– Вечная ночь, и умереть в один день влюбленным! – не унимался Биф. По опухшему лицу тянулись морщинки, по которым стекали беспричинные слезы, как ручьи по горе. Они терялись в недельной седоватой щетине и скатывались в разорванный ворот рубища, которое по недоумению считалось одеждой.

От слов пьянчуги на душе Джоэла нарастало слякотное бесприютное ощущение и возникали непрошеные видения из забытых времен. Больше тридцати лет минуло с тех пор, та жизнь давным-давно канула, будто слезла змеиной кожей или панцирем паука. А память осталась, без слов, размашистыми пятнами образов.

«Да, когда на свадьбах желают умереть в один день, редко уточняют, через сколько лет этот день должен настать. Когда мои родители превратились в сомнов… сбылось пожелание», – вспоминал с неизменной горечью Джоэл. – «Наверное, они любили друг друга так сильно, что один немедленно перекинулся от горя, когда несчастье случилось со вторым. Не помню, кто из них раньше. И не хочу этого знать. Да, они любили друг друга. Но я бы предпочел, чтобы хотя бы кто-то из них пробыл рядом со мной чуть дольше. Я был мал и слаб. В четыре года никому не хочется оставаться наедине с этим миром. Я должен был, наверное, возненавидеть охотников. Но стал одним из них. Странно и… противно, к Хаосу!»

Джоэл поежился и сплюнул под ноги непривычно вязкую слюну. Биф же замолчал и свернул в проулок, где почти наверняка канул в неизвестность, будто по всему району обустроил незаметные логова. Порой казалось, что пьянчуга вовсе не тот, за кого себя выдает. За бездарные куплеты он не просил подаяния. К тому же слишком связно говорил, слишком уверенно ораторствовал. Возможно, в прошлом преподавал в квартале Богачей или был, что вероятнее, главой некой секты.

– Скажи, Ли, ты не помнишь каких-нибудь псевдопроповедников, имя которых начиналось с «Биф»? – укрепился в предположениях Джоэл. Ли помотал головой.

– Нет, ничего такого. Думаешь, он?.. – Ли с опаской обернулся на облупленный угол, за которым скрылся Биф. – Вполне вероятно. Спился на радостях или от разочарования.

«Спиться или сойти с ума одинаково легко как от безответности своего божества, так и от его внезапного гласа, – подумал Джоэл. – Возможно, этому безумцу однажды ответил его божок да и сказал, что все мы пропадем к Хаосу клятому. Вернее, в Хаосе».

– Хотя постой, был один… Бифанет или Бифомет… – внезапно напрягся Ли. – В богатом районе о нем как-то вспоминали. Видишь! Полезно иногда в их ресторан заглянуть и не зажлобиться. Говорят, именно он поджег одно поместье.

– Поджигатель? Хм, возможно, его и правда стоит задержать, – задумался Джоэл и быстрым шагом метнулся на другой конец улицы, заглянул за угол, нервно вцепившись в остатки гризайли на стене, отчего в воздух поднялось облачко сизой пыли. Но Бифа уже нигде не оказалось.

– Стой! Куда побежал-то? – подоспел Ли. – Дело было шесть или семь лет назад. Какие уже улики… К тому же все это слухи. То поместье вообще непонятно почему сгорело. Торчит там развалинами без крыши. Я видел. Красивое такое. Было. Со шпилем и тремя башенками. И со всякими чудовищами вместо водостоков.

– Кажется, припоминаю, о каком ты говоришь. Да уж, зрелище не для богатого района.

Джоэл видел вблизи обугленный черный остов поместья. Как-то раз, еще до знакомства с Ли, он ловил в заброшенном саду притаившегося сомна. Враг забился в дальний угол и отчаянно копал лаз под оградой. Чудовище попалось трусливое и мелкое. Джоэл без труда разделался с ним и больше времени потратил, чтобы выбраться с территории особняка, долго плутал среди строительного мусора, остатков крыши, осколков садовых фигур и оранжерей. Поместье ткало лабиринты из дикого плюща, заплетающего скелет мертвого дома. Там, в зловещей пустоте, истлевали обугленные элементы роскоши: шикарная люстра на провалившейся лестнице, черепки напольных ваз, гобелены и ширмы с изображением воронов и журавлей, каменные украшения стен и другие ненужные, но красивые предметы, которые волей случая обратились в ничто. В таких же руинах, вероятно, лежал и весь остальной мир за стеной магического Барьера. Там, где царил Хаос. И вот в самом сердце Вермело возникло его отражение.

