Вера в испуге оглянулась. Вой стих так же неожиданно, как и начался. Лес стал чужим и пугающим. Макушки сосен раскачивались на ветру, исчезая в чёрном небе. Каждый шорох казался зловещим. Вера потёрла глаза, отгоняя наваждение, и стала светить вокруг. Узкий луч света разрезал тьму, выхватывая то ветки, то стволы деревьев. Ни души.

«Какая глупость. Чего ты испугалась?» – отругала себя Вера, развернулась и пошла к лагерю.

Ощущение чего-то недоброго нарастало, словно дурной сон не кончился.

У костра было пусто. Тлеющие угли засыпали золой. Палатки чёрными треугольниками разметались по поляне. Вера прошла под навес, села за стол, спать теперь не хотелось. Потушив фонарик, она принялась бестолково рассматривать лагерь, словно могла увидеть чудовищ в этой бархатной тьме. Сейчас, когда сон окончательно схлынул, казалось, что пугающий звук лишь послышался ей.

Вера глубоко втянула ночной свежий воздух и собралась уже идти спать, как снова раздался вой, протяжный и еле слышный. По спине побежали мурашки. От неожиданности Вера дёрнулась, фонарик выпал из её рук и закатился под дощатый стол. Пришлось лезть за ним и долго шарить руками в темноте, согнувшись под столом. А вой то стихал, то продолжался.

Неожиданно послышался шорох и звук шагов. Вера со всего маху приложилась затылком, пытаясь распрямиться. Она уже готова была вылезти из-под стола, отшутиться, дескать, не спится, вот фонарик уронила, но отчего-то замерла и прислушалась. Звук шагов раздавался не от палаток, а со стороны тропы, по которой они ходили в деревню. Вой смолк, и в оглушительной тишине Вера различила хриплое дыхание, будто идущего мучила одышка.

Сердце заколотилось, девушка замерла в неудобной позе. Ей казалось, что во мраке выделяется сгорбленная фигура. Она наконец нащупала пальцами фонарик. «Нужно включить», – пронеслась мысль.

Вера представила, как яркий луч разгонит наваждение, как увидит она, что нет никакой фигуры, а звуки шагов – лишь плод воображения. Было слишком жутко, и девушка просто сжала фонарик в руке. Шаги приближались.

Через пару минут Вера, замершая под столом, отчётливо увидела мужской силуэт, высокий и сутулый. Такой фигуры не было среди своих. Чужак, пошатываясь, брёл через лагерь. Вера принялась себя щипать. Больно. Шаги прошелестели совсем близко.

В тусклом свете ночного неба еле различимый силуэт странно покачивался при ходьбе. Мужчина припадал на левую ногу. Вера пыталась разобрать очертания фигуры, рассмотреть в темноте чужака. Тщетно. Ей вдруг показалось, что всё происходящее нереально, словно продолжается чудной пугающий сон. За озером раздался вой, вырвав девушку из оцепенения. А тёмный силуэт уже шагал по насыпному мосту.

Вера разозлилась на себя за этот глупый страх.

«Нужно кого-то разбудить. Непонятно, кто бродит по лагерю ночью».

Бесшумно выбравшись из-под стола, она подошла к палатке Литвинова и Рыбакова.

– Саш, – позвала Вера шёпотом, озираясь по сторонам. – Саш, Виталь! Спите?

Ответом ей было сопение. Вера села на колени, аккуратно откинула полог палатки.

– Эй, просыпайтесь, – громче произнесла она.

Никто даже не пошевелился. В темноте было не разобрать, что происходит внутри. Похоже, парни крепко спали.

Чужак скрылся за озером, и теперь Вера не могла видеть его в кромешной тьме. Она представила, как глупо будет выглядеть, объясняя парням причину побудки, и как утром все будут смеяться над ней. Вместе с тёмным силуэтом исчез и страх. Вой прекратился. Вера ещё больше разозлилась на себя за глупость. Она решительно поднялась и пошла к своей палатке. За спиной послышалась возня.

– Вер. Вер, ты? – раздался тихий и удивлённый голос Саши. Он включил фонарик, ослепляя Веру. – Ты чего?

Саша в одних шортах высунулся из палатки и пытался натянуть одной рукой кеды. Когда это получилось, он подошёл и посветил в лицо Веры, внимательно вгляделся, а потом обнял её.

– Чего случилось-то? Ты прям дрожишь.

Вера уткнулась в широкую грудь, совершенно не думая о том, как это выглядит, и сбивчивым шёпотом начала рассказывать.

