Я опять зашла в тупик. И о чем меня пыталась предупредить загадочная тьма во сне, тоже оставалось непонятным. В доме царила тишина. Все спали, как и положено в середине ночи.

Еще немного повалявшись, я выбралась из постели и немного постояла у окна в надежде поймать там хоть глоток свежего воздуха. Тщетно – «суп» всего лишь приобрел цитрусовый аромат.

Камень стены дарил слабую прохладу. Я прижалась к нему, разглядывая ночной сад. Что-то в нем казалось странным. Спустя несколько мгновений я поняла – он чересчур темный. Где же фонарь, который слуги обычно вешают на дерево с этой стороны двора?

Первоначально его зажигали для Дисы, которая в темноте начинала заходиться слезами, наверное, вспоминая о той темной ночи, когда убили ее родителей. Потом бедная девочка перестала плакать каждой ночью, но слуги уже и сами оценили удобство – маленький светильник из разноцветного стекла позволял пройти по двору, не споткнувшись, если вдруг кому-то требовалось встать ночью. Мне и самой он пригождался не раз.

Может, там закончилось масло или что-то случилось с фитилем?

От мысли о Нисе и Дисе, а еще из-за погасшего фонаря стало тревожно. Спросив себя, не тот ли это знак, обратить внимание на который призывал странный сон, я набросила накидку на тонкую шелковую сорочку и осторожно выглянула из спальни.

Тишина. Пустота. Как и должно быть в такой час.

Я медленно прошлась по коридору и тихо заглянула к девочкам в спальню. Сегодня явно была не та ночь, когда Нисе пришло бы в голову проказничать или воровать сладости, – сестры сладко спали в своих кроватях.

У постели старшей из племянниц я немного задержалась. Ниса сбросила покрывало и обеими руками обнимала подушку. Черные локоны разметались по белой простыне. Девочка – нет, девушка, пора привыкать к мысли, что она уже не ребенок, – выглядела красавицей пери² из сказок. Причем одной из тех, что стремятся скорее напакостить герою, а не помочь.

Вздохнув, я уже собралась вернуться в свою спальню, как услышала из сада тихий звук, будто что-то упало в траву. Это мог быть всего лишь перезрелый померанец. Но я только вчера приказала собрать их и наварить еще мармелада, памятуя о той банке, которую стащила Ниса…

Тревога сжала сердце холодными пальцами. Я осторожно вернулась в коридор и беззвучно зашагала к арке, выводящей во внутренний двор. Там должна была стоять охрана – всю ночь.

После того как почти всю семью зарезали прямо в доме, в их собственных постелях, я не скупилась на стражу. Да и старшему брату с его семьей не сильно помогло, что они в это время были в отъезде, а когда вернулись, то в буквальном смысле окопались в самом дальнем и надежном из наших поместий. Охрана не спасла их от гашишшинов. Ордену тайный убийц, наверное, и в королевский дворец ничто не помешало бы проникнуть, куда уж там простое поместье, пусть даже неплохо укрепленное…

Стражники, по крайней мере, задержали убийц. Настолько, что туда успела добраться я, скачущая из Тайеза на лошади, куда меня, в свою очередь, перенес покоренный джинн из пустыни. Я не смогла спасти старшего брата и его жену, но хотя бы сумела сохранить жизни Нисе и Дисе, которых гашишшины уже вытаскивали из погреба, где те прятались.

Ни о чем в жизни я потом не сожалела больше, чем о том, что в приступе ярости убила всех воинов ордена, еще остававшихся в доме…

Тогда я твердо решила, что у тайных убийц отныне не должно быть ни шанса добраться до племянниц. Обеих защищали чары, даже слабую разумом Дису. Ну а я и сама могла постоять за себя.

Предчувствие меня, увы, не обмануло. Настенная лампа возле пустующей арки тоже была погашена. На полу матово блеснула капля крови.

Десять тысяч скорпионьих хвостов!

Прижавшись лопатками к стене, я убедилась, что рядом никого нет, и выглянула из арки.

Охрана нашлась быстро – тела оттащили чуть в сторону, чтобы те не мешались в проходе. Выдохнув, я шевельнула пальцами левой руки. Подушечки привычно закололо «быстрым» заклинанием, отработанным настолько хорошо, что я могла бы запустить его и в бессознательном состоянии. Затем я аккуратно наклонилась и забрала у ближайшего мертвеца меч, так и не вытащенный из ножен.

