– Ты умеешь лепить снежные фигуры? – поинтересовался он.

– Можно подумать, что ты умеешь! – ткнула ему в ответ.

– Я видел, как это делал Кирилл.

– А я посмотрю, как это делаешь ты.

– Хорошо, уговорила, – после непродолжительных раздумий произнёс он тоном великого одолжения.

– Да иди ты! – бросила я и отвернулась. После подобных приглашений хотелось сбежать от него, а не идти что-то делать вместе.

С минуту за спиной не было ничего, кроме тягостного молчания.

– Идём лепить фигуры, – наконец проговорил Мадо уже без высокомерия в голосе. Было видно, что это далось ему с большим трудом, но далось, что уже было заметным прогрессом.

Решила затолкать обиду куда подальше, иначе подарка Киру и Лане не видать как своих ушей.

Но кинуть ему ответку нужно обязательно.

– Хорошо, уговорил, – скопировала я интонацию его предыдущего заявления.

Брюнет тихо рыкнул, но на новый виток противостояния не пошёл.

Мы оделись и отправились в парк. Далеко отходить не стали, тем более что на лужайке перед замком полно снега.

Было морозно, поэтому снег пришлось подогреть.

Первым делом слепили две болванки в человеческий рост – одна побольше, другая поменьше. Стояли они впритирку друг к другу.

– Я буду лепить Лану, – безапелляционно заявил Гирзел.

Где-то внутри что-то едва заметно кольнуло – я даже толком не разобралась, действительно почувствовала или просто померещилось.

– Почему-то я в этом не сомневалась, – сказала, саркастически ухмыльнувшись. – Не забудь, что она одетой должна быть.

На это Мадо лишь выразительно хмыкнул.

Что ж, пусть потешит себя. Натуральной Ланы ему не досталось. Может, хоть в снежной найдёт отраду.

Ладно, мне-то какая, в конце концов, разница.

Принялась внимательно наблюдать, как Гирзел магией, словно невидимым ножом, снимает снег с Ланиной болванки, формируя элементы человеческой фигуры.

Технику поняла быстро, поэтому, не теряя времени, взялась за работу.

Сначала, по примеру Гирзела, сделала черновую фигуру, затем приступила к деталям, начав с головы. Долго провозилась с волосами, пытаясь сделать их максимально фактурными. Затем перешла к лицу.

Периодически поглядывала, чем занят Мадо. Тот уже, наверное, с полчаса корпел над Ланиной грудью, доводя её до совершенства. Что-то всё-время подправлял, полировал, приглаживал.

Вот кобель несчастный!

Если бы меня делал, как пить дать прилепил бы два снежка, на чём бы и успокоился.

– Смотри, грудь слюнями не залей, – заметила ядовитым тоном.

– А с чего это ты так за чужую грудь беспокоишься? – поинтересовался Мадо, не отрываясь от работы.

– Я не за неё, а за тебя беспокоюсь. Вряд ли Кирилл оценит такое отношение к своей невесте.

Чёрный скрипнул зубами, но тему развивать не стал.

А я вернулась к Кириллу. Вернее, к его снежной копии. Сделала грудь, плечи, поработала со спиной.

В какой-то момент Гирзел бросил «Лану» и скептическим взглядом осмотрел мое творение.

– Ты явно льстишь этому блондинчику, – заметил он с нотками злости в голосе.

Нет, он не просто так тогда затих – готовился к ответному бою.

– Слишком уж он красивым у тебя вышел, – продолжил предъявлять претензии Мадо.

– Уж какой есть, – я выразительно развела руками.

Гирзел дёрнулся, очевидно, в желании немножко подправить оборотню внешность.

– Только тронь моего Кирилла! – угрожающим тоном предупредила я.

– Ах, уже твоего! – каждое его слово сочилось ядом. – То-то ты с такой радостью кинулась его лепить!

Я кинулась?! Он совсем оборзел? Перегрелся на зимнем солнце?

– Не ты ли не оставил мне выбора? – напомнила я ему очевидное.

– Я! – не стал спорить он. – Только вот никак не думал, что ты станешь приукрашивать действительность.

– Где он приукрашен-то?! – терпение лопнуло, я тоже начала заводиться. – Где? Покажи! Нос? Рот? Волосы?

