пролегла глубокая складка.

– Я вытащила его, но у него был перелом височной кости, и как следствие – повреждение соответствующей доли головного мозга. Восстановление идет медленно, – сказала Целительница.

Ректор нервно прошелся по комнате.

– Как это случилось, Исидора? – требовательно спросил он. – Что там вообще произошло?

То, что Дамиан назвал ее полным именем, свидетельствовало о крайней степени раздражения. Обычно так он величал Целительницу только на людях, предпочитая в общении наедине короткое и ласковое «Дора».

Однако Исидора, казалось, не обратила на этот факт ни малейшего внимания.

– При падении он сильно ударился головой об пол и получил травму, – подчеркнуто спокойно пояснила она.

– Это я понимаю! – не сдержавшись, повысил голос Дамиан. – Что послужило причиной падения? Они были там вдвоем. Что сотворила твоя бесценная ученица, что смогла свалить с ног Экзекутора?!

– Это сложно, Дами. Я не знаю, смогу ли объяснить, – ответила она необычно напряженным голосом, но ее собеседник был слишком взвинчен, чтобы заметить это.

– Ну так давай спросим у нее! Вызови эту девчонку сюда, и послушаем ее объяснения вместе! – раздраженно бросил он. – Надеюсь, ты понимаешь, что поведение твоей калисты переходит все мыслимые границы! Мне начинает казаться, что решение позволить ей продолжить обучение было принято мной чересчур поспешно!

Взгляд Целительницы похолодел.

– Кьяра выложилась подчистую, помогая мне вытащить Йозефа, и сейчас спит, – ледяным тоном ответила она. – Что же касается того, что произошло с Экзекутором, я практически уверена, что в случившемся нет ее вины. Выброс был спонтанным, и она его не контролировала. Девочка, конечно, не хотела сделать с ним такое!

Заинтригованный Дамиан поднял на нее глаза.

– Что ты имеешь в виду? – значительно мягче спросил он, только сейчас обратив внимание на то, что Исидора напряжена, как сжатая пружина.

Целительница помолчала, позволив себе маленькую месть за его несдержанность, а потом медленно проговорила, раздельно произнося слова:

– Йозеф лишился Силы. Совсем.

– Что значит «лишился»?! – Брови Дамиана от удивления поползли вверх.

– Это значит, что он больше не Одаренный, – негромко ответила Исидора. – Его аура теперь выглядит, как аура обычного человека.

– Но это ведь невозможно…, – потрясенно пробормотал ректор. – Так не бывает!

– Бывает, – так же тихо ответила Исидора, – но лучше бы это было невозможным. То, что ждет девочку теперь…

Целительница замолчала и резко отвернулась к окну. В комнате повисла тишина, и Дамиан замер, не смея ее нарушить.

– Я не могла умолчать о произошедшем, – наконец произнесла она, невидяще уставившись в непроглядную мглу за стеклом. – Я должна была сообщить Гидеону, а он…ну ты знаешь Понтифика, у него цель всегда оправдывает средства…

Повинуясь внезапному порыву, Дамиан подошел к ней, приобнял сзади за талию, и Исидора, закрыв глаза, откинула голову ему на плечо.

– Я предала ее, Дами, понимаешь? Я предала свою калисту и обрекла ее на смерть, – прошептала она.

Дамиан ничего не понимал, но молчал, и не только потому, что был поражен ее словами. Он по опыту знал, что Исидора крайне редко раскрывалась, показывая истинные чувства, и одно несвоевременно оброненное слово могло заставить ее спрятаться обратно в свою раковину и больше ничего не сказать. Он просто молчал и ждал, и Целительница заговорила снова:

– Она Претор. Ты никогда не слышал об этом, верно? А вот Гидеону прекрасно известно значение этого слова, как и мне… Целители тоже посвящены в тайну, ведь Преторы появляются только среди нас. Это как-то связано с нашим Даром, с тем, что мы работаем с жизненной силой. Такое случается очень редко, Дами, раз в несколько столетий, и, насколько я знаю, еще ни один Претор не пережил своего тридцатилетия. Все они умирали молодыми. Точнее, их убивали. Безграничная власть имеет свою цену. – Она горько усмехнулась и снова замолчала.

– Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, Дора, но, может быть, все это ошибка? – осторожно спросил Дамиан, боясь спугнуть неожиданный порыв откровенности замершей в его объятиях Исидоры. – Твоя ученица ведь всегда была просто Одаренной девочкой, пусть даже с очень хорошим потенциалом. С чего бы вдруг у нее открылись какие-то необычные способности?

– Ты приложил к этому руку, Дамиан, – грустно улыбнувшись, сказала Исидора, – Да-да, не смотри на меня так! Конечно, Преторами не становятся, ими рождаются, так что рано или поздно, но это все равно должно было случиться. Но этот необычный Дар спал в ней, и разбудил его страх, точнее, ужас, который она испытывала перед позорным и унизительным наказанием, назначенным тобой.