Оружие легло в правую руку. Я не умела сражаться на мечах, но это и не требовалось – магия бьет точнее, чем сталь, а ее прикосновение смертельно с первого раза. Пока враги будут смотреть на клинок в одной руке, я убью их всех другой.

Осталось найти незваных гостей. Пока что их самих видно не было, только их жертв.

Я уже шагнула обратно в коридор, чтобы вернуться в спальню Нисы с Дисой и поджидать врагов там, но вдруг смутная мысль заставила меня остановиться.

Стражу убили только что. Ладонь бедняги Алота была теплой, когда я сталкивала ее, чтобы забрать меч. Арка ведет прямиком в коридор, где находятся хозяйские покои. Если убийцы пришли за мной или за моими племянницами, почему они не встретились мне по пути?

Я бросила взгляд на вторую половину дома.

Все просто – потому что на сей раз они пришли не за моей семьей.

– А-а-а! – истошно завизжала я на самой высокой ноте, какую могла выдать. – Алота и Барджа уби-и-или! – и бросилась к комнате дроу.

Нападать ночью удобно – все мирно спят в своих кроватях, никто не лезет под руку и не мешает. Если кто-то умудряется поднять жителей на уши, у гашишшинов появляются проблемы. Чисто работу уже не сделаешь – жертва может сбежать, да и вдруг кто-то увидит твое лицо? Тайный убийца таков лишь до тех пор, пока не станет известно, кто он.

Вдобавок ордену позволяли существовать ровно до тех пор, пока он не вызывал скандалов. Утверждаете, что вы не сражаетесь ни на чьей стороне? Прекрасно, так и делайте! Если появлялись свидетели тому, что кто-то из членов ордена без причины убил невинного человека, то в резиденцию любителей гашиша начинала наведываться стража, мешавшая обстряпывать темные делишки. Гнев предводителей ордена в такой ситуации падал не на городских стражников, которые просто выполняли свою работу, а на того, кто допустил ошибку и привлек к себе лишнее внимание. Я по опыту знала – ни один гашишшин не хочет, чтобы его раскрыли.

И я вновь оказалась права.

Ублюдки успели перерезать не всю охрану, а только тех, кто стоял на посту. Те, кто сторожил второй этаж, тоже были живы и сразу подняли крик. Затопали ноги, захлопали двери, загремело оружие. По меньшей мере одного из наемников это спугнуло.

Напротив меня, в другом конце сада, мелькнула тень. Человек был одет во все черное, лицо закрывал искусно повязанный кусок ткани. Даже глаза были вымазаны сажей – только белки сверкали в темноте.

Я прильнула к дереву, наблюдая за врагом. Следовало взять его живым, чтобы не повторить ту же ошибку, что и в прошлый раз. Кто-то должен назвать имя нанимателя, а это невозможно, если все исполнители мертвы.

Гашишшин меня не видел. Он тоже спрятался в тени померанцев, дожидаясь, когда проход освободится и можно будет проскользнуть мимо стражи. Может, бросить в него парализующие чары?..

Со стороны жилья прислуги раздался такой истошный вопль, что я вздрогнула и резко развернулась туда. Кто это кричал? Аштар?

Ответом мне стал человек, выскочивший в сад. Как и первый гашишшин, он был в черном, но мчался, подволакивая ногу и даже не пытаясь скрываться. Он едва не скатился со ступеней, как будто хотел скорее убежать от… Да от чего, демоны побери, мог в такой панике уноситься профессиональный убийца?

Через миг я его поняла.

В сад выплыл сгусток тьмы. Он двигался с нечеловеческой скоростью, метнувшись к раненому гашишшину и настигнув его за какие-то доли мгновения. Мужчина не успел и вскрикнуть. Брызнувшая кровь оросила листья цитрусов черными брызгами. Бездыханное тело с глухим стуком упало на землю.

Второй убийца не медлил и бросился из теней на сгусток мрака. В свете ламп, зажженных на втором этаже, блеснул клинок.

Тьме понадобилось всего одно движение, чтобы человек, повторив судьбу товарища, упал замертво.