– Какой ещё мужик? Может, тебе приснилось? Ночью в лесу всякое может…

– Да нет, – перебила Вера. – Я видела. Он за озеро пошёл.

Саша не разжимал объятий, и слишком интимная поза затянулась. Вере стало неловко. Она отстранилась.

– Украл что-нибудь? – уточнил Саша.

– Нет. Просто шёл, – шёпотом ответила Вера.

– Тогда чего ему тут делать ночью? – Саша светил фонариком в сторону озера. – Ладно, пошли посмотрим.

Вере стало спокойно. С Сашей не страшно. А главное, он не смеялся, а просто пришёл на помощь, пусть даже не верил в ночного визитёра. Она сама уже сомневалась в том, что видела. Как назло, было тихо, жуткий вой не повторялся.

Вера тоже включила фонарик. Вдвоём они медленно зашагали к озеру. Звёзды ослепительно горели над чёрными макушками сосен. Гладкое озеро чуть мерцало во мраке ночи. Два ослепительных луча шарили по кустам. Лёгкий ветерок шевелил траву. В длинных тенях Вере чудились людские силуэты. Но Саша уверенно сказал:

– Никого. Всё тихо.

Вера прошла дальше к насыпному мосту. Узкий луч Вериного фонаря высветил следы на утоптанной траве. Саша подошёл. В этот момент раздался вой.

– Чёрт! Жутковато, – бросил Саша.

– Ага, – буркнула Вера.

– Вер, да это наши наследили, – заключил Саша. – Идём.

Вера не двинулась с места. Далёкий протяжный вой продолжался.

– Это собаки воют. Или волки, – беззаботно произнёс Саша, будто шутку. – Не бойся. К лагерю не подойдут.

Они неторопливо двинулись к палаткам. Вера специально медлила, ей не хотелось расставаться с ощущением безопасности, которое она испытывала рядом с Сашей.

– Вер, ну хочешь, я с тобой посижу?

– Не надо, – пробормотала Вера. – Прости, что разбудила.

От Сашиных слов на душе у Веры было тепло. Сейчас ей казалось, что он добр с ней больше, чем просто по-дружески. Вера потянулась пальцами к Сашиной ладони, но не успела коснуться. От самой большой палатки отделилась тень. Саша поднял фонарик. В круге света оказался Артём.

– Чё это за ночные свиданки? – хамовато спросил Артём. Он щурился, пытаясь разглядеть в слепящем свете двух гуляк.

Саша опустил фонарь. Артём всматривался какое-то время.

– Вера? Санёк? – произнёс он удивлённо. – Чё эт вы делаете?

– Ничё. Спать иди, – зло буркнул Саша.

– Э нет, как тут спать, когда Веру Палну совращают?

«Верой Палной» Артём и Лёва дразнили Веру в институте, когда она слишком умничала. Объясняя это тем, что она похожа на «училку из началки».

– Чего сказал? – гневно бросил Саша.

Артём часто паясничал, и все к этому привыкли. Но почему-то именно сейчас Саша разозлился. Он стал светить Артёму в глаза, отчего тот чертыхнулся и зло попёр вперёд.

– Не хами Вере, – бросил Саша раздражённо.

– А то что? – грубо ответил Артём.

Обстановка накалялась.

Вера с досадой подумала: «Где все они были, когда я в ужасе сидела под столом, а по лагерю бродил незнакомец?»

– Хватит, – пыталась встрять Вера.

– Заткнитесь вы уже! Спать мешаете, – крикнул из палатки Виталя.

В палатке Игоря Поликарповича загорелся свет.

– Кто там не спит? – раздался голос Парамонова.

Саша мгновенно выключил фонарик, Вера тоже. Ребята вынужденно разошлись по сторонам, скрываясь в ночных тенях. Никому не хотелось получить нагоняй в первый же вечер. Артём ещё долго недовольно бурчал в темноте. Игорь Поликарпович не вышел, похоже, возмущался больше для порядка.

Потом Саша проводил Веру до палатки.

– Спокойной ночи, – произнесла она, вглядываясь в темноте в его лицо.

– Спокойной ночи, – повторил он.

Вера ждала чего-то, словно хотела коснуться Сашиного лица. Саша не понял этой заминки, наклонился, приподнимая край палатки.

– Ну давай, – сказал он, подталкивая Веру. – Утром увидимся.

Вера недоумённо хлопала глазами.

– Нам же завтрак готовить. Забыла?