– Вообще-то, она его заслужила, – пробурчал себя под нос ректор, но было явно видно, что он смущен. – И чем же чревато пробуждение этих редких способностей? Как она сотворила это с Йозефом?

– Видишь ли, – принялась объяснять Исидора, – уникальность Преторов в том, что они способны полностью перекрыть любому Одаренному доступ к Силе – не важно, Темной и Светлой. Они как бы одевают ауру в специальный кокон, в котором Дар гаснет, иссякает и исчезает совсем, будто его никогда и не было. Носитель Искры становятся просто человеком, пустым и не способным даже почувствовать энергию, не то что работать с ней. По принципу воздействия это похоже на яшму, вот только происходящие с аурой изменения необратимы. Этот кокон нельзя уничтожить, нельзя снять, нельзя изменить. Его свойства не подчиняются обычным закономерностям работы с энергией, потому что Преторы плетут свой кокон не из Силы, а из ее отсутствия. Они плетут его из «пустоты», которая, однажды коснувшись ауры, присасывается к ней и остается навсегда. Ты знаешь, что блокирующие плетения обычно привязаны к гемме построившего их Одаренного, и, если он умирает, блок разрушается сам собой. Но аура, накрытая блоком Претора, остается неизменной даже после его смерти. Эти люди одинаково легко способны по своему усмотрению навсегда лишить Силы и тана, и клирика, поэтому еще в древности того, у кого просыпался такой Дар, называли Претором – Судией, а наложенный им кокон —приговором.

– То есть к Одаренному, которого «приговорил» Претор, Сила больше не вернется никогда? – раздельно, словно взвешивая слова, проговорил ректор.

– Исключение возможно лишь в одном случае, – улыбнулась Целительница. – Если Претор сам пожелает отменить приговор (конечно, при условии, что он научился управлять своим Даром). Только ему под силу вернуть отнятое. Страшно, правда? А теперь на секунду задумайся, насколько мощным орудием молодой, неопытный и ничего толком не понимающий носитель этого Дара может стать в умелых руках.

– Мощным и обоюдоострым, – вслух высказал свою мысль Дамиан.

– Поэтому Преторы долго не живут, – прошептала Исидора.

Глава 6

Кьяра проснулась от собственного крика. Ей приснилось что-то, какая-то чушь, которую она сейчас даже не могла вспомнить, но ее все еще трясло от пережитого во сне страха. Она резко села на кровати, поджав колени к груди, и потерла заспанные глаза. Воспоминания о вчерашних событиях нахлынули внезапно, превращая явь в продолжение кошмарного сна. Картина распростертого на каменном полу неподвижного тела Йозефа стояла у нее перед глазами.

«Ох, что теперь будет?! Я же чуть не убила Экзекутора! – в ужасе подумала она, но, быстро справившись с паникой, попыталась взять себя в руки. – Я ни в чем не виновата! Это был просто несчастный случай. Я не хотела сделать ничего такого, и сама до конца не понимаю, как это все произошло! Да, вчера едва не случилось беды, и мэтр Дамиан, конечно же, сразу узнал об этом. Но ведь наказывать меня все-таки не стали, в карцер не посадили и даже разрешили вернуться в свою комнату. Значит, может быть, все не так плохо? Может быть, мэтресса Исидора заступилась за меня перед ректором? Она ведь успокаивала меня вчера, когда я разревелась, как дурочка, поняв, что все уже позади и что нам все-таки удалось вытащить его».

Пару раз всхлипнув, Кьяра окончательно успокоилась, откинулась обратно на подушку и принялась снова прокручивать в голове насыщенный происшествиями вчерашний день. Нет, все в конечном итоге сложилось хорошо: Экзекутора удалось спасти, из Академии ее обещали не исключать, книгу она вернула, тем самым избавив от незаслуженного наказания Бьянку, Микаэля не выдала, да и сама пока вроде как избежала назначенной ректором порки. Так что жаловаться ей грех, и остается лишь молить Ильтаира, чтобы дальше все складывалось так же удачно. Вот если бы еще все забыли о произошедшем как можно скорее…

Тихий скрип входной двери заставил погруженную в свои мысли Кьяру вздрогнуть от неожиданности. Она повернулась на звук и с удивлением увидела входящую в комнату Наставницу.

– Ты уже проснулась? – будничным тоном спросила мэтресса Исидора, как будто каждое утро заглядывала к ней в спальню. – Как самочувствие?

Ошарашенная неожиданным визитом Наставницы, Кьяра растерялась.

– Я… да… – смущенно пролепетала она, поспешно спуская ноги с кровати. – У меня с утра была еще небольшая слабость, но сейчас я уже в порядке. Можно мне пойти на занятия?

Наставница подошла ближе, положила ей руку на лоб, провела раскрытой ладонью вдоль туловища, прощупывая ее ауру диагностическим плетением, и наконец удовлетворенно кивнула:

– Да, ты почти полностью восстановилась и вполне можешь встать, – заключила она. – Однако занятия сегодня тебе все же придется пропустить: тебя ждут в другом месте.