– Не для богатого? Да какая уже разница, кто богатый, а кто нет? – отмахнулся Ли. – Деньги все равно скоро отменят. Будут платить нам репой и крысятиной. А те, у кого сейфы с золотом, пусть едят свои монеты. Все идет к захвату власти гарнизоном военных.

– Не отменят.

– Когда жрать совсем нечего станет, отменят, – уверил Ли и опять вызвал лютое желание врезать ему за непозволительное вольнодумие. Чтобы мозги сначала перевернулись, а потом на место встали. Ему и так слишком много позволялось.

– Отменяли их уже, потом возвращали. На моей памяти три раза, – отмахнулся Джоэл, опираясь на свой опыт. – Ну, бывает, что урожая нет. Тяжело, конечно. И эта зима тяжелая была. Но ничего, пережили же.

Он не рассказал, что после каждой отмены денег и введения карточной системы распределения неизбежно вспыхивали народные волнения. И кровь сочилась по стертым камням мостовой не только темными ночами.

– Пережили. И все-таки, Джо, ты просто готов бесконечно терпеть, – поморщился Ли.

– И что же предлагаешь ты? – оскалился Джоэл.

Ли подавился пламенной речью. Он ничего не предлагал. Великий план по переустройству общества не посетил его светлую голову. Не хватало сноровки выстроить логическую систему утопического нового мира, пусть даже абсурдную.

– Вот в том и дело, – с долей злорадства заключил Джоэл. И они с демонстративной обидой разошлись по разным улицам: следовало проверить закоулки и чердаки, проследить, чтобы горожане покрепче запирали двери. И так далее, и так далее.

Джоэл невольно искал пьянчугу Бифа, надеясь прижать его и вывести на чистую воду, проверить слухи о пожаре. Полузабытое воспоминание о том незначительном задании как-то неприятно пробудилось в памяти. И теперь застряло в мозгу застывшей картинкой. Возможно, где-то здесь прятался ключ к очередной тайне Вермело, возможно, пьянчуга Биф, или лжепророк Бифомет, мог поведать нечто о природе сомнов, о том, почему их с каждым годом становится все больше. Но город дышал безмолвием, и Джоэл никого не нашел. Хотелось, чтобы эта ночь не сулила ничего тревожного. Однако головная боль подкидывала предчувствия и воспоминания. От усталости ломило виски.

– У тебя тихо? – спросил Джоэл, когда они с Ли снова встретились на крыше, уже без намека на обиду. Охотники разработали целую систему мостков и перекладин, чтобы ночные стражи легко перемещались над улицами. К сожалению, этой же незримой тропой пользовались и воры.

Но грабители опасались Джоэла: ходили легенды о том, как он одним ударом разрубил пополам троих убийц, которых застал возле трупа прохожего. В его смены ненадежные личности не вылезали из своих нор. Хотя его жестокость явно преувеличивали, он не вмешивался в распространение слухов. С такой работой вполне неплохо превратиться в грозу бандитов из городских страшилок.

– Тихо, – кивнул Ли и поинтересовался: – А у тебя?

– Тоже тихо. Даже на Королевской улице, – усмехнулся Джоэл, хотя сам удивился, когда проходил мимо дома Джолин и не увидел в сетке ни единого кошмара. У него закралось смутное подозрение, которое усилилось, когда он заметил тусклый отблеск свечи в окне второго этажа – в доме не спали после отбоя. Но, очевидно, вскоре подчинились закону: огонек погас – и Джоэл ушел.

– Тихо – это хорошо, – расслабленно выдохнул Ли, садясь на скат крыши. – Иногда кажется, что Вермело – тихий город.