– Угу. Доброй ночи, – повторила Вера, пролезая в палатку.

Утром Вера варила овсянку. Саша ловко размазывал по бутербродам плавленый сырок, больше похожий на брусок резины. Студенты только просыпались. Они выглядели помятыми и опухшими. Алла, сидя за столом, наносила пудру. Наталья Борисовна что-то перебирала в «Лавке древностей». Игорь Поликарпович брызгал в лицо водой, стоя у умывальника. Первые робкие лучи солнца озаряли поляну. Неторопливо разгорался рассвет.

Когда каша была готова, над костром повесили закопчённый алюминиевый чайник. Алла побежала за припасённым кофейным напитком. Этот растворимый напиток содержал от силы десять процентов натурального кофе. Поэтому Вера морщилась, отпивая из эмалированной кружки. Ей невыносимо хотелось настоящего крепкого кофе. Но такая роскошь не для походной жизни. Поспать удалось часа четыре, и Вера клевала носом.

– Я вообще кофе не пью, – сказал Саша, когда Алла протянула ему жестяную банку.

– Спасибо, но я ваш цикорий не буду, – следующим ответил Виталя.

– Ой, ценитель нашёлся, – проворчала Алла.

Через длинный неровный стол Артём зло смотрел то на Веру, то на Сашу. Даже не поднимая глаз, Вера чувствовала этот взгляд.

«И что на него нашло?»

О ночной прогулке никто не говорил, будто её не было. Вера тоже молчала. Ей совсем не хотелось при всех разглашать свои ночные приключения. Она сонно потирала глаза, ковыряясь ложкой в тарелке с овсянкой.

Глава 3

На раскоп шли долго. Сонные студенты еле волочили ноги. Солнце поднялось и яркими косыми лучами расцвечивало лесную чащу. Пели птицы. Лес, залитый утренним солнцем, словно бы ждал их, приглашал.

Алла и Вера плелись в хвосте. Почти пришли к лесной прогалине, как вдруг впереди раздался голос Парамонова:

– Твою мать! Я этого дебила…

– Игорь Поликарпович, – укоризненно оборвала его Наталья Борисовна.

Парамонов продолжал ругаться, но теперь тихо, Вера не могла ничего разобрать. Она поняла это по интонации.

Алла побежала вперёд.

Когда Вера дошла до места раскопа, все уже столпились вокруг чего-то.

– И что это такое? – спрашивал Коля.

– А что за дебил-то? – уточнял Лёва.

– Он же наш сектор испортил, – комментировал Игорь Белуда.

Наталья Борисовна охала.

– Как будто собака рыла, – заключила Алла.

– Да не, какая собака? Смотри, как глубоко, – сказал Виталя.

– Игорь Поликарпович, вы чё, знаете, кто это? – поинтересовался Артём.

– Ага. Я этому блаженному ноги переломаю, – гневно произнёс Игорь Поликарпович.

Наталья Борисовна снова с укоризной посмотрела на Парамонова.

Вера протиснулась между ребятами, посмотрела вниз. На ровной поверхности расчищенного сектора зияла дыра. Небольшие холмики грунта окружали яму по бокам. Было понятно, что копали не лопатой.

– Вера ночью мужика видела, – сообщил Саша.

Все посмотрели на Веру, а Игорь Поликарпович спросил:

– Сутулый и хромает?

Вера ошарашенно кивнула.

– Он, гад, – буркнул себе под нос Парамонов, а потом добавил громче, обращаясь к Вере: – Надо было меня будить!

Вера замялась.

– Игорь Поликарпович, о таких персонажах предупреждать надо. Так же можно до смерти ночью напугаться, – вступился Саша.

– М-да. И то верно, – после паузы выдал начальник раскопа.

– Да чё за сутулый? – встрял Артём.

– Игорь Поликарпович, давайте подробнее, – поддержал Лёва.

Поднялся гомон. Всех интересовал ночной мародёр. Наталья Борисовна тщетно пыталась успокоить практикантов. Веру тоже снедало любопытство, но она отошла от толпы и как бы со стороны наблюдала за происходящим. Вдруг Парамонов гаркнул громогласно:

– Так, студенты! А ну, тихо! Всё расскажу. Но сначала за работу.

– А с этим что делать? – Игорь Белуда указал на нелегальную яму.

– После обеда займёмся, – ответил Игорь Поликарпович.

Оказалось, в деревне есть местный сумасшедший.

– Придурок деревенский со справкой, – так выразился Игорь Поликарпович.