– Да везде! – рявкнул Мадо. – И стоит он как король мира!

– Ну разве я виновата в том, что в твоём воспалённом воображении он спихнул тебя с этого пьедестала! – выдала ему со всей прямотой.

Чёрный тяжело дышал, сжав кулаки. На его скулах ходили желваки, а глаза метали чуть ли не натуральные молнии.

Я смотрела на этого бешеного и с ужасом понимала, что он близок к тому, чтобы обернуться.

Глава 5

Ведь в этом случае я тоже не останусь в человеческой ипостаси. А если мы сцепимся драконами, последствия могут быть катастрофическими. И не только для снежных фигур – для всей усадьбы.

Этого нельзя допустить! Ни в коем случае!

Я вытянула вперёд руку в успокаивающем жесте.

– Гир, остынь! – попыталась воззвать к его пока ещё работающему разуму. – Давай не будем портить праздник. Я тоже была неправа, не стоило тебя с грудью цеплять. Быть может, ты бы и вовсе не завёлся.

– Завёлся бы, – мрачно процедил Гирзел. Однако молнии в его глазах стали сверкать реже, гроза уходила.

Выдохнула про себя. Ведь остановила я его за шаг до «точки невозврата». Он уже склонен к диалогу. Теперь ещё капельку дипломатии, и чёрненький созреет для примирения.

– Хорошо, во избежание дальнейшего конфликта предлагаю тебе лепить Кирилла, а я займусь Ланой, – выдала ему альтернативный вариант.

– Нет! – упрямо ответил Гирзел.

Вот баран!

– Если я возьмусь лепить Кирилла, он выгонит меня из замка, когда увидит моё творение. Так что продолжай ковырять своего пёсика. А у меня здесь работы непочатый край, – Мадо кивнул на снежную Лану.

– Да, наверное, ты прав, – не могла не согласиться я с таким убойным аргументом. Вряд ли Кир опознает себя в исхудавшем кривоногом мужичонке.

Перекинувшись ироничными взглядами – как-то одновременно у нас это получилось – мы погрузились в работу.

И спустя пару часов скульптурная группа «Кирилл и Лана» (в трактовке Гирзела «Лана и Кирилл») была готова. На мой взгляд, получилось очень даже неплохо. Пара стояла в обнимку и словно бы ожидала появления своих прототипов.

И что самое удивительное, мы с чёрным так и не передрались.

Посмотрев на ещё высоко стоявшее солнце, Мадо вдруг задумчиво произнёс:

– У них ведь принято наряжать к Новому году ёлку. Причём Кирилл говорил, что сделать это следует до окончания предпоследнего дня года. То есть ещё вчера. Между тем, ёлка не украшена до сих пор. Более того, её и самой-то нет. Наверное, из-за нашего появления хозяева совсем забыли об этом. Конечно, елей здесь полно, но не уродовать же вырубкой деревьев парк…

Чёрный посмотрел на меня, и я согласно кивнула. Надо признать, иногда Мадо всё же посещают весьма здравые мысли. Рубить дерево в собственном парке станет только идиот.

– Лана рассказывала, что ёлки у них где-то продаются, – просветила я его.

– Только у нас с тобой местных денег нет, – резонно напомнил Гирзел.

– Вообще-то у меня осталось три тысячи рублей после прогулки по Москве, – сказал я. В общем-то, на то, чтобы порадовать наших гостеприимных хозяев, вполне была готова потратить хоть всю сумму. – Но сколько может стоить ёлка, понятия не имею.

– Три тысячи? – вытаращился на меня брюнет. – Чего ж ты нищей-то прикидывалась?! – в карих глазах тут же засверкало гневное презрение. – Типа жить тебе не на что, разве что украшения продать…

– Нет, Гирзел, – со смехом перебила фонтан его праведного возмущения. – Не равняй, пожалуйста, рубли с нашими золотыми монетами. Да и с серебряными тоже. Три тысячи рублей – это совсем немного. Один раз поесть вдвоём – да и то смотря где, в ином заведении может даже не хватить.

– Медяки, что ли? – теперь он презрительно скривился. – Чего ж тогда мозги пудришь!

– Я не пудрю. Сказала как есть, – оскорбилась я. Впрочем, на кого я обижаюсь – это ж Мадо. – Только речь и не о медяках. Вот, смотри, – решив прекратить бессмысленную дискуссию, просто достала из кармана полушубка купюры и протянула ему.