Он еще не коснулся травы, а тьма уже стремительно разворачивалась, чтобы отразить атаку третьего гашишшина. Тот взялся будто из ниоткуда, напав на нее сзади. Убийца рубанул мечом, но отсек лишь клуб мглы, не задев того, кто под ней скрывался.

Блеск стали. Лязг оружия. Искры, выбитые ударами клинка о клинок. И снова глухой стук. Уже третий мертвый убийца орошал мои померанцы своей кровью.

Я стояла у дерева, боясь шевельнуться. Сердце застыло. Человек не мог двигаться с такой скоростью, с какой двигалась эта тьма.

Мрак медленно обернулся ко мне. В нем сверкали две серебряных звезды. Их яркий свет медленно угасал, превращаясь в самые обычные серые глаза. Клубы тьмы таяли, испаряясь утренним туманом, а под ними формировалась человеческая фигура. Вернее, не совсем человеческая…

Я сглотнула. Превращение во тьму, сила, получаемая от звездного неба над головой, – это же расовая магия дроу. Дар, с которым рождался каждый из них.

Передо мной на одно колено опустился Аштар.

– Госпожа. Как хорошо, что я был рядом, чтобы защитить вас от целого отряда убийц.

Мой взгляд скользнул по изогнутому клинку в его руках. Черненое острие – еще один признак того, что оружие принадлежало воинам ордена. Но если дроу не забрал меч ни у кого из трех мертвецов, которые лежали здесь, то скольких же он успел убить до того, как вышел в сад?

– Аштар, – непослушными губами произнесла я. – Мы оба с тобой знаем, что им нужна была не я.

Последнему, третьему убийце совершенно ничто не мешало атаковать меня, а не тьму. Задание для гашишшинов было превыше всего, а потом уже шла месть за убитых товарищей. Однако мужчина даже не попытался меня тронуть.

Белые зубы дроу сверкнули в улыбке.

– Ну что вы, госпожа. Лишь безумец станет нападать на темного эльфа ночью, когда мой народ сильнее всего.

– Если только этот безумец не уверен, что перед ним пленник, ослабевший после целого года пыток. Ты всегда мог сбежать, в любой момент того полугода, который тебя держали во дворце, верно?

– Не мог, – спокойно сказал он. – Я предал свой народ, и мне некуда бежать. Кроме того, – Аштар снова усмехнулся, – я ведь ваш раб. Принадлежу вам телом и душой. Верно, госпожа?

Мне нечего было ответить на эту откровенную подколку. Я вообще уже ничего не знала. Особенно – откуда это оцепенение. Я ведь уже сражалась и убивала гашишшинов, пусть и в слепой ярости. Почему тогда в руках такая слабость?

Не дождавшись от меня реакции, дроу встал с колена и расправил широкие плечи. Я неохотно подняла взгляд, вспомнив о том, что мой «раб» не только обладает врожденной способностью превращаться во тьму, но и выше меня на две головы.

– Я оставил одного живым, чтобы его можно было допросить, – произнес он. – Этот бедняга в моей комнате.

– Бедняга? – переспросила я.

– Конечно. Я перерезал ему сухожилия. Он уже никогда не сможет ходить.

По моей спине прошелся озноб.

Аштар по-хозяйски оглядел внутренний двор.

– Пойду осмотрю дом. Вряд ли кому-то удалось удрать, но проверить не помешает. Да, госпожа?

– Да, – машинально ответила я.

Он мог и не спрашивать. Его все равно никто не смог бы остановить.

Дроу мгновенно исчез среди деревьев. Шагнул вбок – и нет его. Лишь мелькнула тень – то ли ветка колыхнулась в звездном свете, то ли пролетела ночная птица.

А ко мне, гремя доспехами и оружием, по лестнице наконец сбегали выжившие стражники.

– Госпожа, вы целы? – кинулся ко мне старший из них.

Я задумчиво посмотрела на него, затем на трех мертвых гашишшинов и проигнорировала этот вопрос.

– Соберите тела. В комнате Аштара раненый убийца, нужно проследить, чтобы он выжил и смог ответить на все мои вопросы.

– Да, госпожа! – гаркнул охранник. – Еще приказы будут?

– Нет.