– Обманчивое впечатление, – проворчал Джоэл, опускаясь рядом.

– Наслаждайся моментом – мой девиз, – воодушевленно отозвался Ли.

Они замолчали, глядя с высоты третьего этажа на ряды домишек вдоль кривых улочек. Не верилось, что двести лет назад по этой разбитой мостовой носились запряженные экипажи, а иногда и вовсе гудящие машины. Теперь механизмы остались только в часах. Паровых котлов хватало на обогрев и освещение важных объектов. Уголь, как и все остальное, экономили. Постепенно в Вермело заканчивались все ресурсы прошлых эпох, приходилось выживать на том, что выращивали в горах за городом. Им еще повезло: когда нагрянул Хаос, ныне исчезнувшие маги-инженеры успели охватить Барьером довольно обширный кусок горной гряды с восточной стороны. Там тоже добывали уголь, из минеральных озер выпаривали соль, на склонах пасли овец и разбивали террасы с посевами. На ровных низинах выращивали рис. В целом жизнь продолжалась.

Только город умирал. Джоэл чувствовал это, хотя с высоты крыши Вермело выглядел мирно заснувшим великаном. Он сплетал и пел темные сказки в антрацитовом небе, где следом от плети расходился рубец Алого Глаза. И два охотника над молчаливыми улицами ощущали себя властелинами человеческого мира. Возможно, общие мысли о величии побудили напарника на новые крамольные рассуждения:

– А что, если нет никакого Змея? Что, если его придумало правительство?

– Это опять из брошюр паникеров. Змей есть. От него никуда не деться. Еще скажи, что Змей нужен для усмирения толп.

– Ну а вдруг!

– Балбес ты, Ли, – рассмеялся Джоэл и разлохматил короткие каштановые волосы друга, сбив треуголку. Ли рассмеялся в ответ, началась веселая возня, но Джоэл одернул себя и напомнил напарнику: – Мы на дежурстве. Не по уставу.

– Все у тебя не по уставу, – обиженно буркнул Ли. – Жили бы по уставу – давно бы стали как верховный охотник.

– Нет, ты точно в революционеры метишь, – уже серьезно отозвался Джоэл.

– Да нет, просто жить так надоело. И по-другому никак. Почему так, Джо? А? – В вопросе Ли прослеживалась почти детская беспомощная мольба, будто он надеялся, что друг способен дать ответ. Он слишком доверял опыту Джоэла, у которого на все находилось разумное объяснение, план действий. И молчать было невыносимо, но вопросы о Хаосе облекали немотой даже великих мудрецов прошлого и настоящего. Куда уж обычному потрепанному охотнику. Только резкая перемена в настроении напарника острой льдинкой запала в сердце, оставив рубец. Хотелось, чтобы Ли улыбался. Вот и все.

– Не знаю, – выдохнул Джоэл. – Не мы виноваты и даже не наши предки. Хаос просто пришел. И все. Не думаю, что за грехи человечества.

– В научные концепции все это тоже не укладывается. Вот и плодятся секты, чтоб их! – Ли с чувством выругался. Джоэл рассудительно ответил:

– Человеку всегда нужно объяснение. А раз его нет, то придумывают. Ладно, пора расходиться и снова лезть в проулки…

Но Джоэл не успел договорить. Спокойствие ночи раскололось.

Сперва он, по обыкновению, не увидел, а почувствовал. Что-то. Кого-то. Вернулось безотчетное гнетущее состояние. Оно охватывало каждый раз при появлении сомнов, точно от них исходила темная энергия. Подтверждения этому светила науки не обнаружили, но Джоэла не интересовали теории, когда жизненное знание не раз спасало ему шкуру. Теперь волна холода и беспричинного омерзения накрыла с такой небывалой мощью, что даже Ли встрепенулся.

По улице двигался сомн. Да не просто сомн, а колоссальный сомн. Хотя пока среди ночного морока лишь вырисовывался нечеткий силуэт. Тени укрывали его дымным саваном, существо то появлялось, то исчезало, как отражение в мутной воде. Но стылый оттиск тлена неизменно следовал за ним.