– Что это за бумажки? – опять вытаращил глаза брюнет.

– Местные деньги, – ехидно просветила его. – Вообще-то монеты у них тоже имеются, однако номиналом они ещё меньше купюр.

– А эти они что, сами себе рисуют?! – усмехнулся он вновь не без презрения. – Тогда давай тоже нарисуем.

– Ага, успехов тебе, – хохотнула я. – Хочешь совершить экскурсию в местную тюрьму? На пару лет, а может, и на все десять – честно говоря, не в курсе, на сколько здесь сажают фальшивомонетчиков.

– Но я же не собираюсь подделывать монеты, – возмутился Мадо.

– Гирзел, да какая разница! Как бы ни выглядели деньги, их подделка всё равно карается по закону.

Чёрный нахмурился и с минуту недовольно сопел. А затем неохотно пробурчал:

– Ладно, тогда давай купим ёлку за твои бумажки. Я тебе потом всё верну.

– Не нужно. Дома я, знаешь ли, тоже не бедствую, – отказалась наотрез. Не хватало только, чтобы он меня вот так унижал!

Мадо помрачнел ещё сильней.

– Но не могу же я покупать подарки на чужие деньги, – вымолвил он растерянно.

Ну, в общем-то, тоже резонно.

– Хорошо, вернёшь половину, – произнесла безапелляционно.

Брюнет посопел ещё немного, но спорить больше не стал. Короче говоря, к консенсусу мы, как ни странно, пришли раньше, чем наступил закат.

– И где здесь продают ёлки? – задал он вполне логичный вопрос.

– Без понятия, – пожала я плечами. – В городе, наверное.

– А город где?

– Там, – указала я направление на ближайший. Ну не в Москву же за ёлкой лететь.

Мадо опять замялся. Судя по напряжённому виду, внутри него явно шла какая-то борьба. Какая, интересно? Деньги я ему уже отдала.

– Полетели? – вдруг выдавил чёрный через силу.

Что?! Он предлагает отправиться за ёлкой вдвоём? Уж не близок ли конец времён?! Или солнце теперь всходит на западе?

А может, просто боится, что не справится с задачей один?

– Будешь прикрывать меня отводом глаз, – добавил Гирзел совсем еле слышно. Каждое слово ему, похоже, стоило года жизни.

Ах вот оно в чём дело! В драконьей ипостаси Мадо не умеют отводить глаза.

– Хорошо, перекидывайся.

Пощадила его самолюбие и не стала говорить, что Кодо очень даже умеют. Да и не смогла отказать себе в удовольствии покататься на нём верхом.

Взбежала по чёрному крылу, вальяжно устроилась между шипов. Жаль, лететь до ближайшего города всего ничего – не успею даже толком насладиться моментом, как Мадо несёт на своей спине Кодо. Такое ж в пору в анналы истории заносить!

Чёрный взлетел и, уточнив направление, рванул к… Судогде – кажется, так называется городок. Были мы с Яром в нём всего один раз – когда перешли на Землю впервые и только-только исследовали местность. Причём добрели до него тогда пешком, разглядывая всё вокруг во все глаза. Но там-то наше пешее путешествие и закончилось. Дальше решили осматривать мир с воздуха. Следующую остановку сделали уже в Муроме. А вот Москву обнаружили лишь во второй приход сюда.

«Гляди, ель уже наряженной продают! – раздался в моей голове радостный голос Мадо. – Как думаешь, хватит нам твоих бумажек на наряженную?»

Я тоже посмотрел вниз. Признаться, брали меня большие сомнения, что установленная посреди площади высоченная ель вообще продавалась. Кто и как смог бы унести отсюда эту махину? Ну, кроме дракона.

Однако чёрный уже пошёл на снижение.

«Надо хотя бы прицениться», – решил он, ища место, где бы приземлиться, никого не передавив.

«Боюсь, в покои Кирилла она вообще не влезет, – сказала я мысленно. – Слишком высокая. Да и разлапистая».

Но Мадо уже загорелся идеей порадовать хозяев готовым к празднику деревом. Ведь почему-то их полагалось украшать до тридцать первого декабря – может, потому сегодня их и продают вместе с игрушками?